Никки Френч - Близнецы. Черный понедельник. Роковой вторник

• Название: Близнецы. Черный понедельник. Роковой вторник
• Автор: Никки Френч
• Жанр: Иностранный детектив
• Год: 2013
• ISBN: 978-966-14-4934-2, 978-966-14-4933-5, 978-966-14-4257-2, 978-5-9910-2202-6, 978-966-14-4930-4, 978-966-14-4932-8

Много лет назад нерадивая мать оставила одного из близнецов в парке на скамейке. Алан долгие годы не догадывался о существовании брата, пока незримая связь между ними не дала о себе знать! Во сне Алан видит мальчика – сына, которого у него нет. Женщина-психотерапевт понимает, что это разыскиваемый полицией ребенок. Подозрение падает на Алана, но у него есть алиби, которое так необходимо теперь его брату…

---

Алан посерьезнел.

– Это я должен просить прощения, – заявил он. – Я был груб с вами. Вы не виноваты в том, что этот тип свалился нам на голову. И в том, что мой терапевт направил меня к вам. Я бы хотел кое о чем с вами поговорить. О мыслях. У меня в голове. Может, вам удастся прогнать их.

– Вы не были грубы – по крайней мере, не особенно. Значит, увидимся в пятницу. При условии, что к тому времени здесь все уберут.

Она проводила Алана к выходу, как поступала всегда, а затем снова села за стол и стала записывать впечатления от проведенного сеанса, хоть он и продлился не больше десяти минут. Ее прервал стук в дверь. Стук, а не звонок с улицы, поэтому она решила, что Алан вернулся, но это оказался мужчина с верхнего этажа. Он все еще был покрыт пылью.

– Пять минут, – сказал он.

– Пять минут чего? – не поняла Фрида.

– Вы оставаться здесь, – сказал он. – Я вернуться через пять минут.

Фрида сделала два телефонных звонка, отменяя два сеанса на вторую половину дня, и снова вернулась к своим записям. В дверь опять постучали. Она не сразу узнала мужчину, стоявшего в дверях: теперь он был чистым, пах мылом и был одет в джинсы, футболку и пару кроссовок без носков. Темно-каштановые волосы были старательно зачесаны наверх. Он протянул руку:

– Я Джозеф Морозов.

Ощущая себя чуть ли не персонажем сновидения, Фрида пожала ему руку и представилась, хотя на секунду ей почудилось, что он сейчас поднесет ее ладонь к губам и поцелует.

В другой руке он держал пакет с шоколадным печеньем.

– Вы любить печенье?

– Нет.

– Нам надо поговорить. У вас есть чай?

– Нам определенно надо поговорить.

– Тогда нужен чай. Я делать чай для вас.

Фрида не держала продуктов в крошечной квартирке, где принимала пациентов, но чай или кофе время от времени себе делала. Так что она провела мужчину в кухню и смотрела, как он там хозяйничает. Поскольку пришлось объяснять ему, где что находится, на приготовление чая ушло больше времени, чем если бы она все сделала сама. Они взяли по чашке горячего напитка и вернулись в комнату для сеансов психотерапии.

– Вы же могли умереть, – посочувствовала ему Фрида. – Вы целы?

Он поднял левую руку и посмотрел на нее с таким удивлением, словно она принадлежала другому человеку. По внутренней стороне предплечья шел длинный синюшный рубец.

– Я уже падать с лестницы, – пояснил он. – И лететь через окно. А один раз ломать себе ногу, когда… – Он неопределенно помахал рукой. – Оно врезаться в меня. А за мной стена. Ничего страшного.

Он отхлебнул чаю и посмотрел в окно на стройку.

– Большая работа, – уважительно заметил он.

– Может, поговорим о большой работе, которую предстоит выполнить здесь?

Джозеф повернул голову и посмотрел на строительный мусор на полу, потом на дыру в потолке.

– Это плохо, – согласился он.

– Я здесь работаю, – уточнила Фрида.

– Здесь нельзя работать, – возразил Джозеф.

– И что мне тогда делать? То есть что вы собираетесь делать?

Джозеф снова посмотрел на дыру в потолке и меланхолично улыбнулся.

– Я виноват, – признался он. – Но больше виноват тот, кто строить этот дом, этот пол, да.

– Ваш пол меня не очень-то волнует, – призналась Фрида. – А вот мой потолок – очень.

– Пол не мой. Я работать, пока люди жить в доме, за городом. Это их городская квартира. Вы каждый день работать?

– Каждый. Кроме субботы и воскресенья.

Он повернулся к ней и приложил к сердцу свободную от чашки руку – жест, отличавшийся определенной театральностью. Он даже отвесил легкий полупоклон.

– Я все починить для вас.

– Когда?

– Все быть даже лучше, чем раньше, до того как я упасть в дыру.

– Вы не падали в дыру. Вы эту дыру сделали.

Он задумчиво сдвинул брови.

– Когда вам надо работать здесь?

– Я бы хотела работать здесь завтра, но подозреваю, что об этом не может быть и речи.

Джозеф огляделся и улыбнулся.

– Я ставить сюда перегородку, – предложил он. – Работать за ней. И у вас есть офис. Когда вас здесь нет, я наклеить новые обои. Покрасить. Я все красить в правильный цвет.

– Этот цвет и есть правильный.

