Чарльз Вильямс - На мели

• Название: На мели
• Автор: Чарльз Вильямс
• Жанр: Остросюжетные любовные романы

Бывалый яхтсмен Герман Ингрем должен был выбрать яхту для одной компании и перегнать ее в место приписки. Он же не знал, что станет пособником мошенников, которые попросту украдут судно. И когда к нему обратилась владелица с просьбой отыскать похищенную яхту, он не смог ей отказать. Искать пришлось недолго: яхта села на мель и стала для Ингрема западней – бандиты захватили его и приказали снять яхту с мели...

---

– А вам какое дело?

– Просто проверяю, крошка. Кажется, твой дружок нам пригодится.

– О чем это вы? – удивленно уставилась на него Рей Осборн.

– Он специалист, а мы нет. – Придерживая автомат громадной ручищей, он потянулся к полке на левой переборке, где был установлен радиотелефон, и включил приемник.

Потом достал пачку сигарет, вытряс оттуда одну и прикурил от кухонной спички. От этого громадного человека – таких великанов Ингрем до сих пор не встречал – исходила какая-то сокрушительная сила. Не зло, а именно могучая жестокая сила. На всем его облике лежала печать непоколебимой уверенности в себе. Грубое лицо не было отталкивающе безобразным, веснушчатая кожа облезла от загара, как у всех, кто не выносит солнца; светло-рыжие волосы поредели на макушке, обнажив усеянный веснушками череп, хотя ему вряд ли перевалило за тридцать. Одет великан был лишь в брюки цвета хаки, подвернутые до колен, и незашнурованные ботинки.

Второй мужчина, соскочив с койки, стоял в ее ногах, прислонившись к штабелю ящиков. Он оказался латиноамериканцем с худым лицом и мрачными карими глазами. На вид ему было чуть за сорок. Он запихнул за пояс брюк автоматический кольт сорок пятого калибра, похоже, предоставляя громиле играть главную роль в этом спектакле.

Рей оглянулась:

– А где еще один?

– О ком ты говоришь?

– О Патрике Айвсе.

– Никогда о таком не слышал, – ответил великан и с улыбкой обратился к латиноамериканцу:

– Карлос, список пассажиров у тебя?

– Он был здесь, – резко проговорила миссис Осборн, – зачем лгать? Ведь ялик с его одеждой и часами подобрали...

– А, так ты толкуешь о Холлистере.

– Его звали не Холлистер. Великан нетерпеливо отмахнулся:

– Кому интересно, как его звали? Он мертв, поэтому-то нам и нужен Герман.

Ингрем подумал, что его подвел собственный узкопрофессиональный взгляд на вещи. Яхту не сняли с мели потому, что некому было это сделать, а он не догадался о такой простой причине. Взглянув на штабеля ящиков, он наконец понял, почему украли “Дракона”. Раньше надо было додуматься.

– Куда вы направлялись? На Кубу? – , спросил он.

Великан покачал головой:

– В Центральную Америку.

– Вы не доплывете, даже если сниметесь с мели.

– Доплывем, не беспокойтесь.

– Что все это значит? – вмешалась Рей. – Чем набиты эти ящики?

– Оружием, – лаконично ответил Ингрем.

– Кончайте базар, – приказал великан. – Мы не собираемся тут с вами целый день болтовней заниматься. Нам еще и о самолете надо позаботиться. Глянь-ка, Карлос, где он сейчас.

Латиноамериканец обернулся и посмотрел в маленький иллюминатор:

– Все там же, приблизительно в миле отсюда.

– Носом к яхте?

– Похоже.

– Хорошо, это укладывается в схему, как говорит Лимис...

– Слушайте, – перебил его Ингрем, – не знаю, как вас по имени... Гигант рассмеялся:

– Мы что, позабыли представиться? Надо бы подождать, пока о нас не узнают в яхт-клубе. Я – Эл Моррисон, а он – Карлос Руис.

– Прекрасно, – сказал Ингрем, – но каковы ваши намерения относительно нас? Моррисон покачал головой:

– Именно это вы узнаете, если заткнетесь и послушаете, что я скажу. Ты вместе с цыпочкой выйдешь наверх, чтобы пилот тебя видел, но услышать никак не мог, даже если ты завопишь изо всех сил. Все там осмотришь, как полагается опытному специалисту, и вы вернетесь назад, вниз. Здесь ты по радиотелефону прикажешь ему возвращаться. Дескать, вы решили, что посудину можно вытащить из песка, поэтому вы остаетесь на борту, и ты сам приведешь ее в Ки-Уэст.

– А что потом? – спросил Ингрем.

– Как только он исчезнет из виду, начинаем работать. Тебя избираем вице-президентом по вопросам транспортировки.

Неужели он это всерьез, подумал капитан, совсем спятил малый.

– Слушайте, Моррисон, подумайте хоть немного. Автоматом махать – это одно, а... Моррисон бесцеремонно перебил его:

– Не выступай, нужен будет совет – обращусь к адвокату.

– Но мы не можем позвонить на самолет с этого телефона, у них разные частоты.

– Не морочь мне голову, Герман. Хоть я и не смыслю ни черта в судах, но уж о радио и самолетах кое-что знаю. Большинство амфибий здесь, на островах, работают на межсудовых частотах. Карлос, последи за ними, пока я кое-что устрою.

