Кен Фоллетт - Скандал с Модильяни. Бумажные деньги

• Название: Скандал с Модильяни. Бумажные деньги
• Автор: Кен Фоллетт
• Жанр: Иностранный детектив
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-17-082968-2

«Скандал с Модильяни» – это детектив, в котором, как замечает автор, «разнообразные персонажи, в основном молодые люди, совершают проделки, ни одна из которых не приводит к предсказуемому итогу. Критики хвалили его, называя сюжет живым, энергичным, легким, ясным, занимательным, легким (еще раз) и захватывающим».

В романе «Бумажные деньги» Кен Фоллетт, по его же собственным словам, «пытался показать, насколько тесно коррупция сблизила между собой преступный мир, высшие финансовые круги и журналистов. Поэтому концовка гораздо серьезнее, чем в «Скандале с Модильяни», – если разобраться, она почти трагична».

---

Уиллоу передумал по поводу сигары и взял одну из коробки, стоявшей на инкрустированной поверхности стола Лампета.

– Да, я придерживаюсь такой же точки зрения. Обсудил с ним возможность персональной выставки. Он говорит, что наберет достаточно работ для нее.

– Хорошо. Тогда, вероятно, в Новом зале?

Помещение основной галереи было слишком велико, чтобы целиком отдавать его под экспозицию одного и к тому же еще ныне здравствующего современного живописца, а потому подобные персональные выставки устраивались в маленьких салонах или же в отдельной части здания на Риджент-стрит.

– Идеально.

Но Лампет не удержался от задумчивого замечания:

– И все же, не окажем ли мы ему гораздо большую услугу, позволив перейти к кому-то другому?

– Вероятно, но только подумайте, достойно ли это будет выглядеть со стороны? Как воспримет его уход художественная общественность?

– Здесь вы совершенно правы.

– Значит, я могу ему сказать, чтобы готовился?

– Нет, не сейчас. Не исключено, у нас в планах появится нечто более грандиозное. Вчера меня пригласил к ужину лорд Кардуэлл. Он хочет продать свою коллекцию.

– Бог ты мой, бедняга. Но для нас это сложнейшая работа.

– Вот именно, и проделать ее нужно крайне осторожно. Я все еще обдумываю вопрос со всех сторон. Так что давайте пока оставим вопрос с Ашером открытым на какое-то время.

Уиллоу искоса стал всматриваться в сторону окна. Знакомый Лампету признак, что партнер силится напрячь свою память.

– В собрании Кардуэлла есть два или три Модильяни, если не ошибаюсь? – спросил он после паузы.

– Да, есть.

Лампету не приходилось удивляться, что Уиллоу известно об этом: в силу профессиональных обязанностей торговец произведениями искусства обязан был знать, где именно находились сотни и сотни картин, кто являлся их собственником и во что они оценивались.

– Любопытно, – продолжал Уиллоу. – Вчера, когда вы уже уехали, я получил известия из Бонна. Там на рынке появилась коллекция набросков Модильяни.

– Что за наброски?

– Карандашные эскизы для скульптур. Они, конечно же, пока не выставлены в открытую продажу. Можем при желании приобрести.

– Отлично. Купим их в любом случае. Я предполагаю, что стоимость работ Модильяни обязательно будет еще расти. Какое-то время его недооценивали, знаете ли, поскольку он не вписывается четко ни в одно из направлений.

Уиллоу поднялся.

– Тогда я свяжусь со своим человеком в Германии и отдам распоряжение покупать. А если Ашер начнет приставать с вопросами, придется чуть охладить его пыл.

– Да. Но будьте максимально тактичны.

Уиллоу вышел, а Лампет подтянул к себе лоток с утренней корреспонденцией. Взялся сначала за конверт, предусмотрительно уже вскрытый для удобства, но потом его взгляд упал на лежавшую под ним открытку. Отложив конверт, он достал открытку из лотка. Посмотрел на лицевую сторону, узнав в изображении парижскую улицу. Потом перевернул и прочитал текст. Сначала он вызвал только улыбку: телеграфный стиль и лес из восклицательных знаков.

Но затем Лампет откинулся в кресле и задумался. Его племянница умела напускать на себя вид немного ветреной особы, но обладала острым умом и хладнокровной целеустремленностью. Она обычно говорила именно то, что имела в виду, пусть порой ее слова звучали старомодной болтовней «свободной женщины» в стиле 20-х годов.

Лампет оставил прочие письма в лотке, сунул открытку в карман, прихватил зонтик и вышел из галереи.

Все в этом агентстве было обустроено с крайней сдержанностью и осторожностью. Даже вход. Его расположение так тщательно продумали, что посетителя никто не смог бы разглядеть с улицы, когда он выходил из такси, расплачивался с шофером, а затем скрывался за дверью в боковой части колоннады над крыльцом.

Сотрудники, всегда готовые к услугам, в чем-то походили на продавцов из художественного салона, хотя и по совершенно иным причинам. Если бы их вынудили в точности сказать, чем конкретно занимается их агентство, они бы пробормотали: мы делаем определенные запросы по поручению клиентов. Подобно тому, как персонал «Белгравии» никогда сам не заводил речи о деньгах, в агентстве было наложено табу на любое упоминание о частном сыске или детективах.

