Алекс Белл - Ледышка-Шарлотта (ЛП)

• Название: Ледышка-Шарлотта (ЛП)
• Автор: Алекс Белл
• Жанр: Ужасы и Мистика

«Приходи и поиграй с нами, мы ждем тебя». Школа для девочек Данвеган давно закрыта, превратившись просто в дом. Здесь больше нет ни учеников, ни их учителей. Но они оставили кое-что после себя… Софи приезжает сюда, чтобы провести лето с кузенами: с задумчивым Кэмероном, рука которого исполосована шрамами, странной Лилиас, боящейся костей и Пайпер, которая слегка, чересчур идеальна, чтобы быть настоящей. Но есть у неё и еще одна кузина, девочка, комната которой заполнена антикварными куклами. Девочка, которой не должно быть здесь. Девочка, которая умерла.

---

Внизу больше не было никакого пианино.

Глава Четырнадцатая

На бал они все гнали,
Морозу вопреки,
Пока не увидали
Деревню впереди.

Стон фальшивых нот продолжался, возрастая в своем неистовстве, словно какой-то безумец уселся за инструмент и бездумно застучал по клавишам.

Я схватила свою камеру с кровати и побежала вниз, пока не потеряла самообладания. Я была уверена, что остальные выйдут прямо за мной, потому что музыка играла довольно громко. Я не сомневалась, что этот шум поднимет весь дом.

В коридоре я немного помедлила в нерешительности, но потом все-таки распахнула дверь и вошла внутрь.

Темноту большого зала разбавлял только лунный свет, который падал из окон на пианино, которое стояло на сцене темным силуэтом. Я сама видела, как настройщик увез обломки инструмента, и вот он стоит на месте, как ни в чем не бывало.

И это было еще не все, кто-то постукивал по клавишам. Их силуэты отчетливо виднелись в лунном свете.

Это была маленькая девочка в платье, с длинными волосами, струящимися по спине. Она барабанила по инструменту так, словно ненавидела его всем сердцем, а эту музыку и того больше.

Она еще несколько раз ударила пальцами по клавишам, сделав руками неестественные движения, словно она была марионеткой, которую дергал неумелый мастер за ниточки. Даже на другом конце комнаты я могла почувствовать её гнев и разочарование, словно она пыталась сыграть мелодию, которую никак не могла вспомнить.

А затем, внезапно, мелодия сместилась немного, и, хотя ноты были все такие же фальшивые, я могла расслышать под этой какофонией звуков связную музыку. Это была песня, которую я хорошо знала и ненавидела — «Красавица Шарлотта».

Волосы девочки упали с обеих сторон от её лица, когда она склонилась над пианино и продолжила убивать народную песню так, что она была почти неузнаваемой.

Непослушными руками я включила камеру, подняла её и сделала снимок.

Вспышка от фотоаппарата на долю секунды озарила комнату, и в это ужасное мгновение, я ясно увидела девочку в простой белой ночной сорочке, с длинными волосами, в которых было спрятано её лицо, и сгорбленными плечами. Она сидела за фортепиано, которого больше не существовало, и теперь её руки скользили по клавишам, потому что были заляпаны липкой кровью.

В последние доли секунды до того, как вспышка погасла, Ребекка вскинула голову, развернув лицо ко мне. Я увидела кровавые слезы на её щеках, черные-пречерные круги под глазами и посиневшие от холода губы…

А затем вспышка погасла, погружая комнату во тьму.

Я ощутила внезапный порыв воздуха из другой части комнаты, будто бы окна были открыты и поток мчался ко мне, но я знала, что это был не просто поток воздуха.

Я слышала, как вещи падают на пол, пока кто бы там ни был, летел прямо на меня. И хотя мне удалось отпрянуть в темноте, я знала, что это нечто чуть не врезалось в меня.

В следующее мгновение я почувствовала, как на плечи мне легли её руки, а потом меня накрыло ужасной, невыносимой жарой и я услышала запах гари. Я попятилась назад и обо что-то запнулась на полу. Длинные волосы упали мне на руку, когда я упала, а потом к моей щеке прикоснулся влажный подол сорочки.

К тому времени как я поднялась на ноги и нашла выключатель в темноте, её след простыл. Когда я включила свет, на сцене не было никакого пианино, стол был сдвинут в бок, и на пол упала пара книг, других признаков, что здесь, только что со мной побывало привидение, не было.

Я схватила камеру, подобрав там, где она упала, молясь, что успела заснять Ребекку. Я нажала на кнопку, чтобы просмотреть фотографии, боясь, что в кадре будет только пустой зал.

Но когда второе изображение появилось на экране, у меня возникло чувство, что сердце сейчас выпрыгнет из груди.

На фото четко отображалось пианино на сцене, и маленькая девочка, сидевшая за ним, с головой, склоненной над клавишами, и с длинными темными волосами, закрывавшими ее лицо.

