Павел Генералов - Охота на олигархов

• Название: Охота на олигархов
• Автор: Павел Генералов
• Жанр: Детектив
• Год: 2012

---

Но кому же конкретно он всё–таки так помешал, этот русский американец?

Экспертиза подтвердила, что Жемчужников умер не от сердечного приступа, а был элементарно отравлен. Путём мгновенной инъекции.

Действие яда со сложно произносимым названием вызывает остановку сердечной деятельности в промежутке от нескольких минут до получаса после введения его в организм. Именно так и произошло в случае Жемчужникова.

Пусть пока этим продолжает заниматься прокуратура, — решил Зноев. Пусть подёргают на допросы каждого из этой «Золотой сотни», поработают без выходных и перерыва на обед. А «золотые ребята» пусть почувствуют, каково это — оправдываться перед дотошным следователем. Ведь заниматься делом Жемчужникова было поручено именно самым дотошным, которые ко всему прочему получили прямое указание допрашивать с особым пристрастием, невзирая на лица. Вот и славненько. Теперь богатенькие буратины и понервничают, и покрутятся ужами. Несмотря на все свои миллионы–миллиарды.

Сам же Зноев пока займётся окружением Сидорова — на сей счёт поступили указания не только от непосредственного начальства, но и из Администрации Президента. Похоже, эти ребята тоже кому–то здорово насолили. Не иначе — слишком засветились вместо того, чтобы сидеть и тетешкать свои миллионы. И чего, спрашивается, людям не живётся?

Зноев в который раз просмотрел папки из правой крайней стопочки.

Сам Георгий Валентинович Сидоров — пока в сторону. Нурмухамет Сафин, председатель совета директоров «Башконефти» — отдыхай пока. Константин Сергеевич Петухов — в сторону. Екатерина Германовна Чайкина. Красивая. Но тоже пока — в сторону. Анна Валентиновна Сидорова. Сестра. Но это сейчас совсем уж не в жилу. Лев Викторович Кобрин. Змеиная фамилия. И взгляд такой же змеиный. На него особо просили обратить внимание в настоящий момент. В его руках два телеканала. В том числе НРТ — канал федеральный. Серьёзный рычаг управления… А Кобрин упорно продолжает играть в «праздник непослушания». Вот им, пожалуй, и займёмся в первую очередь…

Зноев нажал кнопку переговорного устройства:

— Майора Ющенко ко мне!

— Она уже в приёмной, — раздалось в ответ.

— Пусть войдёт, — приказал Зноев.

***

Белоярский край

Из Белоярска выдвинулись после сытного обеда. Поэтому все три часа, что ехали до Нижнеуярского района, Катя благополучно проспала. И проснулась уже в самом Уяре, когда началась грунтовка. Джип на неровной дороге скакал, как своенравный козёл.

— Проснулась? — спросил Костя, украдкой зевая. — Скоро приедем.

Кажется, и губернатор Петухов только–только вырвался из объятий Морфея, хотя и делал вид, что находится на боевом посту. Типа воевода, что дозором обходит владенья свои.

— Это Уяр? — спросила Катя, вглядываясь в типовые пятиэтажки белоярского районного центра.

— Он самый, — подтвердил Петухов.

С переднего сиденья обернулся Земляницын, глава Нижнеуярского района:

— Наши острословы утверждают, что Окуджава свой знаменитый «Ах Арбат, мой Арбат» написал на самом деле про Уяр, — сообщил Земляницын и довольно захохотал.

Катя подставила нужное название и, не выдержав, рассмеялась. Она уже, похоже, начинала привыкать к грубоватым сибирским шуткам. К тому же, напросившись на охоту, сугубо мужское занятие, прекрасно отдавала себе отчёт, что определённого толка юмора не избежать.

— Через полчаса будем на месте, — пообещал Земляницын.

Однако ехали ещё почти час.

Охотничий домик оказался двухэтажным кирпичным зданием, похожим на сельпо советского периода. Этакая коробка, в которую вбухана куча денег и ни грамма фантазии. Правда, внутри было уютно и тепло. Трофейные головы сибирской фауны, сделанные искусным таксидермистом, украшали выбеленные стены. Глаза животных смотрели с укоризной: мол, убили, так убили, хрен с вами, охотнички, но на посмешище–то зачем выставлять?

Катя не удержалась и дотронулась пальцем до морды кабана над камином в гостиной. Шерсть была жёсткой и очень холодной, хотя натоплено было — будь–будь.

— Этого зверя я в девяносто девятом взял, — похвастался Земляницын и заторопился. — Ну, гости дорогие, прошу к столу, а то водка остынет.

Это Земляницын, конечно, погорячился. Водку уже разливали по маленьким гранёным стаканчикам. Вся охотничья рать в составе губернатора Петухова и глав районов края — Батюшина, Семечкина и хозяина Земляницына — уже плотно втиснулась в мягкие кресла возле круглого невысокого стола. Стол был заставлен снедью. Причём странно сочетались купленные в магазине деликатесы в баночках с заготовками домашними, аппетитными до невозможности.