И если вдуматься, Лампет, насколько ему запомнилось, никогда не встречал там ни одного сыщика. А детективы агентства «Липсиз» не называли имен и фамилий своих клиентов по той простой причине, что зачастую сами их не знали. Скрытность действий значила даже больше, чем успешное завершение порученного дела.

Лампета узнали, хотя он бывал в агентстве прежде лишь два или три раза. У него приняли из рук зонт и провели прямо в кабинет мистера Липси – невысокого, подвижного мужчины с прямыми черными волосами и слегка траурной и тактичной манерой говорить, какая часто свойственна судебным медикам, сообщающим о результатах вскрытия.

Он пожал Лампету руку и жестом пригласил сесть в кресло. Его рабочее место скорее подошло бы адвокату, нежели детективу. Комната была обставлена мебелью темного дерева, где обычные выдвижные ящики служили заменой металлическим шкафам для досье, а в стену вмонтировали сейф. Всю поверхность письменного стола занимали документы, но секретарь аккуратно разложила бумаги ровными пачками, а остро заточенные карандаши выстроились в образцовую шеренгу рядом с карманным электронным калькулятором.

Калькулятор напомнил Лампету, что агентству чаще всего приходилось расследовать случаи финансовых махинаций, – потому и располагалось оно в сердце Сити. Но занимались здесь и поисками людей, а для Лампета – картин. Стоили подобные услуги очень дорого, что для Лампета служило источником спокойствия и уверенности.

– Бокал хереса? – предложил Липси.

– Спасибо, с удовольствием. – И пока хозяин наливал вино из графина, Лампет достал из кармана открытку. Взяв бокал, протянул взамен открытку. Липси сел, поставил нетронутый бокал на стол и изучил почтовое отправление.

Спустя минуту он спросил:

– Как я понимаю, вы хотите, чтобы мы разыскали упомянутую здесь картину?

– Да.

– Гм-м. У вас есть адрес племянницы в Париже?

– Нет, но моя сестра – ее мать – наверняка знает. Я его вам сообщу. Однако, насколько я знаю характер Дилии, к этому моменту она уже вполне могла покинуть Париж и отправиться на поиски Модильяни. Если только произведение не находится в самом Париже.

– Стало быть, нам остается пока полагаться только на ее друзей в столице Франции. И на эту открытку. Как вы считаете, возможно ли, чтобы она, так сказать, почуяла запах шанса сделать столь ценную находку, находясь где-то поблизости от данного кафе?

– Весьма вероятно, – ответил Лампет. – Превосходная догадка. Она очень импульсивная девушка.

– Мне тоже так показалось, судя… э-э-э… по стилю сообщения. А теперь скажите мне, каковы шансы, что это не превратится в охоту за чем-то призрачным?

Лампет пожал плечами.

– Такая возможность всегда существует, когда ведешь поиски неизвестной или потерянной картины. Но пусть вас не вводит в заблуждение стиль Дилии. Она получила стипендию для написания докторской диссертации на тему изобразительного искусства. Это очень умная и проницательная личность, хотя ей всего двадцать пять лет. Если бы она согласилась на меня работать, я бы ее немедленно нанял, пусть лишь ради того, чтобы ее знаниями не воспользовались мои конкуренты.

– И все же, как вы оцениваете шансы?

– Пятьдесят на пятьдесят. Нет, лучше. Семьдесят на тридцать в ее пользу.

– Превосходно. В таком случае как раз сейчас у меня есть свободный сотрудник, чтобы взять на себя эту работу. Мы можем начать незамедлительно.

Лампет поднялся, но несколько замялся и даже нахмурился, словно не мог подобрать нужной фразы, чтобы выразить свою мысль. Липси терпеливо ждал.

– Кстати… Важно, чтобы девушка ничего не узнала о затеянном мной поиске, понимаете?

– Само собой разумеется, – легко отозвался на это Липси. – Подобное предупреждение излишне. Все ясно без слов.

Помещение галереи полнилось людьми, болтавшими, звеневшими бокалами и ронявшими пепел сигар на ковер. Прием был устроен в целях рекламы небольшой коллекции нескольких немецких экспрессионистов, приобретенной Лампетом в Дании. Сам он подобной живописи не любил, но они стали хорошим товаром для продажи. Среди собравшихся преобладали клиенты, художники, критики и историки живописи. Некоторые явились просто для того, чтобы отметиться, быть замеченными на мероприятии в «Белгравии», заявить миру, в каких кругах они вращаются, но в результате они непременно что-нибудь купят, именно доказывая, что пришли не пустого тщеславия ради. Большинство критиков обязательно напишут о выставке, поскольку они не могли себе позволить игнорировать что-либо из происходившего в «Белгравии». Художников заманили канапе и вино – бесплатная выпивка и закуска, причем кое-кто из них крайне в этом нуждался. Вероятно, единственными, кого искренне интересовали сами картины, были историки искусства и несколько серьезных коллекционеров.