Иван Дроздов - Похищение столицы

• Название: Похищение столицы
• Автор: Иван Дроздов
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2001
• ISBN: ISBN 5–7058–0368–0

Роман о Москве и москвичах. Это роман-прозрение, тревога и предупреждение… Тёмные силы во главе с коварным простаком в рабочей кепке упорно и последовательно превращают столицу русского государства в Карабах и Косово, пылающий югославский костёр.

Русские люди! прочтите эту книгу. Она поможет вам увидеть завтрашний день Москвы.

---

Повернулся к жене, сидящей на диване, кинулся на нее ястребом:

— Она сидит! Сидит и в ус не дует. Ты, слышишь, Трофимыч: она — каменный истукан, а я варвар, и у меня трясутся все кишки.

Регина небрежно заметила:

— С твоими кишками ничего не случится. Съешь десяток котлет, дюжину пирожков и килограмма два творогу — и твои кишки успокоятся. А Татьяна едет не одна, ее повезет на своем самолете олигарх, чуть ли не главный вор России. Он снимет для ее рок–группы лучшие залы, и она заработает кучу денег. А, может, еще и сам олигарх отвалит ей миллион–другой. Тебе что — плохо будет, если Татьяна станет миллионершей?

Аркадий негромко хлопнул по ковру своей неуправляемой ступней, вытаращил и без того выпуклые глаза и вращал ими так, будто в кабинет влетела шаровая молния. Потом сел в угол дивана, на котором сидела и Регина, подался к ней всей тушей:

— Но если олигарх — то разве это плохо? Может, и замуж за него выскочит. Мы тогда на Канарах виллу купим.

— Сам поезжай на Канары. Нам и тут, в России, хорошо. А замуж за олигарха Татьяна никогда не выйдет.

— Почему? — удивился Аркадий. — Мне сказал раввин: у нашего олигарха, ну, того… Царика, полтора миллиарда долларов на счетах в европейских банках. Честные деньги, отмытые. Своими руками заработал.

— Царик–то — своими руками? Это как же?

— А так. Рыбу ловил в одном месте, продавал в другом — за доллары, франки и марки. Много рыбы, целые горы!

— И ловил своими руками?

— Да! Да! Своими! Тебе везде мерещатся жулики. Я тоже жулик. Великий поэт повыше Данте, а — жулик! У нас теперь система: направляй финансовые потоки, и это будет «своими руками». А если Таня выйдет замуж да еще добьется брачного свидетельства — я тогда плевал на всех критиков и поэтов. И все залы будут мои, и телевидение, и я сам буду делать деньги больше Филиппа Киркорова.

— Ладно, ладно, распалился, — охладила его Регина. — Не бывать Татьяне женой этой золотой обезьяны. Она — русская! Это тебе говорит о чем–нибудь?..

— Таня — и моя дочь! — плаксиво взвизгнул Аркадий.

— Твоя, твоя, успокойся, пожалуйста.

Аркадий вскочил, шлепал по ковру подошвой ботинка, размахивал руками. Подскочил к хозяину:

— Трофимыч! Видишь ты ее — шовинистка проклятая! Всю плешь мне переела. Я виноват, что не русский — да? А это хорошо, что она русская — да?.. Сам ты мне говорил: русские глупы, как бараны. Власть у вас отобрали, нефть, газ… Рыжий таракан Чубайс забрал. Она вчера плакала, русских тоже ругала. А кто их не ругает? Весь свет ругает. И что же — стыдилась бы, что русская, а она в глаза мне тычет. Скажи ты ей, Трофимыч. Ты–то понимаешь, что время ваше кончилось. За меня держитесь, я вас вывезу. А гусиным шагом больше не ходите. Орденами трясти не надо! В бою–то всякий может… если разозлят. А ты, попробуй, стороной обойти этот бой самый. Тут голова нужна. У вас, русских, нет головы. Рыжий таракан еще раз цены на бензин поднимет, и тогда уж все поля ваши бескрайние травой зарастут. Царь–голод придет. И вы тогда ко мне прибежите. Аркадий добрый, он зла не помнит.

Пришлепал на средину ковра, ткнул пухлой ручкой в сторону Регины:

— Ее вот… и вас от голода спасет.

Регина добродушно и снисходительно улыбнулась.

— Но если хлеба не будет, где же ты его возьмешь?

— Еврей найдет. Из–под земли достанет, а Регину свою спасет. Да, да… Не улыбайся так ехидно. Не найдем в этой стране, улетим в Америку, в Израиль.

— Ну, ну — лети. Мы тебе куда надо перо вставим — полетишь быстрее. А теперь пойдем домой. Пар мы с тобой выпустили — и хватит. Прости нас, Трофимыч. А за Таню нашу не беспокойся. Умница она и за себя постоять сумеет.

Пошел второй час ночи. Трофимыч, укладываясь в своей темной комнате, прислушался к сердцу. Билось ровно, не болело. И голову как бы опахнуло ветерком, она прояснилась, в ушах не звенело. Давно он заметил, что бурные разговоры, жаркие споры его организм не угнетали; наоборот: словесные баталии его как бы встряхивали, освежали. По природе он был боец; битва — его родная стихия, она сообщала новые силы, готовила и звала к новым схваткам.

