Сергей Шведов - И на старой Смоленской дороге

• Название: И на старой Смоленской дороге
• Автор: Сергей Шведов
• Жанр: Социально-психологическая фантастика

---

— Да вроде не было за мной чужого глаза.

* * *

— А что ты умеешь делать, кроме как быкам хвосты крутить?

— Негоциант я.

— Негоциант… А это по какой части?

— Торговой.

— А с кем тут торговать? Две деревни, три села, и те за тридевять земель. Война же по этим местам прошлась.

— Я найду оптовиков.

— Кого–кого?

— Сбытчиков. Ты только кабанчиков годуй.

— Ага, а поросят где я возьму?

— Поросят они сами доставят. Ты только их рОсти.

— На окорока, колбасы или мясо?

— Только на сало дед. Они берут только сало.

— Не потяну я, — решительно замотал головой старик. — Кормить нечем.

— Две коровы и бугаёк — молока у тебя море. Картошка своя.

— А муки на запарку?

— Ты же говорил, у тебя пять девок холостуют. Засеем полоски ячменя и ржи. Можно и овса.

— Овсы у нас туго родют. Да и на семена где взять?

— Это дело моё, негоциантское.

Хозяин вприщур всмотрелся в гостя и буркнул в сторону:

— Ещё бы утей завесть, паря.

— А на кой?

— Зимой по трескучим морозам молочных поросят жирным бульоном выпаивать, чтоб падежа меньше было.

— Достанем тебе и утей, батя. Пруд же у тебя под боком.

— Пруд бы ещё и зарыбить. От пареной рыбы свинья быстрей толстеет.

— Мясо будет рыбой вонять, старик.

— Твоим оптовикам не мясо, а сало нужно, сам говорил. Оно рыбный дух не вбирает.

— Как скажешь, дед. Только вот ещё что. Диких кабанов у вас в округе много?

— Дык не знаешь, как от них огород огородить!

— Должно быть больше. Ты ведь, дед, не только свиновод знатный был когда–то, но и егерем числился не из последних.

— Откуда тебе это ведомо?

— Неважно. Оптовики просили, развести дикого кабана побольше. Ну, чтоб по зиме их бить на мясо.

— Тут их такая прорва, что нам с тобой их и в десять лет всех не перебить.

— Это не твоя забота, ты их подкармливай зимой, а бить сами оптовики будут.

— Ну ты и загнул! Это домашнюю свинью лёгка выгодовать, когда бабы в доме есть. А с диким кабаном возни много и расходу тож.

— А что там ему нужно? Желудей подсыпать да турнепсу с топинамбуром сотки две засадить.

— Там не сотки, а поля нужны не меньше двух гектаров. Подкормочную площадку сделать рядом с полем под навесом, куда сыпать зерно, картошку, кукурузу, яблоки, зерноотходы и всякие кабаньи фрукты.

— Вырастим, если надо. Нас же двое мужиков и пять баб.

— Шесть, если с моей старухой считать… Ладно, картошка кабану на кормёжку идёт самая бросовая, мелочь. Крупные клубни иногда замерзают так, что молодняк с трудом разгрызает их.

— Вот видишь — справимся.

— Тоннами там надо сыпать, дурья голова, а не килограммами! Кабанья утроба что та прорва. Солонцы опять же надо поставить, а где столько соли взять?

— С солью разберёмся. Думаю, и селитра пойдёт. Кормушки делать будем?

— Кабан берёт пищу только с земли, корм попросту вывалим под деревом. Опять же, кроме соли, нужны чухалки солярные.

— А это что ещё за штука?

— Высокий пень обливаешь солярой или маслом–обраткой, да откуда её в лесу–то взять?

— Не твоя забота. Оптовики–заказчики эту вонючку достанут.

— Ага, вот–вот, кабан любит о пахучий пень или комель почухаться после свинячьего перекуса… Только вот ещё что — в сильные морозы лучше подкармливать кормами, которые не замерзают.

— Чего–чего?

— Ну, жёлуди, кукуруза в початках, овёс в снопах, а овсы у нас поди–ка вырасти.

— У тебя шесть баб — справимся.

— А на кой это мне? — чуть не взорвался от негодования и отвернулся старик. — Не было печали — купила баба порося.

— Оптовики платить будут по любой цене, какую только назначишь.

Дед резко повернулся и внимательно всмотрелся в пришельца. Покачал головой, но промолчал.

— А зубры тут у вас похаживают? — спросил негоциант.

— Ну, уже с полсотни развелось после войны. С западу, видать, убежали от страха.

— И их будем кормить.

— Рука на зубра не поднимется.

— Оптовики сами отстреляют и мясо тушами заберут.

— Ох, чой–то ты, парень, не договариваешь! Кто эти, твои оптовики?

— Иногда, отец, лучше прикинуться, что не расслышал вопроса.

— И то верно.

