Зуфар Фаткудинов - Тайна стоит жизни

• Название: Тайна стоит жизни
• Автор: Зуфар Фаткудинов
• Издательство: Татарское книжное издательство
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 1982

В книге рассказывается о борьбе органов милиции и контрразведки с уголовными элементами и фашисткой агентурой в Поволжье накануне Великой Отечественной войны. В ходе ликвидации агентурной сети раскрываются мрачные многовековые тайны Волжского монастыря.

---

Закиров положил на стол дневник Чревова и задумчиво произнес:

— Вот, кажется, и разгадка этой дружбы. Только неизвестна пока цена ее.

— Вы считаете, что благосклонность Зеленской этот прохиндей завоевал своей осведомленностью о наших разработках в КБ? — спросил Шугуров.

— Вполне возможно. Чтобы кому-то насолить, Чревов передавал, видимо, соответствующую информацию Зеленской. Ведь он ослеплен в своей обиде на коллектив.

— Вот мерзавец! — не выдержал Шугуров. — Как ведь клевещет на коллектив!

— А мы-то с ним возились сколько! — подхватил секретарь партбюро Смирнов. — Воспитывали, уговаривали, путевочку в санаторий лечить нервную систему... А он нам за все хорошее чем отплатил?! Ну и ну... — покачал он головой.

С завода Закиров ушел, когда солнце клонилось к горизонту. Длинные тени, падавшие от строений и деревьев, уже предвещали близкие сумерки. Низко над землей метались с щебетанием ласточки.

«Домой чего-то неохота, — подумал Закиров. — Надо поговорить с Элей». Позвонить или поехать прямо к ней? Решил ехать. Будь что будет.

Когда громыхающий, запыленный трамвай остановился недалеко от Элиного дома, Закиров заколебался: сойти или нет? И тут он увидел на остановке Элеонору. Ильдар заспешил к выходу.

Она удивилась, увидев его. Ильдару показалось, что она как-то даже растерялась.

Они поздоровались.

— Какими судьбами в наши края? — поинтересовалась Бабанина. — Надеюсь, не служба?..

— Да нет, не служба... — неторопливо ответил он, не решаясь сказать, что ехал к ней.

И вдруг она спросила:

— Скажи, как ты относишься к Эдуарду?

— К Тренькову, что ли?

— Да, к нему.

Он пожал плечами, а про себя подумал: «Причем тут Треньков?.. Так, значит, это он названивает ей...» — похолодело у него внутри.

— Правда, ведь, он необычный? — спросила Элеонора.

Ильдар ничего не ответил, только бездумно кивнул головой.

— На нем, говорят, весь отдел держится?

Он все понял. И то, кого она здесь ждет. Но ему не хотелось верить.

— Уже не держится, — еле разжал он губы. — Он больше не работает у нас.

— Как не работает? — удивилась Элеонора. И уже с беспокойством: — Его ранили? Убили? Ты об этом приехал мне сказать?

— Жив-здоров он. Треньков сам, надеюсь, все расскажет тебе.

Вдали послышался шум — приближался трамвай. Бабанина взглянула в ту сторону и нервно заговорила:

— Понимаешь, Ильдар. Я любила одного человека. И эти чувства еще крепко сидят во мне. Чтобы забыть все, что было, нужно время или необходим другой необычный человек. Я не знаю, каким он должен быть. Но, видимо, умным, красивым. Чтобы он смог заполнить образовавшуюся пустоту, чтобы я испытала... чтобы ко мне снова пришло счастье...

Она не успела договорить — последние слова утонули в скрежете тормозов трамвая.

Закиров выжидательно смотрел на нее.

— И вот встретился Эдуард. Мне показалось — это он. Мне хочется верить в это! Ты понимаешь?! И не обижайся на меня. В общем, извини... — Она виновато улыбнулась. — А знаешь, от тебя без ума моя подруга Фарида...

Кто-то грубо подтолкнул в спину, над ухом раздался громкий голос Тренькова:

— Кончилось твое время, Закиров! Гуляй давай, гуляй! — подвинул его плечом Треньков, стараясь встать между ними.

Он повернулся к Ильдару и дохнул на него спиртным перегаром:

— Слушай, не путайся больше под ногами у нас...

— Ну зачем же так, Эдуард? — слабо запротестовала Эля.

При виде наглого, самодовольного Тренькова Закирову нестерпимо захотелось ударить его. Но усилием воли он подавил это желание.

Треньков тут же попытался все свести к грубой шутке:

— Во, народ пошел горячий! Плюнь в морду — шипит. А где выдержанность, товарищ коллега?!

— Бывший коллега! — отрезал Ильдар.

Треньков замялся, но тут же попытался перевести разговор на другое:

— Тебя твои дети ждут, а ты тут прохлаждаешься. — И повернулся к Эле, чтобы уйти.

— Они не мои. Они подшефные. Сейчас они на каникулах. А вот твой сын — это уж наверняка — ждет тебя дома.

Треньков на миг замер, медленно повернулся к Закирову с перекошенным от злобы лицом и чуть слышно процедил сквозь зубы:

— Скотина!

