Михаил Колесов - Никарагуа. Hora cero

• Название: Никарагуа. Hora cero
• Автор: Михаил Колесов
• Издательство: издательство Вебер
• Жанр: Роман
• Год: 2011
• ISBN: ISBN 978-966-335-349-4

Книга написана на основе дневника автора, который работал в Никарагуа в период с 1982–1985 гг. Однако это «роман-хроника», точнее публицистический «роман». На фоне действительных трагических событий, происходивших в стране, в которой только что свершилась революция и шла гражданская война, автор излагает перипетии личной жизни героя через призму отношений с окружавшими его людьми. Это сопровождается экскурсами в историю, анализом политической ситуации и другими размышлениями героя.

Книга представляет интерес для современного читателя, поскольку даёт возможность познакомиться с ещё одной малоизвестной страницей мировой истории XX века.

---

Суббота началась для Сергея, как обычно, со стирки. Затем он побывал в «дипмагазине», купил для Лиды духи, вино и конфеты, а также ещё две кассеты Поля Мориака. После обедали с Нелли в «Los Gauchos». Вечер прошёл в болтовне и переписывании кассет.

В воскресенье Сергей один пообедал в «Интерконтинентале», вспоминая шикарный обед с Крашенинниковыми год назад. Как всё изменилось с тех пор! Затем, наконец, сложил чемодан и сумку. Посмотрел по ТВ концерт Тины Тёрнер. В доме «гвардейцы» напивались без него.

Осталась последняя неделя.

На Кубе Даниэль Ортега на встрече с Фиделем Кастро и министром иностранных дел Колумбии отверг план Рейгана о переговорах в «контрас» и оппозицией: принять план Рейгана (предложенный Конгрессу США) это значить «бросить в нас нож».

«La Prensa» опубликовала комментарий советского посольства к статье «О чем забыл посол СССР» (в связи с его докладом о Великой Отечественной войне 24 апреля в университете). Андрей Сахаров отказался от звания академика.

Кольцов побывал у Абеля Гараче, с которым обговорили «бюджет» и программу акта «деспедиды» («прощания»), и внёс 25 тысяч кордобас на расходы. Затем был разговор с новым кубинцем Павло, Сергей передал ему бумаги по конгрессам и получил взамен его «книгу» (ротапринт) о философии Латинской Америки. Выяснил, что на Кубе и в Москве кое–кто занимается философией Латинской Америки, но серьёзных публикаций пока нет. После обеда разговоры продолжались. Он узнал, что вокруг его характеристики идут переговоры между Барсуковым и Мирзояном. Вечером он возился с книжными коробками. К удивлению заметил, что исчезло кое–что из ценных никарагуанских «сувениров» (подарок лётчиков — горный камень, усыпанный золотой «пылью» с Атлантического побережья, а также «автограф» одного из генералов Сандино). Во время его отсутствия дверь комнаты оставалась открытой, и любой из соседей мог их взять с полки внутреннего шкафа.

Во вторник в Департаменте Кольцов провёл последнее занятие научно–методического семинара, рефераты предоставили все (хотя некоторые незаконченные). Обедал с Ампаро, обговорили с ней все её «дела». Девочка не намерена сдаваться, и доведёт задуманное ими до конца. Затем он съездил в ГКЭС за зарплатой, которую получил уже в «чеках» Внешпосылторга. Получил аттестат, авиабилет, снялся с партучета. Разговор с Павловым был кратким, но неприятным. Затем был в посольстве — взял паспорт и заверенную справку на Лорку (для советской ветслужбы). Разговор с Барсуковым о характеристике не состоялся. После этого присутствовал на партсобрание ГКЭС: и слушал нудный доклад Павлова о Пленуме ЦК (по газетам) и ещё более занудное выступление Вартана. Дома выпил стакан молока и лёг спать.

Утром Кольцов был у Барсукова по поводу характеристики. Разговор состоялся короткий, в стиле: «я — начальник, ты — дурак». Затем он отправился в «дипмагазин», где купил швейцарские часы для дочери. Вечером он вновь был в посольстве на партактиве (опять по Пленуму ЦК). Докладчик помянул университетские «письма» (листовки) о «серхеистах». Зачем? Прощание Сергея с послом было сухим и коротким. «Мавр сделал своё дело».

Осталось три дня.

В четверг Кольцов попытался писать «благодарственную» речь для акта «деспедиды». Получилось с трудом. Последний раз пообедал в «Rondalle». После краткого отдыха пошёл в кино, смотрел «Человеческий мусор», английский фильм о детском исправительном доме. После этого поужинали с Юрскими в «Интерконтинентале». Из дома Сергей позвонил Грачу: с характеристикой всё без перемен. Перед сном посмотрел по ТВ «Семнадцать мгновений весны» (3‑ю серию).

На душе было скверно, очень скверно! Всё–таки «им» это удалось! «Они» его сделали!

31 мая был днём «деспедиды»! Утром Сергей побывал в ГКЭС и посмотрел у Павлова свою характеристику. Всё осталось, как было, то есть «поправку» (фактически означающую «не рекомендацию» к дальнейшей работе заграницей) так и не убрали. На этом настоял Барсуков! По дороге Сергей заехал в парикмахерскую и подстригся (дело здесь редкое из–за своей дороговизны). Из университета съездил в IRENA по поводу попугая и опять безрезультатно.

