Александр Арбеков - Девушка, которая, якобы, не умела любить

• Название: Девушка, которая, якобы, не умела любить
• Автор: Александр Арбеков
• Жанр: Героическая фантастика

Настоящее произведение является третьим из серии, состоящей из пяти отдельных и независимых друг от друга фантастических романов, собранных под общим названием «Квинтет. Миры». О чём роман? Как всегда о необычных событиях, внезапно произошедших в жизни главного героя, самого обычного и заурядного человека. Вас ждут неожиданные события, существа иного мира, драки, перестрелки, кровавые поединки, смерти и воскрешения, интриги и интрижки, и конечно же, неожиданный финал. А кроме всего этого, по доброй старой традиции автор поведает вам историю непонятной, страстной, переменчивой и всепобеждающей любви.

---

— Его пока не будет…

— Ну, не будет и не будет, — тоскливо произнёс я.

— Но, это — «пока!».

— Что?!

— То самое!

— Что?!

— Жди, трепещи и надейся! Но, а, в обще-то, сильно не напрягайся. Всё придёт к тебе плавно и своим чередом. Ты слышал довольно известную притчу об одной обезьяне?

— Может быть… Внимательно слушаю.

— Жила была одна обезьяна… Сидела она на берегу великой реки и задумчиво смотрела на текущую мимо неё воду.

— Великолепное начало!

— Заглохни!

— Всё! Молчу, молчу! И что было далее?!

— Плыл мимо крокодил.

— И что, он съел обезьяну?!

— Да, нет… Кто же ест обезьян?!

— Какие-то извращенцы, возможно. Но не мы, нормальные люди или не совсем люди… — тягуче задумался я. — Как можно есть, якобы, ближайших родственников.

— Почему «якобы»? Ты что, не веришь в теорию эволюции?

— Не верю!

— Ладно, это твой выбор. Но ты прав. Какая может быть эволюция? Есть Создатель и никого, кроме него, способного к созиданию, не существует. Мы лишь его кратковременное и зыбкое продолжение. Тени в раю, или в аду. Больше всего нас, этих теней, присутствует именно в последнем месте…

— Да…

— Жаль…

— И что же было далее?

— Ты о чём?

— Ну, история с обезьяной не окончена.

— Ах, да…

— Ну, и?

— Спросил крокодил у обезьяны: «А что ты тут сидишь и зачем молча смотришь в эту мутную и неторопливо текущую воду?». И ответила она: «Я сижу тут потому, что эта река когда-нибудь принесёт мне всё то, что я желаю. И не следует мне напрягаться и привносить в мир глупые и пустые потуги, и не стоит создавать и ворошить какие-то бессмысленные мысли, потому что именно вот так, тихо сидя на берегу реки, я обрету, в конце концов, то, что жажду более всего».

— И что же жаждала обезьяна? И почему её всё-таки не съел крокодил?

— Обезьяна жаждала покоя.

— Всего лишь? — удивился я.

— Да, всего лишь.

— Странно.

— Абсолютно ничего странного. Покоя жаждем мы все. Ну, а что насчёт съедания обезьяны…

— И что!?

— А крокодил, ещё до знакомства с обезьяной, успешно съел телёнка, и был сыт, а значит удовлетворён, благостен, тих и абсолютно невесом. И не растрачивал он себя по всяким суетным мелочам, и не отвлекался на ложные проблемы и совершенно не думал о пустяках. Приятная и дружеская беседа была ему более важна и нужна, чем какая-то макака. Хоть она и философствовала, но была самой обыкновенной, вонючей макакой. Калиф на час… Увы. Вот так!

— Все мы мечтаем побыть калифами хотя бы на пять минут.

— Что такое пять минут? Тьфу! Всего лишь маленькая проплешина в ткани мироздания! Пять минут…

— Да, Вы правы…

ГЛАВА 36

Страсть в человеке сначала паутина, а потом толстая верёвка.

Талмуд.

Наступила ранняя весна. Воздух был насыщен и пересыщен её запахами и звуками. Текли ручьи. Более голубого и высокого неба я не видел никогда в своей жизни. О, весна! Красавица весна! Беззаботная и юная девочка, пока ещё не отягощённая ни мужем, ни детьми, ни хозяйством, ни гнусными и ненавистными родственниками со стороны мужа, ни кредитами и другими проблемами, и даже ни любовниками.

— Привет! — донёсся чуть хрипловатый и так любимый мною голос из кухни, и я ощутил не сравнимый ни с чем запах настоящего борща!

— Настя, тебе следует бросить курить.

— Может быть, может быть…

— Не может быть, а следует! — воскликнул я.

— Может быть, может быть… — легко и ясно улыбнулась женщина, ставя передо мною глубокую и довольно объёмную миску с изумительным и ароматным варевом.

— Боже мой! Есть счастье на свете! — воскликнул я, погружая ложку в аппетитную субстанцию. — А сметанка?

— О, извини, дорогой! Сейчас, сейчас!

— А чесночёк и укропчик? А чёрный хлебушек?!

— Конечно, конечно! — засуетилась Анастасия и вскоре передо мною оказались все искомые продукты. — Приятного аппетита, милый!

— Кое-чего, конечно, не хватает… — нерешительно произнёс я.

