Susanne Beck - Трилогия Айс и Ангел

• Название: Трилогия Айс и Ангел
• Автор: Susanne Beck
• Издательство: Justice House Publishing
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 9780967768755, 1930928653, 1930928246

Что может связывать двух Женщин?

Первая – в детстве воспитывающаяся в примерной и строгой семье, в качестве самозащиты от притязаний пьяного мужа убила его.

Вторая – с детства скитавшийся "трудный подросток", вырасшая в наёмную убийцу местной мафии.

Первая – чистая, но оступившаяся душа.

Вторая – понимает, что душа ее выгорела до тла и что до конца своих дней она останется "монстром"- убийцей.

Разные, в общем-то судьбы соединяются в "Дыре" – за тюремной решеткой, где царят свои законы. Ангел и Айс – вот их имена в этой среде, доподлинно передающие характеры обоих. Их любовь не может быть долгой: Ангел освободится, отсидев положенный срок за убийство, Айс – заключена пожизненно.

И выгоревшая душа Айс как птица Феникс возраждается из пепла только ради одного – Любви. Только ради одной женщины, ради Веры этой Женщины в нее – убийцу. Пронзительный крик сплетенных душ двух этих Женщин слышится в каждой странице. Судьбы каждой из героинь становятся настолько близкими и родными, что становится непростительно грустно, когда дочитываешь последнюю страницу последней книги.

---

Я посмотрела на Айс, которая отвела глаза и уткнулась в книгу, которую она читала накануне вечером; кажется, что-то из Эллиота, хотя она проглатывает их с такой скоростью, что трудно ориентироваться.

– Тогда как насчет чая? – спросила я Корину.

– Было бы замечательно.

– Я принесу, – сказала Айс, поднимаясь и откладывая книгу на стол: -Вы двое пока… наверстывайте упущенное.

Я потянула ее за руку, когда она проходила мимо: «Твой ужин в духовке, если ты еще голодна».

Она улыбнулась и поцеловала меня в макушку.

«Отлично. Скоро вернусь».

Айс вышла, оставив нас пялиться ей вслед.

***

– Ты пробудила в этой женщине целый мир доброты, Ангел, – наконец мягко заметила Корина.

– Это сделала свобода, Корина. Я всего лишь немного помогла, и все.

Улыбаясь с бесконечной нежностью, она взяла меня за руку и усадила рядом с собой, обняв.

– Ерунда, милая. Ты заботилась о больной гибнущей душе. Ты помогла ей снова стать сильной и полной жизни. Никто и ничто не могут этим похвастаться, Ангел. Эта женщина изменилась благодаря тебе. Никогда не принижай свои достижения. Это на тебя не похоже.

Иногда наши бессознательные мольбы возвращаются нам с такой сладостной простотой, что сердце выпрыгивает из груди и наполняет тебя теплом, с которым не сравнится самый солнечный весенний день.

Это был как раз тот самый случай. Я позволила себе расслабиться в объятиях, по которым скучала гораздо сильнее, чем могла себе признаться, позволяя ее любви и доброте окутывать меня, исцеляя неуверенность, таившуюся в самой глубине.

Затем я выпрямилась, утирая слезы тыльной стороной ладони, и подарила Корине слабую улыбку.

«Итак», – начала я, откашлявшись: «расскажи мне, как именно ты сюда попала».

Рассмеявшись, она откинула голову на спинку дивана и, взяв меня за руку, положила ее себе на бедро, обхватив мою ладонь своими.

«Это, мой милый Ангел, полторы истории», – ее взгляд за толстыми стеклами очков стал отрешенным, словно направленным внутрь: «Болото сильно изменилось после твоего освобождения, Ангел. Начальника тюрьмы, который заменил этого идиота Моррисона, вынудили уйти после какого-то скандала, и следующий был назначен лично губернатором. Время было как раз накануне выборов, ну ты понимаешь».

Она засмеялась, но это был горький смех.

«Он хороший человек, для начальника тюрьмы, разумеется. Как это говорят? «Суровый, но справедливый». Тем не менее, он уволил большинство охранников. Сказал, что их отношение «было не в пользу заключенных» или что-то в этом роде», – она взмахнула рукой: «Я не старалась быть в курсе его остальных реформ».

– А Сандра? – спросила я нерешительно. Начальник охраны очень много для меня значила все эти долгие, холодные, а иногда и горькие годы в тюрьме.

– Ну, тут он проявил немного ума и оставил ее. Помимо всего прочего, ее уважают заключенные, и он не мог позволить себе разорвать связь со зверушками в клетках, -она подвинулась на диване, поправляя очки на носу: «В любом случае, не все изменения были заметны. Я думаю, ты бы сказала, что Болото утратило свой дух».

Тут она повернулась ко мне с грустной, но любящей улыбкой: «Тот самый, о котором оно даже не подозревало».

Ее слова искушали выдать какой-нибудь комментарий экспромтом, но предыдущий нежный укор по поводу принижения достижений заставил меня придержать язык, хотя я никогда и никоим образом не чувствовала, что вносила в тюрьму хоть какое-то подобие духа.

Слегка улыбаясь, она продолжила: «Похоже, примерно тогда я и потеряла свое собственное присутствие духа. Когда я в первый раз почувствовала себя нехорошо, то отнесла это на счет обычной депрессии заключенных и оставила как есть», – она пожала плечами: «Не видела смысла что-то делать».

