Татьяна Юдовина-Гальперина - За роялем без слез, или я - детский педагог

• Название: За роялем без слез, или я - детский педагог
• Автор: Татьяна Юдовина-Гальперина
• Издательство: «Союз художников»
• Жанр: Педагогика
• Год: 2002

Эта книга написана ради осуществления моей самой заветной мечты: чтобы всех детей, независимо от их способностей, обучали музыке с самого юного возраста. Я адресую книгу моим молодым коллегам. Верится, что они разделят со мной понимание важности и необходимости всеобщего раннего музыкального обучения.

Юдовина-Гальперина Татьяна Борисовна (1945-2003) - детский музыкальный педагог с мировым именем. Автор уникальной методики музыкального развития детей двух-трехлетнего возраста. До 1990 года - ведущий методист г.Санкт-Петербурга. До последнего времени жила и вела творческую деятельность в Иерусалиме.

---

К сожалению, в области музыкальной терапии еще нет широко известных научных открытий, но твердо знаю, более того, уверена, что в недалеком будущем физиологи и психологи в соавторстве с ведущими музыкальными педагогами придут к более точному и полному обобщению знаний о взаимодействии работы мозга, рук, слуха и зрения.

Хочется еще раз вернуться к брошюре Т. Н. Маляренко с соавторами, посвященной проблеме влияния музыки на процесс созревания головного мозга. Приведу здесь цитату из этой работы, тем более что главный ее вывод — положительное влияние на здоровье ребенка эмоционального воздействия музыки — полностью совпадает с моими представлениями:

«Восприятие музыки и тактильно–кинестетическое восприятие (от кисти руки) вызывают значительное эмоциональное воздействие.

Эмоциональное возбуждение оказывает восходящее активирующее влияние не только на кору больших полушарий, но практически на все образующие мозг нейроны. Эмоции обладают длительным последствием, они способны суммироваться, при повторном воздействии их продолжительность существенно увеличивается.

Для получения простых непосредственных эмоций рука как орган осязания… имеет преимущества даже по сравнению со зрением и слухом… В раннем детстве «рука учит глаз». Высокая эмоциогенность тактильных ощущений от кисти руки особенно ярко проявляется у детей младшего возраста…»

Следовательно, мой подход к работе с детьми во всех вышеописанных случаях был совершенно правильным, и современные исследования ученых лишь подтверждают верность когда–то найденного мной пути.

Несколько лет назад в одной из передач ленинградского телевидения я увидела, как учитель математики, который после черепно–мозговой травмы долгое время был парализован, играл «К Элизе» Бетховена. До болезни ему не приходилось заниматься музыкой. Передо мной сидел абсолютно здоровый человек, который утверждал, что своим выздоровлением обязан только игре на фортепиано. Я слушала его игру, восхищалась человеком, который попытался именно в творчестве найти выход из критической ситуации. Но главным для меня был тот факт, что вылечила его именно игра на фортепиано — с ее сложным комплексом навыков, с ее огромным эмоциональным воздействием, с активным включением практически всех сенсорных систем (зрения, осязания, слуха) и, наконец, с той радостью, которую испытывает человек, когда ему удается оживить, озвучить ранее безмолвную графику нотного текста.

ДЕТИ-ЛЕВШИ

Одна из самых серьезных проблем в музыкальной педагогике — леворукие дети. Ребенок–левша, естественно, предпочитает пользоваться при игре, впрочем как и в обыденной жизни, более сильной и скоординированной левой рукой. Переучивание, изменение двигательного стереотипа может вызвать неудовольствие ребенка, излишнее напряжение нервной системы, психологический дискомфорт и даже невротические реакции.

В то же время дети–левши часто обладают от природы большим творческим потенциалом, а игра обеими руками для них особенно важна с точки зрения гармоничного развития функций правого и левого полушарий. Иными словами, игра на рояле для левшей — это способ укрепить более слабую правую руку, достичь необходимой степени ее свободы, добиться полной координации движений, а затем — синкинезии, то есть выполнения сложных пианистических движений при игре двумя руками.

Каждый педагог должен при первой же встрече с учеником определить, кто перед ним — правша или левша. Надо сказать, что иногда мы имеем дело не с явной леворукостью — обычно это дети, которых уже приучили пользоваться правой рукой. Однако «скрытую леворукость» можно определить, попросив ребенка разбежаться и прыгнуть — даже у «скрытого» левши толчковая нога всегда левая.

Я заметила, что ученики с признаками леворукости (а их было много, иногда половина класса) чаще всего необычайно чувствительны и глубоко эмоциональны. Дети–левши, мне кажется, обычно более ранимы, их нервная система легко возбудима, нередко они слезливы, легко впадают в отчаяние. Основным педагогическим методом при работе с такими детьми является правильный и продуманный подбор репертуара. С самого начала я стараюсь давать им либо произведения с синхронным движением рук, либо пьесы, в которых левая рука ведущая.

