Карен Уайт - Записки на полях соленых книг

• Название: Записки на полях соленых книг
• Автор: Карен Уайт
• Издательство: Литагент1 редакция0058d61b-69a7-11e4-a35a-002590591ed2
• Жанр: Триллер

1942 г.

Юные Мэгги, Кэт и Лулу учатся жить в непростых условиях – идет война, и каждый новый день воспринимается как подарок свыше. Когда в их жизни появляется Питер, он становится им надежной опорой: для крошки Лулу – братом, для красотки Кэтрин – защитником, а для задумчивой Мэгги – возлюбленным. Но, кажется, Питер что-то скрывает… Да и так ли все радужно в их взаимоотношениях?

Наши дни

Эмми Гамильтон, поддавшись уговорам матери, покупает небольшой книжный магазин на острове в Атлантическом океане. Вскоре она находит среди книг загадочные любовные послания и рисунок бутылочного дерева. Это становится началом увлекательной авантюры, в результате которой Эмми приблизится к разгадке таинственных событий, произошедших на острове во времена Второй мировой войны.

---

– Вы не местный, не так ли? – поинтересовалась Мэгги.

Питер наклонил голову; его глаза блеснули.

– Почему вы так думаете?

Мэгги неохотно улыбнулась.

– Полагаю, из-за вашего акцента. Но в основном потому, что я сама местная и знаю всех, кто здесь живет. Я держу магазин «Находки Фолли» на Сентер-стрит. Мы продаем книги и другие вещи, вроде газет и журналов, а также сладости, кое-какие лекарства и туалетные принадлежности. Ко мне почти все заходят, даже приезжие, поэтому я и говорю, что знакома со всеми.

– Кроме меня. – Питер откинулся на стуле и элегантным движением забросил ногу на ногу, а потом достал золотой портсигар. Он предложил ей сигарету, выбрал одну для себя и закурил. – Я только что приехал из Айовы, где живу с пятнадцати лет. А вообще-то моя семья из Варшавы.

– Польша? – Мэгги подалась вперед.

– Да, – он приподнял бровь в ответ на невысказанный вопрос. – Мы эмигрировали в США около одиннадцати лет назад. Мой отец христианин, а мать еврейка. Они решили, что для нас с братом здесь будет безопаснее и мы получим больше возможностей.

Мэгги заинтересованно кивнула. Ей не приходилось выезжать за пределы Южной Каролины, но ее любимым занятием было изучение атласов, которые она продавала в своем магазине. Она мечтала, что когда-нибудь сможет посетить места с экзотическими и непроизносимыми названиями, нанесенные на карты, раскрашенные в яркие цвета.

– Почему вы приехали на Фолли-Бич? Вы не носите военную форму.

Мэгги искала причину для неприязни к нему – такую, которая позволила бы ей встать и уйти, чтобы избавиться от тревожного присутствия этого мужчины.

– У меня ужасная астма, – он сокрушенно улыбнулся и указал на сигарету. – Я знаю, что это вредно, но не могу остановиться.

Он снова затянулся, как будто в доказательство своих слов.

– Я с детства часто болел и не смог пройти армейский тест по физподготовке. Но я делаю, что могу.

Настала ее очередь вопросительно поднять бровь.

– Мой отец владеет заводом по производству кожаных изделий в Айове. Мы изготавливаем ботинки, ремни, туфли и прочие вещи. Теперь мы переоборудовали завод для снабжения армии. Моя задача – посещать разные военные базы по всей стране и определять, устраивает ли их наше качество и есть ли у них другие потребности, которые мы можем удовлетворить. Кроме того, я ищу новые рынки сбыта для наших товаров.

Питер улыбнулся, но его улыбка не согрела Мэгги. Она чувствовала себя так, словно стоит посреди прибоя и песок уходит у нее из-под ног.

– А вы, Маргарет? – с кривой улыбкой спросил он, погасив сигарету в стеклянной пепельнице. – Что вы делаете для национальной обороны, кроме того, что обходитесь без нейлоновых чулок и собираете фольгу?[7]

Он откинулся на спинку стула, скрестил на груди руки с длинными пальцами и добавил:

– Ну и, конечно, танцуете с солдатами. Красивая женщина должна считать это своим долгом, не так ли?

Эти банальности рассердили Мэгги, и она уже собиралась проститься с ним, когда он назвал ее красивой. Она ненавидела себя за то, что поддалась на лесть, особенно потому, что считала ее лживой. Она была в лучшем случае миловидной, но уж никак не красивой. Годы жизни в обществе Кэт приучили ее к этой мысли. Но сейчас этот элегантно одетый мужчина смотрел на нее, а не на Кэт, и называл ее красивой. Мэгги справилась со своими чувствами и сделала глоток из бутылки кока-колы.

– Ну, я же говорила вам, что управляю магазином. Я хотела работать на базе ВМФ в Чарльстоне, но у меня на попечении находится младшая сестра, Лулу. Кроме меня, о ней некому позаботиться.

– У вас больше нет никого из родных?

– Только моя кузина Кэтрин. Она недавно овдовела. Иногда она помогает мне в магазине и с Лулу. Думаю, ей еще слишком рано устраиваться на работу.

– Как печально. Вы оставили ее дома сегодня вечером?

Мэгги непроизвольно поджала губы.

– Вообще-то она здесь. Она… подумала, что ей будет легче, если она немного потанцует.

– Ага, – сказал он и снова приподнял бровь. – Понятно. Безутешная вдова.

Мэгги не знала, что ответить. Она понимала его сарказм, но родственная привязанность к Кэт в данном случае проявилась довольно сильно.