— Ну, понятно, чего тебе не хватает, — улыбнулась Настя, вздохнула и водрузила на стол запотевшую бутылку водки.

— О! — застонал я.

— Я, пожалуй, с тобой выпью. Плевать на всё!

— Хорошая идея. В холодильнике должны иметься солёные огурцы, помидоры и даже мочёный арбуз.

— Их я там не заметила.

— Они есть.

— Действительно! Ты просто волшебник!

— Пора привыкать, однако. Но я не он. Я некто совершенно другой, обладающий способностями волшебника.

— За нас!

— За нас!

— Ты как здесь оказалась? — осторожно спросил я.

— Оказалась, и всё, — также осторожно ответила Настя и оглядела мою скромную обитель. — Да, конечно, это не мой роскошный мраморный дворец на берегу океана, но…

— Как ты здесь оказалась?

— Не знаю.

— Как это не знаю?! — изумился я.

— А вот так. Спала тихо, мирно и спокойно, а потом вдруг как бы потеряла сознание и оказалась в твоей квартире.

— Стоп! Да, видимо, я вчера несколько переборщил с выпивкой, — досадливо усмехнулся я. — Но, если ты жаждешь женщину, то всё позволено твоим страстям и желаниям, и всё вполне осуществимо, если у тебя, конечно, есть достаточные стремления и силы.

— Ты о чём?

— Догадайся.

— Ты имеешь в виду, что ты, то есть, твои воля и желание непроизвольно переместили меня сюда!?

— Да, наверное. Очевидно так. Других объяснений не вижу.

— Я скучала по тебе.

— Я тоже, — задумался я. — Видимо именно эти чувства и явились основой для твоего перемещения через пространственно-временные границы и нашей последующей встречи.

— А где я, вообще-то, нахожусь, милый мой кудесник?

— Я отнюдь не кудесник. Я всего лишь один из Богов. Не главный. Якобы… — поморщился я.

— А что, Бог не один? — удивилась женщина. — Значит, были правы древние греки и многие иже с ними?

— Он, Бог, как и все мы, нуждается в компании. Представляешь, как грустно и скучно ему жить без группы поддержки?!

— И всё-таки… Где я нахожусь?

— Первый Мир. Планета Земля. Юг страны под названием Россия…

— Первый Мир, Первый Мир… Почему Первый? Ведь Земля третья планета от Солнца. Не путай ни меня, ни себя.

— Ладно, — поспешно ушёл я от темы. — Посмотри в окно. Какая красота!

— Весна, весна! А во Вьетнаме вечное лето, — задумчиво произнесла Настя. — Как-то иногда скучновато становится. Всё-таки в природе, как и в жизни, нужны перемены.

— Полностью с тобой согласен.

— Обожаю весну в России. Именно в России. Ох, как же я давно не была на родине! Как ты там моя любимая Вологда?

— А почему ты в ней давно не была? Что этому препятствует?

— Так сложились и складываются обстоятельства, — неопределённо ответила женщина.

— Понятно.

— За весну!

— За весну!

— То, что на дворе март, понятно, — задумчиво произнесла Настя. — А какое сейчас здесь число?

— Первые или серединные числа марта. Точно не могу вспомнить, потому что потерял счёт временам. Но главное заключается в том, что очень скоро наступит красавец апрель.

— Обожаю апрель. Он непредсказуемый, мятущийся, нервный и лёгкий, как ты, — усмехнулась женщина.

— Благодарю за исчерпывающую характеристику, — улыбнулся я. — Ты ещё более легка. Безумно люблю и восхищаюсь женщинами, которые так же непредсказуемы, как и я, а к тому же ещё восторженны, страстны и беспечны!

— А я люблю тебя, хоть ты и сказал сейчас гадость.

— В смысле?!

— Причём тут какие-то восторженно-беспечные женщины?! Я, вроде бы, перед тобою одна одинёшенька.

— О, извини! Я действительно сказал глупость. Женщины… Какие женщины?! О чём это я?!

— «Сволочь! Подонок! Недоносок!», — щёлкнуло у меня в голове. — «Значит, нет на этом свете достойных тебя женщин!? Более достойных, чем эта престарелая и затрапезная шлюха?!».

— «Но зато какой борщ она готовит!».

— «Я тоже способна на кое-что!».

— «Ну, как я понимаю, твои способности, вообще-то, ограничиваются постоянным бегом на разные дистанции и ускользанием от меня, и ничем более. Бог с ним, с борщом. Ты мне хотя бы раз в жизни что-нибудь приготовила? Ну, допустим, плов или солянку. Или салат из капусты и моркови, да с лёгким уксусом и перчиком! Или, хотя бы картошку сварила, или огурцы или помидоры засолила! Дура!».

— «Да что же такое творится!», — в отчаянии завопила Милли. — «Всё! Еду на Кавказ! Плов, так плов! Ну, я тебе покажу, что такое настоящий плов! Нет, не на Кавказ! Еду или лечу в Узбекистан, в Киргизию, в Туркмению! Сволочь, ты скоро почувствуешь всю тяжесть страданий, вызванных созерцанием трепещущих членов таджиков и всех остальных моих неутомимых и неугомонных восточных любовников!

— «Извини, — ехидно усмехнулся я, — Но члены у перечисленных тобой народностей очень маленькие и не способны они удовлетворить такую великую Гранд-Даму, как ты».