Аркадий и Борис Стругацкие - Мир Полудня (сборник)

• Название: Мир Полудня (сборник)
• Автор: Аркадий и Борис Стругацкие
• Жанр: Героическая фантастика
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-17-095625-8

Мир Полудня, цикл романов, повестей и рассказов, рисующий будущее XXII века, – возможно, самая замечательная из всех литературных утопий, исполненная веры в общество, дышащее братством и свободой, в идеальные человеческие отношения и прогресс, не знающий границ.

---

– Не надо, Иван. Сейчас я вам все объясню, Петр Владимирович. Только вы не обижайтесь на нас, пожалуйста. Вы знакомы с тау-механикой?

Полесов угрюмо покачал головой. Он все еще злился, хотя Беркут опять нравился ему.

– Тогда это сложнее. Но я все-таки постараюсь объяснить.

Он очень старался объяснить. Полесов тоже очень старался понять. Речь шла о свойствах времени, о времени как о физическом процессе. По словам Беркута, это была необычайно сложная проблема. Много лет назад, при исследовании проблемы источников энергии звезд, была впервые выдвинута своеобразная, еще экспериментально не подтвержденная теория времени как физического процесса, связанного с энергией. В основу этой теории легли постулаты, рассматривающие время как материальный процесс, несущий определенную энергию. Потом были найдены (сначала теоретически, а затем и экспериментально) количественные характеристики условий освобождения энергии, связанной с ходом времени. Так родилась механика «физического времени», иначе называемая тау –  или Т-механикой.

Одним из замечательных следствий тау-механики явился вывод о принципиальной возможности использования хода времени для получения энергии. Был рассчитан ряд механических систем, позволяющих осуществить эту возможность на практике. К сожалению, производительность таких систем была ничтожна. Они дали только экспериментальное подтверждение основной теории, но не могли служить в качестве практических источников энергии. Это еще не были «двигатели времени». Задача была решена лишь после возникновения тау-электродинамики. И даже тау-электродинамическим системам требовались десятки лет, чтобы выход энергии в них стал положительным и сколько-нибудь существенным.

Семьдесят лет назад по решению Всемирного Ученого Совета были заложены и пущены в порядке эксперимента четыре такие системы, четыре псевдовечных двигателя, «двигатели времени». Один на Луне  –  в кратере Буллиальд, и три на Земле  –  на Амазонке, в Антарктиде и здесь, в тайге. Потом какой-то «умник в Ученом Совете» предложил отдать готовую строительную площадку в тайге под телемеханическую мезонную лабораторию. Предложение приняли, лабораторию построили, и сорок восемь лет назад она взлетела на воздух. Деятельность лаборатории, разумеется, не имела никакого отношения к «двигателю времени», но двигатель сочли разрушенным, потому что разрушения были действительно очень велики. Проникнуть на территорию, где размещалась опытная установка, оказалось невозможно, да и не было, казалось, надобности. Внимание исследователей сосредоточилось на остальных трех системах, и эксперимент в тайге был забыт. Но двигатель уцелел. Он работал, выжимал энергию «из времени», накапливал ее и вот четыре месяца назад выбросил первую порцию.

– Вот, в общем, и все.  –  Беркут нерешительно улыбнулся.  –  Теперь поняли?

– Спасибо,  –  сказал Полесов.

– А вы почитайте Леминга,  –  предложил Беркут.  –  Есть прекрасная монография Леминга «Тау-электродинамика».

Полесов кашлянул.

– Прозрачные колонны в подземелье,  –  сказал Беркут,  –  это энергоотводы. Двигатель расположен этажом ниже. Энергия стекает в эти колонны, накапливается в них и время от времени выбрасывается. А в каком виде выбрасывается, в общем-то никто не знает.

– Леминг знает,  –  ввернул Иван Иванович.

Беркут посмотрел на него и сказал:

– Леминг вот считает, что энергия выделяется в виде протоматерии  –  неквантованной основы всех частиц и полей. Потом протоматерия самопроизвольно квантуется  –  во-первых, на частицы и античастицы, во-вторых, на электромагнитные поля. Так вот, та часть протоматерии, которая не успела проквантоваться, может вступать во взаимодействие с ядрами и электронами окружающей среды. Так, возможно, возникает этот голубой туман. Эта протоматерия должна проникать всюду, для нее нет преград, и она воздействует на приборы, на киберов, как вы их называете, и на наши организмы. Я, наверное, не очень ясно объясняю.

– Нет, отчего же,  –  сказал Полесов. Он вспомнил, как дергались стрелки приборов, контролирующих настройку магнитных полей.  –  Отчего же,  –  повторил он,  –  я кое-что понял. Спасибо. А как остальные двигатели?

– Остальные пока молчат,  –  сказал Беркут.  –  Да нам пока хватит дела и с этим.

– Мы построим здесь город-лабораторию,  –  сказал Иван Иванович, жадно глядя на экран.  –  Мы заложим новые двигатели, более совершенные. Я еще доживу до того времени, когда мы забросим в Пространство первые корабли, которые будет нести само Время.  –  Он вдруг повернулся к Полесову и сказал:  –  А тау-механику нужно знать, юноша. Основам тау-механики уже учат в школе.

