Владимир Круковер - Двойник президента России

• Название: Двойник президента России
• Автор: Владимир Круковер
• Жанр: Социально-психологическая фантастика

---

Я запер дверь изнутри и горестно понял, что сегодня придется обходиться не только без кофе, но и без еды. Выходить их номера было крайне опасно, хотя отдельного вида бешеных дятлов не существует, в любой популяции встречаются исключения. Особенно, если городского дятла предварительно разозлить.[5]

Я включил телевизор и максимально приглушил звук. Если будут искать, — меня дома нет.

В гостинице я второй день, и дни эти прошли достаточно удачно. Прибыв с тремя тысячами зелёных в кармане (с жильцами повезло, я легко снял с некоторых из них за чужую квартиру за восемь месяцев вперед), я купил приличный номер в гостинице «Ярославская», что вблизи ВДНХ.

Номер в этой, вполне приличной, гостинице стоил 750 рублей, что для столицы более, чем скромно.

«Моя мама — лучший в мире выдумщик…» — сказал с экрана смазливый карапуз. Такие мальчики, подрастая, обычно приобретают голубой окрас. Правда, если выдумщица мама будет кормить его бульонными кубиками, он может и не вырасти. В состав этих концентратов входит глютаминовая соль, которая при высокой температуре выделяет ядовитую кислоту.

И тут зазвонил телефон. Я помедлил брать трубку. С другой стороны, если это мои любезные оппоненты, то не будут же они ломиться среди бела дня в номер. В «Ярославской» неплохая охрана, защитят если что. А к диалогу я готов. Расскажу им о розовых дятлах, которые водятся в полях и питаются нектаром крапивных цветов. Так как клювы у этой популяции атрофировались, они долбят друг друга морально, а с возрастом преображаются в пеликанов.

— Я вас внимательно слушаю, — поднял я трубку.

— Ну, что там, Владимир? — сказал какой–то картавый голос. — Шеф уже злиться, статья нужна не позже, чем к утру.

Есть у меня привычка подхватывать разговор на любую тему. Когда не знаешь, о чем речь, получается интересно[6].

— Работаю, — сказал я, — тружусь.

— Ты, только учти, — продолжил картавый, — поменьше статистики, побольше жареных фактов. Обязательно укажи, сколько стоит девочка в Москве, — предполагаемая шапка материала: «Сколько стоит семилетняя проститутка?»

— Учту, — сказал я.

Трубку повесили.

Я тоже повесил и озадаченно посмотрел на телефон. И подумал, что я все же — олух. Ведь в гостинице кроме кафе отличный ресторан. И мне никто не мешает заказать там все, что душе угодно. И главное — кофе. В кофейнике. Большой кофейник кофе со всеми причиндалами.

Я представил, как официант вкатывает в мой номер столик с блестящим, пышущим паром кофейником, рядом с которым на белоснежной салфетке стоят густые сливки в фарфоровом молочнике, сахар в сахарнице, сухарики или печенье в кружевной корзиночке… И тотчас позвонил в ресторан.

Второй звонок я сделал на коммутатор гостиницы. В «Ярославской» пользование телефоном платное, как на Западе; минута разговора по Москве стоит два цента. У них там стоит компьютер со специальной программой. И этот компьютер, по моему разумению, должен регистрировать входящие звонки. Так оно и оказалось, телефон, с которого мне звонили, был зарегистрирован. Я записал его и позвонил. Это оказался номер газеты «СПИД и ОПАСНЫЙ СЕКС». Кто–то там перепутал телефон и заказал некому Владимиру статью о малолетних проститутках. И о педофилах, надо думать. Я, вообще–то и сам был Владимиром. И, если не убежденным педофилом, то в некоторой степени склонным к нехорошим связям с несовершеннолетними.

Делать мне пока было совершенно нечего, настроение было непривычно приподнятое, будто я второй день умеренно бухаю, так что я сел и бодро начал статью о детской проституции. Почему бы мне не быть сведущим в этой проблеме? Статистику я мгновенно «изобретал» при помощи собственной фантазии.

Начал я с заголовка. Заголовок — это гвоздь, на котором висит вся картина газетного материала.

Сколько стоит «Лолита»?

… — Дяденька, а вам девочка нужна?

— Что ты имеешь в виду? — спросил я.

— Я ничего не имею, я спрашиваю, — невозмутимо ответил пацан.

— Что за девочка?

— Знакомая. Она в сквере клиентов снимает, тут недалеко.

— А сколько ей лет?

— Одноклассница. Да вы не думайте, она все умеет.

— Сколько же она берет?

— Четвертак в час, а если на весь день — стольник.