– О'кей, – ответил Руис. Он достал из-за ремня брюк пистолет. Моррисон прошел мимо них в носовую часть.

Даже в неуклюжих незашнурованных ботинках он двигался совершенно бесшумно.

– Ну, что скажешь, Руис? – подступил к нему Ингрем. – Хочешь провести остаток жизни в тюрьме из-за каких-то вшивых винтовок?

Тот пожал плечами:

– Моя не понимай англицки.

Моррисон окликнул Ингрема, Руис взмахом пистолета приказал им идти. Они поднялись по лестнице и оказались в кокпите, залитом ослепительным солнцем. Карлос следил за ними, стоя на лестнице так, чтобы его голова не была видна. Из чуть приоткрытого носового люка за фок-мачтой высовывался ствол моррисоновского автомата, поблескивая, как немигающий глаз. Ловко, подумал Ингрем. Если бы они остались внизу, Эвери мог что-нибудь заподозрить, а теперь для него дело выглядит так, что они не нашли ничего интересного в каюте и вернулись на палубу, чтобы осмотреть ее повнимательнее, прежде чем принять решение.

– Держись правее, – приказал Моррисон, – и не заходи за эти мачты. Только попробуешь прыгнуть в сторону, я прострелю ей колени.

– Он что думает, мы так и будем плясать под его дудку? – возмутилась Рей Осборн.

– Похоже на то, – согласился Ингрем.

– Вы не хотите хоть что-нибудь предпринять?

Он обернулся и посмотрел на женщину:

– Можете предложить что-то конкретное? Подчинившись приказу Моррисона, они двинулись вдоль правого борта. Капитан посмотрел на самолет, мирно покоившийся на блестящей воде в миле от них, как детская игрушка на зеркале. Но с таким же успехом он мог находиться в другой галактике. Теперь они перешли к левому борту за фок-мачтой и стали глядеть вниз, словно изучая дно.

– Что случилось с Холлистером? – спросил Ингрем.

– Утонул, – последовал из люка лаконичный ответ.

– Как?

– Пытался доплыть назад до яхты. Прыгнул с ялика, подумал капитан и спросил:

– А что он делал? Где это случилось?

– Да прямо здесь. Мы сели на мель ночью, а на следующее утро Холлистер сказал, что надо выгрузить оружие, чтобы облегчить яхту. Он взял ялик и поплыл вон к тому островку посмотреть, достаточно ли там сухо, чтобы оставить ящики. На обратном пути у него заглох мотор. Вода при приливе прибывала достаточно быстро, так что он начал отдрейфовывать. Тогда Холлистер разделся, прыгнул в воду и попытался идти и толкать ялик, но потерял под ногами дно и решил плыть. Ему не удалось доплыть до судна.

– Когда это случилось?

– Кажется, в воскресенье. Какая тебе разница? Теперь иди назад и запусти двигатель.

Они отправились на корму. Ингрем вошел в кокпит, панель управления двигателями находилась рядом с местом рулевого. Он включил зажигание и нажал кнопку стартера. С третьей попытки двигатель заработал, под кормой фыркнул выхлоп, и затем раздался ровный гул, который легко мог услышать пилот самолета. Идеи у Моррисона, может быть, и сумасшедшие, но в сообразительности ему не откажешь, подумал капитан.

– А теперь выключай, и идите вниз. Они спустились по лестнице и конвоируемые Руисом прошли в носовую часть каюты. В проходе между двумя каютами появился Моррисон с автоматом на плече. Он кивком указал на радиотелефон:

– Бери трубку и повторяй за мной. Ингрем покачал головой:

– Не буду.

– Не разыгрывай из себя крутого парня, Герман, хуже будет.

– Вы не станете стрелять.

– Нет, не стану, но я сломаю красотке руку. Эта краля нам без надобности.

Наступила гнетущая тишина, напряжение нарастало. Капитан перевел взгляд с одного мужчины на другого:

– Не думаю, что вы это сделаете.

– Может, выдвинешь еще какое предположение, Герман? – саркастически ухмыльнулся Моррисон. – Подумай, отсюда до доктора далеко.

Ингрем молчал. Если самолет улетит, то больше уже не вернется. Моррисон повернул голову в сторону Рей:

– Иди сюда, детка.

Руис быстро проговорил по-испански:

– Альберто, мне это не нравится.

– Заткнись, идиот, – зло рявкнул Моррисон на превосходном разговорном испанском, – он может тебя понимать.

Внезапный обмен репликами застал Ингрема врасплох, но он постарался придать лицу непонимающее выражение, надеясь, что ему это удалось.

– Да он ничего не понимает, – продолжал Руис, – а ломать женщине руку – низость.

Моррисон ответил, что сломает, если понадобится, и одну, и другую, и еще кое-что сделает, причем описал это достаточно подробно. Испанский язык очень красив, но по возможности яркого описания жестокостей и непристойностей, пожалуй, превосходит английский. В глазах Руиса мелькнуло отвращение. Ингрем понял, что проверяют его знание языка, и ухитрился сохранить непроницаемый вид. Он надеялся, что миссис Осборн не знает испанского, а если и знает, то лишь в объеме школьной программы.