Марик Лернер - Победителей судят потомки

• Название: Победителей судят потомки
• Автор: Марик Лернер
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-9922-2217-3

Я хотел слегка улучшить человеческое существование и, в частности, в родном государстве. Начнем развиваться раньше, легче перейти барьер двадцатого века с его катаклизмами. Не хочу величия для империи. Когда она становится излишне могучей, соседи объединяются против и все эти наполеоны, гитлеры рушатся с грохотом, погребая под обломками величия собственные народы.

И после многих лет тяжелых трудов, когда помимо прямых обязанностей приходилось интриговать, подсиживать и врать, не просто указали на дверь. Еще и норовят все достигнутое уничтожить, вернувшись к прежнему состоянию. Нормально ли терпеть в надежде, что прогрессивные начинания уже не остановить, или правильнее вмешаться в происходящее?

---

Мораль. Кредитовать монархов очень выгодно и крайне опасно, тем паче есть и другие примеры, начиная с тамплиеров. Потому мои конторы не нацеливались на спасение казны и беззастенчивое обирание народа. Рано или поздно это плохо закончится. Лучше брать по маленькой у многих, чем один раз сокровище, которое все равно унести не дадут и выдавят назад с кровью.

Требовалось срочно предпринять нечто для обеспечения долгосрочного и краткосрочного кредитов и поддержки предпринимательской деятельности. Изобретать велосипед совсем не нужно. Банки вполне себе существовали во многих странах, и даже в немалом количестве. Только в России их не было. Монетная контора, которая была организована в 1727 году для чеканки монет, получила право осуществлять ломбардные операции под восемь процентов годовых. Однако осуществлять эту кредитную операцию дозволялось лишь лицам, особо приближенным к императорской фамилии.

Если чего-нибудь полезного нет, значит, надо этим воспользоваться и создать. Интересно, но, по моим прежним сведениям, в Британии сначала возникает индустрия и потом обслуживающие ее банки, а в Германии наоборот. Сначала появляются банки, а потом они строят эту промышленность. То есть правильного рецепта не существует, и возможны варианты. В очередной раз недурно помочь родине и себе пополнить кошелек. Банк замечательное место для получения денег из воздуха. Правда, сначала их нужно иметь.

За основу взял свою ссудную кассу, составил Устав и получил разрешение от государыни без промедления. Забавно, но она замечательно усвоила мое же предложение проводить первоначальные испытания не на подданных, а на мышках. В их роли обычно видела меня. Правда, и вознаграждала за труды и лишения не одними ласковыми словами. Близость к трону и доверие дорого стоят в глазах окружающих.

Если предложение срабатывало, в дальнейшем с уровня личного кармана Ломоносова или Западного края метод распространялся на всю Россию. Честное слово, не худший вариант. Между прочим, Анна так поднаторела во всевозможных финансовых тонкостях, что недрогнувшей рукой вычеркнула право производить обмен и покупать иностранную золотую и серебряную монету.

Это давало возможность получать значительную прибыль, так как валютные операции в Петербурге были очень выгодными. Иностранную монету приобретают весной, в момент прихода большого количества иностранных торговых судов, а затем, когда в город приезжают покупатели валюты, в том числе из Москвы, можно выгодно продать. Это осталось привилегией позже открывшегося Государственного банка.

В любом случае основной капитал, состоявший из моих и шадринского семейства семисот пятидесяти тысяч рублей, под конец царствования Анны Карловны достиг шести миллионов. Мой карманный банк не только выдавал ссуды под имения, дома и фабрики, но и имел по высочайшему указу права на учет векселей, прием вкладов на хранение и совершение переводов. Русским купцам, торговавшим при Санкт-Петербургском порту, под залог товаров в размере семидесяти пяти процентов их стоимости сроком до одного года. Трансферты денежных вкладов, учет векселей. Кредиты под шесть-восемь процентов, даже крестьянам выдавали на срочные нужды небольшие суммы (рублей двадцать-тридцать) под те же шесть процентов. Самое важное — за вклады владельцы получали до четырех процентов.

И понесли многие денежку в немалом количестве, обнаружив возможность заработать, ничего не делая. По мере развития Коммерческий банк постепенно открывал свои отделения в Москве, Астрахани, Киеве и других городах. Причем я не забывал и о служащих. После составления годового баланса в случае положительных результатов отчислялась определенная сумма на премирование всех служащих банка. Материальная заинтересованность!

Основная задача состояла в обеспечении русских купцов, занимавшихся внешнеторговой деятельностью, прежде всего экспортеров, дешевым кредитом, что должно было способствовать развитию внешней торговли. Появившийся через два года Государственный банк по большей части кредитовал важные для страны проекты. Для осуществления операций ему было выдано из казны пятьсот тысяч рублей. Поскольку по вкладам, которые вносились на счета или для хранения, государство выплачивало по моему примеру проценты, оно было заинтересовано в том, чтобы деньги не лежали праздно.

