Пирс Браун - Золотой Сын

• Название: Золотой Сын
• Автор: Пирс Браун
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-389-11280-3

Подобно горным гномам из легенд, в недрах веками трудится народ, называющий себя кастой алых. Ценой невероятных лишений он добывает гелий-3, надеясь накопить его достаточно, чтобы однажды покинуть марсианские норы, окружить планету оболочкой из воздуха и воды, создать на поверхности условия для человеческого существования.

И вдруг выясняется, что Марс уже терраформирован, это сделала каста золотых тайком от добытчиков гелия, причем себя золотые считают господами, алым же отвели роль рабов. Чтобы вызволить угнетенный народ и добиться справедливости, организация Сынов Ареса отправляет наверх молодого шахтера Дэрроу, модифицировав его до такой степени, что по внешним признакам он неотличим от своих элитарных сверстников. Удача сопутствует заговорщикам, еще немного, и можно будет нанести правящей верхушке смертельный удар… Но в шаге от победы Дэрроу совершает роковую ошибку.

---

Открываю глаза. В стене огромная вмятина, корабль сотрясается, стонет, словно древнее, испускающее дух чудовище. Электроколонна, у подножия которой я лежу, дрожит и бьется о мой живот. Истребитель проносится мимо, проходя ровно через центр нашего корабля, как будто с холодной методичностью вспарывает кому-то живот.

Кто-то зовет меня по имени, но звук постепенно стихает.

Все датчики на мостике пылают разными оттенками кроваво-красного. Воют сирены систем безопасности. Худые старые руки Теодоры цепляются за меня, она напоминает птичку, пытающуюся поднять в воздух упавшую статую. Кровь заливает мой лоб. Нос сломан. Вытерев глаза, я перекатываюсь на спину. Рядом со мной светится покореженный монитор, заляпанный кровью. Вот этим меня приложило? Перевожу взгляд на Теодору. Она сумела вытащить меня из-под монитора, но она такая маленькая…

– Вставайте, господин, вставайте, если вам дорога жизнь. – Старуха гладит меня по лицу дрожащими от страха руками. – Пожалуйста, вставайте!

Со стоном заставляю себя подняться. Эвакуационной капсулы командного состава уже и след простыл, – наверное, во время столкновения сработала система автозапуска. А может быть, они просто бросили меня. Эвакуационная капсула синих тоже катапультировалась. От того синего, которого пыталась спасти Теодора, осталось лишь пятно на балке, а она все смотрит и смотрит туда остекленевшими от слез глазами, не в силах отвести взгляд.

– На моей половине есть еще одна капсула, – бормочу я и только теперь понимаю, что Теодора плачет не от ужаса, а от боли.

Ей раздробило ногу, конечность безжизненно висит, словно кусок намокшего, потрескавшегося мела. Розовые не созданы для таких страданий.

– Мне все равно умирать, господин, спасайтесь, скорее!

Опустившись на одно колено, я взваливаю Теодору на плечо. Старушка издает душераздирающий стон, когда искалеченная нога повисает в воздухе. Чувствую плечом, как стучат ее зубы. А потом бросаюсь вперед. Бегу через полуразрушенный мостик в сторону кровоточащей раны, которая убивает мой корабль, несусь по коридорам. Повсюду царит хаос. Люди толпятся в главных залах, они покинули свои посты, бросив все, чтобы успеть добраться до эвакуационных капсул и десантных челноков в ангаре. Люди, которые сражались за меня, – электрики, уборщики, солдаты, повара, прислуга. Все они обречены. Завидев меня, многие кидаются навстречу, в панике хватаются за мой мундир, совершенно обезумев в попытке выжить, что-то кричат, умоляют. Отталкиваю их, и с каждым падающим на пол человеком умирает частичка моей души. Я не могу спасти их, не могу! Кто-то из оранжевых цепляется за здоровую ногу Теодоры, но женщина-сержант из серых бьет его в висок, и он с глухим стуком валится на пол.

– А ну с дороги! – ревет она, выхватывает бластер и палит в воздух.

Еще один серый, видимо, решает, что я – его счастливый билет, и помогает ей разогнать толпу, потом к ним присоединяются еще двое и, угрожающе размахивая бластерами, расчищают мне путь.

С их помощью мне удается добраться до моих апартаментов. Прикасаюсь к ДНК-сенсору, дверь с шипением отъезжает в сторону, и мы входим. Серые прикрывают нас, держа под прицелом тридцать сорвиголов, которые осмелились прорваться сюда. Шлюз начинает закрываться, но из толпы выбегает какая-то черная и удерживает дверь. Ей на помощь приходит оранжевый. Потом – кто-то из низших кланов синих. Ни минуты не сомневаясь, сержант из серых стреляет черной в голову. Остальные серые расправляются с синим и оранжевым, оттаскивают тела от двери. Отвожу затуманенный от слез взгляд и кладу Теодору на кушетку.

– Господин, сколько мест в вашей эвакуационной капсуле? – спрашивает меня серая, заметив, что я подхожу к входному люку.

У нее по-военному короткая стрижка, из-под воротника выглядывает край татуировки. Мои пальцы летают над пультом управления, я второпях ввожу пароль.

– Четыре. Два из них – для вас. Кто полетит – решайте сами, – коротко отвечаю я, помня о том, что всего нас шестеро.

– Всего два? – ледяным тоном осведомляется сержант.

– Но розовая – рабыня! – с ненавистью в голосе шипит один из серых.

– Ни на что не годный кусок дерьма! – поддерживает его другой.

