Барбара Картленд - Незнакомка. Снег на вершинах любви

• Название: Незнакомка. Снег на вершинах любви
• Автор: Барбара Картленд
• Издательство: «Интер Дайджест»; «Сюрприз»
• Жанр: Любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 985-10-0014-0, 5-88703-006-2

Женщина красива, когда она уверена в себе. Она желанна, когда этого хочет. Но сколько испытаний нужно было выдержать юной богатой американке, чтобы понять главный секрет опытной женщины. Перипетии сюжета таковы, что рекомендуем не читать роман за приготовлением обеда — все равно подгорит.

С не меньшим интересом вы познакомитесь и со вторым произведением, вошедшим в книгу — романом американского писателя Ф. Рота.

---

Она сняла платье и с облегчением вздохнула, расшнуровав тугой корсет. Быстро натянув на себя ночную сорочку и стараясь не смотреть на себя в зеркало, она юркнула под одеяло и зябко завернулась в него по самую шею.

— А может, было бы лучше уехать к тете Луизе? — спросила она вслух саму себя и неожиданно всхлипнула. — Лучше бы я умерла! О Господи! Лучше бы я умерла!

Однако утром она проснулась живой и даже здоровой и сразу же оказалась в центре кипучей деятельности, которую развили вокруг нее. Первой явилась мать, хотя ее никто не звал. Она решительно раздвинула шторы на окнах и стала звонить в колокольчик над ухом невесты.

— Я уже получила записку от маркиза, — объявила она дочери голосом, исполненным глубокого удовлетворения. — Чем я действительно не перестаю восхищаться у английских аристократов, так это их манерами! Он написал мне сразу же по прибытии в Нью-Йорк. Просил прощения за задержку в пути, как будто это его вина! Бедняжка! Пишет, что глубоко сожалеет о тех неудобствах, которые я испытала на приеме, организованном в его честь, где сам виновник торжества отсутствовал. Впрочем, все к лучшему! Я даже рада, что вы впервые увидите друг друга только тогда, когда епископ назовет вас мужем и женой!

Вирджиния молчала, и после короткой паузы миссис Клей возобновила свой монолог:

— Сегодня прекрасный день! Солнце сияет вовсю! Я уже даже пожалела, что отказалась от намерения провести церемонию в соборе святого Томаса. Но гостиная тоже смотрится превосходно! Вставай, Вирджиния! Нечего разлеживаться! Ты ведь не хочешь начать свою супружескую жизнь с того, что заставишь собственного мужа ждать! Учти, мужчины не любят этого!

— Мне плохо, — простонала Вирджиния. — Я чувствую себя совершенно разбитой!

— Это все нервы, дорогая! Ты же знаешь это не хуже меня. Выпей молоко, а позже, перед самой церемонией, тебе еще дадут бокал шампанского.

— Я не хочу шампанского, — слабо запротестовала девушка. — Оно очень кислое, и у меня от него отрыжка.

— Тогда что-нибудь другое! Что твой доктор прописал тебе в последний раз?

Вирджиния ничего не ответила. Она слишком хорошо знала собственную мать, которая непременно переиначит все сказанное врачом. Миссис Клей мнила себя специалистом в области медицины не меньшим, чем все врачи, лечащие ее дочь, вместе взятые. У нее было полно собственных идей о том, как и чем лечить больного.

— Тогда выпей кофе, — не отставала она от дочери. — Я распорядилась, чтобы нам принесли целый кофейник. Сама я сегодня не обойдусь без дюжины чашек кофе.

Когда кофе был принесен, она налила огромную чашку для Вирджинии и положила туда несколько ложек сахара.

— Сахар придает бодрость, — оптимистично объявила она, — а кофе тонизирует и возбуждает!

— У меня от него сердце трепещет, — раздраженно возразила Вирджиния. — Честное слово, мама, я бы предпочла не пить кофе.

— Ради Бога, Вирджиния, давай хоть сегодня обойдемся без твоих вечных препирательств! — вспылила миссис Клей. — Пей и меньше говори! Я лучше тебя знаю, что тебе хорошо, а что нет. На то я твоя мать! Ступай в ванную, а служанки тем временем приготовят твой наряд. Уверена, там еще понадобится кое-какая переделка, поэтому постараемся обойтись без спешки. Ты должна быть полностью готова, прежде чем я спущусь вниз встречать гостей.

Проще было повиноваться, чем вступать в вечные дискуссии. После горячей ванны у Вирджинии началось сильное головокружение и она несколько минут просто сидела на стуле и медленно приходила в себя.

Потом приехал парикмахер и занялся ее головой. Вирджиния ничуть не удивилась, когда увидела, что фата будет крепиться к прическе с помощью бриллиантовой тиары. Огромная, обильно украшенная камнями тиара даже на высокой женщине, какой была ее мать, смотрелась бы громоздко и вульгарно, а на такой коротышке, как она, эта тиара была просто смешна.

