Артур Дарра - Хранитель слёз

• Название: Хранитель слёз
• Автор: Артур Дарра
• Жанр: Современные любовные романы

История «Хранителя слёз» — это неувядаемая попытка найти себя в сегодняшнем огромном и холодном мире. Нащупать собственную тропинку в череде быстро сменяющихся дней. Это попытка растопить душевный снег, под покровом которого затаились драматичные фрагменты прошлого. История о том, как иногда мечта всей жизни возвращается. И о том, какую цену порой приходится за это платить…

---

Однако, как только Никита начал готовить эти новые, интересные блюда (в том числе и разнообразные соусы!), аппетит у Лизы словно разом изменился. Теперь она доедала. И иногда Никита даже приносил ей добавку. И, хоть та и не просила, нередко съедала и её тоже.

Никита радовался этому безмерно! Радовался, что кому-то делает хорошо. Что за кем-то ухаживает. Что кто-то нуждается в нём. При этом он не чувствовал себя униженным за то, что обязан нянчиться с сестрой. Наоборот… Ему хотелось становиться лучше, только бы ей было хорошо. Он вырос единственным в семье ребёнком и, возможно, впервые почувствовал удовольствие от чувства и осознания, что может за кем-то ухаживать.

И теперь Никита, что раньше за ним совсем не наблюдалось, стал готовить ещё и выпечку. Песочные корзиночки с масляным кремом и фруктами, слоёные пироги с яблоками и изюмом, творожный пудинг с орехами, запеканка из помидоров и сыра, морковные оладьи, булочки с джемовой начинкой… что только он теперь не готовил! И не просто чётко следуя рецептам из книги, а развивая в себе какую-то кулинарную интуицию.

«Что бы лучше использовать в качестве начинки пирога? Может, рискнуть — и варенье клубничное? В холодильнике вроде ещё оставалось… Чем бы посыпать дрожжевое печенье? Тёртым шоколадом? Или может, сгущёнкой? А что если… смешать и то, и это, да ещё мелко раздробить и посыпать сверху грецких орехов?»

Словом, творческий процесс на кухне протекал всегда оживлённо. Никита открывал для себя новый мир, и мир этот был необычайно вкусным.

Шли дни. Утром Никита отправлялся на работу, вечером возвращался. Нигде больше не появлялся, приглашения коллег по работе провести вечер в культурных заведениях любезно отклонял. Да и не хотелось ему где-то развлекаться, зная, что дома Лиза находится совсем одна.

Возвращаясь с работы, Никита часто замечал, как сушится влажное полотенце на батарее в ванной комнате; как видны влажные следы того, что кто-то принимал душ; как постираны женские вещи. Он понял, что Лиза старается перемещаться по квартире, только когда он отсутствует. Ещё, бывало, ночами сквозь сон Никита слышал её шаги и видел под своей дверью полоску включенного в коридоре света.

В один из будничных вечеров Никита, по обычаю с подносом в руках, зашёл к Лизе в комнату, но в кресле её не оказалось. Она стояла, прислонившись к книжному шкафу, и смотрела на него. Руки её находились за спиной, а изучающий взгляд был направлен прямо на Никиту. От этого парень тут же опустил глаза и покраснел:

— Я это… Прости, что беспокою… Я принёс тебе обед… То есть уже ужин… Покушай… Это рагу из грибов… И профитроли с заварным кремом… Вот… Сюда положу, ладно?..

Никита поставил поднос на столик перед креслом и быстро устремился прочь из комнаты.

— В..вкусно…

— М?.. — развернувшись, переспросил Никита. Но больше не из-за того, что не расслышал, а поражённый её впервые сказанным словом.

— Всегда вкусно… — тихо добавила она.

— Спасибо… — Никита зарумянился ещё сильнее и быстро вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь.

Он спешил в ванную. Заперевшись там, посмотрел в зеркало. «И чего ты покраснел, придурок? Она просто сказала, что вкусно, а ты уже весь распылился, раскраснелся! Уф! Как ребёнок пятилетний! И она всё это видела!»

Но зато и он увидел её…

Стоя перед зеркалом, он вспоминал Лизу и понимал, что она не похожа на Соню… Светлые локоны до плеч, грустно-усталый взгляд, большие глаза с синяками, как бывает у невыспавшегося человека, слегка пышные щёки… Да, лицо Лизы он запомнил отчётливо. Она всё ещё стояла перед ним в достающем до самых колен вязаном жёлтом свитере и чёрных шерстяных колготках, прислонившись к книжному шкафчику…

Никита включил холодную воду и сполоснул лицо. Затем вышел из ванной комнаты и отправился на кухню, чтобы и самому перекусить после работы. За окном уже стемнело, и он зажёг свет. Кажется, снова начинался снег. Ну что ж, последний день осени — неудивительно. Уже завтра декабрь и… Зима.

Вот он и прожил почти две недели с Лизой. А что будет дальше? Родителям он позвонил в тот же день после похорон и сказал, что подробно объяснит всю ситуацию с завещанием по приезду на новогодние праздники, поскольку не понимал, как по телефону можно изложить все те обстоятельства, с которыми он был вынужден столкнуться. Родители не настаивали, поняв, что их сыну, и правда, что-то досталось от Светланы Алексеевны, и стали дожидаться Нового года, чтобы узнать все детали.

