Стас Бородин - Погребальные костры - Книга полностью

• Название: Погребальные костры - Книга полностью
• Автор: Стас Бородин
• Жанр: Фэнтези

Третья книга о Маркусе Гримм.

---

Черная спинка жука с громким хрустом раскрылась, и я увидел, как из-под блестящих надкрыльев показалось его стальное тело, похожее на соты, испещренное десятками круглых отверстий. Полыхнуло белое пламя, и щит вокруг меня загудел, сотрясаясь от ударов. Маленькие металлические шарики вылетели из "сот" точно стая рассерженных пчел. Тело мертвого мага затряслось и выгнулось дугой. Железные насекомые в одно мгновенье разодрали плоть в клочья.

Я смотрел на забрызганные кровью стены, испещренные круглыми отверстиями, смотрел на разбитую на мелкие кусочки лампу, и чувствовал, как ужас в очередной раз запускает свои ледяные когти мне в грудь.

Мир изменился навсегда. Время чародеев закончилось. Я понял это в ту же секунду, когда увидел мертвого мага и смертоносную зонтракийскую машину.

Дрожащей рукой я смахнул пот со лба, и уже собирался было опустить щит, когда из-под распахнутых металлических надкрыльев вновь посыпались искры.

Жук раскололся на две половины. Стены дома задрожали, и покрылись змеящимися трещинами. Что-то приглушенно ухнуло, и комнату тут же затопило желто-красными бурунами пламени, закружившими вокруг меня в жутком хороводе.

Огонь взметнулся к самому потолку, и выплеснулся из окна ревущим извивающимся протуберанцем. Сквозь бурлящую пелену беснующейся плазмы я увидел, как вспыхнули и исчезли волосы на изуродованном черепе Маркабрю, а его изрешеченная плоть загорелась, словно груда тряпья, насквозь пропитанного ламповым маслом.

Маг зашевелился на своем ложе, закрывая руками голову, и прижимая колени к груди. Зрелище это было жуткое и омерзительное!

Стиснув зубы, я попытался подняться на ноги. Воздух в коконе быстро заканчивался, в горле запершило и стало трудно дышать.

Вытирая рукавом струящийся по лицу пот, я встал на одно колено. Бушующее вокруг пламя неожиданно приобрело зеленоватый оттенок, и я увидел, как плавится металлический корпус разбитой лампы, и начинают проседать каменные стены.

Громадная горящая балка рухнула откуда-то сверху, подняв метель из алых искр, а пол неожиданно вздыбился, точно норовистый скакун, пытающийся сбросить меня со своей спины.

Огненное щупальце яростно стегануло по моему кокону, силясь разорвать его своими ядовитыми когтями на части. Я почувствовал, как нити манны, связывающие меня с невидимым щитом, натянулись и жалобно запели.

Неужели зонтракийцы и это предусмотрели? Кровь застыла у меня в жилах. Похоже, что против алхимиков зонтракийского оружейного двора даже магия была бессильна!

Бросив последний взгляд на пылающий труп чародея, я ухватился за извивающуюся цепь из тевалийской стали и одним рывком перебросил себя через оплывающий подоконник.

Высокое звездное небо мелькнуло над головой и я, вырвавшись из огненного плена, провалился в бархатистую черноту.

Разноцветная россыпь огней ночного города летела мне навстречу с ужасающей быстротой. Мимо промчался спускающийся вагон канатной дороги, промелькнули огни дворцов, веранды ресторанов, и яркие вывески борделей. Остроконечные черепичные крыши, ощетинившиеся пиками громоотводов и вращающимися на ветру флюгерами, приближались с каждой секундой.

Я не знал, спасет ли меня мой щит, или же он разобьется о землю как яичная скорлупа. Зажмурившись, я втянул голову в плечи, ощущая, как трясется и вибрирует кокон из манны. Глупо будет умереть вот так, как мальчишка, сорвавшийся с "трясучки"!

Удар был страшный! Обломки черепицы, досок и штукатурки брызнули во все стороны. Рот наполнился кровью из прокушенного языка, а внутренности, превратились в дрожащее желе.

Мир замелькал вокруг как стекляшки в калейдоскопе, на мгновение складываясь в причудливые узоры, и тут же разлетаясь вдребезги.

Скатившись с крутой крыши, я сбил закопченную печную трубу и, увлекая за собой груду обломков, ударился о крышу ярусом ниже. Перед глазами промелькнули цветочные горшки, веревки с висящим на них бельем, и сидящая на подоконнике облезлая кошка.

Кокон гудел и стонал, нити манны звонко лопались, оставляя в щите зияющие бреши. Еще несколько секунд и мне конец!

Перекувыркнувшись в очередной раз, я врезался в каменный парапет и, пробив его насквозь, полетел спиной вперед в темное ущелье между домами.

