Криста Фауст - Поцелуй койота (ЛП)

• Название: Поцелуй койота (ЛП)
• Автор: Криста Фауст
• Жанр: Ужасы и Мистика

На обочине обнаружен фургон, набитый нелегальными мексиканскими иммигрантами, жестоко убитыми какой-то сверхъестественной силой. Пытаясь найти ответы, Сэм и Дин погружаются в опасную реальность, простирающуюся вдоль мексиканской границы. Они встречают покрытую татуировками и вооруженную пистолетами девицу на мотоцикле, которая, кажется, успевает везде до них. Шочи Касадора открывает Винчестерам совершенно новый мир монстров. События книги разворачиваются в рамках шестого сезона, между эпизодами "Взаперти" и "От судьбы не уйдёшь"

---

– Клаудия здесь? – Дин передал сумку брату.

Поркайо покачал головой:

– Она в школе.

– Не хочется тебя огорчать, – возразил Дин, – но мы видели, как она вернулась домой около часа назад.

Поркайо нахмурился, достал из кармана телефон, набрал номер и подождал.

– Тебе лучше бы перезвонить как только получишь это сообщение, – проговорил он и, поколебавшись, добавил: – Я не сержусь, mija[1]. Просто перезвони, хорошо?

Он сбросил звонок и посмотрел на мобильный. На глазах у него снова появились слезы, и Поркайо, скрипнув зубами, утер их кулаком. Подняв телефон, он сжал его в пальцах, будто собираясь швырнуть куда-то, но сдержался.

– Если с ней что-нибудь случилось… Из-за меня…

– А почему бы нам не войти, – перебил Дин.

Насколько дом был непримечательный снаружи, настолько причудливый и красочный он оказался внутри. Было до боли ясно, что винтажные постеры романтичных фильмов и очаровательные образцы народного искусства были любовно подобраны покойной женой. Все забавные деревянные зверюшки выглядели пыльными, печальными и заброшенными. На журнальном столике лежали ярко-красные женские очки, а рядом пустая кофейная чашка и любовный роман в мягкой обложке. Дин был уверен, что книга не принадлежит ни Поркайо, ни Клаудии. Комната казалась храмом.

– Принести вам чего-нибудь? – спросил Поркайо. – Пива?

– Да, – согласился Дин. – Было бы чудесно.

Поркайо привел их в большую кухню, заваленную грязной посудой, пищевыми контейнерами и пивными банками.

– Извиняюсь за беспорядок, – проговорил он. – Я всё прошу Клаудию прибраться, но она не слушает.

Пожав плечами, он вытащил из почти пустого холодильника упаковку «Будвайзера», вручил каждому по банке и отодвинул мусор со стола, чтобы освободить место для оставшихся трех банок.

– А сам-то? – Сэм кивнул на гору посуды. – Руки сломаны? Или раковиной пользоваться не умеешь?

Поркайо посмотрел на него с обиженным удивлением, будто Сэм предложил двигать тарелки силой мысли. Дин открыл банку и сделал пенистый глоток.

– Знаете, – сказал он. – Мне не кажется, что нам стоит оставаться здесь, в доме. Не нужно провоцировать Стража появляться в жилой зоне, полной ни в чем не повинных семей. А если она пойдет вразнос, как в том фургоне с иммигрантами? А если Клаудия заявится домой?

– Правильно, – согласился Поркайо. – Я не могу позволить такому произойти.

– Ладно, – проговорил Сэм. – И куда нам податься?

– Я работаю ночным сторожем в офисном здании в Санта-Ана, – сказал Поркайо. – После ухода уборщиков там пусто до восьми утра.

– И когда ты заступаешь?

– В десять.

– Чувак, – изумился Дин. – Ты спишь вообще?

Поркайо печально покачал головой:

– Не особенно. Я пытаюсь дремать между работами, но снятся кошмары.

Сэм взглянул на часы:

– Десять? Слишком поздно. Нам нужно уехать куда-нибудь прямо сейчас.

– Можно выехать в пустыню, – предложил Дин. – Стражи Границ ведь чаще всего появляются в пустыне?

– Неплохая идея, – одобрил Сэм.

– Послушайте, ребята, – вмешался Поркайо. – Вы уверены, что мне не надо ехать одному? В смысле, это же я ей нужен, так? Почему бы просто не отдать ей меня?

– Очень благородно, – оценил Дин. – Но кто знает, остановится ли она после тебя и как выследить следующую жертву. Возможно, это наш последний шанс расправиться с ней. Ты, может, и чувствуешь, что заслуживаешь смерти, но те бедняги в фургоне ничего подобного не заслужили. Тварь совершенно потеряла контроль, и нам нужно остановить ее.

Поркайо опустил голову и поставил нетронутое пиво на стол.

– Я понимаю, – начал он. – Но…

Из гостиной донесся какой-то шум – мягкий удар, будто что-то упало на ковер.

