Уолтер Миллер - Гимн Лейбовичу

• Название: Гимн Лейбовичу
• Автор: Уолтер Миллер
• Издательство: Параллель, Пересвет, Флокс-2
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1993
• ISBN: 5-86714-019-9

Деградировавший после ядерной войны мир, в котором нет места науке и общечеловеческим ценностям. Единственными хранителями знаний остаются монахи ордена Святого Лейбовица… Роман разбит на несколько частей, каждая из которых находится в 500-летнем интервале от предыдущей. Грандиозная эпопея, наглядно демонстрирующая процессы возрождения и краха Нового Мира. «Гимн Лейбовичу» абсолютно заслуженно считается одним из самых ярких НФ-романов XX-го века. Произведение удостоено премии «Хьюго-1961».

---

— Твой театр умер, Торни. Сейчас ты это понял?

Он подумал об этом и устало покачал головой. Театр не умер. Изменилась только форма, да и то, пожалуй, временно.

Театр, актер — понятия такие же древние, как сама человеческая цивилизация. Они пережили все формы, приемы и технологии. И они переживут сегодняшний модный культ машины… Эти мысли поправили настроение и теперь его поступок представал в героическом свете. Подавленное состояние прошло.

Рик, навестивший его в тот же день, почувствовал это первым.

Увидев его на пороге палаты, Торнье широко улыбнулся.

— О, Ричард! Проходи… — Его прервал приступ кашля.

— Садись сюда. Ты поможешь мне подыскать новую работу?

Он махнул газетным листом с объявлениями о найме и усмехнулся.

— Ну, как твои маленькие черные ящики, старик?

Он умолк. Лицо Рика оставалось холодным, и он остался стоять. Помолчав, он сказал:

— Я всегда думал, что в любое время найдется простак, который захочет повторить подобное соревнование.

— Соревнование? — не понял Торнье.

— Да. В прошлом веке состязались китайский математический гений и компьютер Ай-Би-Эм. Вот это было зрелище, скажу я тебе.

— Но послушай…

— А за сто лет до этого было соревнование между секретарем с пером и чернилами и пишущей машинкой.

— Если ты пришел, чтобы…

— А перед этим были ткачи против ткацких станков.

— Спасибо, что навестил, Ричард. Когда пойдешь, скажи, пожалуйста, медсестре…

— Положим, ты ломаешь станки, объявляешь бойкот пишущим машинкам, разрушаешь их. Ну, а дальше что? Ты хочешь быть лучшим инструментом, чем любой другой?

— Ладно, я ошибся. Чего ты, собственно, хочешь, полюбоваться на меня? Прочитать мне мораль? — Торнье отвернулся к стене.

— Нет. Мне просто интересно… Специалист пытается вступить в соревнование с более эффективным механизмом. А зачем?

— Более эффективным? — Торнье хотел было приподняться, но застонал от боли и опустился на подушку.

— Только тише, — сказал Рик. — Извини. Я хотел сказать — с более специализированным. Зачем тебе это?

Торнье долго молчал. Наконец, он решился:

— Из ревности. Даже ястребы оберегают свои места охоты от других ястребов. Боязнь конкуренции.

— Но ты не ястреб, а машина — не конкурент.

— Перестань, Рик. Ты технарь и ни черта не понимаешь в искусстве. Искусство могут творить только люди, но уж никак не машины. Поэтому театр машин просто не имеет ничего общего с искусством. — Он устало поднял руки и снова опустил их на одеяло. — Зачем ты пришел?

Рик склонил голову, помедлил и подошел к его кровати.

— Я хотел помочь тебе… если ты ищешь работу, — сказал он. — Когда я вошел и увидел, как ты лежишь тут, будто король Артур на смертном одре, меня всего передернуло. — Он сел на стул и посмотрел на вдруг постаревшего Торнье.

— Ты хочешь помочь мне найти работу?

— Возможно. Не уходить же тебе на пенсию… еще поработаешь.

— Для меня уже слишком поздно.

— Ты вообще опоздал родиться. Уже сотню лет все вокруг идет по-другому. Какую бы ты не получил специальность, прогресс либо поглотит тебя, либо найдет способ тебя заменить. А если ты найдешь что-нибудь похожее на пенсионный приработок, тебя там похоронят, да еще и эпитафию напишут. Ты думаешь, у инженера-электронщика больше гарантий, чем у актера или чернорабочего?

— Не знаю. Это несправедливо. Все, чему учился, карьера…

— Но у тебя специальность, которая надежна всегда.

— И что же это за специальность?

— Специальность творить новые специальности. Постоянно. Свои собственные.

— Но это же абсурд. — Он хотел сказать, что такое — удел немногих людей, породистой технической элиты, которым не нужно заботиться о хлебе насущном. А на кого ему переквалифицироваться в своем возрасте?

