Кирилл Берендеев - Не уходи

• Название: Не уходи
• Автор: Кирилл Берендеев
• Жанр: Детектив
• Год: 2014

Евгения просит своего «бывшего», полицейского Иволгина найти ее пропавшего нынешнего мужа, ученого, занимавшегося таинственными экспериментами. Официальное полицейское расследование тоже ведется, и появляются две версии происшествия. Но возможна и третья…

---

Я стоял в сторонке, за все время слова так и не произнес, смотрел и слушал. Спонсор пока не появлялся, капитан добыл у секретаря номер его телефона, но переговоры дали обратный эффект — через минуту полицейский чин напрочь забыл о его существовании. Действительно, уж очень влиятельная компания. Капитан снова выругался, отпуская сотрудников. Попросил закурить. Мы оба и так уже выкурили по пачке. В голове гудело. Когда капитан собрался уезжать, я попросил не трогать Женю, тот хмуро кивнул.

И что получил в сухом остатке? Подтверждение мыслей о взорвавшейся системе охлаждения. Генераторы электричества потребляли уйму энергии и жутко нагревались, лаборанты говорили, в феврале-марте, к бассейнам было не подойти. Зал напоминал парную, вот его и не штукатурили.

Какой именно прибор чаще использовался? — генераторы плазмы, они же и больше всех грелись.

Лаборант, лет двадцати пяти, глазастый и нетерпеливый, выдал нечто про инфляцию пространства и карманы в квинтэссенции. Тут же смолк, хотя мог бы говорить и дальше, — мы его и так не поняли. Капитан рисковать не стал, отпустил, а я не записал телефон и адрес лаборанта. Последний вопрос про прежние неисправности — нет, ничего подобного, представители спонсора все проверяли, каждый прибор тестировали раз в месяц. Так что там про инфляцию? — кинул я вопрос вдогонку лаборанту. Плазма ее запускает на ограниченных участках квинтэссенции, — последовал странный ответ.

Мне подумалось: спонсоры знают о сути опытов куда больше. Интересно, что им Коротков наговаривал, чем смог заинтересовать и интерес подпитывать? Вряд ли тот же Владик скажет, значит, надо трясти парня, он дошлый, он — любопытная Варвара.

Я сидел в автобусе, пытаясь отойти от всего увиденного, пока ехал к Женьке. Голова кружилась, очень хотелось есть, с утра, как она позвонила, нигде и ничего не удалось съесть. Устал, словно вагоны разгружал.

Я никогда не был в этой квартире. Она и прежде не пускала к себе, даже когда жили вместе. Неудивительно, что нас считали идеальной парой — мы никогда не ссорились, не придирались, все делили, ничем не делясь. Договаривались, загодя ища обходные пути. Не лезли друг другу в душу. Две вещи нас объединяли — это постель и еда. Там мы проводили время вместе. Странно, что мы так долго выносили друг друга. Вряд ли ее жизнь сильно поменялась с Коротковым. Они и спали в разных комнатах.

Она мне рассказывала это все, когда разошлись, будто разъехавшись, мы стали ближе. Да, так и случилось. Став чужими внешне, вдруг обрели необходимость в единении чувств. Может, поэтому Женька боялась приглашать меня? Боялась обратной инверсии. Верно, и я боялся.

А вот теперь забыл об этом. И она запамятовала. И потому впустила.

Я поднялся на последний этаж, там располагались двухуровневые апартаменты, пятикомнатная квартира Коротковых. Дверь открылась сама. Женя стояла на пороге, пристально вглядываясь в мое лицо. Я не смог встретиться с ней взглядом.

— Что с тобой сегодня? Выглядишь хуже, чем утром.

— Да так и не поел. Только из лаборатории.

— Подожди, я сейчас. Не сообразила сразу. А ты мог бы и… Сейчас все будет, проходи.

Кухня, светлая, белая, с эркером, заставленным цветами, пахнувшая пряностями. Я присел за стол, Женька хлопотала у микроволновки.

Как будто мы оба сошли с ума и вернулись в далекое прошлое, когда встречались без подготовки, общались без масок. Я тогда недавно закончил школу милиции, хвастал мнимыми успехами, вмешивая их в подлинные, она смеялась. В ответ говорила о сессиях и неудачном романе. Тоже хвасталась, тоже заставляла улыбаться. Дни убегали, легкие, заполненные мимолетными хлопотами, тайной нежностью и воздушными замками, строящимися и обрушающимися на глазах. Никто не жалел их, ведь наутро можно было создать новые. Конца этому не предвиделось.

А ведь тогда я не любил ее. Заставил себя — позднее, когда она развязалась с новым браком, и ее вечные поиски вновь остановились на мне. Оба мы решили, что это хороший вариант. Сошлись, чтобы проверить возможность второго входа в реку. Загодя выстроив мосты к отступлению. Вот только на середине брака я в одночасье сжег их. Не сдержался, полыхнул сердцем. И до сих пор не могу унять пожар. Вот сейчас она смотрит на меня, а внутри разгорается зарево. И кажется, никогда иначе не было.

