Семён Федосеев - «Пушечное мясо» войны Первой мировой. Пехота в бою

• Название: «Пушечное мясо» войны Первой мировой. Пехота в бою
• Автор: Семён Федосеев
• Издательство: Эксмо, Яуза
• Жанр: Военная техника, оружее
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-36759-7

Первая мировая война привела не только к социальным революциям по всей Европе, но и к революционному перевороту в военном деле. И речь не только о боевой авиации, танках, газах и т.п. — в ходе войны радикально преобразился даже такой старейший род войск, как пехота: к традиционным винтовке и штыку прибавились принципиально новые системы вооружения и защиты, разительно изменились тактика и связь, снабжение и управление, боевая подготовка и способы взаимодействия войск, их облик и фронтовой быт. И все-таки, несмотря на все новшества и перемены, неизменным осталось главное — роль пехоты на поле боя: именно от нее по-прежнему зависел исход сражений, операций и целых кампаний, именно на ее плечи ложилась основная тяжесть боевых действий, именно. пехота несла самые страшные потери, оставаясь «пушечным мясом» войны.

Новая книга ведущего историка вооружений — лучшее на сегодняшний день, самое полное и подробное, беспрецедентное по охвату материала и глубине анализа исследование боевого применения русской пехоты на всех фронтах Первой мировой.

---

О том, какое впечатление производил на необстрелянные еще войска далее ружейно-пулеметный огонь противника, особенно при бое в стесненных условиях, докладывал командир 9-го гренадерского Сибирского полка полковник Токарев, описывая бой в лесу у Томашева 13 августа 1914 г.: «Впервые нарвавшись на пулеметный огонь, необстреляннные части тем более были потрясены им, что собственные пулеметы левой группы, за выбытием в короткий срок офицерского состава и значительной убылью нижних чинов, недолго служили моральной поддержкой и были покинуты немногими уцелевшими людьми. Командиру III батальона подполк. Антоновичу стоило многих хлопот сформировать новую пулеметную команду (из запасных ротных пулеметчиков) и добиться от нее возобновления боевой работы. Следует добавить, что стрельба противником велась в значительной мере разрывными пулями (очевидно, все же обычными, но дававшими в лесу многочисленные рикошеты. — С. Ф.), применение которых было настолько неожиданно, что первоначально каждый разрыв пули в лесу принимался за близкий выстрел, каковое обстоятельство, естественно, вызывало тревогу и смущение не только среди одних нижних чинов. Стрельба разрывными пулями создала иллюзию стрельбы с тыла. Если присоединить сюда стрельбу одиночных людей, отбившихся от своих рот и застрявших в разных местах леса, стрельбу через голову передних по невидимым целям, в разных направлениях, то станет ясной несколько хаотическая обстановка, в которой протекал бой». Тем не менее офицерам удалось удержать части. В течение дня некоторые роты ходили в штыковые атаки до трех раз, в результате австрийцы были выбиты из леса.

Нужно сказать, что части в целом были плохо подготовлены к ведению боя в лесу. Преждевременно развертываясь из взводных колонн в боевой порядок — стрелковые цепи, — они быстро теряли направление и резко замедляли движение (провести пехоту через лес всегда считалось большой проблемой). Так, в бою на Золотой Липе 14 августа 1914 г. 2-я бригада 9-й пехотной дивизии потратила 3 часа, чтобы пройти по лесу 2 км. Нужен был опыт командиров, чтобы научиться вести бой в особых условиях.

Кавалерии с первых же сражений войны тоже пришлось все чаще вести бой в пешем строю. Один такой эпизод боя 14-й кавалерийской дивизии, которой были приданы казаки и пограничники, 22 августа 1914 г. у польского города Липско описывает Б.М. Шапошников: «Высланные вперед боевые разъезды обнаружили, что из Липско на юго-восток продвигается до роты немцев. По-видимому, они шли к переправе у Юзефува. Медлить с решением не приходилось: направив казаков и пограничников в пешем строю на деревню Паперня, штаб дивизии бросил четыре эскадрона гусар в конном строю для преследования роты немцев. Последняя уже подходила к лесу и, заняв опушку, ружейным огнем встретила атакующих гусар. Быстро спешившись под огнем противника и примкнув штыки, гусары бросились в лес. Не выдержав натиска храбрых гусар, неся значительные потери, остатки роты немцев через лес начали отступать на Юзефув. В тяжелых условиях завязали бой казаки и пограничники, атаковавшие части немцев, отходившие из Липско по большой дороге на Паперпю и занявшие западную опушку леса. Однако при содействии огня 23-й батареи и пулеметов дивизии казаки и пограничники быстро справились со своей задачей, оттеснив противника с опушки леса и начав его преследование в направлении на Солец». И характерное заключение по поводу боя 25 ноября 1914 г. с германским батальоном, занимавшим деревню Ренкорай: «Спешив всех солдат и выдвинув в цепь станковые пулеметы, 14-я дивизия успешно выполнила задачу — взяла Ренкорай, захватив в плен до 20 немцев. Этот бой 14-я кавдивизия вела чисто по-пехотному, к чему она была приучена всем предыдущим периодом войны».