— Забавно. Обычно путаны имеют в виду ночь!

— Она ночью не может, — не понял пацан, — она только до девяти гуляет, у нее мамка строгая.

Я посмотрел на часы. Еще не было 12.

— Ну что ж, — сказал я, вставая, — пойдем к твоей девочке.

— Мне десять рублей, — строго предупредил маленький сводник, — а можно доллар.

Сквер, действительно, оказался недалеко. Напротив памятника Пушкину, только на другой стороне улицы. Соседство с американской «бутербродной» чувствовалось. Я оглядел немногочисленные скамейки и сразу вычислил малолетку: в коротком платье с декольте она выглядела не столько ребенком, сколько лилипуткой — ее нескладная фигурка никак не сочеталась со взрослым нарядом, особенно с туфлями на высоком каблуке. Рядом с ней сидел какой–то сморщенный старичок, блудливо потиравший сухонькие ручки и воровато оглядывавшийся.

— Она уже кого–то сняла, — разочарованно сказал пацан, — вы заплатите вдвое — я ее уведу?

Я кивнул.

— И мне вдвое, — поторопился пацан.

Я снова кивнул.

Он мигом подбежал к лавочке, отозвал девчонку, и вскоре они уже были рядом со мной. Старик невинно смотрел в другую сторону, весь вид его выражал разочарование, смешанное с проходящим испугом.

— Здравствуйте, — кокетливо сказала девчонка, — меня зовут Ляля. А вы с какой страны?

Ей и тринадцати нельзя было дать, так — худышка. Но девчонка была красивенькая, с аккуратной фигуркой и небольшими, с абрикос, выпуклостями на груди. Нелепое декольте обнажало худые ключицы в голубых прожилках вен…

Вы знаете, что чаще всего рисуют дети, подвергнувшиеся сексуальному насилию? Дом–дерево–человек, где дом и дерево имеют своеобразную форму — пенисообразную. Часто на этих рисунках еще бывает радуга — это как бы способ защититься.

По официальной статистике в Москве и области ежегодно регистрируется 7–8 тысяч случаев сексуального насилия над детьми. Но это только те случаи, по которым возбуждены уголовные дела. Работники приюта считают, что цифру надо увеличить в десять раз. Однако, по материалам телефона доверия только одна жертва из ста обращается в милицию.

Какие же сексуальные преступления совершаются в семьях? Официальная статистика на этот счет скромно молчит, выборочные исследования дают следующие данные:

— развратные действия. 71 % детей пострадали от родственников и семейных знакомых;

— мужеложство. 28 % пострадавших — жертвы родителей или опекунов;

— половая связь с детьми. 19 % из общего числа — инцест;

— изнасилование с отягчающими обстоятельствами. 50 % пострадавших — дочери, сестры или внучки.

Ладно, господин (жа) читатель (ца), хватит наводит на вас ужас статистикой. Вы уже четко усвоили, что таинственные незнакомцы — насильники, злодеи в масках, маньяки, пьющие детскую кровь, явление довольно редкое, и почти всегда насилие производит родственник или его знакомый. Вы что же думаете, эти детишки, что тянут нам руки в метро и на улице, они богачи. Чаще всего, если они не арендованы цыганской корпорацией нищих, это дети алкашей, наркоманов, дна. Порой они просят под угрозой побоев, порой — в охотку, с азартом. Все они жертвы насилия пьяного отца, пьяного дедушки, пьяного брата, собутыльников отца, дедушки, брата. Заглянем в статистику еще раз.

Только 5 % родителей приютских детей не злоупотребляли алкоголем. Косвенным показателем тяжести их алкогольной зависимости может служить тот факт, что у 25 % детей один из родителей погиб от злоупотребления алкоголем (отравление суррогатами, убийства в пьяной драке, под транспортом). Почти все семьи нищенствовали, многие жили только за счет пособия на детей.

Результаты исследований, проведенных в Канаде, показывают, что сексуальному насилию подвергаются КАЖДАЯ четвертая девочка и КАЖДЫЙ восьмой мальчик в возрасте до 18 лет. Исследования также показали, что дети–инвалиды подвергаются насилию чаще в 5 раз.

Сексуальное насилие над детьми не знает пределов. Оно случается с мальчиками и девочками, в богатых и бедных семьях, у всех рас и представителей всех культур и религий.

Дети подвержены сексуальному насилию потому, что у них отсутствуют знания и опыт, необходимые для понимания или описания того, что с ними происходит. К ним редко приходится применять физическую силу, поскольку взрослые и так имеют над ними власть в силу своего авторитета. После того как сексуальное насилие случилось, большинство детей начинают испытывать чувства вины, страха, стыда и унижению