Лев Толстой - Л.Н.Толстой. Полное собрание сочинений. Дневники 1862 г.

• Название: Л.Н.Толстой. Полное собрание сочинений. Дневники 1862 г.
• Автор: Лев Толстой
• Жанр: Классическая проза

---

5 Сентября. Пришел, стукнул Володю. Толпа Зайковских, гулянье и не то, не то, не то. А накануне я не спал ночь, так ясно представлялось счастье. Вечер говорили о любви. Еще хуже. Хотел непременно поговорить с Таничкой. Во сне жалкая борзая больная собака.

6 Сентября. Утром учил, гулял и злой и без ничего ушел домой. — Я стар, чтобы возиться. Уйди, или разруби. Хорошо было идти одному ночью. Театр, что-то еще. Кроме Б[ерсов] ничего нет в это время.

7 Сентября. Сказал Васиньке и стал спокойнее. В[асинька] жалок; так мелко, старо, паралельно чувствуется ему. Нынче один дома и как-то просторно обдумывается собственное положение. Надо ждать. — Дублицкой, не суйся там, где молодость, поэзия, красота, любовь — там, брат, кадеты. — Нажрался с Вас[инькой] нынче и сопе[ли], лежа друг против друга, это твое. — Вздор — монастырь, труд, вот твое дело, с высоты кот[орого] можешь спокойно и радостно смотреть на чужую любовь и счастие, — и я был в этом монастыре и опять вернусь. Да. ————————————

Неискренен дневник. Arrière-pensée,5 что она у меня, подле меня будет сидеть и читать и...... и это для нее.

8 Сентября 1862. Утром Ауербах с статьей жены. Вас[инька], Суворин. Саша Б[ерс]. Пошел-таки к Б[ерсам] к обеду. А[ндрей] Е[встафьевич] в своей комнате, как будто я что украл, Таничка серьезно строга. С[оня] отворила, как будто похудела. Ничего нет в ней для меня того, что всегда было и есть в других — условно поэтического и привлекательного, а неотразимо тянет. (С Сашей зашел в деревню — девка крестьянская кокетка, увы, заинтересовало.) Л[иза] как будто спокойно владеет мной. Боже мой! Как бы она была красиво несчастлива, ежели бы была моей женой. Вечером она долго не давала мне нот. Во мне всё кипело. С[оня] напустила на себя Берсеин татьянин, и это мне казалось обнадеживающим признаком. Ночью гуляли. —

9 Сентября. Она краснеет и волнуется. О, Дублицкой, не мечтай. Пришел с Пако и с Сашей, обедал, спал. Начал работать и не могу. Вместо работы написал ей письмо, к[отор]ое не пошлю. Уехать из Москвы не могу, не могу. Пишу без задней мысли для себя и никаких планов стараюсь не делать. Мне кажется, что я в Москве уже год. —

До 3-х часов не спал. Как 16-тилетний мальчик мечтал и мучался.

[10 сентября.] Проснулся 10 сентября в 10, усталый от ночного волненья. Работал лениво и, как школьник ждет воскресенья, ждал вечера. Пошел ходить. К Перфильевым. Дурища П[расковья] Ф[едоровна]. На Кузнецкий мост и в Кремль. Ее не было. Она у молодых Горскиных. Приехала строгая, серьезная. И я ушел опять обезнадеженный и влюбленный больше, чем прежде. Au fond6 сидит надежда. Надо, необходимо надо разрубить этот узел. Л[изу] я начинаю ненавидеть вместе с жалостью. Господи! помоги мне, научи меня. — Опять бессонная и мучительная ночь, я чувствую, я, к[отор]ый смеюсь над страданиями влюбленных. Чему посмеешься, тому и послужишь. Сколько планов я делал сказать ей, Т[аничке], и всё напрасно. Я начинаю всей душой ненавидеть Л[изу]. — Господи, помоги мне, научи меня. Матерь Божия, помоги мне. —

11 Сентября. С утра писал хорошо. Чувство так же сильно. Целый день, как и вчера.

Не смел идти к ним. Много ходил, был у Яковлевой. Говорил Васе. Никто не может помочь мне, кроме Бога. Прошу его. Вечер у Перфил[ьевых]. Хорошенькие Мент. Для меня нет никого. Устал. Какое-то физическое волнение.

12 Сентября. Целый день шлялся и на гимнастике. Обедал в клубе. Я влюблен, как не верил, чтобы можно было любить. Я сумасшедший, я застрелюсь, ежели это так продолжится. Был у них вечер. Она прелестна во всех отношениях. А я отвратительной Дублицкой. Надо было прежде беречься. Теперь уже я не могу остановиться. Дублицкой, пускай, но я прекрасен любовью. — Да. Завтра пойду к ним утром. Были минуты, но я не пользовался ими. Я робел, надо было просто сказать. Так и хочется сейчас идти назад и сказать всё и при всех. Господи, помоги мне.

13 Сентября. Ничего не было. Хотя и Сережа приехал. Каждый день я думаю, что нельзя больше страдать и вместе быть счастливым, и каждый день я становлюсь безумнее. Опять вышел с тоской, раскаянием и счастьем в душе. Завтра пойду, как встану, и всё скажу или застрелюсь.7

[14 сентября.] 4-й час ночи. Я написал ей письмо, отдам завтра, т. е. нынче 14. Боже мой, как я боюсь умереть. Счастье, и такое, мне кажется невозможно. Боже мой, помоги мне.