Сквозь сотни отверстий в кокон ворвался смрад гниющих отбросов, разлагающейся плоти и застоявшейся воды. Грязь вскипела, соприкоснувшись с раскаленным щитом, а я, пропахав в груде мусора широкую колею, уткнулся лицом зловонную лужу. Куски щита с шипением попадали в воду, вздымая облака пара, а сверху продолжали сыпаться обломки черепицы и куски кирпича.

Я был жив! Лицо у меня было разбито в кровь, болели плечо и колени, однако я все еще был жив! Удача и на этот раз мне не изменила!

С трудом перевернувшись на спину, я раскинул руки в стороны, с наслаждением втягивая в легкие смрадный застоявшийся воздух. Кровь как молот стучала в висках, а стены зданий, возвышающихся со всех сторон, и узенькая полоска звездного неба медленно раскачивались, будто бы я лежал не на твердой земле, а на палубе корабля.

- Что там? - послышался чей-то голос, откуда-то сверху.

- Да ничего особенного, - ответил второй голос. - Наверно опять мальчишка сорвался с "трясучки".

- А грохот был такой, будто бы рухнул целый вагон! - хмыкнул первый.

- Утром глянем, что там от него осталось! - засмеялся первый.

- Очень надо, - ответил второй.

Хлопнуло закрывающееся окно и все стихло. Зашипев от боли, я оперся на руку и встал на колени. Голова все еще кружилась, а земля предательски уходила из-под ног. Заключенный в непроницаемый кокон я должен был пользоваться маной заключенной во мне самом, и щит буквально за несколько минут вытянул из меня все силы. Было просто чудом, что я вообще мог двигаться!

Оглядевшись по сторонам, я понял, что угодил прямиком в какое-то глубокое ущелье. Сверху теснились убогие дома бедняцких кварталов, которым не нашлось места на склонах Маунтдана. Здесь в окнах свет не горел, бедняки, судя по всему, едва сводили концы с концами, и берегли каждый тохр.

Со дна расселины мне была видна лишь тонкая извилистая полоска звездного неба, да черные рваные силуэты крыш и перекинутых через провал мостов.

Где-то скрипнули ставни, и прямо мне под ноги выплеснулось содержимое ночного горшка.

Вот так угораздило! Я попятился, нашаривая стену рукой. Мох, покрывающий влажные камни, слабо светился, с громким жужжанием мимо лица пролетали какие-то крупные насекомые, а где-то в отдалении слышался хруст и приглушенный рык.

Волосы у меня на голове встали дыбом. Не хватало еще столкнуться в темноте с какой-нибудь хищной тварью!

Подняв раскрытую ладонь к верху, я попытался призвать манну, однако вместо животворного тока энергии ощутил лишь звенящую пустоту! Неужели это ущелье было одним из мест, в которых не было манны? Я вздрогнул, вглядываясь в темноту. Воистину, проклятое место!

Закрыв глаза, я медленно выдохнул, собрал оставшуюся во мне манну в пригоршню, и зажег крошечный голубой шарик. Призрачный свет заструился между пальцев, освещая черные лужи с вьющейся над ними мошкарой, и груды мусора, громоздящегося вдоль стен.

Проваливаясь в топкую жижу по щиколотки, я встал на ноги, и огляделся. Чуть поодаль высилась гора строительного мусора, еще дальше лежали прогнившие рыбацкие сети, раздавленные ловушки для крабов и покореженная кабинка канатной дороги.

Выходит, что Танзей не врал, когда говорил, что вагоны иногда обрываются! Переступив через гнилую корзину, я поскользнулся, и едва не упал. Огонек в руке описал полукруг, и я застыл, глядя на курган из человеческих черепов и костей. Черепа таращились пустыми глазницами, насмешливо скаля позеленевшие от плесени зубы.

По спине вновь пробежал холодок, все кости были раздроблены и испещрены следами клыков. Из огня да в полымя! Неужели меня угораздило попасть в логово к какому-то жуткому чудовищу, нашедшему приют на городской свалке?

Вынув из ножен кинжал, я представил себе клыки неизвестной твари, способной перекусить берцовую кость, и невесело усмехнулся. Без манны у меня не было никаких шансов одолеть чудовище. Тут даже мое пресловутое везение не поможет!

Стараясь двигаться как можно тише, я пошел вдоль стены, держа в одной руке крошечный огонек, а в другой бесполезное оружие.

Груды мусора иногда превращались в настоящие горы, и мне приходилось обходить их кругом, разыскивая едва заметные тропки, вьющиеся между полусгнивших карет, и увязших в грязи дырявых рыбачьих лодок.

Пробираясь вперед, я старался не думать о том, чьи же ноги протоптали эти дорожки, однако мое воображение само по себе рисовало чудовищ до того жутких и омерзительных, что даже кровь стыла в жилах!

Через некоторое время я решил сделать привал, расположившись на большом плоском камне, покрытом мягким мхом. Огонек у меня в кулаке неожиданно замерцал и едва не погас.