Алексей Шведов - Голова-гнездо

• Название: Голова-гнездо
• Автор: Алексей Шведов
• Жанр: Триллер
• Год: 1996

---

Спустя пять минут они расстались чуть ли не друзьям, тогда как чувства Юрия к Марине претерпели некоторые изменения. Если Олег (так звали этого парня) не врал ему, то… Спрятав пистолет, Юрий потребовал объяснений. Про удостоверение работника прокуратуры, лежащее в его кармане, он умолчал, сочтя упоминание о своей работе излишним. По мере того, как Олег говорил, следователь всё больше и больше впадал в какой–то транс — мечты и надежды рушились прямо на его глазах.

— Да на хуй она тебе нужна? — Олег облокотился о перила. — Найди себе нормальную бабу. Хотя… впрочем, ебать–то хоть кого можно. Может, мне не стоило бы тебе этого говорить, но мы её как–то даже втроём ебали, по очереди. И потом вдвоём ещё, — его губы искривила усмешка, — одновременно. Причём, она сама нас позвала в первый раз, когда мы в подъезде бухали. Так что, если ты её просто ебёшь, то и еби, но вот целоваться не советую.

Потом, пожав друг другу руки, они расстались, и Юрий продолжил своё восхождение по лестнице. О боже, значит, Марина… проклятье! Ну и хрен с ней, подумал он вдруг, ведь если она шлюха, то меньше проблем возникнет.

Юрий против Юрия

— Где же он есть, сука? — прошипел Русаков. — Или, может, трубку просто не берёт?

Марина пожала плечами. Она и понятия не имела, где сейчас мог находиться Терехин. Наверное, действительно «трубку просто не берёт» — Сашкины дневники читает. Сволочь. Но нашел ли он эту записную книжку или нет?

Кто–то позвонил в дверь. Русаков вздрогнул и, осторожно опустив трубку на рычаг, спросил тихо:

— Ты кого–нибудь ждёшь?

— С… с работы должны прийти.

Русаков в задумчивости поскрёб затылок. Звонок повторился.

— Я пойду открою? — пробормотала Марина нерешительно. — Они знают, что я дома, потому что обещали прийти в три. Мы договаривались.

— Кто такие?

— Ну, врач один и ещё там…

— Врач! — Русаков усмехнулся, — Удовлетворитель очередной, хуй с ногами — так и скажи. Ладно, иди открывай. Если уж книжку не нашёл, то хотя бы на твоего нынешнего кавалера посмотрю.

— Ну ты скажешь! — Марина «ласково» погладила его по руке и встала. — Это просто врач.

Открывая дверь, она заметила, что санитар притаился за косяком. Прекрасно… Придётся следить за своей речью — нельзя, чтобы он догадался, что к ним в гости пожаловал следователь.

Юрочка был на удивление очень мрачен — такого она от него не ожидала. Как же так, мент ты мой любимый? Ты должен улыбаться, цвести — ведь не на похороны же пришёл! («Блин, оградку же ещё надо когда–то красить») Так почему же ты у нас такой хмурый?

Или что–то случилось?

— Здравствуйте, Марина. Извините, что опоздал. Я пройду?

— Да заходите, заходите! А где Галина Андреевна?

Глаза Юрочки увеличились, но когда он понял, что гримасы и подмигивания девушки никак не связаны с нервным тиком, то сразу же подыграл ей:

— Она не смогла прийти.

Марина закрыла дверь и быстро шепнула ему на ухо:

— Он здесь!

Следователь нахмурился. Наверное, он не мог понять, кого она, Марина, имеет в виду. Вот тупица! Но зато она теперь не наедине с этим психом… Боже, что же сейчас будет?

Юрий наконец разулся, и Марина провела его в зал. Русаков сидел на диване, закинув ногу за ногу и с сосредоточенным лицом листал телефонный справочник. Взглянув на гостя, он произнёс:

— Добрый день!

Следователь изменился в лице.

— Д-добрый день, Русаков! — медленно сказал он. — А я как раз хотел с вами встретиться.

То, что произошло дальше, показалось Марине какой–то дурацкой пародией на реальность. С криком «Навела, сука!», Русаков вскочил и, оттолкнув её в сторону, набросился на следователя. Тот быстро сунул руку куда–то под пиджак и выхватил пистолет. Марина завизжала.

Два Юрия замерли друг напротив друга: один — громадный и сумасшедший, второй — невысокий, но вооружённый. Сидя на полу (благодаря Русакову она упала), Марина сквозь пальцы продолжала наблюдать за разворачивающейся в её квартире драмой. На какой–то миг ей показалось, будто она не взрослая женщина, а девочка лет десяти, и Юрии вовсе не Юрии, а её отец и мать — те частенько скандалили, когда Саша и Марина были маленькими.

— Отойди! Руки вверх! — истерично закричал следователь. — Или я буду стрелять!

Русаков вдруг оскалился.

— На каком основании, позвольте узнать? Я просто пришёл в гости к своей бывшей… жене и не понимаю…

— Всё ты понимаешь, сволочь! Подними руки, кому сказал!