– Она – моя рабыня! – рявкаю я. – Выполнять приказ!

– К черту! – раздается чей-то голос у меня за спиной.

В повисшей тишине я не то чтобы слышу или вижу – нутром чую, что кто-то из них взял меня на прицел. Медленно оборачиваюсь. Старый полковник, серый, оказался тертым калачом. Стоит он на приличном расстоянии, а я безоружен – при себе ничего, кроме хлыста. Остальные шепчут полковнику, что он сошел с ума.

– Я свободный человек, господин! И имею право полететь с вами! – дрожащим голосом произносит серый. – У меня семья! Я имею право! – не унимается он, поглядывая на своих соплеменников, чьи лица окрашены кроваво-красными отсветами сигнальных огней. – А она – просто шлюха! Выскочка!

– Марцел, опусти оружие, – тихо произносит темнокожий капрал, глядя на того тяжелым взглядом. – Вспомни присягу! Мы бросим жребий!

– Это несправедливо! У нее даже детей быть не может!

– А что бы сейчас сказали твои дети, Марцел? – спрашиваю я и попадаю в точку.

Глаза бунтаря наполнились слезами, бластер задрожал в огромных лапищах. Грянул выстрел. Тело напряглось, а потом безжизненно сползло на пол, сраженное пулей из сержантского пистолета. Она пробила Марцелу висок и застряла в металлической балке.

– Поедут старшие по званию, – отчеканила сержант, убирая бластер в кобуру.

Будь я тем юношей, которого когда-то любила Эо, застыл бы в ужасе. Но того мальчика давно нет. Каждый день я оплакиваю его уход. Все больше забываю человека, которым когда-то был, забываю свои мечты, забываю тех, кого любил. Со временем горе утраты притупилось. Надо просто жить дальше, несмотря на сгустившиеся вокруг меня тени.

Люк капсулы открывается, отщелкивается магнитный замок, дверь с шипением отъезжает в сторону. Беру Теодору на руки и пристегиваю ее к одному из кресел. Ремни ей велики, ведь они сделаны для золотых. И тут из чрева корабля доносится утробный, жуткий рев, примерно метрах в пятиста от нас, – сдетонировали запасы торпед.

Искусственная гравитация отключается. Стены начинают рушиться. Ощущения непередаваемые, все вращается перед глазами с бешеной скоростью. Бью ладонью о пол капсулы, а может быть, о потолок? В корабле резко падает давление. Кого-то рвет, понимаю я скорее по запаху, чем по звуку. Ору серым, чтобы садились побыстрее. Места не хватает одному. Он молча стоит, опустив глаза, и старается не смотреть, как сержант и полковник залезают в капсулу и пристегиваются. Активирую экстренный запуск и отдаю честь серому, оставшемуся за бортом. Он вскидывает руку к виску, сохраняя гордость и преданность, несмотря на то что настал его смертный час. Смотрит куда-то вдаль – наверное, вспоминает о своей любимой или о том, чего не успел сделать, а может быть, размышляет над тем, почему не родился золотым.

Дверь закрывается, и серый исчезает из виду.

Меня вжимает в кресло, капсула стремительно удаляется от погибающего корабля, прорываясь сквозь обломки обшивки. Снова наступает невесомость, потом срабатывают инерционные глушители. Гляжу сквозь иллюминатор на свой флагман, объятый синими и красными языками пламени. В качестве топлива на всех кораблях используется переработанный гелий-3, поэтому двигатели тут же вспыхивают, а дальше наступает цепная реакция – канонада взрывов разносит корабль на части. Внезапно я понимаю, что капсула продирается не через обломки обшивки, а через тела. Тела моих солдат. Моей команды. Сотни представителей низших цветов взрывной волной выкинуло в открытый космос.

Серые внимательно смотрят друг на друга.

– У Марцела осталось три дочери, – говорит темнокожий капрал, пытаясь сдержать дрожь от выброса адреналина. – Через два года ушел бы в отставку. А ты взяла да и прострелила ему башку!

– Составлю отчет, так этому трусу даже посмертной пенсии не выплатят! – ухмыляется сержант.

– Бессердечная сука! – моргая, отзывается капрал.

Перестаю слышать их разговор из-за оглушительного шума крови в ушах. Во всем виноват только я. Сначала нарушил правила в училище, потом нанес удар по всем представлениям золотых и решил, что они такого не потерпят, не станут менять ради меня привычную стратегию.

И вот результат: они изменили правила игры. Погибло такое количество народу, что отмыться от этого я не смогу уже никогда.

В мгновение ока умерло больше людей, чем за целый год в училище. С их смертью в моей душе появилась зияющая черная дыра.

В коммутаторе раздаются крики Рока и Виктры. Наверное, отследили мой планшет и поняли, что мне удалось уйти. Слышу, но не слушаю. Внутри все кипит от всепоглощающей ярости, руки дрожат, сердце отчаянно колотится в груди.

Каким-то образом корабль Карнуса, пострадавший, тем не менее уцелевший, продолжает бороздить просторы космоса, разрушив мой флагман. Отстегиваю ремни безопасности, встаю с кресла. В дальнем углу эвакуационной капсулы находится пневмотруба с готовым к запуску биоскафандром – техническим костюмом, превращающим человека в живую торпеду. Сконструирован для того, чтобы золотые могли катапультироваться на астероид или планету в том случае, если был риск возгорания капсулы при вхождении в атмосферу. Теперь же биоскафандр станет орудием мести. Я собираюсь катапультироваться и протаранить командный мостик этого ублюдка Беллона.