– Вы дать мне ключ, и перегородка стоять здесь завтра, а вы сидеть в офисе. Не в таком большом офисе…

Он протянул руку. Фрида раздумывала не дольше минуты. Она собиралась отдать ключи человеку, которого видела в первый раз в жизни. Но что еще ей оставалось делать? Искать другого строителя? Что может случиться в худшем случае? «Никогда не задавай таких вопросов». Она открыла ящик стола, нашла запасной ключ и протянула его Джозефу.

– Так вы украинец?

– Не поляк.

Самые лучшие из них – стеснительные, с заискивающими улыбками и дрожащими губами. Те, которые скучают по маме, сидят на ступеньках холодными, сырыми вечерами и ждут, когда мамочка придет и заставит их встать и побегать. Они должны стараться угодить, быть послушными. Таких можно лепить.

Вон тот маленький мальчик, который в одиночестве сидит на деревянных качелях-доске, ожидая, когда же кто-нибудь сядет на противоположный край, чтобы можно было качаться. Но никто к нему не подходит, и он сидит и ждет дальше. Сначала он улыбается, надеется, но постепенно улыбка на его лице становится словно приклеенная. Он оглядывается. Видит, как другие дети смотрят на него и решают не подходить. Он пытается позвать другого мальчика, но тот его игнорирует.

Да, он может подойти. Нужно четко знать, что именно ищешь, но и осторожность не помешает. Неважно, сколько на это уйдет времени. Время – не помеха.

Глава 10

– Как интересно, – заметил Сэнди.

Взявшись за руки, они шли через Сити по направлению к дому Сэнди – до него оставалось всего лишь несколько сот ярдов. По обе стороны от них высились внушительные здания – такие высокие, что они почти закрывали небо. Банки, финансовые учреждения, величественные юридические фирмы, чьи названия написаны прямо над входными дверьми. Запах денег. Улицы были чисты и безлюдны. Светофор сменил сигнал с красного на зеленый и обратно, но за это время здесь проехало лишь одно случайное такси.

Они возвращались с прощальной вечеринки врача, работавшего вместе с Сэнди и которого Фрида знала уже несколько лет. Приехали они по отдельности, но где-то в середине вечера Сэнди подошел к группе гостей, среди которых была Фрида, и положил руку ей на спину. Она обернулась, а он наклонил голову и запечатлел поцелуй у нее на щеке – слишком близко к губам и слишком долгий, чтобы его можно было принять за дежурный поцелуй при встрече просто знакомых. Это было откровенное заявление о правах, и, разумеется, он хотел, чтобы все это заметили. Когда она снова повернулась к людям, с которыми перед тем разговаривала, то заметила, что в глазах у них горит неподдельный интерес, хотя все вежливо промолчали. Теперь они еще и ушли вместе, чувствуя спиной взгляды окружающих, понимая, что теперь все разговоры станут крутиться вокруг них. Фрида и Сэнди, Сэнди и Фрида: а вы знали, а вы догадывались?

– В следующий раз ты, наверное, пригласишь меня на встречу со своим начальником. Ой, я забыла, ты ведь и есть начальник, верно?

– Ты против?

– Против чего?

– Того, что люди знают, что мы пара.

– Так вот кто мы, оказывается! – сардонически воскликнула Фрида, хотя ее сердце отчаянно колотилось.

Они уже дошли до Барбикана. Он повернулся к ней лицом и взял за плечи.

– Да ладно тебе, Фрида. Почему для тебя это так тяжело? Скажи это вслух.

– Сказать что?

– Что мы – единое целое, пара. Мы занимаемся любовью, планируем, говорим о том, что делали днем. Я все время думаю о тебе. Я вспоминаю тебя: что ты сказала, что почувствовала. Боже, мне ведь уже за сорок, и я успешный консультант. У меня седина в волосах, а я чувствую себя юношей. Почему тебе так тяжело сказать это?

– Мне нравилось, что все было тайной, – призналась Фрида. – Что о нас никто не знал, кроме нас самих.

– Это не могло всегда оставаться тайной.

– Я понимаю.

– Ты словно дикий зверек. Я боюсь, что, если резко пошевелюсь, если издам какой-то не такой звук, ты убежишь.

– Тебе стоит завести лабрадора, – посоветовала Фрида. – В детстве у меня был лабрадор, девочка. Всякий раз, когда ее оставляли одну, она выла. Она демонстрировала такую благодарность каждый раз, когда мы приходили домой, словно мы отсутствовали лет десять.

– Я не хочу собаку, – возразил Сэнди. – Я хочу тебя.

Она придвинулась поближе и просунула руки под его толстое пальто и пиджак. Ощутила тепло его тела через тонкую рубашку. Его губы коснулись ее волос.

– Я тоже тебя хочу.

Они молча вошли в дом. В лифте они повернулись друг к другу, как только двери закрылись, и стали так отчаянно целоваться, что она почувствовала вкус крови на губах. Когда лифт остановился на этаже Сэнди, они оторвались друг от друга. Войдя в квартиру, он снял с нее пальто, и оно упало на пол. Расстегнул молнию на ее платье, поднял ей волосы и расстегнул замочек на ожерелье, позволив тонкой серебряной цепочке скользнуть в его ладонь и подарить ему чувство прохлады, потом положил украшение на столик в прихожей. Опустившись на колени на деревянный пол, он снял с нее одну туфлю, затем вторую. Посмотрел на нее снизу вверх, и она попыталась улыбнуться. Ощущение счастья испугало ее.