Я почувствовала, как слезы, горячие и мокрые, текут по лицу, застилают глаза, в то время как она продолжала рассказывать с безразличием человека, читающего малоинтересную статью в газете.

– Не плачь, Ангел, – сказала она, почти точь-в-точь как Айс: «У этой истории есть счастливый конец».

– Я знаю, – сказала я, всхлипывая (ненавижу, когда я реву): «Я просто хотела бы быть там с тобой. Ради тебя».

– Я очень рада, что тебе не пришлось, – ответила она, сильнее сжав мою руку: -я бы ни за что не захотела, чтобы ты увидела меня в подобном состоянии, Ангел. Никогда.

– Но…

– Нет. Не вини себя. Инсульт мог случиться вне зависимости, была ты со мной или нет.

– Но может быть…

– Перестань, – она нежно прижала палец к моим губам, останавливая поток слов. Ее взгляд стал жестким: -Хватит.

Через мгновение я кивнула, и она убрала руку.

=Хорошо. Так, на чем я остановилась? – она улыбнулась: =А. Наконец. Я уж решила, что ты отправилась в Китай, чтобы собственноручно собрать листья.

Сбитая с толку, я подняла голову и увидела Айс, которая стояла рядом, держа две кружки чая, и обеспокоено смотрела на нас. Встав, я взяла кружки, поставила их на стол и притянула ее к себе, чтобы развеять любые опасения, написанные на ее лице. Она обняла меня в ответ, сначала нерешительно, но я прижалась к ней сильнее, и тогда ее объятия стали крепче. Я улыбнулась, а остатки слез впитались в ткань ее рубашки.

– Со мной все в порядке.

Она отстранилась, внимательно вглядываясь в мое лицо: «Ты уверена?»

Широко улыбнувшись, я кивнула.

– Ага. На минуту меня сильно проняло, но сейчас все нормально.

Через бесконечно долгое мгновение, Айс окончательно меня отпустила и направилась в библиотеку, где вновь уселась с книгой.

Вернувшись на свое место на диване, я взяла свою кружку, передала Корине ее, и мы стали потягивать чай в тишине, прислушиваясь к треску огня.

Через некоторое время Корина продолжила свою историю.

«Как-то утром, проснувшись, я обнаружила, что не чувствую почти всю левую сторону тела. Я попыталась позвать на помощь, но поняла, что и говорить не могу»,- она засмеялась: «Кажется, это был первый раз в моей жизни, когда я обрадовалась, что нахожусь в тюрьме. Поскольку я пропустила перекличку, то охрана пришла за мной, и следующее, что я помню, это милую поездку на «скорой» в окружную больницу».

Корина глотнула еще чаю, потом продолжила.

«Доктора не много могли сделать. Видимо, у меня было несколько инсультов в быстрой последовательности за предыдущие дни, а последний удар был самым сильным. Они дали мне какие-то лекарства, которые, как они сказали, могли помочь, и устроили перевод в Центр Реабилитации, чтобы я заново училась ходить, говорить и заботиться о себе».

Ее лицо стало каменным.

«Начальник тюрьмы запретил это. Он потребовал, чтобы они выписали меня и привезли обратно без терапии. Надо сказать, врачи не сдались просто так, но начальник победил. Они усадили меня в кресло-коляску и отправили обратно в Болото».

«Господи Иисусе», – выдохнула я, разъяренная бесчувственностью начальника: «Мне казалось, ты сказала, что он справедливый!»

«Он и есть справедливый, Ангел. Не забывай, что я убийца. Черная Вдова. Он не хотел, чтобы деньги налогоплательщиков шли на мою реабилитацию», – она пожала плечами: «Таков мир».

Я села прямо. В глазах мелькали красные сполохи.

– Так не должно быть, черт побери! Каждый заслуживает, чтобы к нему относились как к человеческому существу!

Откинув голову назад, Корина рассмеялась.

– Вот он, огонь, которого я ждала!

– Это не смешно, Корина», – ответила я возмущенно.

– Ну конечно, смешно, Ангел! Это чудесно! Знаешь, сколько времени я ждала, чтобы услышать эти пламенные нотки праведного негодования? Клянусь, именно это помогло мне пройти через все.

Все еще злясь, я скрестила руки, отдернувшись, когда она попыталась ущипнуть меня за щеку – что, как она знала, я страстно ненавидела, и что она все равно делала при каждом удобном случае.

Тем не менее, я не могла долго на нее сердиться и, бросив последний хмурый взгляд, я снова расслабилась, откинувшись на спинку дивана, и допивая свой чай в ожидании продолжения, решив не давать ей больше возможности развлекаться за счет моего невыдержанного характера.

«В любом случае», – наконец уступила она: «в Болоте мне стало намного труднее. Я все время благодарю бога, что я – правша и могла кое-как управляться сама, иначе скорее всего начала бы обдумывать способ умереть, чтобы покончить с несправедливостью». Она улыбнулась, чтобы смягчить яд своих слов. «Криттер мне очень помогла. Также, как Пони и Сони, и некоторые другие. Они проводили долгие часы, пытаясь подбодрить меня по-своему, заставляли выполнять упражнения по плану, который врачи умудрились засунуть в мою сумку, когда меня увозили из больницы. Но боюсь, я была для них настоящим испытанием. Как я уже говорила, казалось, во всем этом не было смысла».