Капиталы нередко использовались на государственные проекты, а позже правительство стало покрывать за счет этих средств бюджетный дефицит. Происходило это посредством выдачи казначейству беспроцентных краткосрочных и долгосрочных ссуд. В условиях военных действий, при огромных незапланированных расходах, превышающих поступления, иной раз и выхода иного нет.

А деньги требовались прямо сейчас и много. Те же сахарные заводы сначала нужно построить, хлеб закупить и на продажу до порта довезти и так далее. В результате уже без моего прямого участия возникло еще два банка: Волжский и Купеческий с восьмьюстами и семьюстами пятьюдесятью тысячами рублей основного капитала соответственно. Уважаемые люди скинулись на общее дело.

И если Купеческий работал по моей схеме, но в основном на Украине и в Причерноморье, то Волжский строился на иной основе. Главной торговой артерией России издавна служила Волга и ее притоки, включенные в общую систему строящимися и построенными каналами. По ним шли грузы в столицу и на экспорт. Помещики брали деньги под урожай, купцы — под будущие сделки, судовладельцы — под фрахт. Конторы открылись на главных пристанях, он быстро стал крупнейшим банком страны.

И в обоих новообразованных учреждениях немалую долю имели старообрядцы. Личности основных вложившихся в банковское дело хранились в тайне, но не были ни для кого секретом. Уж для меня точно. И теперь, через этих хороших знакомых, под посредничество Вахтина и фактически на честном слове, большая часть имущества моего заложена под те самые ссуды, уплывшие во Францию.

Зато если император попробует взяться за меня всерьез, его ждет крайне неприятный сюрприз. Почти вся имеющая ценность недвижимость, включая огромные земельные владения, за исключением вот этого самого дворца в Царицыне и парочки домов в Москве, а также в Киеве и Петербурге, принадлежит отныне по документам совсем иным людям.

— Кто со мной честен, того и я уважаю, — сказал я. — Как сказано в Священной книге: «Не делай того другому, чего не хочешь сам получить». Или не так? — переспросил я, заметив мелькнувшую на лице собеседника тень. — Ну извини, дословно не упомню, но общий смысл наверняка верен.

— А ты в Бога-то веришь? — с жадным любопытством спросил он.

Не нравится мне этот разговор, и чем дальше, тем больше. Но правду я все же скажу. Иногда это лучше бесконечного красивого вранья. Старый стал, иногда хочется открыто высказаться, а даже Софье не всегда можно открыться. Да и учует Вахтин уклончивость. Тоже матерый волк и людей хорошо видит. Жизнь мне дали напрокат, и пользоваться одному себе на благо — с души воротит.

— Я верю в высшую сущность, — сказал я предельно честно, — которая станет нас судить потом. А здесь, на Земле, эта сила не вмешивается. Потому просить о помощи бессмысленно. У человека есть свобода воли, и он сам решает — помогать другим или резать соседа. Можно обращаться к Нему в любом месте и в любое время на родном языке. И не важно, как ты его называешь. И без разницы, произносишь Исус или Иисус, двое- или троеперстие творишь. Главное, на что направлены твои побуждения. Потому не стану я преследовать любое направление религии до тех пор, пока на пользу государству. Молись, как тебя устраивает. Но другим не указывай и в тарелку с указаниями, что можно и что запрещено, не лезь! Божественные откровения никогда не воевали и не воюют между собой, кто бы ни говорил обратного. Воюют догмы, созданные людьми. Если тебя в моих словах что-то отвращает, — добавил я после паузы, — порог вон там. Уходи и не возвращайся.

— Напротив, — довольным тоном сказал Семен, — вот теперь я понял. Ты к суду божественному готовишься и вечно просчитываешь, в какую чашу весов поступок добавится. Хороший он или плохой? Тяжело так жить, — вздохнув, явно посочувствовал он. — Без надежды на прощение слабого. Один окончательный и справедливый Судия.

Интересные он выводы сделал из сказанного, обалдеваю. Прямо на ходу изобрел концепцию равновесия. Это же ересь натуральная!

— Всегда помнить, сколько плохого и хорошего совершил, и не от души творить, а потому что важно. И ведь государственная должность заставляет принимать решения неоднозначные. Этому поможешь, того обидишь. Нам руку протянул, православные возмущены. И что важнее, где выгода больше?

Здравствуй, вечная теория малого и большого зла! Нешто до сих пор не придумали?

— Казалось бы, там, где останется больше довольных. А ты не пошел по легкому пути! — Похоже, он вообще начал разговаривать сам с собой. — Для пользы государства? Нет! Все существует окончательно для славы Божией.