Михаил Строганов - Азбука жизни

• Название: Азбука жизни
• Автор: Михаил Строганов
• Жанр: Современная проза
• Год: 2014

«Азбука жизни» — это правдивая история о том, какими были, как жили, о чем думали, к чему стремились обыкновенные советские дети. Какой была их Родина — Советский Союз, как ощущали они свою страну, учась любить её не по учебникам, а проживая вместе с ней день за днем. Как верили они в свою советскую власть, ощущая себя неотъемлемой частью самого справедливого государства на Земле, самой большой и дружной семьей на свете с коротким и гордым названием СССР.

---

Все, что было, все, что ныло,

Все давным–давно уплыло…

А между тем детские годы, протекающие в 1960–70‑х годах, были весьма колоритными и насыщенными событиями. Даже в их неофициальной части, то есть вне школы, пионерской организации и многочисленных кружков по интересам.

Кто только не пытался отразить внутренний мир детства: писатели, художники, кинематографисты. И не только отразить, но и направить детские интересы и бьющую ключом энергию в «правильное русло». Получалось это и талантливо, и не очень. Однако, лучшие детские фильмы были созданы именно в те годы.

Сегодня, от одного перечисления тех фильмов накатывает сладостная ностальгия: «Королевство кривых зеркал» (1963 год), «Сказка о потерянном времени» (1964 год), «Город мастеров» (1965 год), «Три толстяка» (1966 год), «Приключения Буратино» (1975 год), «Про Красную Шапочку» (1977 год), «Приключения Электроника» (1979 год), «Гостья из будущего» (1984 год). И в наше время это непревзойденные шедевры.

Одним из самых интересных детских проектов стал предваряющий киносеансы короткометражный юмористический киножурнал «Ералаш». Запущенный в производство в далеком 1974 году, он должен был ненавязчиво воспитывать подрастающее поколение, являясь чем–то вроде рассказа пионервожатого или поучительного наставления от авторитетного старшеклассника.

Однако, задуманный как аналог взрослого сатирического киножурнала «Фитиль», детский «Ералаш» очень быстро избавился от менторского тона и стал не только разговаривать с детьми живыми голосами сверстников, но и показывать истории, действительно «имеющие место быть» в жизни. Не удивительно, что дети не только доверяли увиденному в «Ералаше», но и любили веселые истории иной раз больше, чем последующее за ними кино или мультфильмы.

Все, кому довелось бывать в пионерских лагерях союзного или республиканского значения, непременно встречали кого–нибудь из «звезд» киножурнала, а слышали многочисленные истории о том, как повезло сняться в кино, как весело проходили съемки, а также позавидовать белой завистью тому, что «конфет, пирожных и лимонада» было сколько захочешь!

Наше детство действительно напоминало ералаш, но не столько киножурнальный, а ералаш в значении самого слова, обозначающим наряду с беспорядком, путаницей и неразберихой, бесконечное разнообразие сладостей (смесь разнородных засахаренных фруктов), а так же неазартную игру недорослей XVIII века.

Советские дети 1960–70х годов жили фантастически намешанными представлениями, в которых коммунистическая идеология органически соседствовала со сказками народов мира, научная фантастика перемежалась с язвительной фельетонной сатирой, а всеобщее увлечение индейцами и мушкетерами шло рука об руку с представлениями «дворовой романтики». Совсем как в «Балладе о борьбе» Владимира Высоцкого:

Детям вечно досаден их возраст и быт,

И дрались мы до ссадин, до смертных обид,

Но одежды латали нам матери в срок,

Мы же книги глотали, пьянея от строк!

Липли волосы нам на вспотевшие лбы,

И сосало под ложечкой сладко от фраз,

И кружил наши головы запах борьбы,

Со страниц пожелтевших слетая на нас.

И пытались постичь, мы, не знавшие войн,

За воинственный клич принимавшие вой,

Тайну слова «приказ», назначенье границ,

Смысл атаки, и лязг боевых колесниц.

А в кипящих котлах прежних войн и смут

Столько пищи для маленьких наших мозгов…

Мы на роли предателей, трусов, иуд

В детских играх своих назначали врагов

И злодея следам не давали остыть,

И прекраснейших дам обещали любить,

И друзей успокоив, и ближних любя,

Мы на роли героев вводили себя!

Прошли года, «книжные дети» повзрослели и пошли по дорогам своих жизней. Но и сегодня, встречаясь с «детьми 60х и 70х», несмотря на весь «ералаш жизни» вижу, какое это необыкновенно интересное и многогранное поколение.

Потому что людям, выросшим с убеждением, что им «море по колено», а «горе не беда» и с настоящими житейскими трудностями справиться тоже возможно.

Ё — Ёлка

Все лучшее — детям.