Трофимыч спал долго и крепко; проснулся от разговоров, доносившихся из его кабинета. Прислушался: говорят и смеются Артур и Таня, и еще слышится незнакомый женский голос.

Беседу ведет Татьяна; и, как всегда, говорит и смеется, и находит слова остроумные.

— Олигарх предлагает ездить с ним в роли секретаря. А я начинаю торговаться: сколько платить будете? А он: сколько запросите? А я ему: десять миллионов в год. Долларов, конечно. Он глаза бараньи выпучил, рот слюнявый приоткрыл. Вы шутите, говорит. Да нет, я серьезно. Вы же будете глазеть на меня шесть–восемь часов в сутки, а это дорогого стоит. А он, наглец, спрашивает: видеть вас — и только? А я ему: чего же больше? Уж не думаете ли вы, что я за каких–то паршивых десять миллионов позволю прикоснуться к себе первому встречному? Да мне и миллиарда не надо. А он мотает головой и только повторяет: ну и ну!..

Трофимыч побрился, умылся, надел красивый халат и вышел к молодым людям. Таня подскочила к нему и трижды поцеловала в щеки. Она еще со школьных лет обнимала его и целовала. Он при этом всегда думал: «Уж не раскрыла ли Регина их тайну?»

В кресле у камина сидела девушка в форме милицейского майора. При появлении Трофимыча она встала и подалась к нему. Он тоже сделал движение навстречу к ней. И, приближаясь, думал: «Бог мой! Как же она прекрасна!» На что уж Таня его была хороша, но рядом с этой и Венера бы поблекла.

Протянул ей руку и назвал себя, а она сказала:

— Мы теперь служим вместе с вашим внуком.

Артур подтвердил:

— Да, дедушка. Это Екатерина Михайловна, мой начальник.

— Она, конечно, майор, и очень важно держится, и все–таки, на начальника мало похожа. По виду Екатерине Михайловне немного больше лет, чем нашей Татьяне.

В этот момент Татьяна схватила Трофимыча за руку, взволнованно проговорила:

— Петр Трофимович, майор и мне предлагает службу в милиции, говорит, дадут погоны лейтенанта. Я же институт кончаю, военное дело изучаю.

— А как же учеба?

— На заочный перейду. Хватит зайцем в электричке ездить; в милиции хорошую зарплату получать буду.

— Но ты забыла, с кем говоришь. Я же тебе не родитель.

— Вас мама во всем слушает. Скажите ей, прошу вас.

Родители ее легки на помине: как только Татьяна произнесла слово «мама», дверь открылась и на пороге появилась Регина. А вслед за ней тащился и Аркадий. Клокочущим голосом возвестил:

— Трофимыч, у ворот твоих стая машин сгрудилась. Опять, что ли, олигарх пожаловал?..

Стали знакомиться: Регина и Аркадий ошалело смотрели на майора, потом на Артура — уж не по его ли душу приехала? А Трофимыч и вслед за ним и Катя подошли к окну. Майор сказала:

— Это со мной. Мы с ними на мою фабрику поедем, она тут недалеко — возле села Радонеж.

— Ваша фабрика?

— Да, я с некоторых пор фабрикантом заделалась. Случись еще раз пролетарская революция, меня бы Дзержинский на Лубянку поволок.

Артур этому сообщению удивился не меньше других, но никто не задавал майору вопросов, и только Аркадий выдвинулся из–за спины супруги, спросил:

— За сколько же вы купили фабрику?

— Сумма пустяковая: сто двадцать тысяч долларов.

Наступила тишина, и ее теперь уж никто и не пытался нарушить; для нищих обитателей поселка, и для Трофимыча, который давно питался одной картошкой, сумма казалась фантастической, и уж совершенно непонятно, где столько денег взяла эта юная особа.

Наконец, пришел в себя Аркадий. Два–три раза шлепнул по ковру порченой ногой, плюхнулся в кресло, стоявшее у камина напротив Кати. Стал задавать вопросы:

— Фабрика?.. Вы на ней кого вырабатываете? И сколько рабочих у вас?.. Вы скажите, а я буду думать, как вам дать рекламу. Если есть реклама — у вас будет все, если нет рекламы — у вас не будет ничего. У меня есть Лева, а у Левы телевидение. Он скажет про вас слова, и ваш товар пойдет.

Катя, глядя на забавного толстяка и на то, как он живописно шлепал по ковру, благодушно улыбалась; когда же он сказал о телевидении и о том, что у него есть Лева, серьезно заговорила:

— Радио, телевидение… Я думала, но хода туда не знала. Но если у вас есть Лева — тогда конечно…

— Дайте свой проект, что вам нужно?..

— Фабрика шьет женское платье — бесшовным методом. Я сама изобрела этот метод. Получила патент, и мне дали деньги. На них я купила фабрику.

— О!.. Обо всем этом я сам расскажу. И сделаю стихи. А Лева нам даст эфир и объявит: сейчас выступит наш знаменитый поэт — как Окуджава или Розенбаум. И я выйду. И буду читать стихи. А под конец Лева скажет: передачу оплатил спонсор… И назовет вашу фабрику, и скажет: она шьет такое уже платье, такое платье, что лучше не бывает. А? Вам это подходит?..