Проблема леворукости имеет прямое отношение к проблеме межполушарной асимметрии. Исследования показывают, что в тот момент, когда ребенок «погружается» в мелодию, доминирует правое, «творческое» полушарие, определяющее чувственно–образное восприятие мира, а потому наиболее полно выражающее личность человека. Левое же полушарие осуществляет анализ поступающей информации. Оно ответственно за логическое мышление и речь, контролирует движение более развитых, как правило, правых конечностей. Однако не все так просто. Ни одному полушарию нельзя приписать главенствующую роль в том, что мы называем «расположенностью к музыке». Например, психотерапевт А. Захаров (См.: Захаров А. Правое и левое. // Семья и школа. 1990. № 3) приводит любопытные, на мой взгляд, обобщения музыковедов: композиторы Бах, Гендель, Стравинский и Шостакович; были левополушарными, а Шуман и Шопен, Скрябин и Чайковский — правополушарными.

Не вдаваясь в подробности, хочу подчеркнуть главное — педагог ни в коем случае не должен переучивать ребенка–левшу. В педагогическом процессе следует всеми силами стараться «довести» правую руку до уровня левой, не забывая ни на минуту, что ребенку–левше приходится постоянно преодолевать своеобразное несовершенство нашего мира, приспособленного в основном к праворуким людям.

Важно понимать — развивая правую руку у левши (а| не затормаживая активность левой), мы благотворно воздействуем на общее развитие ребенка, как бы помогаем его левому полушарию взять на себя дополнительные функции, «подтягиваем» его к доминирующему правому, а не заставляем правое «смириться» и утихнуть.

Итак — репертуар. Правильный подбор пьес позволяет обойтись без ненужных попыток искусственными приемами превратить правую руку в ведущую, доминирующую. Важно стимулировать работу обеих рук, то есть равномерно активизировать при помощи игры на рояле соответствующие зоны обоих полушарий головного мозга.

Естественно, первое прикосновение к звуку ребенок–левша совершает левой рукой. И то, что обычно дети–правши делают на первоначальном этапе обучения правой рукой, — левши, разумеется, левой. Но нельзя долго задерживаться на этом этапе. Как можно скорее мы должны вводить в репертуар произведения для обеих рук, и здесь могут возникнуть определенные сложности.

Из наблюдений за детьми, у которых нет содружественной работы обеих рук, я пришла к выводу, что эти дети легко теряют уверенность в себе, столкнувшись с несовершенством, «непослушанием» одной из рук во время игры. Они становятся вялыми, нерешительными, беспомощными. Наша цель — вернуть им уверенность, создать такую атмосферу, в которой появится желание двигаться вперед, преодолевая трудности. Дети заражаются нашей энергией, верой в собственный успех, у них формируется воля. Наша поддержка в конце концов приводит к желаемым результатам — у ребенка появляется сознание успеха, и он с радостью продолжает занятия музыкой.

Приведу лишь один пример из своей практики.

Верочка

Четырехлетняя девочка. Старательная и музыкальная, очень впечатлительная, легко ранимая и возбудимая. Быстро освоила первоначальный подготовительный курс и очень скоро перешла к игре на фортепиано. Однако на занятиях она почувствовала, что руки постоянно путаются и делают не то, что надо: когда хочется сыграть что–то правой рукой — левая мешает и непроизвольно тянется к той ноте, которую надо играть правой. Был момент, когда Верочка резко прервала игру и несколько дней отказывалась подходить к инструменту. Понятно было, что ребенок испугался и очень расстроился. Учитывая свойства нервной системы Верочки и особенности ее характера, я немного изменила план работы с ней. Несколько уроков подряд я играла ее любимые произведения, а Верочка пела, танцевала под музыку — короче, веселилась. Увидев, что девочка больше не боится — расслабилась, улыбается и находится в хорошем настроении, я на пятом уроке, когда она сидела на моих коленях, почти незаметным легким прикосновением к локтям стала управлять движениями ее рук, и мы сыграли ту пьесу, на которой она сорвалась. Пьеса получилась.

Как передать словами то, что произошло? Это было настоящее чудо! Девочка не увидела, не почувствовала, что я играю ее руками. Она музицировала сама! Детям свойственно фантазировать, реально верить в сказки, и переплетения наших совместных движений она просто не заметила. Так продолжалось несколько уроков, и в конце концов я перестала осторожничать — Верочка уже понимала, что я ей помогаю. Но сознание преодоленной трудности настолько подбодрило ее, что на очередном уроке ученица резко оттолкнула мои руки и уверенно сыграла несколько пьес. Руки слушались! А желание играть было столь велико, что она тут же решила устроить настоящий концерт из всех тех произведений, которые уже знала. Но — вновь неудача. Надо было быстро переключить внимание ребенка и мы стали играть в «Магазинчик». На следующем уроке я опять помогала ей управлять движениями рук, и Верочка согласилась на это. Когда появлялась уверенность, она вновь решалась играть самостоятельно. Так продолжалось очень и очень долго, так как каждая новая задача, которая вставала на уроке, легко приводила ребенка в состояние тревоги и страха перед неудачей. Сегодня Вера уже подросла, делает значительные успехи и хорошо играет в ансамбле. Однако я по–прежнему тщательно подбираю для нее репертуар, выжидая естественного развития содружественности обеих рук.