– Неправда, Иван Иванович,  –  сказал Беркут.

– Правда. Мне внук рассказывал. Но я не об этом. У меня есть к вам предложение, Полесов. Нам здесь понадобится водитель с крепкими нервами. Как вы на это смотрите?

Полесов покачал головой.

– Нет,  –  сказал он.  –  Мне придется вернуться на Меркурий. Там тоже нужны водители с крепкими нервами.

Иван Иванович насупился.

– Была бы честь предложена,  –  проворчал он.

– Вот они,  –  сказал Беркут.

Из-за тайги одна за другой беззвучно взлетели серебристые птицы, низко прошли над черной землей и сели, сложив крылья. Открылись люки, из них стали выскакивать люди в желтых защитных костюмах и больших шлемах.

– Акопян прилетел,  –  сказал Беркут.  –  Пошли, товарищи.

Испытание «СКИБР»

1

Ночь была ясная и лунная. Было очень холодно и тихо. Но они не замечали ни холода, ни тишины, ни лунного света. Потом Акимов увидел, что Нина сутулится и прячет ладони под мышки, и накинул на нее свою куртку. Нина остановилась.

– Ты рад, что я прилетела?  –  спросила она.

– Очень. А ты?

– Очень. Очень, милый!  –  Она встала на цыпочки и поцеловала его.  –  Я ужасно счастлива. Просто ужасно.

Акимов обнял ее за плечи и повернул лицом к долине.

– Смотри,  –  сказал он.  –  Это Серая Топь.

Над долиной висели седые полосы тумана. Вдали они сливались в плотное серебристое полотно, за которым застывшими волнами чернели холмы. Еще дальше в мутно-голубом небе были видны бледные тени вершин горного хребта. Было очень тихо, пахло росой на увядшей траве.

– Серая Топь,  –  повторил Акимов.  –  Наш полигон.

Нина прижалась к нему, пряча подбородок в куртку.

– Ты похудел,  –  сказала она.  –  Тебе не холодно?

– Нет.

– И ты стал выше.

– Не может быть,  –  сказал он. Он вытянул губы дудкой и выдохнул в лунный свет облачко пара.  –  Я себя отлично чувствую, малыш.

Они пошли дальше. Акимов продолжал обнимать ее за плечи, и это было удивительно хорошо, хотя и немного неудобно, потому что он был гораздо выше ее. Нина смотрела под ноги и старалась наступить на толстую тень, скользившую впереди по тропинке.

«Нам пора быть вместе,  –  подумал Акимов.  –  Мы знаем друг друга два года, а вместе были всего несколько недель. Как будто я межпланетник! И мы начинаем забывать друг друга. Например, я забыл, как она сердится. Помню только, что она очень забавна, когда сердится. Просто прелесть. Завтра я прогоню скибров по Серой Топи, и мы вернемся домой».

Он остановил ее и сказал торжественно:

– Завтра мы вернемся домой. Завтра мы будем дома вместе и навсегда.

– Вместе и навсегда…  –  повторила она с наслаждением.  –  Вместе и навсегда! Даже не верится.

Потом она сказала:

– А вот Быков…  –  Она не знала, почему вспомнила Быкова.  –  Вот Быков вернется домой не скоро.

Он промолчал.

– Быков будет лететь долгие годы. День за днем, месяц за месяцем. Далеко впереди сверкает звездочка…  –  Она заглянула ему в глаза.  –  А ты бы полетел?

– Еще бы!  –  сказал он. Он даже усмехнулся.  –  Только меня не возьмут.

– Почему?

– Потому что я слишком узкий специалист. А в такие экспедиции отбирают людей с двумя, тремя специальностями… Мне не чета.

– Все равно,  –  сказала она.  –  Ты лучше всех.

Она улыбнулась и закрыла глаза. Можно было идти с закрытыми глазами. Он вел ее.

«Завтра мы вернемся домой,  –  подумала она.  –  А Быков улетит к звездам. Почему я думаю о нем? Большой, угрюмый Быков… Когда нас познакомили, он как-то странно поглядел на меня  –  словно прицеливался. Или мне показалось? У него широкое лицо и маленькие холодные глаза. Лицо, как у большинства межпланетников, покрыто пятнистым коричневым загаром. В турболете Быков молчал и перелистывал журналы…»

Она поглядела на Акимова снизу вверх.

– Слушай,  –  сказала она,  –  эти твои… скибры, они очень важны для космолетчиков?

– Вероятно.

– Я тоже думаю, что важны. Иначе зачем было Быкову приезжать за ними самому, правда?

– Правда.

«Действительно, почему Быков приехал сам?»  –  подумал он.

– Здесь ступеньки.

Она не заметила, как они поднялись на холм. Каменные ступеньки вели на широкую бетонную площадку. Посреди площадки темнел плоский купол из гофрированной пластмассы. Купол был мокрый от росы, и на нем лежали скользкие лунные блики.