Под этим лозунгом прошли и 1960‑е, и 1970‑е, и даже 1980‑е годы XX века. И это были не просто громкие заявления с «высокой трибуны», а непреложный закон, которого придерживались и которому верили «от мала до велика». Даже те, кто застал времена «развитого социализма» самым краешком своей биографии, с уверенностью подтвердит, что этот лозунг воспринимался вовсе не политически, а как естественное правило жизни.

Подавляющее большинство людей, вне зависимости от их должности, искренне считало, что «Мы живем для детей». Эти слова одинаково искренне звучали и на собраниях трудовых коллективах, и в веселом кругу «тесной компании», и в задушевном кухонном разговоре «за жизнь». Поэтому детские праздники неофициально приравнивались к праздникам государственным, приобретая общенациональное значение.

Одним из таких детских праздников в СССР стал Новый год, который больше нигде в мире не имеет к себе подобного трепетного отношения.

Повсеместно Новый год — всего лишь очередная дата «юбилея календаря», сверка ритма жизни с астрономическими часами, повод для новых планов и дел.

Для нас же новогодние дни означали наступление пусть краткого, но ослепительного в своей фееричности времени сказки. Причем сказки не придуманной, а ставшей наяву былью.

Если мой уважаемый читатель не застал того времени в разумных летах, то для лучшего «прочувствования» адресую его к просмотру советской киноклассики. «Ирония судьбы, или с легким паром!» (1975 г.) и «Чародеи» (1982 г.) — наглядная иллюстрация тому, как новогодняя сказка не только приходит в жизнь, но и становится самой жизнью.

Эта нерушимая вера «в волшебство Дедушки Мороза» была действительно столь глубоко укорененной в коллективном сознании советского человека, что сравнить ее можно только с архаичной мифологией. Видимо так устроен человек, что несмотря на господствующее научное мировоззрение и царящий в жизни технический прогресс, душа его по–прежнему жаждет чуда.

Главным символом этих сбывавшихся чудес была, есть и будет разукрашенная мишурой и одетая в гирлянды сияющих огоньков ставшая волшебной обыкновенная лесная ёлка, каких и не сосчитать на наших просторах.

Мне было интересно узнать, откуда «растут иголки чудес» у советской ёлки и почему ее значение столь велико. Не потому ли, что сама ель напоминает нам что–то родное и скрытое от посторонних глаз, что она приходит в наши дома, как соль родной земли?

Сама история «главного новогоднего символа» похожа на судьбу выбившегося в люди человека из народа. Рассказ о том, как самую обыкновенную и ничем ни примечательную ёлочку «взяли из лесу», привези в большой зал, нарядили, украсили, превращая в ослепительную красавицу, очень напоминает сказку про Золушку, оттого по духу очень близка трудовому народу.

Пожалуй, только в советском «фольклоре» ёлка из новогоднего и рождественского атрибута превращается в живой и самостоятельный персонаж.

Первыми наделять новогоднюю ёлку человеческими чертами стали классики советской детской литературы. У Маршака ёлка еще напоминает скорее домашнего питомца, который сначала грустит по родному лесу, а потом принимает свой новый дом и обретает в нем друзей:

Елка плакала сначала

От домашнего тепла.

Утром плакать перестала,

Задышала, ожила.

Корней Чуковский шагнул намного дальше и придал ёлке уже совсем человеческие черты, превращая ее практически в сверстника детворы:

Были бы у ёлочки ножки,

Побежала бы она по дорожке.

Заплясала бы она вместе с нами,

Застучала бы она каблучками.

Известная детская поэтесса Агния Барто объясняла эти метаморфозы тем, что «детям нужна вся гамма чувств, рождающих человечность». В том числе и придание ёлке узнаваемых детских качеств. Помните:

Маленькой ёлочке холодно зимой,

Из лесу елочку взяли мы домой.

Беленький заинька ёлочку просил:

«Мятного пряничка зайке принеси!»

Белочка прыгала в шубке голубой:

«Ёлочка, ёлочка, я пойду с тобой!»

Маленькой ёлочке в комнатах тепло,

Заяц и белочка дышат на стекло.

Сколько на ёлочке шариков цветных,

Розовых пряников, шишек золотых!

Сколько под ёлочкой маленьких ребят!

Топают, хлопают, весело кричат:

«Ёлочка, ёлочка, яркие огни,

Синими бусами, ёлочка, звени,

Ветку нарядную ниже опусти,

Нас шоколадною рыбкой угости!

Встанем под ёлочкой в дружный хоровод.

Весело, весело встретим Новый год!»

Сколько бы лет ни прошло, как бы не изменилась палитра нашей жизни, какие бы потрясения ни готовил новый XXI век, ёлка останется для нашего поколения символом добрых чудес, которые непременно становится реальностью для чистых сердцем и сильных духом.