* * *

Пять лет прожил чужак на хуторе. Зимой от работы в летнюю страду у всей большой семьи спину ломило, но поначалу десяток, потом аж двадцать пять свиней в год дед продавал заготовителям–оптовикам. Сам он этих заказчиков и в глаза не видел, торговлю вёл его работник–негоциант, а дед только изредка бросал взгляд вслед исчезающим в лесу подводам. Расплачивались заказчики с чужаком долларами, еврами и даже юанями. Настоящими, дед проверял у родичей за пятьдесят вёрст отсюда.

На каждые коляды после нового года дед с бабой на двуколке с двумя лосями, запряжёнными цугом, добирались аж до самых Малевичей, большого торгового села, где не было гарнизона иноземных санаторов. Всем девкам заготовили приданое, а вот женихов только не припасли. Старшие девки уже явно переспевали.

Как–то дед сказал работнику:

— Сколько у нас лозы, хмызняка и кустовья всякого! Столько коз можно прокормить.

— Ребятишек у тебя нету, некому коз пасти, а у нас забот и так полон рот.

— Дык ребятишки дело наживное. Тебе, паря, сорокатник уже накатил?

— Пока нет, но за этим дело не станет.

— Слухай сюды! Женись на любой из моих девок. Они ж все на тебя облизываются. Не приглянулась какая из них? Я на обычай не посмотрю и младшую смогу вперёд старшей выдать, если скажешь.

— Да я бы с радостью, но…

— Без попа не можешь? Привезу тебе попа.

— Да не в этом дело, — отвёл глаза чужак.

— Чо, гулять по бабам нравится? Так женись сразу на двух. У нас есть поп раскольный, венчальный батюшка прозывается, он и на двух, а то и на трёх сразу окрутит. Я бы пятёрых за тебя выдал, да две дочки ещё сцыкухи малолетние.

Чужак призадумался.

— Думай–думай, — поощрил его дед. — Пойдут у нас ребятишки, будут козы и овцы. Твои оптовики тебе только спасибо скажут. А мы вообще куркулями заживём. А то мои дочки так в девках и усохнут.

— В другое время я бы не прочь, батя, хоть на пяти сразу, но мы стоим на старой смоленской дороге.

— И что с того? Её, дороги этой, почитай что тридцать лет как нет. Некому шастать, места глухие, всё после войны запустело.

— Так–то оно так, дед. Только ведь сколько раз говорил тебе, что собираются наши заморские хозяева прокладывать трансантлантическую магистраль «Пасифик — Атлантик».

— А куда это и откудова?

— От Бреста до Владивостока.

— Ну и пусть себе ветку тянут, мне–то что.

— В эту магистраль вольётся и давно заросшая старая смоленская дорога, рядом с которой мы сейчас находимся.

— Ну и что?

— А то, что туристы в эти края навострят лыжи. Охотники всякие.

— Ну и пусть, зверьё у нас непуганое. От медведей в лесу уже продыху нет, как мы с тобой кабанов диких расплодили. Ещё и подзаработаем с туристами по егерской части. Только не верится мне, что в нашу глушь хоть кто–то заберётся.

— Доберутся до нас, дед, вот увидишь. И не туристы это будут — чистое зверьё, пожаднее медведя. Уходить нам всем отсюда нужно, вот что. Сколько раз тебе уже говорил.

— Говорил, — крякнул дед с досадой. — Только мне не верится.

— А зря!

Хозяин с подозрительной хитрецой прищурил глаза:

— Ты, что ли, для этого, паря, трёх лосят годовалых объездил и сёдла им пошил? Думаешь, бежать куда глаза глядят придётся?

— От беды, старик, не зарекайся.

— Кто тебе эту глупость в уши вдул? Я по своей родне с бабкой ездил, никто ни про какую магистраль и слыхом не слыхивал.

— Думай сам, дед, только нужно от свиней на всякий случай ещё до зимы избавиться.

— Кто в августе кабанчиков забивает? Сейчас для них самые тыквы пошли, лубен опять же созрел.

— Не захочешь того люпина, когда тебя вражины за задницу возьмут.

— Ну ты, паря и загнул! Уж пять лет как санаторы зачисток в волости не проводили. Они же теперь цивилизованные, вежливые то ись.

* * *

— Матка, шнель! Куры, млеко, яйки!

Турист в камуфляже наставил на бабу охотничий карабин с оптическим прицелом и начал что–то громко лопотать по–своему, словно ругался с ней.

— Он говорит, — перевёл деду работник, — что у русских исторический долг перед великой Германией. Мы когда–то их великого фюрера до самоубийства довели, два миллиона немок изнасиловали и тысячелетний рейх со столицей в Воронеже им на нашей земле построить не позволили. Говорит, исторический должок за нами.

Немцы–туристы почти что и не набедокурили, как деду показалось. Выпили молока и сырых яиц. Постреляли кур, уток и гусей, хлебнули шнапсу и укатили восвояси на диковинном болотоходе с огромными дутыми колёсами.