Любовь Рябикина - Хозяйка района

• Название: Хозяйка района
• Автор: Любовь Рябикина
• Жанр: Современная проза

---

— Она постоянно говорила о тебе и благословила перед смертью. Баба Аня не винила тебя за убийство. Она проклинала тех, из–за кого все произошло.

— А ты? Ты винишь меня за это?

— Нет. И не винил. Наверное, я поступил бы так же. Они к нам приезжали на двух машинах в первый год, угрожали. Требовали денег за совершенное тобой убийство, но я собрал ребят и они больше не появлялись.

Анна задумалась. Годы, проведенные в тюрьме, научили ее многому. И в частности, думать на один шаг вперед. Она поняла, что с Мансуровым у нее никогда не будет покоя. И дело не только в инвалидности отца: кавказец посмел угрожать ее семье и мира теперь не могло быть. Но она ни слова не сказала мужу.

Ванюшка вытянулся и доставал Анне до плеча. Он обрадовался матери и долго сидел, прижавшись к ней, на диване. Она расспрашивала его об успехах в школе и удивлялась его вдумчивым ответам. Сын стал хорошим помощником отцу. Хозяйство по–прежнему было крепким, ничего не развалилось. Андрей за это время приобрел несколько нутрий и развел целую ферму. Выкопал рядом с домом пруд для карасей. В городе построил маленький магазинчик и через него реализовывал продукцию. Анна порадовалась успехам супруга. В их хозяйстве нашли работу многие бывшие колхозники, ставшие безработными после развала колхоза. Бывший председатель Серов работал на нутрячьей ферме и сказал Анне при встрече:

— Если бы не ваше хозяйство, впору было бы по миру идти. Понимаете, Анна Николаевна, государство совсем платить перестало. Пенсии заработанные и те задерживают. Слава Богу, что вы вернулись живой и здоровой!

Впервые ее назвали Анной Николаевной в родной деревне. Это было так не привычно, что Анна растерялась. Вечером все родные собрались за накрытым столом. Помянули добрым словом бабушку Аню, радовались благополучному возвращению Анны и надеялись на лучшее будущее. На сердце Анны «скребли кошки», но она старательно делала вид, что ей тоже весело. Андрей заметил в глазах жены тревогу и не заметно увел ее на терраску. Долго целовал, а потом спросил:

— Что тебя тревожит? Скажи мне, вместе подумаем.

Анна уткнулась лицом ему в грудь и сказала:

— Что–то на душе тяжело стало. Ты не разлюбил меня за это время? Если это так, я не обижусь.

Муж усмехнулся в темноте и притянул к себе еще крепче:

— Дурочка! Я никогда тебя не разлюблю! Ты самое лучшее, что могла подарить жизнь.

— Но я же убийца теперь.

— Никто в деревне не считает тебя убийцей. Наоборот, говорят, что если бы все так поступали, черные бы не распоясались. Ты здесь что–то вроде Жанны Де Арк!

Оба тихонько рассмеялись. Анна подняла вверх пылающее лицо. Андрей наклонился и крепко поцеловал ее:

— Я так соскучился по тебе. Давай убежим ото всех на сеновал, там сена еще много.

Оба рассмеялись и взявшись за руки, сбежали. Иван Андреевич вышел на веранду и увидев две бегущие к сараю фигуры, ухмыльнулся в бороду и вернулся в дом.

Оставив троих вооруженных ребят в Копейково, Анна с остальными вернулась в Демидовку. Павел ехал с ней и Гориным. Все трое молчали. Светлов не выдержал:

— Простите, Анна Николаевна, а с теми азербайджанцами, что отправлены в город, вы что собираетесь делать? Тоже будете требовать выкуп?

Анна, не глядя на Светлова, тихо ответила:

— Нет. С теми разговор будет другой…

Мрачное выражение ее лица удержало Павла от нового вопроса. В полном молчании они доехали до деревни. Там Иноземцева подъехала к магазину, накупила продуктов и отдала их боевикам. Ребята разожгли на поляне у деревни костер. Откуда–то появился большой котел и в нем вскоре закипела вода. Каша с тушенкой и луком, а потом печеная картошка и травяной чай показались Павлу самой вкусной пищей изо всего, что он пробовал в своей жизни. Иноземцева поела плохо, попила чаю и ушла на край поляны. Присела там на поваленное дерево. Светлов увидел, как она склонилась головой почти к самым коленям. Встал и хотел пойти к женщине, но Горин удержал:

— Не ходи. Пусть побудет немного одна. Анна Николаевна наконец–то нашла тех, кто утопил ее мужа и сына. Попозже подойдешь или она сама придет.

Павел ошарашенно спросил:

— Как это, «утопил»?

— Очень просто. Выбросили из лодки и в сетях запутали.

— И что… Что же милиция? Коломенцев?

— А ничего… Несчастный случай.

— Может действительно несчастный случай?

