Яся Белая - Цветы всегда молчат

• Название: Цветы всегда молчат
• Автор: Яся Белая
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-17-095223-6

В юном возрасте Мифэнви Грэнвилл постигло большое несчастье, но она смиренно приняла свою долю. Однако у судьбы оказались на нее совсем другие планы. Но согласится ли своевольная принцесса с тем, что уготовила ей судьба?

Джозефин Торндайк глубоко несчастна в браке, ведь, покорившись воле отца, она была вынуждена выйти замуж за человека, которого едва знала. Но она не отчаивается и верит, что ее мечта о настоящей любви обязательно сбудется. Но, может, счастье куда ближе? Стоит только присмотреться…

Выращивать цветы – сложное искусство. Ведь одни из них капризны, другие, наоборот, неприхотливы. И лишь немногие умеют слышать язык цветов. Люди называют их садовниками…

---

Появилась графиня Брандуэн. Она подошла и одной рукой сжала руку Ричарда, другой – ладошку Джози. Графиня была высокой, величественной, со следами ослепительной красоты, женщиной, предпочитавшей платья ранневикторианской эпохи.

– Дети мои! Как же хорошо, что вы заглянули! – восторженно проговорила она, увлекая обоих за стол.

Джози она посадила по правую руку от себя, откровенно хвастаясь ею.

– Моя милая, – громким шепотом проговорила графиня, – когда уже вы порадуете нас своим интересным положением?

Джози зарделась, сделавшись еще прекраснее, и бросила испепеляющий взгляд на Ричарда: мол, вот с него и спрашивайте. Они сидели друг напротив друга: в доме тетушки гостей мужского и женского пола всегда сажали по разные стороны стола.

Но поскольку Джози не ответила на вопрос тетушки, то к разговору тут же подключились Молли и Долли и наперебой стали нахваливать своих малышей. Джози вздохнула и призвала на помощь весь свой опыт светского общения.

Обед так и проходил за ни к чему не обязывающей беседой о милых семейных пустячках.

Подали сладкое. Возле Ричарда оказалась тарелка с печеньями, обильно осыпанными сахарной пудрой. При виде этого лакомства он чуть заметно вздрогнул. Джози всегда удивляло, что ее муж настолько не любит сладкое, даже кофе и чай всегда пьет такими, что, по ее мнению, их и в рот-то взять нельзя.

И еще одно, что она замечала всякий раз, когда они навещали кого-нибудь из его названых родственников. В большинстве своем то были милые и даже добрые люди. Правда, любили излишне поболтать и порой казались назойливыми. Но Ричард держался с родней не просто холодно-вежливо, он будто отгораживался от них незримой стеной. Старался занимать такое положение, чтобы ненароком не соприкоснуться ни с кем из них даже рукавами одежды, словно все они были поражены заразной болезнью. Замыкался в себе и отвечал, если обращались к нему, просто и односложно. Еще в самом начале их совместной жизни Джози, пораженная тем, что Ричард, дома не упускавший возможности коснуться ее, в гостях у своих начинал шарахаться и старательно избегать хоть малейшего притрагивания, спросила его, в чем дело. Он ответил, что у него есть причины недолюбливать родню и на том закрыл тему навсегда. И Джози в этом вопросе проявила удивлявшее ее саму понимание – больше не лезла и не докапывалась.

После обеда все отправились на прогулку в сад. Сад у графини Брандуэн был просто верхом совершенства. За ним ухаживали лучшие садовники и озеленители королевства. Удивительным образом в этом саду приживались даже те цветы и кустарники, которым и вовсе не свойственно расти в этих широтах. Растения в саду были подобраны таким образом, что его хозяева в любое время года могли любоваться ярким цветением.

Графиня взяла Джози под руку и сказала:

– Идемте, дитя мое, мне нужно с вами поговорить.

Джози всегда с подозрением относилась к подобным разговорам. Она вообще предпочитала не говорить по душам с людьми, которые были ей хоть чем-то неприятны.

Поэтому сейчас напряглась и выпрямила спину.

Графиня вела ее в беседку, что красовалась у фонтана на другом конце аллеи. Проходя мимо одной из клумб, Джози вдруг остановилась, пораженная одним из растений. Куст был небольшой и уже почти облетел, поэтому был хорошо виден цветок. Ярко-красный, с длинным оранжевым пестиком, будто усыпанным бусинками. Пять лепестков заворачивались подобно юбке танцовщицы фламенко. Разглядывая этот удивительный цветок, Джози почувствовала, как заколотилось сердце и краска прилила к щекам: он был прекрасен, неповторим и невероятно эротичен.

– Что это? – спросила она, завороженная дивным видением.

– Гибискус, иначе – китайская роза. Редкое растение. Крайне капризен! Так долго болел, что мы уж было выбросить его собирались. Просто удивительно, что он расцвел!

Графиня и сама была потрясена этой аномалией.

– Нравится? – поинтересовалась она, видя, как сияют глаза Джози.

– Не то слово! Никогда бы не подумала, что на свете есть вещи… настолько… настолько совершенные!

– О, дитя мое, вы еще так много не знаете о природе вещей! – проговорила графиня, увлекая ее за собой.