[15 сентября.] 14 Сентября. Спал только полтора часа, но свеж и нервозен страшно. Утром то же чувство. Пошел к Сереже,8 смеялись там о бессмертии души. В Кремль. К Тютчевым и к ним. Положение объяснилось, кажется. Она странн[ая]... не могу писать для себя одного. Мне так кажется, я уверен, что скоро у меня уже не будет тайн для одного, а тайны для двух, она будет всё читать. Были у Перфильевых. Усталый нервно, лег спать. Но спал мало, 6 часов. Вчера — 14 — уже я был спокойнее, нынче еще спокойнее. Что-то будет. —

15 Сент. Не сказал, но сказал, что есть, что сказать. Рассказал Вас[иньке] смерть Н[иколиньки], плакал слезами ребенка. Завтра.

16 Сентября. Сказал. Она — да. Она как птица подстреленная. Нечего писать. Это всё не забудется и не напишется. —

17 Сентября. Жених, подарки, шампанское. Л[иза] жалка и тяжела, она должна бы меня ненавидеть.9 Целует.

18 Сентября. Утром работал, потом у ней. О[льга] Зайковская. Встретился с Сережей. Растрепанная. Обед без Л[изы]. Объяснение с А[ндреем] Е[встафьевичем]. Пол[иванов]. — Она не просто цел[ует], тяжело.

19 С. Я спокойнее. Утро проспал. Чичерин, скука. Шлянье без цели, 51/2 у них. Она тревожилась. Л[иза] лучше, вечер, она говорит, что любит. —

[24 сентября. Москва — Ясная Поляна.] 20, 21, 22, 23, 2410 Сентября. Непонятно, как прошла неделя. Я ничего не помню; только поцелуй у фортепьяно и появление сатаны, потом ревность к прошедшему, сомненья в ее любви и мысль, что она себя обманывает.

Хорошие известия о статье и продаже сочинений. В день сватьбы страх, недоверие и желанье бегства. Торжество обряда. Она заплаканная. В карете. Она всё знает и просто. В Бирюлеве. Ее напуганность. Болезненное что-то. Ясная Поляна. Сережа разнежен, тетинька уже готовит страданья. — Ночь, тяжелый сон. Не она. —

25 Сентября [Ясная Поляна]. В Ясной. Утро кофе — неловко. Студенты озадачены. Гулял с ней и Сережей. Обед. Она слишком рассмелилась. После обеда спал, она писала. Неимоверное счастье. И опять она пишет подле меня. Не может быть, чтобы это всё кончилось только жизнью. —

[30 сентября.] 26, 27, 28, 29, 30 Сентября. В Ясной. Я себя не узнаю. Все мои ошибки мне ясны. Ее люблю всё так же, ежели не больше. Работать не могу. Нынче была сцена. Мне грустно было, что у нас всё, как у других. Сказал ей, она оскорбила меня в моем чувстве к ней, я заплакал. Она11 прелесть. Я люблю ее еще больше. Но нет ли фальши.

1-го Октября. Сдержали слово. Отличное утро. — Хлопоты по хозяйству. Рассердился на Игнатьева за банк. В. Е. приехал. После обеда писал письма. Она придворным тетушкам не хочет писать — всё чует. — С студентами и с народом распростился.

[14 октября.] 2, 3, 4 до 14 Октября. Было у нас еще два столкновенья: 1) за то, что я был груб, и за 2) ее н. Я еще больше и больше люблю, хотя другой любовью, были тяжелые минуты. Нынче пишу оттого, что дух захватывает, как счастлив. — Всё уясняется — и журнал, и дела.

15 Октября. Всё это время я занимаюсь теми делами, к[оторые], называются практическими, только. Но мне становится тяжела эта праздность. Я себя не могу уважать. И потому собой не доволен и не ясен в отношени[ях] с другими. — Журнал решил кончить, школы тоже — кажется. Мне всё досадно и на мою жизнь и даже на нее. Необходимо работать...

19 Декабря. Еще полтора месяца счастья. Одно горе — Стелловский, история в12

19 Декабря. Еще месяц счастья. Дурное только Стелловский, моя ошибка в отношении его. Теперь период спокойствия в отношении моего чувства к ней. Я пристально работаю и, кажется, пустяки. Кончил казаков 1-ую часть.

Черты теперешн[ей] жизни — полнота, отсутствие мечтаний, надежд, самосознания, зато страх, раскаяние в эгоизме. Студенты уезжают, и мне их жалко. У тетиньки сделалось новое старческое выражение, к[отор]ое трогает меня.

22 Декабря. Странное состояние сна, как говорит жена, однако энергии много — не курю. Студенты сердятся за то, что должны и виноваты передо мной. — А мне жалко этого элемента вне всех условий. —

27 Декабря [Москва]. Мы в Москве. Как всегда, я отдал дань нездоровьем и дурным расположением. Я очень был недоволен ей, сравнивал ее с другими, чуть не раскаивался, но знал, что это временно, и выжидал, и прошло. Было объяснение за куклу, ей хотелось пощеголять своей простот[ой] ко мне. Теперь мы пережили. Были в театре, ничего не вышло и ей. Отца боюсь. Л[юбовь] А[лександровна] мила. В Таню всё вглядываюсь. Литераторов, кроме Фета, не видал и не увижу.