– У тебя есть кошка? – спросил Сэм.

Поркайо помотал головой. Дин стал перед ним и заглянул в дверной проем, ведущий в гостиную. На подушках яркого полосатого дивана появилось четыре здоровенных параллельных царапины, через которые вылезли клоки белой набивки. Любовный роман теперь лежал на полу.

? Mija=mi hija – моя дочкаГЛАВА 25

– Да ладно, – с досадой проговорил Дин. – Нельзя было подождать несколько минут?

Из-за дивана появилась рука, многочисленные волосатые пальцы, похожие на паучьи ноги, сжали спинку дивана. Потом появилась вторая рука, до странного не похожая на первую. Раздался низкий грохочущий рык, больше похожий на ворчание двигателя «Импалы», чем на голос живого существа. Звук отдался в костях, и волоски на руках Дина внезапно встали дыбом, будто по воздуху разлилось электрическое напряжение.

– Дин, – Сэм расстегнул сумку и передал ему одно из тяжелых ацтекских орудий.

– Где Шочи, черт побери? – проговорил Дин.

– Явно не здесь. Есть запасные идеи?

– Простите, – Поркайо вышел из-за спины Дина и, войдя в гостиную, сказал что-то по-испански эмоционально и примирительно.

Страж выскочила и, словно гриф, взгромоздилась на спинку дивана, сжимая ее босыми когтистыми ступнями. Выглядела она почти человеком, только похожим на труп и с разболтанными суставами. Конечности ее были несимметричными и неравномерно покрытыми змеиной чешуей, а глаза матово-черными и жуткими. В первый раз Дин разглядел татуировку, которую упоминал Глазастый: кружевная черная бабочка на левой стороне тощей шеи. Других татушек, кажется, не было. Страж распахнула зубастую пасть и комнату огласил уже знакомый пронзительный вопль.

Дин вспомнил, что Шочи говорила об эмоциональной связи с человеческой душой Стража. Что тогда она станет уязвима для обычного оружия. Он стал рядом с Поркайо:

– Послушай его. Он спас жизнь твоей дочери.

Страж посмотрела на Дина, склонив голову, словно любопытное животное, и снова завопила. Ее лицо сначала превратилось в морду койота, а потом в собачий череп с несколькими ошметками высохшего мяса, оставшимися вокруг пустых глазниц.

– Вряд ли она понимает английский, – проговорил Поркайо.

– Ну, так поговори с ней по-испански. Расскажи, как сильно ты любишь Клаудию.

Поркайо шагнул ближе, держа руки ладонями вверх, и тихо и спокойно заговорил по-испански. Сэм тем временем медленно обходил комнату по кругу, держа наготове эту свою ацтекскую луисвилльскую биту[1]. Лицо Стража снова стало человеческим, но холодным и безэмоциональным. В кудрявых волосах запуталось множество грязных перьев. Дин понятия не имел, удалось Поркайо пробиться или нет. Ладони потели, бита скользила в руках. Поркайо подошел еще ближе – теперь до Стража оставалось меньше двух метров. Она могла легко наброситься на него и разорвать на клочки, но Поркайо держался абсолютно бесстрашно. Теперь он разительно отличался от того сломленного человека, который пытался вскрыть себе вены в «ХэндиМарте». Как будто всю свою жизнь он ждал именно этого момента. Лицо Стража снова стало черепом, она нагнулась, изогнув гибкую шею стервятника и длинными челюстями впилась в собственную грудь, разорвав кожу и открыв грудную клетку, словно книгу. Внутри невообразимо глубокой дыры глянцевито-красные стенки кишели огненными муравьями. При взгляде в эту дыру Дину показалось, что он смотрит с вершины небоскреба. Возникло необъяснимое ощущение, что он собирается упасть туда, и пришлось подавить сильный порыв ухватиться за что-нибудь. И в этот момент открылась дверь.

– Папа?

В дверях стояла Клаудия с ключами в одной руке и стаканчиком замороженного чернично-малинового коктейля в другой.

Собачий череп рывком повернулся на ее голос. Когда Страж увидела дочь, облик монстра стек с нее, словно дождевая вода, оставив обычную женщину в пыльных джинсах и черной толстовке. Она потянулась к Клаудии. В глазах девочки промелькнуло изумленное узнавание.

– Мама? – прошептала она.

Сэм замахнулся утыканным осколками обсидиана орудием, намереваясь обезглавить стража, и Клаудия увидела, что он собирается сделать.

– Нет! – крикнула она и, выронив стаканчик, бросилась между Сэмом и Стражем.

Сэму пришлось удержаться от удара в последний момент, чтобы не задеть всхлипывающую девочку.

Какой-то момент никто не знал, что делать. Дин держал биту наготове, но понимал, что не ударит. Он пытался придумать, что сказать, чтобы объяснить Клаудии, почему ее мать нельзя оставлять в живых, но не нашел слов. В эту секунду он и сам-то этого не знал.