Коллектив авторов - Польша и Россия в первой трети XIX века

• Название: Польша и Россия в первой трети XIX века
• Автор: Коллектив авторов
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-91674-087-5

В монографии впервые в российской и польской историографии комплексно исследуется история конституционного Королевства Польского 1815-1830 гг. в составе Российской империи. Рассмотрены основные тенденции экономического, общественного и политического развития польского государства, фундаментальные процессы трансформации польского общества первой трети XIX в. и его социальных и политических институтов во взаимодействии с соответствующими институтами Российской империи. Особое внимание уделено конституционному устройству Королевства, общественному движению и конспирации. Широко представлено развитие польской национальной культуры в эпоху, предшествовавшую восстанию 1830-1831 гг. Рассмотрены также проблемы взаимного восприятия и формирования национальных стереотипов поляков и россиян во взаимоотношениях общества России и Польши.

---

В одной из бесед, состоявшихся в конце 1809 г. между Александром I и А. Чарторыским, князь упрекнул императора в нарушении прав польского дворянства, сказав, что «все русские дворяне имеют право вступать в иностранную службу и не подвергаются конфискации имущества». Позиция Чарторыского определялась и собственными интересами, поскольку значительная часть земельных владений «фамилии», как отмечалось выше, находилась на российской территории, и вопрос о земельном имуществе был для него чрезвычайно важным. Александр I, почти оправдываясь, объяснял, что таково было мнение его министров, что земли были секвестрированы у тех поляков, которые, находясь в Париже, «позволяли себе устраивать всякие демонстрации против русского правительства», что «бывают обстоятельства, когда безопасность государства вынуждает к исключению из правил». В заключение разговора, после долгого молчания, император произнес наконец слова, которые так хотелось услышать Чарторыскому: надо вернуться к старому плану – «дать конституцию и самостоятельное существование» Королевству Польскому и принять титул короля польского. Однако Александр I сразу же сделал оговорку: необходимо подождать, пока Австрия вновь не окажется в разрыве с Францией 40.

Решение вопроса о судьбе Польши Чарторыский рассматривал главным образом в контексте взаимоотношений между Россией и Францией. Территориальные интересы Австрии и Пруссии, на его взгляд, можно было достаточно легко удовлетворить. Александр I смотрел на польский вопрос в ином масштабе: он должен был держать в поле зрения весь комплекс внешнеполитических проблем, стоявших перед Россией, и наряду со сложной европейской ситуацией учитывать также задачи «восточной» и «азиатской» политики. Нельзя было настраивать против России Австрию и Пруссию, следовало поддерживать нейтральные отношения с Англией, закончить войны со Швецией и Турцией, не слишком провоцировать на антирусские выступления Наполеона, оттянуть начало назревавшего вооруженного столкновения.

Отношения России с Францией продолжали осложняться: 26 октября 1809 г. в Вене Франция и Австрия подписали военную конвенцию, в которой войска саксонского короля назывались «польскими войсками» и говорилось о «польской армии». В польских газетах появились статьи, поддерживавшие надежды поляков на восстановление Польши, разнеслась весть, что дочь саксонского короля выходит замуж за Понятовского, которому, вероятно, предназначается польская корона41.

После неоднократных обращений российского правительства к Франции относительно заключения конвенции о Польше и продолжительной переписки по этому вопросу между дворами Шампаньи сообщил русскому послу в Париже Куракину, что Коленкур, французский представитель в России, получил, наконец, полномочия заключить конвенцию. Она должна была базироваться на следующих условиях: в конвенции следовало выразить мысль, что Польша не будет восстановлена и что Княжество Варшавское не увеличится территориально; раздел Польши должен быть признан «оконченным делом», в тех границах, какие утверждены Венским миром в октябре 1809 г. Должно быть оговорено, что будет уничтожено само имя Польши и поляков, что Княжество Варшавское никогда не получит независимого существования, а составит одну из областей Саксонии. Польские ордена будут отменены, и поляки – русские подданные – не смогут поступать на службу в Княжестве Варшавском.

Как только посол Коленкур получил из Парижа полномочия, он немедленно подписал проект конвенции, с российской стороны она была подписана Н. П. Румянцевым. Это произошло 4 (16) января 1810 г. 42 Однако подпись Коленкура не решала вопроса окончательно – необходимо было утверждение документа Наполеоном. Преамбула конвенции, в частности, гласила: «[…] их императорские величества сочли необходимым дружески договориться о том, чтобы впредь устранить единственный предмет беспокойств, который может повредить их союзу, положив конец опасным заблуждениям и химерическим надеждам поляков на восстановление бывшего Польского королевства, в полной уверенности, что тем самым они принесут пользу самому этому народу, обеспечив его спокойствие и подданство тем державам, которым они принадлежат». Первая статья конвенции была краткой и в высшей степени определенной: «Королевство Польское никогда не будет восстановлено». Затем говорилось об исключении из употребления наименований «Польша» и «поляки», об уничтожении польских орденов, о том, что в будущем территория Княжества Варшавского не будет увеличена. Отдельная статья посвящалась отмене смешанного подданства для жителей России и Княжества Варшавского. Французский император обязывался привлечь к заключаемой конвенции саксонского короля и обеспечить ее исполнение на деле. Конвенция подлежала ратификации, обмен грамотами должен был состояться в течение 50 дней.