Но это было еще не все. Даже, несмотря на то, что сцена была пуста, камера сумела запечатлеть на фотографии Ледышек-Шарлотт, море кудрявых голов и белых фарфоровых тел. Они были везде, на пианино, возле него, оставив место только для моих ног. Каждая кукла, большая и маленькая, была развернута лицом ко мне, так что я очень хорошо могла разглядеть, что их глаза были открыты, а их губы поджаты в гримасе холодного неодобрения. Они простирали ко мне руки, согнутые в локте, и у каждой с кончиков пальцев стекала кровь.

Мне стало тошно при виде Ребекки и кукол, но, несмотря на это, я была рада, что мне удалось их сфотографировать. Я поднялась наверх и загрузила фотографии к себе на компьютер.

Изображение Ребекки и кукол на большом экране видно еще четче. После сохранения фотографии на компьютере, я неожиданно вспомнила, что так и не удосужилась просмотреть то, что наснимала, когда мы гуляли с Пайпер до Нест Поинта и фотографии дома, который я поснимала сразу по приезду. Я нажала на кнопку «старт» и быстро пролистала фотографии птиц, сделанные возле маяка. Но когда я наткнулась на кадр, в который попал дом, я замерла.

Все окна в доме были белыми. Сначала я подумала, что просто шторы были задернуты, когда мы с Пайпер гуляли. Но, на самом деле, что-то я не припоминала никаких штор внизу — вот почему темные окна так нервировали ночью.

Но когда я увеличила одну из фотографий, чтобы поближе рассмотреть окно, у меня перехватило дыхание. Я поняла, что белыми окна были совсем не из-за задернутых штор. Причиной тому были сотни крошечных ручек. Маленькие, белые, растопыренные пальцы, прижимающиеся к стеклу, отделяющего их от внешнего мира. Я сразу же узнала, кому они принадлежат. Только у Ледышек-Шарлотт были такие миниатюрные пальчики.

К тому времени как я выключила компьютер, было уже четыре утра, и в окне занимался рассвет. Мои глаза горели и чесались от усталости, поэтому я опрокинула голову назад, прислонившись к стене, подумывая закрыть глаза всего на несколько минут. Но я сразу же провалилась в сон и проснулась несколько часов спустя, чувствуя себя разбитой и даже более усталой, чем прежде.

Остальные в доме все еще спали, но я все равно решила подняться. Еще до того, как я отключилась, у меня появилась одна идея, и я решила действовать как можно скорее. Поэтому я быстро переоделась, причесала волосы, поморщилась своему отражению при виде налитых кровью глаз, а потом спустилась в старый класс. Я направилась прямиком к черно-белой фотографии на стене с мисс Грэйсон и её воспитанницами, стоящими возле дома. В статье не упоминалось имен девочек, которые пострадали в этой школе, но я вспомнила, что видела их имена, аккуратно напечатанные в нижней части фотографии. Слепую девочку звали Марта Джонс.

Она единственная из девочек кто выжил после несчастного случая, и я цеплялась за надежду, что она, возможно, вышла замуж и родила детей. Детей, которые все еще живы и живут здесь, на Скае и могут мне рассказать о ней. Я на цыпочках снова поднялась к себе, включила компьютер и поискала её. Я узнала, что она прожила на острове всю жизнь, в квартирке над сувенирной лавкой «Подарки от Солти», которая находилась в собственности её семьи. Она умерла пятнадцать лет назад, но, возможно, кто-то из её семьи по-прежнему владеет этим бизнесом и может знать, что случилось в школе много лет назад. Я понимала, что у меня мало шансов на успех, но эта была единственная моя зацепка. Я схватила рюкзак и спустилась вниз, где на обеденном столе оставила записку, сообщающую о том, что я поехала в город, чтобы сделать несколько фотографий Данвегана в утреннем свете и скоро вернусь.

Мне не терпелось улизнуть из дома, пока кто-нибудь из семьи меня не услышал, потому что для того, что я собиралась сделать, мне не нужна была компания. И уж меньше всего мне хотелось, чтобы за мной увязалась Пайпер. Поэтому я шикнула на Темного Тома, когда он заверещал:

— Вор! Вор! — подпрыгивая на насесте, стоило мне только выйти в коридор.

— Заткнись, ради Бога! — прошипела я, гадая, будет ли это слишком ужасно, если я просуну руку через прутья и ткну его чем-нибудь острым. Но потом я вспомнила о сахарных мышках, которых я запихала к себе в сумку, чтобы съесть по дороге, достала одну, оторвала у неё голову и сунула её попугаю, в надежде, что он любит сладкое.

К счастью Темный Том схватил у меня угощение и, не раздумывая начал клевать, позволяя мне бесшумно выскочить в дверь и направиться прямо к автобусной остановке.

Когда я добралась до городка, в нем было относительно безлюдно. Городок представлял собой такое маленькое, сонное местечко, поэтому я надеялась, что без проблем найду сувенирную лавку, но хотя я обошла дважды несколько магазинов, признаков вывески «Подарки от Солти» не обнаружила.