Я доел суп, принялся за голубцы. Женя сидела напротив, смотрела, улыбаясь. Сколько я такой ее не видел — лет десять? Не помню.

Закурить не посмел. Она бросила тарелки в посудомойку, повела показывать апартаменты. Мысли стали проясняться, всего-то и надо было — поесть.

Большие комнаты, высокие потолки, ковры, инкрустация, бронза и мрамор. Первый этаж: кухня, просторный салон и ее спальня, второй — библиотека, рабочий кабинет и его спальня. Антиквариат и модерн, сплетенные в коридорах, разошлись на этажах — его консерватизм, ее взбалмошность, его уверенность, ее порывы.

Я остановился, словно в стену упершись. Обернулся.

— Ты что-то искала?

Прикусил язык. К чему это внимание к библиотеке? Замок только выстроен, еще не украшены шпили, не трепещут флаги. Найдены первые слова, первые прикосновения пронзили накопленным электричеством. Я только осмелился заглянуть в глубины ее глаз.

И сам же все порушил.

Женя вздрогнула, мираж исчез.

— Тома вперемешку и торчат, как колючки. А твой любит порядок, я заметил. Прости, — запоздало и уже ни к селу ни к городу выдал я. Она поежилась, отвела пронзительный взгляд.

— Искала. Стас где-то здесь хранит паспорт к сейфу с кодом. Я забыла. Это у него память на числа…

Я начал спрашивать про недавние встречи, начиная с первых февральских удач, про визиты, про знакомых, про спонсора, наконец. Женя отвечала сумбурно. «Да, стал нервозен, потерял аппетит и желание». Это кольнуло. Я надеялся на что угодно, кроме этого. «Стас чаще запирался в лаборатории. Да, прежде такое бывало, когда только деньги дали. Я боялась, что он с другой встречается. Так выматывался, что со мной ничего не хотел».

— Тебе будто это только и надо.

— Ну знаешь, у женщины свои пот… — И замолчала. — Сама не знаю, что говорю. Он мне небезразличен, это правда. Он хороший человек, ко всему прочему. И еще — ты обещал.

Да, я обещал. Поэтому продолжил мучить ее вопросами. Что изменилось с февраля? Какие были отношения с Владиком? Часто ли и надолго ли он запирался в кабинете? Кому при этом звонил? И еще:

— А твое отношение к его постоянным отлучкам на завод…

— Знаешь, я была за ним как за каменной стеной. Я ему доверяла. Я жила с ним хорошо, уверенная в завтрашнем дне, и другого не ждала. Такого, как Стас, у меня никогда не было, — всаживала она с маху иззубренные лезвия слов. Что ж, сам напросился.

— А что в сейфе? — Она вздрогнула. — Бумаги, ценности? Или сама не знаешь?

— Да все там.

Зазвонил ее мобильный.

Подошла, выслушала, согласилась, отключила, вернулась. Я вынул с нижней полки справочник по высшей математике для поступающих в вузы. Пожалуй, самая несуразная из всех книг, детская. Но и самая затертая, такое ощущение, что Коротков… Я тряханул том посильнее.

На пол вывалились листки бумаги, Женя спешно подобрала их, просмотрела.

— Умница. Не понимаю, как ты их нашел. — Я махнул рукой, взял листки. Паспорт, чек, квитанция, код. Покрутил колесико, можно и так открывать, щелкает при наборе нужной цифры как метроном. Быстро, не глядя в инструкцию, докрутил. Дернул ручку.

Пусто.

Дома оказался в десять, даже удивился, что так рано. Вроде долго сидели, выясняли. Вернее, так: я пытался узнать, она упорно кормила меня лапшой. Я давил, наседал на нее — безуспешно.

Схватился за телефон. Дурная память и у меня тоже — мобильный капитана впился в память клещом. А ведь всего трижды и звонил.

— Иволгин, что, не наработался? — буркнул капитан, кажется, и он не удивился звонку.

— Да. Мне надо один номер пробить за последние двое суток, можешь сделать? Обратился я к нему почему-то на «ты», и так запросто. Капитан помолчал, затем долго звонил по городскому, чертыхаясь, в трубке возились дети, вещал телевизор, жена разговаривала со свекровью. Жизнь варилась, я вслушивался, стараясь не пропустить ни слова.

— Знаешь, от тебя такого не ожидал. От кого угодно — да. Что же ты так клиента подставляешь, Иволгин? — голос неожиданно стих. Слышны были только телевизор и неугомонные дети.

Я отключил телефон. Через полчаса перезвонили — пришла распечатка звонков.

Шесть раз звонила мужу, один — мне, еще дважды — сестре, в лабораторию дважды, вчера ей ответили — сторож? — разговор длился всего тридцать две секунды, сегодня утром — нет. Почему не позвонила родным? О брате Короткова говорила не раз, отношения с ней он поддерживал. Три исходящих и четыре входящих с левого номера, раз при мне — выслушала и положила трубку, двадцать секунд. Метка капитана — куплен на улице. Да, для конспирации удобней всего.