Однако ратификация конвенции французской стороной стала затягиваться. По-видимому, открытой переориентации Наполеона от союза с Россией на союз с Австрией в значительной степени способствовали обстоятельства, связанные с его женитьбой: неудачное сватовство к сестре Александра I и вслед за этим неожиданно скоро последовавший брак с австрийской эрцгерцогиней Марией-Луизой 43. Во время визита, нанесенного в феврале 1810 г. русскому послу Куракину в связи с объявлением о предстоящем бракосочетании французского императора, Шампаньи упомянул, что Наполеон недоволен некоторыми формулировками конвенции. В частности, это касалось положения, что Королевство Польское не будет восстановлено никогда. Французский кабинет подготовил новый проект конвенции. Изменялась главная статья относительно будущего Польши, в ней теперь отсутствовало слово «никогда». Ее формулировка стала более сдержанной и несколько неопределенной: «Император французов обязывается не содействовать никакому предприятию, клонящемуся к восстановлению Польского королевства»44. Изменялась и статья 6-я о смешанных подданных: им предлагалось в определенный срок остановить свой выбор на одном государстве, подданными которого они будут являться, и продать имущество, находящееся на территории другого государства45. Получив новый проект, Александр I собственноручно изложил свои соображения. Прежде всего, он возражал против изменения формулировки принципиального вопроса о восстановлении польского государства. Он отмечал, что конвенция только для того и заключалась, «чтобы в ней положительно было выражено, что Польское королевство никогда не будет восстановлено», и продолжал настаивать на именно такой формулировке. Гарантами этого, считал российский император, должны были стать только французский и российский монархи, в то время как саксонский король мог являться лишь исполнителем воли Наполеона, а не равным действующим лицом 46.

16 марта 1810 г. Шампаньи представил Наполеону записку, озаглавленную «Взгляд на дела континента и сближение России с Великобританией». В ней он высказывал свои соображения о внешнеполитических задачах, стоявших перед Францией в связи с напряженной ситуацией, сложившейся в отношениях с Россией. Война с Россией – неизбежна, писал он, но время еще не пришло, французские войска заняты на Пиренейском полуострове. Шампаньи полагал, что поскольку Россия по своим торговым и политическим интересам является естественным союзником Англии, то можно ожидать сближения между ними, и это крайне невыгодно для Франции. Учитывая это, Франция должна вернуться к своей прежней политике антирусских союзов. Необходимо приложить усилия для затягивания русско-турецкой войны, в которой задействованы значительные военные силы России, а в будущем обеспечить Франции роль посредника в мирных переговорах, обещая Турции поддерживать ее требования. Следует также укреплять союз со Швецией, настраивая ее против России, однако действовать в данном направлении осторожно, чтобы не вызвать беспокойства России и не подтолкнуть ее к скорейшему сближению с Англией. Шампаньи затрагивал вопрос и о судьбе Княжества Варшавского. Он считал целесообразным восстановление Польши под саксонским скипетром в результате войны с Россией, западная граница которой должна проходить по Днепру. На реализацию польских планов требовалось согласие Австрии, для получения которого предполагалось обещать ей Силезию, а также приобретения в Валахии и Сербии. Пруссия должна была быть уничтожена, так как представляла собой форпост русского влияния47. Такой подход обусловливался внешнеполитическими соображениями более крупного масштаба, чем французско-польские отношения. Мнение польских политиков во внимание не принималось.

На свадебные торжества в Париж прибыл Алексей Борисович Куракин, брат русского посла в Париже, министр внутренних дел России. Во время приема, данного в честь этого события, между ним и Наполеоном состоялась беседа, однако вопрос о конвенции в ней не затрагивался. Куракин лишь сказал Наполеону, что ему как министру внутренних дел и начальнику полиции известно о событиях в областях, «присоединенных от прежней Польши во время австрийской войны»: там не только собирались значительные денежные средства для восстановления Польши, которые передавались в Княжество Варшавское, но имело место «просто переселение поляков», подданных российского императора, вступавших в войска Княжества. Разговор о конвенции по польским делам зашел между ними позже – в июне 1810 г. На вопрос императора, знает ли он об этой конвенции, Куракин ответил, что Александр I познакомил его с ней перед отъездом из России. И тогда Наполеон в изящной дипломатической манере подтвердил свой отказ от прежней определенной формулировки о невозможности восстановления польского государства. Он произнес: «Могу ли я взять на себя обязательство, что Польша никогда не будет восстановлена? Только божество могло бы дать такое обещание»48.