– Моя кузина очень красивая. Мужчинам нравится находиться в ее обществе. Она высокая блондинка; возможно, вы видели, как она танцует с лейтенантом.

Питер даже не повернулся в сторону танцплощадки и устремил взгляд своих странных янтарных глаз на Мэгги. Что-то в ее груди дрогнуло.

– Не думаю, что я ее заметил.

Она отвернулась от его пронизывающего взгляда, внезапно обнаружив, что ей трудно дышать. Со сцены доносились знакомые ритмы, и она поняла, что притопывает ногами в такт музыке. Кэт и Роберт находились в центре круга зала. Зрители, толпившиеся по краям, наблюдали за их танцем: их руки и ноги плавно взлетали и опускались, лица блестели от пота. Они прекрасно смотрелись вместе и напоминали птиц, брачующихся в полете.

Мэгги снова подумала о Джиме и о том, что он считал ее улыбку красивой. Ей страстно хотелось избавиться от грусти, донимавшей ее, как песчаная мошка. Повернувшись к Питеру, она широко улыбнулась.

– Вы умеете танцевать под пляжную музыку?

Он снова изогнул бровь, заставив Мэгги гадать, не сказала ли она какую-то глупость.

– Я быстро учусь.

Мэгги танцевала даже лучше, чем Кэт. Ощутив прилив смелости, она встала и протянула руку.

– Тогда пойдемте. Позвольте мне показать вам, как это делается.

Он встал, улыбнулся и крепко сжал ее руку.

– С удовольствием.

Его голос обволакивал ее, как шелк, завлекая в свой нежный кокон. Мэгги посмотрела на столик и заметила две пустые бутылки из-под кока-колы. Оторвавшись от Питера, она быстро отошла в сторону и спрятала одну бутылку под стол, чтобы официантка не унесла ее. Ей хотелось сохранить бутылку для бутылочного дерева Лулу.

Лишь гораздо позже Мэгги задалась вопросом, почему она подумала о ловле злых духов в тот самый вечер, когда наконец решила отпустить их на волю.

Глава 2

Ноблесвилль, Индиана

Июнь 2009 года

Эмми сидела на полу «Страниц Пейдж», книжного магазина, которым ее мать управляла с тех пор, когда она еще была маленьким ребенком. Она открывала коробки и вносила названия книг в электронный каталог магазина. Прошло полгода с тех пор, как Бен вернулся из Афганистана в накрытом флагом гробу и упокоился рядом со своим отцом и безликими предками, любившими землю, которую они обрабатывали больше ста лет. Дни сменяли друг друга, но Эмми их не замечала, лишь переворачивала листки календаря. Даже смена времен года не привлекала ее внимания, пока Пейдж не начинала настаивать, чтобы Эмми убрала зимние свитера и начала носить хлопковые платья с короткими рукавами.

Ее горе было похоже на безмолвное существо – невидимый вирус, пожиравший ее изнутри, но почему-то не оставляющий внешних следов. Каждый раз, когда Эмми смотрелась в зеркало, она ожидала увидеть в его отражении нечто серое и увядшее или черную дыру на месте своего лица. Горе стало для нее таким же естественным, как дыхание; она не могла проснуться или заснуть без гнетущего чувства одиночества, давившего как чемодан, который она никак не могла распаковать. Ночью ей не снились сны, но после пробуждения она была уверена в том, что слышала тихие шаги в спальне, хотя и не знала, приближались они или отдалялись. И каждое утро она заставляла себя лежать с закрытыми глазами в постели, надеясь хотя бы один раз увидеть Бена – ведь это его шаги она слышала ночью.

Эмми становилась немного легче, когда она погружалась в книги, заполнявшие магазин ее матери. Немые слова на печатных страницах утешали ее точно так же, как в детстве, и она была только рада в одиночестве расставлять книги по полкам. Клиентов и сочувствующих она оставляла матери, находя покой в пыльной задней комнате. Боль и пустота не могли ее здесь отыскать, в этой комнатушке она могла думать о своем.

Время от времени Эмми думала о том, что хорошо бы было ей снова начать жить той жизнью, которую она планировала для себя до встречи с Беном. Имея степень магистра библиографии, она когда-то мечтала стать библиографом музея или университета с большой коллекцией манускриптов и редких книг. Радость, которую она испытывала от кропотливого проникновения в прошлое посредством изучения выцветших слов и хрупких бумажных страниц, стала неожиданностью для многих жителей маленького городка, но не для ее матери. В конце концов, Пейдж назвала свою дочь в честь автора своей любимой книги «Грозовой перевал»[8].

После окончания колледжа Эмми решила работать в магазине матери, ожидая подходящей вакансии в области своей профессии и гадая, в каком уголке мира она может оказаться, когда Бен Гамильтон вошел в магазин, надеясь подыскать книгу для своей племянницы. Эмми в то время перечитывала «Гордость и предубеждение» Джейн Остин и была почти уверена в том, что встретила своего мистера Дарси[9]. Недавний выпускник офицерской кандидатской школы, Бен был высоким блондином в новеньком мундире. Он пригласил ее выпить кофе, а потом пообедать вместе с ним. Через месяц они обручились, а через полгода уже были мужем и женой. Эмми даже не пришло в голову спросить себя, куда испарились ее мечты. Дело не в том, что они перестали ей нравиться; просто она больше любила Бена и ни о чем другом думать не хотела. Теперь, после его ухода из жизни, эти мечты стали похожи на чучела животных и выцветшие корсажи, украшавшие ее детскую спальню – останки ее жизни до появления Бена.