Да, идеи «Гринписа» здесь не пройдут, — подумала Катя и, бросив кабанью морду, уселась за стол.

Земляницын и Батюшин были неуловимо похожи. Настоящие сибиряки — статные, широкоплечие. Обоим чуть за сорок. Только растительность на голове — как два полюса. Земляницын — густоволосый, соль с перцем. Очкастый Батюшин — лысый, как шар.

— Был с делегацией в Японии, решил вот под дождиком прогуляться, — объяснил он Кате, протирая платком вспотевшую после второй, нет, после третьей дозы, лысину.

Семечкин, глава Преображенского района, был помоложе и какой–то беспокойный, вертлявый. Руки его ни на минуту не оставались без дела — он то почёсывался, то хватался за вилку, то просто отщипывал хлеб и скатывал его в шарики.

— А вы на кедровую охоту ещё не ходили, Константин Сергеевич? — спросил Земляницын у Петухова.

— Нет ещё, — кратко ответил Петухов. Он в этом застолье предпочитал отмалчиваться, приглядываясь в неформальной обстановке к своей «королевской рати».

— Обязательно свожу по осени, — пообещал Земляницын. — Я ведь раньше, совсем молодым, был главным спецом по кедре. Знаете ведь, как орехи кедровые собирают? Не знаете, конечно, — ответил он за Катю и Петухова. — А я вам расскажу. Значит, так. Главное в этом деле — выбрать самого высокого и крепкого мужика.

— Выбирали вас? — догадалась Катя.

— Ну, — по–сибирски согласился Земляницын. — В руки мне давали дли–инную палку. К той палке прикручен — деревянный молот. Тяжёлый, чёрт. И вот иду я по лесу от кедры к кедре и держу эту палку высоко–высоко. А за мной идут двое парней. Они за верёвки молот назад оттягивают. А когда к кедре–то подходим, они, ну, по принципу детской рогатки, верёвки отпускают. Молот по дереву — бум-м! Шишки–то и сыплются. Мы — прямиком к новой кедре. А за нами — бабы идут, шишки в мешки собирают.

— Так до сих пор и собирают? В двадцать первом веке? — удивилась Катя.

— Ну! — подтвердил Земляницын. — Здесь, Екатерина Германовна, знаете, что главное? Шапку меховую надевать. Ох, голова после этой охоты вся мокрая бывала. Осенью–то у нас ещё не холодно.

— А зачем тогда шапка, если не холодно? — не поняла Катя.

— А это чтобы шишки не по голове, а по шапке стучали! — Земляницын радостно заулыбался и налил по новой.

— Можно шлем мотоциклетный надевать, — вставил лысый Батюшин. — Правда, шум маленько погромче будет, — и вспомнил уже о своём. — А я вот в молодости начинал водителем трамвая в Белоярске.

И такие ностальгические нотки прозвучали в его голосе, что Катя испугалась за судьбу завтрашней охоты. На столе стояло ещё с пяток бутылок, причём в одной из них был первач. Настоянный как раз на кедровых орешках.

А Батюшин, хлопнув без тоста стаканчик, рассказывал баском:

— Очень мне нравилось в трамвае. Еду высоко–высоко, все машины и пешеходы — где–то там, внизу. А я им — дзинь! Посторонись! Прямо — царь дороги!

— А сейчас хотели бы в трамвай вернуться? — спросила Катя, жестом незаметно для мужиков показывая Петухову, что ему хватит пить.

— Сейчас? Нет, ни в коем случае! — искренне испугался Батюшин. — Что вы, Екатерина Германовна! Там же ответственность — колоссальная! Люди — за тобой, люди — на дороге… Нет, сейчас побоялся бы, — признался глава Елисейского района, от действий и «ответственности» которого ныне зависела жизнедеятельность без малого тридцати тысячи человек.

— Мужики, может, нам пора с этим завязывать, — Петухов показал не слишком твёрдой рукой на запасы алкоголя. — А то получится охота, как в фильме Рогожкина.

— По последней, кедрача, и — спать! — предложил Земляницын и разлил по стаканчикам самогона. — Э–э–э, да тебе, дружбан, уже хватит! Давай–ка, на боковую!

Земляницын не налил совсем раскисшему Семечкину и, подхватив под мышки, уволок его в глубину дома.

— Пить Витёк совсем не умеет, — осуждающе сказал Батюшин и объяснил Кате. — Не наш человек. Его ж недавно выбрали. Он когда шофёрил в леспромхозе, нормальный был пацан. А потом они у себя революцию затеяли, прежнего главу сбросили — говорят, воровал много. Ну, всем миром Витька и выбрали. А он из простых работяг как в начальство выбился, так совсем с катушек съехал. Решил, что ему всё можно.