Закончив с ужином, Никита сидел за столом и смотрел в окно. Там медленно суетился снежок, но сильного снегопада пока не было. Налив себе горячего чая, он вдруг вспомнил о кофеварке и твёрдо решил, что завтра же обязательно её купит.

Подойдя к окну, Никита посмотрел вниз. Девять этажей — высота значительная. Внизу бегали детишки, кидая друг в друга снежками. Кругом всё было белым-бело, навалило за последние дни как следует. Но сегодня — ещё тридцатое ноября. Последний выдох осени. Вот и Никита, находясь в предвкушении наступающих выходных, расслабленно выдохнул и даже чуточку улыбнулся.

VI

Как и обещал, Михаил приехал через несколько дней. Это было ещё задолго до того момента, когда Никита стоял у окна и провожал осень, глядя на начинавшийся снегопад.

Зайдя в прихожую из сквозившей морозным воздухом лестничной клетки, нотариус пожал Никите руку, вручил несколько пакетов с продуктами и поинтересовался, как прошли эти несколько дней. Затем сразу отправился в комнату к Лизе и поздоровался с ней. Но та, как обычно, не проронила ни слова, продолжая неподвижно сидеть в кресле.

На кухне, за чашкой чая, после того как нотариус закончил дела с разными бумагами о наследстве, первым разговор начал Никита.

— Касательно ещё некоторых моментов… — заговорил он. — Правильно я понимаю, что Соня — как родная дочь — после смерти матери всё-таки каким-то образом тоже может претендовать на эту квартиру?

— Вы мне нравитесь всё больше и больше, Никита! — улыбнулся уже заросший щетиной Михаил, одетый в серый джемпер. Сегодня он выглядел гораздо расслабленнее. — Конечно, при большом желании Соня может попытаться оспорить завещание. Но по документам — ей не досталось ничего. Всё дело в том, что в свои пятнадцать лет она ушла из дома, поступила в колледж и стала жить в студенческом общежитии. Проще говоря, начала самостоятельную жизнь. А после совершеннолетия, вероятно, чтобы обрезать последнюю связь с матерью и Лизой, отказалась от своей доли в этой квартире. То есть ей изначально по документам полагалась 1/2 этой жилплощади. Но она подписала соответствующие бумаги и лишила себя таких прав. С тех пор она здесь только официально прописана, но никакой долей жилья не владеет. Не знаю, зачем она это сделала… Видимо, для того, чтобы показать свою независимость. Мол, смотри, мама, мне даже твоя квартира не нужна; не то что Лиза — ничего не делающая и требующая постоянный за собой уход.

— Тем не менее, она неслабо разозлилась, когда узнала, что мама ничего ей не оставила… — подметил Никита.

— Да, это точно. — Михаил поджал губы. — Но всё же странно… Она сама отказалась от своей доли. Собственноручно подписывала документы. А теперь почему-то злится… Думаю, где-то в глубине души она надеялась или, даже может, сильно желала, что мама сама сделает это — сама оставит ей половину квартиры. Но этого не случилось. И денег тоже не было в завещании.

— Что ж… — Никита задумался, осмысливая полученную информацию. — А теперь расскажите, пожалуйста, всё, что можете о тёте Свете. Я её почти не знал.

Нотариус кивнул, сел удобнее и стал говорить:

— Когда ко мне пришла Света, я сразу же заметил, что она опустошена. Да что там опустошена… измучена. По старой дружбе она обратилась именно ко мне, как к человеку, который может профессионально ей помочь в данном деле. Она хотела как можно скорее написать завещание. Я объяснил ей все детали и нюансы этого процесса, и мы принялись составлять документ. Она рассказала, что оставляет одну половину квартиры младшей дочери — Лизе, а вторую — племяннику.

Я заинтересовался таким решением и спросил её об этом. Тут она мне всё и поведала. А именно то, что боялась оставлять квартиру обеим дочерям, так как считала, что к добру это не приведёт. Она как будто предчувствовала конфликт между ними и всяческими усилиями старалась его предотвратить. Ведь одна из них намного слабее другой: и душевно, и физически. «Однако если оставлять квартиру только Лизе, то это и приведёт к самому крупному конфликту между ними», — предупредил я её тогда. Но она ответила, что пусть лучше так, чем несамостоятельная Лиза останется жить где-то на улице. Она очень переживала за неё…

Девочка с детства замкнутая, не разговаривает и жутко, просто до истерики боится снега. Зима — это то время, когда она по квартире-то ходит редко, а про улицу и вообще речи быть не может. О школе Лизе, конечно же, в отличие от своих сверстников, пришлось забыть. У неё было домашнее обучение, к ней приходили педагоги. Света работала в хорошей компании, и так или иначе ей удалось вырастить обеих дочерей в достатке. Мужа у неё, насколько я знаю, никогда не было… Вот. Что я ещё могу сказать?..