В университете первый акт (вручение дипломов «слушателям» Кольцова) начался на 40 минут позже. Присутствовали Саша Трушин и его фоторепортёр ТАСС. Второй акт вручения Кольцову диплома «Почётного профессора Национального автономного университета Никарагуа» прошёл в библиотеке лучше, хотя не было ни нового ректора (с которым Сергей не успел познакомиться), ни приглашённого им нового заместителя экономсоветника (работа Барсукова!). В отличие от Векслера инициатива о присуждении Кольцову звания «почётного профессора» исходила от никарагуанского руководства, о чём оно официально (по его просьбе) известило ГКЭС. Потом у Сергея состоялся бесполезный разговор о характеристике с Вартаном, который сказал ему, что начальство согласно на его «продление», если он вернётся вместе с женой. Но Сергей знал, что это уже невозможно.

Вечером «деспедида» Сергея была продолжена на «нейтральной территории» — в доме «Болонье‑2». Началась с запозданием, но прошла очень хорошо. Народу было много. Пришли практически все его никарагуанцы и «интернационалисты», приехали руководители университета Ромеро, Освальдо и Владимир Кордеро. Были также соседи Сергея по дому. Но из преподавательской группы «Планетария» («вартановцы») — никого! Там провожали Нистрюков. Не было никого и из советского руководства. Закончили поздно. Марго впервые выпила много и была на грани истерики! У Сергея же настроение было подавленное. Разумеется, он не мог выпить даже пива. И почти ничего не ел. Не было ни радости, ни грусти! Ничего! Полное опустошение…

Последние события за май:

Из телевизионных новостей: Центральный банк Никарагуа объявил открытым «чёрный рынок». Из Манагуа вылетели на Кубу первые 100 военных советников. США в Совете Безопасности ООН голосовали «вето» против резолюции по Никарагуа. В Манагуа создан Комитет Бедствия (после первых дождей). Даниэль Ортега в Испании встретился с Ф. Гонсалесом и заявил: «Рейган обрекает Никарагуа на голод». Во Франции Даниэль Ортега был принят Миттераном, потом он посетил Италию, Финляндию (всего 14 стран за 25 дней). В Манагуа начал работу I Конгресс Ассоциации экономистов Никарагуа. В своём доме убит Леонель Эчеверия (бывший университетский преподаватель философии, потом работавший в Министерстве внутренних дел). В Италии опубликован список «террористов», которые должны находиться в Центральной Америке.

«Barricada»: Умберто Ортега сообщил, что за первую половину 1985 года уничтожено 1200 «контрас» и предложил Гондурасу военные переговоры. Луис Каррион: 4000 «контрас» готовятся к наступлению в июне. Эден Пастора, после ряда поражений его отрядов, находится в США. Кирпатрик (экс–представитель США в ООН) сравнила «контрас» с кубинскими «гусанос» Плайя — Хирон, обвинив США в их «предательстве». Рейган обвинил Кубу в «коммунистической экспансии» в Центральной Америке. ОАГ в Мексике приняла документ, в котором Советский Союз и Кубу обвиняют в «воодушевлении восстаний в американском полушарии». В Чили появилось утверждение, что советские подлодки и рыболовецкие суда шпионят и доставляют оружие «повстанцам».

1 июня, — 937‑й день пребывания Кольцова в Никарагуа, — остался 1 день!

Утром с помощью Юры Богдановича Сергей сложил две книжные коробки. Пообедал в «Rondalla» (ещё раз!). И затем делать было нечего, пошёл в кино, но не выдержал — ушёл. Вечером заехал Марио Дельгадо (тот студент, который написал на него «донос») — попрощаться. Затем с Юрскими были в ресторане «La vista» в отеле «Интерконтиненталь». Ребята пили коктейли, танцевали. У Сергея настроение было грустное: никто не хотел верить, что он не вернётся! Сергей, может быть, тоже. Ведь всё–таки — три года так просто из жизни не выкинешь!

В аэропорт Сергея отвезли итальянцы. Туда же подъехали Франсиско — Серхио с Нормой, Пако Фьерро и Ломбардо. Всё были растеряны, нервно шутили. Создавалось впечатление, что никто не понимал, что происходит.

После регистрации и сдачи багажа, Сергей с Ломбардо и Ренсо отправились на второй этаж получать разрешение на вывоз попугая. Однако предъявленные ветеринарские документы не произвели на таможенников никакого впечатления. Разрешения от Сельскохозяйственного комитета у Сергея не было. Но, к счастью, Ломбардо заметил, что таможенник это учреждение и не упоминал, ему нужно было любое «разрешение». Тогда Сергей показал ему бумагу посольства: на бланке, с подписью консула и печатью. Вообще–то она была предназначена для советских таможенников (но на всякий случай был сделан испанский перевод). Это сработало! Чиновник шлёпнул на ней свою печать и всё — для Лорки путь был открыт.