— Да нет. Видел их тогда местный пьяница. Порецкий от начала до конца все видел. Он и рассказал Анне Николаевне уже после похорон. Трезвый был. И в милиции рассказывал, да только никто ему там не поверил. А через несколько дней и его нашли запутавшимся в сетях. Вот так–то… Анна Николаевна до сих пор дома, в сейфе, хранит показания Порецкого, им самим написанные.

— А ты откуда знаешь?

— Знаю… Ты Нину Васильевну спроси. Она жена Порецкого. Серега ей первой обо всем, что видел в тот апрельский день, рассказал. Нина Васильевна говорит, что он с той рыбалки трезвым пришел, хотя целая бутылка в кармане была. А ведь конченный алкаш был! Всю неделю до смерти никто его пьяным не видел…

Светлов помолчал, а затем снова спросил:

— Что она с черными сделает?

Горин погрыз стебелек травинки, потом ответил:

— Не знаю. Я бы пристрелил не задумываясь. Ее Ванюшке всего одиннадцать лет было.

Оба замолчали, поглядывая на склоненную женскую фигурку. Наконец Иноземцева встала и подошла к ним:

— Сейчас отдам ребятам распоряжения и поедем домой. Устали, Павел Юрьевич?

— Да нет. Вот интересного много увидел и услышал. Теперь перевариваю.

— Это хорошо.

Анна отошла к боевикам, что–то объяснила им. Трое остались у догоравшего костра, остальные расселись по машинам и поехали в город. В «Джип» Иноземцевой сели еще двое ребят, кроме Горина. Иноземцева развезла ребят по домам, несмотря на их протесты:

— Анна Николаевна, мы дойдем! Да не беспокойтесь вы!

На что женщина отвечала:

— Вы устали, а мне не трудно. Отдыхайте теперь, сил набирайтесь! Нам еще столько предстоит сделать.

Потом они остались в машине вдвоем. Светлов спросил:

— Вы сейчас куда?

Иноземцева вздохнула:

— В милицию. Люди с накопившимися вопросами подойдут, а я должна дать ответ всем. Вот сейчас переоденусь и поеду. Вы со мной или хотите с Коломенцевым поговорить?

— Если вы не возражаете, я хотел бы немного отдохнуть, а потом сам приду в милицию.

Она внимательно взглянула на него:

— Хотите попробовать сбежать?

Светлов усмехнулся:

— Ну нет! Сейчас меня отсюда можно только насильно выгнать. Я хочу разобраться во всем сам. Хочу понять, что же такое заставило людей взяться за оружие в мирное время?

Анна грустно улыбнулась:

— Попробуйте. Может и поймете…

Анна представила Светлова своей домоправительнице и отправилась в милицию. Едва только машина Иноземцевой отъехала от дома, как Павел вскочил с дивана и вышел на кухню. Нина Васильевна что–то помешивала в кастрюльке и обернулась:

— Вы что–то хотели?

— Расскажите мне о хозяйке этого дома. Почему она так ненавидит кавказцев? Я прошу не из праздного любопытства, поверьте! Я хочу понять то, что сейчас происходит!

Павел заглянул в растерянное лицо женщины и попросил:

— Нина Васильевна, пожалуйста, расскажите мне, что видел ваш муж в апрельский день шесть лет назад?

Женщина выключила газ и устало опустилась на стул напротив оперативника:

— Значит, вы уже где–то слышали. Мне больно вспоминать об этом, но я расскажу вам все. Вы кажетесь мне человеком порядочным… Той весной Аня из тюрьмы досрочно освободилась. Да и то сказать, сидела, уж если разобраться, ни за что. Так многие и тогда, да и сейчас считают. Скотом он был, этот Алим Мансуров, а не человеком. То, что у Ани отец прикован к инвалидной коляске по их милости и сестренка изнасилована была зверски этими подонками, про то на суде ничего не говорили. Коломенцев вызывал свидетелями лишь тех, кого к рукам прибрал. Старый прокурор с ним в одну дудку дул. Сейчас здесь новый появился и слышала я, что с Коломенцевым он не ладит. Тогда Аня поступила так, как ей совесть подсказала. А этот зверь, Ашот Мансуров, лютую злобу на нее затаил. Попробовал сначала Андрея, мужа Ани, запугать. Она еще в тюрьме была. Не получилось. Андрюха не робкого десятка был, да еще и друзей позвал. Так наподдавали черным, те еле уехали. Но видно следили и когда Аня вернулась, дело–то молодое да и соскучились друг по другу, сбежали они от гостей на сарай. Чья–то черная душа, — чтоб на том свете ему в аду гореть! — дверь приперла колом, а сарай бензином облили и подожгли. Чуть не сгорели они тогда, у Андрея силы хватило новую крышу разломать. Аню он беспамятную вынес. Родители в доме были, когда он почти голый, ее внес и сам упал у порога. Черный весь, в ожогах. Еле их тогда откачали. Все сено у них сгорело. Скотину кормить было нечем, а травы еще не было. В деревне их обоих любили, да и сейчас любят. Сеном с ними каждая семья поделилась.