— Твое счастье, что мы здесь не одни, — ответил Закиров, еле сдерживая нахлынувшую ярость. А где-то в глубине сознания пронеслось: «Значит, скрывал, что женат, и я оказался чем-то вроде ябедника. Ну и черт с ним! Я же люблю Элю, и судьба ее мне небезразлична».

Видя, что мужчины готовы сцепиться, обескураженная Элеонора шагнула к ним:

— Вы что?! С ума сошли?! — Повернувшись к Тренькову, она спросила сдавленным упавшим голосом: — Значит, вы, Эдуард, женаты? И у вас ребенок?..

— Но... я... мы... сейчас в суде бракоразводный процесс начинаем... — не нашел ничего другого сказать Треньков.

— Зачем же нужно было лгать?! — Эля закрыла лицо руками. — Господи! Какая грязь! — И она пошла прочь.

Эдуард бросился за ней:

— Эля! Я объясню вам! Вы все поймете! Вы мне очень дороги. Я до вас никогда никого...

Она замедлила шаг и бросила:

— Оставьте меня! Я не желаю вас больше знать!

Ильдар смотрел ей вслед, и ему не верилось, что все, о чем мечтал многие годы, рухнуло так неожиданно. Он понимал: она уходит навсегда не только от Эдуарда, но и от него...

Глава XIX

С тех пор, как Мария Петровна Метелева выписалась из больницы, у нее поселился другой квартирант — лейтенант Измайлов. Обосновался он в той самой комнате, где до недавнего времени проживал скоропостижно умерший снабженец. Мария Петровна тепло вспоминала о нем. Говорила, что с хорошими людьми эдак чаще всего случается.

Хозяйка редко выходила из своей комнаты, на улице почти не бывала: чувствовала себя еще плохо. За больной ухаживала ее сестра.

В последнее время Марию Петровну начала беспокоить бессонница. Сегодня с необычайной силой нахлынули воспоминания о погибшем сыне. Горестные думы так поглотили старушку, что она не слышала, как выходил в коридор из соседней комнаты Измайлов, чтобы проверить дверные запоры, его приглушенного покашливания. Не слышала, как хлопотала на кухне ее сестра.

Наконец все угомонились. В коридоре поселилась вкрадчивая тишина.

За стеной, у соседа, часы пробили два ночи. Мария Петровна закрыла глаза, но сон не шел. Правда, настольную лампу она не выключила. В комнате царил полумрак. Она спала при свете. Сон, в конце концов, начал притуплять душевную боль. Сколько прошло времени, как заснула, она не знала. Проснулась от короткого звука. Ей показалось, что кто-то хотел постучать в дверь (дверь она запирала с внутренней стороны, по совету Измайлова), но передумал.

Послышался шорох. Она взглянула на дверь и оцепенела: белая рука, извиваясь как змея, медленно втягивалась в щель между дверью и косяком. Метелева изумилась: каким же образом открыли дверь, если в замочной скважине она оставила ключ? Когда чья-то рука, украшенная большим бриллиантовым перстнем, нащупала дверную цепочку, страх, как лютый холод, сковал ее тело и мозг. Она не могла ни крикнуть, ни постучать в стенку, как ей наказывал лейтенант Измайлов.

Метелева смотрела на эту руку, как загипнотизированная, и ждала: вот-вот цепочка, не позволяющая полностью открыть дверь, будет снята. Вывел ее из этого жуткого состояния зловещий кровавый отблеск, упавший от перстня. Затуманенное сознание молнией прорезало мысль: «Это ж перстень умершего квартиранта Постнова! И рука его!»

Дикий вопль разорвал густую тишину:

— А-а-а!!! Помогите-е!!!

Обезумевшая от страха, с растрепанными волосами женщина кинулась к окну, рванула створку рамы, но шпингалеты крепко ее держали. Она ударила руками по окну: посыпались стекла.

Тут Метелева вспомнила об Измайлове.

В тот миг, когда она метнулась от окна к стене, в коридоре гулко ухнули выстрелы. Мария Петровна не знала, что через дверь стреляли в нее. Она из последних сил забарабанила окровавленными руками о стену, за которой находился Измайлов.

Услышав крик, Измайлов кинулся к двери, откинул крючок, но дверь не открылась! Кто-то замкнул ее с той стороны. Изо всех сил рванул дверь на себя — безрезультатно. Выхватил из кармана «ТТ» и выстрелил в петлю двери. В коридоре начали стрелять — контрразведчик отпрянул к стене. Сквозь грохот пальбы послышался стук в стенку.

Измайлов выстрелил в другую дверную петлю, просунул пальцы в щель поверх двери и с силой потянул на себя. Дверь отошла от косяка, посыпались шурупы: пули с «мясом» вырвали из тонкой филенчатой двери половинки петель.

И тут до лейтенанта донеслось, как хлопнула коридорная дверь. Он выскочил в коридор, вмиг очутился у двери, пулей вылетел на лестничную площадку, огляделся и понесся вниз, как расшалившийся не в меру школьник, не разбирая ступенек.

Измайлов нырнул в уличную темень. Встал, переводя дыхание. Слышны были лишь слабые порывы ветра да шелест листьев выстроившихся в ряд берез. Черная ширма ночи надежно скрывали от глаз все окружающее. Он бросился к ближайшему углу дома, выбежал на дорогу. Однако пустынная улица заставила его тотчас же вернуться назад.