Джози обернулась, чтобы взглянуть в последний раз на цветок, но тут он, прямо на глазах, начал сворачиваться. Затем качнулся и упал наземь.

– Ах! – воскликнула Джози, схватившись за сердце, словно только что потеряла дорогого друга. В глазах ее стояли слезы.

– Не расстраивайтесь, дорогуша. Это нормально. Гибискус цветет всего несколько часов. Считайте, что вам еще повезло его увидеть, – графиня вздохнула и поняла, что так просто ей Джози отсюда не увести. – Знаете, а на Востоке этот цветок, – она перешла на шепот, – считают символом страстной, неприличной любви.

Джози загорелась, как давешний цветок гибискуса. И графиня таки утащила ее, погруженную в какие-то мечтания. Наконец они достигли беседки. Графиня усадила ее напротив себя и, взяв за руки, сказала самым доверительным тоном, на который только была способна:

– Детка, а теперь расскажите мне все без утайки, что у вас происходит с Ричардом?

Джози побледнела. Самые дурные ее предчувствия насчет тетушкиных намерений сбывались.

– Почему вы решили спросить? – промолвила она, отодвигаясь как можно дальше.

– Да между вами словно кошка пробежала. Уж вы мне поверьте, деточка, я такие вещи сразу же замечаю! Он чем-то обидел вас?

Как же мерзко, когда непрошеные гости лезут в твою душу за интимными подробностями. Есть в этой человеческой страсти – рыться с пристрастием в чьей-то жизни – что-то извращенное. Джози глубоко вздохнула.

– Не в этом дело, – проговорила она наконец.

– Так в чем же? – не унималась графиня. – Не бойтесь, я знаю его давно и могу вам помочь!

Джози еще помялась, смущенно комкая подол платья.

– Дело в том, – все-таки сказала она, – что вот уже третью ночь он не спит со мной.

– Чепуха, деточка! – вздохнула графиня, но тут же опомнилась и произнесла: – Вы сказали – третью! И это вас уже так беспокоит? Разве раньше вы спали вместе чаще?

– Вообще-то, – Джози бесила эта перечница, что с каким-то маниакальным наслаждением препарировала сейчас ее душу, – мы спим вместе каждую ночь, с самого дня свадьбы! И всякий раз, разумеется, если у меня нет месячных недомоганий, занимаемся любовью!

– И вы так спокойно об этом говорите!

– Я говорю об этом совсем не спокойно, как вы могли заметить! – Джози была не на шутку зла.

– Возможно ли, чтобы он настолько растлил вас! – вплеснула руками графиня. – С самого детства он был порочным и невоздержанным в проявлении эмоций! И сколько ни бился его почтенный приемный отец, этот мальчишка так и оставался гадким дикарем с повадками уличного попрошайки!

На этом тирада графини оборвалась, должно быть, ей не хватило воздуха. И тут графиню кто-то окликнул, то ли Молли, то ли Долли – с такого расстояния все болонки одинаковы, – и та, раскланявшись и напоследок велев Джози хорошенько подумать над ее словами, удалилась.

Джози же, поднявшись, побрела вперед. Она не знала, зачем и куда идет, взволнованная и опустошенная недавним разговором. Она не заметила, как прошла через калитку в старой, обильно увитой плющом стене и оказалась на каком-то пустыре. Здесь она оглянулась, удивленная тем, куда забрела, повернула уж было обратно, но, зацепившись за что-то, полетела вперед с криком:

– Ай, каблучок!

И, наверное, серьезно ушиблась бы, если бы ее не подхватили.

– Ангел мой, что вы здесь делаете?

Ричард выглядел крайне обеспокоенным. Опустившись рядом на колени, он нежно, но надежно прижал ее к себе, а она обрадовалась этому объятию и разозлилась, что он заставляет ее радоваться таким мелочам.

– Каблучок! – прохныкала она.

Ричард быстро задрал ее юбку и посмотрел вниз. Изящная туфелька Джози действительно застряла меж старых корней, и каблучок свернулся набок. Ричард осторожно извлек ножку в белом шелковом чулке из покалеченной туфельки. Ступня у Джози была такой маленькой, что, когда он прикладывал ее к своей ладони, целиком помещалась в ней. Он не удержался и, наклоконившись, припал губами к ее прелестной ножке. Сквозь тонкую ткань чулка Джози чувствовала жар его поцелуя.

Она тихо ахнула от неземного наслаждения, рожденного этой лаской. А Ричард, легко подняв жену, готов был нести ее назад, как вдруг…

Дин-дон, дин-дон…

Совсем рядом. В сером змеистом тумане…

Дин-дон, дин-дон…

– Холодно, как холодно, – прошептала Джози, и он еще сильнее прижал ее к себе.

И тут появилась старуха. Жуткая, всклокоченная, в лохмотьях. На поясе у нее висел колокольчик. В кривых узловатых пальцах она держала посох. Старуха шла мимо, будто не замечая их, и напевала себе под нос:

Я садовником родился,
Не на шутку рассердился,
Все цветы мне надоели,
Кроме…

– Что это? – дрожа всем телом, спросила Джози, еще крепче обнимая мужа.