— Ладно, не будем ссориться, Торни, — примирительно сказал Рик. — В общем, что касается твоей работы…

— Да, моей работы… Может, мне и впрямь не придется начинать с самых низов. Я наверняка смогу начать где-нибудь на уровне между шимпанзе или орангутангом и «маэстро»… если я вообще смогу начать…

Банк крови (пер. с англ. Л. Дейч)

В коридоре послышались шаги, дверь распахнулась. Секретарша полковника Берта подняла голову от пишущей машинки и увидела агатово-черные глаза. На какой-то миг они буквально впились в нее, но тут же скользнули в сторону. В приемную вошел высокий худощавый мужчина в мундире командора космического флота. Не обращая абсолютно никакого внимания на девушку за барьером, он уверенно пересек комнату и сел в углу, сцепив руки на коленях. Секретарша, избалованная вниманием мужчин, удивленно подняла выщипанные в ниточку брови. Но тут же спохватилась и изобразила профессиональную улыбку.

— Вам было назначено, сэр? — спросила она у посетителя.

Мужчина лишь кивнул головой, сверкнул на нее глазами и вновь уставился в стену. Озадаченная девушка попыталась отгадать причину такого странного поведения и пришла к выводу, что он либо очень зол, либо его терзала какая-то мучительная боль; на это, кстати, указывали и горящие лихорадочным огнем черные глаза.

Секретарша сверилась со списком и улыбка моментально сменилась презрительной гримаской.

— Значит вы — Эли Роки, командор космического флота? — холодно спросила она.

Получив вместо ответа еще один кивок, девушка бросила на посетителя короткий, но пристальный взгляд.

— Через несколько минут полковник Берт примет вас, — произнесла она, и пишущая машинка вновь застучала — зло и отрывисто.

Мужчина сидел все так же молча и неподвижно. Через приемную в свой кабинет прошел полковник и коротко кивнул командору, но два майора, идущие вслед за ним, даже не взглянули в его сторону.

Почти сразу же подал голос интерком:

— Дэйла, захвати блокнот и зайди ко мне вместе с Роки.

Секретарша взглянула на Роки — тот уже шел к двери.

Очевидно, на его родной планете хорошие манеры были не в ходу: вместо того, чтобы пропустить девушку вперед, он первым вошел в кабинет, даже не взглянув в ее сторону. Дэйле пришлось посторониться, пока не захлопнулась створка.

Круглолицый пожилой полковник Берт сидел за своим столом в выжидательной позе, по сторонам от него — майоры. По тому, как Роки отдал честь и по его осанке был виден профессионал, готовивший себя к военной службе едва ли не с пеленок.

— Прошу, командор.

Усевшись в кресло, долговязой командор уставил свой взгляд в лоб полковнику, всей своей позой показывая полное внимание, хотя лицо его по-прежнему ничего не выражало.

— Командор, — негромко сказал полковник Берт, пошелестев бумагами на столе. — Я хочу, чтобы вы кое-что приняли к сведению, прежде чем мы начнем.

— Да, сэр?

— Мы, чтобы вам было ясно и понятно — не военный трибунал, не суд и даже не следствие. Никаких обвинений против вас не выдвигается.

— Ясно, сэр.

Блеклые глаза полковника смотрели на Роки совершенно спокойно, не выдавая ни гнева ни презрения.

— Люди есть люди и, хотя инцидент уже разбирался, многие не удовлетворены этим расследованием. Наше дознание проводится, главным образом, для общественности и, естественно, для архива.

— Ясно, сэр.

— Вот и хорошо. Перейдем к главному. Дэйла, начинайте стенографировать. — Полковник снова полистал свои бумаги.

— Командор Роки, мы хотим услышать лично от вас, что произошло во время вашего шестьдесят первого патрульного полета, имевшего место на четвертый день шестого месяца восемьдесят седьмого года.

Возникла небольшая пауза. Дейла, сидевшая за спиной Роки, смотрела ему в затылок так, словно хотела пробуравить насквозь. Худощавое лицо Роки по-прежнему напоминало маску. Он заговорил, старательно подбирая слова, голос не выдавал ни малейшего волнения.

— Это был свободный поиск. В тринадцать часов Универсального Времени Патруля мы стартовали с Джода Седьмого и пробились до десятитысячного уровня «це», перейдя на сверхсветовую тягу. Когда на внешнем радиусе патрулирования мы вернулись в континуум при тридцати шести градусах «тета» и двухстах градусах «пси», мой навигатор выбрал наш дальнейший курс. Нашей целью оказалась точка, расположенная на этой же координатной оболочке, только в тридцати градусах «тета» и ста пятидесяти градусах «пси». Мы начали…

— К этому времени вам уже было известно, что ваш курс пересекает санитарный корабль? — прервал его полковник.

Дэйла, подняв голову от блокнота, с недобрым интересом взглянула на командора, но тот даже бровью не повел.

— Да, сэр, поскольку мы были в свободном поиске, мы следовали нашем курсом до тех пор, пока детекторы искривления континуума не предупредили нас о другом корабле. Я приказал навигатору лечь на параллельный курс и включил автопилот, как только мы вышли на дистанцию поражения. Потом мы послали стандартный запрос.