По–прежнему скалясь, Русаков исполнил его просьбу. Марина поняла, что он что–то задумал, но вот что? Пистолет в руке Юрия еле заметно дрожал. «Неужели он сейчас в него выстрелит? — подумала Марина. — Но откуда он всё–таки его знает?! О боже, боже, боже, какая я дура!»

Секунд тридцать все молчали и не двигались. В конце концов Марине это показалось смешным — она даже начала тихо хихикать. Юрий покосился на неё, но как раз этого ему делать не следовало — подобного момента и ждал санитар.

Смех Марины оборвался, теперь она снова визжала. Огромный кулак Русакова врезался в челюсть следователя, и в тот же миг произошло ещё две вещи: Юрий выстрелил, и Марина зажмурила глаза. Повисла тишина, нарушаемая лишь чьим–то тяжёлым дыханием. Перепуганная девушка, съёжившаяся на полу, всё никак не решалась открыть глаза, но наконец ей удалось перебороть страх, и она медленно–медленно убрала руки от лица.

О нет, нет!!!

Всё обстояло совсем не так, как она предположила. Русаков был жив–здоров — пуля, очевидно, ушла куда–то в стену. Ну да, вон, точно, почти под самым потолком… Следователь Юра валялся на ковре (похоже, без сознания), и из уголка его рта сочилась кровь. За окном слышался шум трамвая.

Вытащив из руки следователя пистолет, Русаков повернулся к Марине.

— Ну ты и су–учка! — произнёс он удивлённо. — Поверить не могу, Мариша — это же мент! А ты ещё про врача какого–то…

— Я… я ничего ему не говорила! — забормотала Марина с пола. — Он сам пришёл, честное слово! Поверь, Юра, я…

Русаков направил пистолет прямо в центр её лба. Холодная сталь коснулась кожи. Марине показалось, что внутри у неё всё переворачивается, к горлу вдруг подступила тошнота. Вот так всё и кончается. Сперва — брат, потом — сестра. Кто будет следующим?

— Тебя посадят! — прошептала она, глядя прямо в глаза бывшего любовника, безумно сверкающие под очками. — Ты убил милиционера, а…

Русаков не дал ей закончить.

Терехин

«Катамнез» обрывался на 30 июля. Закрыв тетрадку, Терехин печально вздохнул. Ему было так интересно это читать, а тут раз — и всё оборвалось. Итак, как выяснилось, Саша рассказывал ему о своих сексуальных отношениях с сестрой далеко не всё, хотя, может, в этом дневнике он кое–что и присочинил. Саша всегда любил фантазировать, не зря его в больнице так и называли — Фантазёр…

Зазвонил телефон. Терехин вздрогнул, но с дивана не встал. Поди, Русаков звонит, кто же ещё? Нет, решил он, трубку брать не буду.

Телефон позвонил ещё секунд сорок, потом затих. Отложив дневник в сторону, Терехин задумчиво почесал гениталии. Плохо, что Мумурон на вызов не отвечает — он бы помог найти убийцу Саши и эту чёртову записную книжку. Для него это раз плюнуть. Что может быть проще? Он бы отыскал Сашину душу и всё узнал непосредственно от неё.

В том, что Русаков не убивал Сашу, Терехин был уверен на сто процентов. У санитара–бисексуала не было на то причин. А что касается красненькой записной книжечки, то… ну, просто то, что в ней написано, не должно попасть в руки милиции.

Красная записная книжка…А ведь там и про него тоже много было. Чёрт побери, куда же всё–таки Фантазёр её дел? Сколько проблем из–за неё теперь, сколько переживаний. Даже сны все на эту тему пошли — к чему бы это? То он её читает, то сжигает, то на кладбище закапывает…

Лишь Райская Птица моста помочь ему.

Сконцентрировавшись, Терехин выкрикнул мысленно:

«Ответь, ответь мне, Мумурон! Это я, Дмитрий! Где ты, отзовись!»

Но Мумурон не спешил появляться. Огорчённо вздохнув, Терехин принялся натягивать трусы — скоро должна была вернуться с базара Катерина, и он не мог допустить, чтобы она застала его голым.

Юрий в бездне

Бездна падала в меня… Или нет, наоборот, скорее всего, это я падал в бездну. И не в бездну, а пожалуй, в Бездну — настолько глубокой была эта пропасть, эта яма. Вниз, вниз, вниз. Всё быстрее и быстрее….

Почему–то я не чувствовал тела, как будто его у меня не было вовсе, но спустя неопределённый промежуток времени вдруг дали о себе знать какие–то непонятные ощущения, и я понял, что плоть восстанавливается. Это напомнило мне… нет, не знаю. Словно как что–то маленькое становится всё больше, раскрываясь подобно цветку. В придачу ко всему этому было страшно холодно и абсолютно темно, но постепенно тьма начала рассеиваться, хотя холод не отступал. Я подумал, что, возможно, умер.