Русские уставы накануне войны уделяли внимание и ночным боевым действиям. Уже в начале войны были примеры весьма удачных ночных атак — при условии заранее проведенной разведки противника. Одну такую атаку, проведенную 8–9 сентября 1914 г. сводной 1-й бригадой 2-й гвардейской дивизии генерала Киселевского, описали капитаны Виниковскии и Вольфман в «Военно-историческом журнале» (1939 г.): «По инициативе командира бригады на высоту восточнее Тарнавки была послана разведка, которая установила, что немецкие части отведены за обратный скат высоты для варки пищи в котелках (походных кухонь у германцев не было). Считая, что это является наиболее удобным моментом для того, чтобы застать противника врасплох, командир бригады решил продолжать атаку, но только без стрельбы, с расчетом на внезапность… Атака сильно укрепленной позиции противника была возложена на один <Московский лейб-гвардейский полк> (без двух рот), который наступал на фронте в 2 км… Однако план ночной атаки имел одно важное преимущество: он обеспечивал быстроту и внезапность и поэтому сулил успех даже без перегруппировки.

Около 23 часов Московский полк, наступая без стрельбы, штыковой атакой уничтожил немецкое боевое охранение, выставленное на гребень высоты германскими частями, ушедшими обедать. Продвинувшись вперед еще на 100–200 м, русские части вышли к артиллерийским позициям германцев, где захватили врасплох всю прислугу, перебили ее и овладели орудиями.

1-й батальон 14-го гренадерского Грузинского полка идет в атаку под шрапнельным огнем противника. 1915 г.

После некоторого замешательства части 4-й германской ландверной дивизии пытались контратаковать Московский полк, уже занявший Тарнавскую высоту (гребень и восточную ее часть). Но подошедшим резервом сводной бригады контратака немцев была отбита, и русские части приступили к созданию системы обороны вокруг каждой из трех групп захваченных орудий. Понимая, что немцы будут продолжать попытки отнять потерянную артиллерию и позиции, командир бригады принял срочные меры по вывозу захваченных орудий в тыл и затребовал помощь от 3-го Кавказского корпуса. Он связался с командиром корпуса и получил войска для усиления обороны; однако вывезти артиллерию в эту ночь полностью не удалось вследствие нежелания соседей помочь выделением артиллерийских запряжек.

В течение ночи противник несколько раз пытался овладеть окопами, занятыми бригадой, но каждый раз контратаками русских успешно отбивался. Около 5 часов утра 9 сентября они снова пошли в атаку от Тарнавки, но и на этот раз их усилия были тщетны. В 6 часов утра началась артиллерийская подготовка новой немецкой атаки, которая была проведена в 7 час. 30 мин. с направления г. д. в. восточнее Тарнавки. Атака также была отбита. Последний раз немцы провели артиллерийскую подготовку в 8 часов, но, видимо, окончательно потеряв надежду на овладение Тарнавскои высотой, отказались от дальнейших попыток наступления.

В результате ночной атаки бригады было захвачено 28 германских орудий, из них шесть 150-мм гаубиц. 4-я германская ландверная дивизия, понеся крупные потери, начала в беспорядке отходить на запад. Образовавшийся прорыв фронта обеспечил главным силам 4-й армии развитие дальнейшего успеха с утра 9 сентября».

Как уже отмечалось, все армии, вступившие в мировую войну в 1914 г., готовились к войне маневренной и скоротечной. А.А. Брусилов вспоминал: «После японской кампании, которая, как прообраз будущего, показала пример позиционной войны, критика всех военных авторитетов по поводу этой кампании набросилась на способ ее ведения. В особенности немцы страшно восставали и зло смеялись над нами, говоря, что позиционная война доказала наше неуменье воевать и что они, во всяком случае, такому примеру подражать не станут». И первый период войны на Русском фронте характеризовался именно маневренными действиями. Но стремление к обходу флангов противника и решению задач встречными боями не было обеспечено маневренностью частей и огневых средств. Фронт растягивался, насыщался пулеметами и артиллерией, и фронтальные удары, к которым вынуждены были перейти противники, реже приводили к прорыву. «Позиционность, — писал М.В. Фрунзе, — создалась на почве бессилия столкнувшихся друг с другом сторон найти решение прямым массовым ударом. С другой стороны, объективные условия в виде ограниченной территории и богатейшей техники позволяли каждой стороне, отказавшись от скорого решения, перейти к обороне на неподвижных позициях. Результатом этих двух моментов и была позиционная тактика, с характеризующей ее неподвижностью и устойчивостью линий фронта». Отсюда ясно, почему на Русском фронте войны с его большей протяженностью и меньшей плотностью сил, а особенно — технических средств борьбы позиционный фронт установился позже, чем на Западе, а глубина действий была больше.

Германская армия к началу войны не планировала создавать глубокой обороны. Упор делался на огонь артиллерии, располагавшейся позади пехотных позиций для ведения перекрестного и фланкирующего огня, и пулеметов, ставящихся так, чтобы «фланкировать группы земляных работ». Сами позиции пехоты занимались по участкам, оборудовались окопами для стрельбы стоя или с колена, маскируемыми с фронта и прикрываемыми заграждениями из колючей проволоки. Передовых позиций, то есть позиций боевого охранения, не признавали, считая, что они будут мешать огню с главной позиции, поэтому готовили их редко. Контратаки планировали проводить только после остановки наступающего противника огнем. Важное значение германцы придавали организации взаимодействия пехоты с гаубичной и пушечной артиллерией (чего часто не наблюдалось у их австрийских союзников). Таким образом, расчет делался более на огонь, чем на глубину позиций и их инженерное оборудование.