— Вот тебе твоя корона, то есть тиара! — сказала вошедшая в этот момент миссис Клей и, бросив оценивающий взгляд на невесту, осталась, по-видимому, довольна. — Только не спрашивай меня о том, сколько она стоит. Если бы папа был жив, то у бедняги случился бы удар, узнай он, сколько я заплатила за нее. Он всегда считал драгоценности пустой тратой денег, предпочитая иметь дело с наличными.

— Да, она смотрится внушительно, — вяло ответила Вирджиния.

— Это мой свадебный подарок тебе, дорогая! — оживленно проговорила миссис Клей. — Я так и знала, что она тебе понравится. Да, кстати, что скажешь? Миссис Астор приняла приглашение присутствовать на церемонии! А я еще удивлялась, почему она мне ничего не ответила. Оказывается, она была в отъезде. Я знала, что она не удержится от соблазна своими собственными глазами увидеть маркиза и узнать, что он из себя представляет. Могу заверить тебя, что он и без титула был бы достойным женихом! Такому красавцу титул ни к чему!

— Ты уже видела его? — не удержалась от любопытства Вирджиния.

— Видела ли я его? Что за вопрос! Да он уже здесь с половины десятого утра: полон извинений за вчерашнее и очень очарователен и мил в отношении всего остального. Да! Очень мил! Вирджиния, все, что я могу сказать тебе, это то, что ты самая счастливая девушка в Соединенных Штатах Америки. Разговаривая с ним, я все время ловила себя на мысли, что будь я лет на двадцать помоложе, то не ты, а я сама пошла бы с ним под венец!

Миссис Клей весело рассмеялась, но эта шутка не вызвала и тени улыбки на пасмурном лице дочери.

— Ты уже отдала ему деньги? — спросила она.

— Не будь такой вульгарной, Вирджиния! — возмутилась миссис Клей. — Если ты хочешь, чтобы твой брак был удачным, то запомни мой совет: никогда и ни при каких обстоятельствах не заводи со своим мужем речь о деньгах! И имей в виду: я знаю, что говорю! Я имела слабость поделиться с тобой секретом и теперь горько жалею об этом. Но обещай мне, дочка, что впредь ты будешь вести себя как настоящая леди и оставишь все финансовые вопросы своему мужу. И только ему!

— У меня просто не остается другого выбора, мама! — язвительно ответила Вирджиния. — Ведь тебе же прекрасно известно, что папа завещал распоряжаться моими деньгами до двадцатипятилетнего возраста тебе, мама, а в случае моего замужества — мужу. Так что остается только надеяться, что благородный маркиз не окажется скрягой и станет выделять мне кое-какие крохи на карманные расходы.

— Вирджиния! Я терпеть не могу, когда ты начинаешь говорить в своей издевательской, саркастической манере! — Голос миссис Клей стал угрожающе громким. — Маркиз — один из самых милых и, безусловно, самых красивых молодых людей, каких мне когда-либо доводилось встречать. Весь Нью-Йорк будет помешан на нем! Тебе будут завидовать все девушки в городе. Так веди же себя пристойно! И помни, что у любой медали есть две стороны. А вдруг ему тоже захочется влюбиться в тебя?

Мать развернулась и пошла из комнаты, стукнув дверью на прощание. Вирджиния в отчаянии обхватила голову руками. Как всегда в подобных стычках с матерью, последнее слово оставалось за миссис Клей. За годы постоянных споров с мужем она давно усвоила основное правило: всегда оставлять за собой последнее слово, стараясь при этом как можно сильнее обидеть своего оппонента.

От выпитого по настоянию матери кофе сердце у бедняжки колотилось как бешеное, готовое вот-вот выпрыгнуть из груди. Щеки запылали нездоровым румянцем, и Вирджиния почувствовала себя как рыба, выброшенная на берег, — ей катастрофически не хватало воздуха.

Она попросила служанку открыть окно. С трудом облачившись в свадебный наряд, Вирджиния с тоской подумала о том, хватит ли у нее сил пройти через огромную, запруженную народом гостиную, пусть и опираясь при этом на руку дяди.

Наконец она оделась. Платье — море воланов из брюссельского кружева — было бы просто неотразимо, со вздохом подумала Вирджиния, не будь оно таким огромным. Фата, присобранная на голове, ниспадала до самого пола. Посмотрев на себя в зеркало, Вирджиния подумала, что сейчас она похожа на безобразную колдунью, которой обычно пугают детей. Она горько рассмеялась такому сравнению, но в этот момент в дверь постучали. На пороге, держа перед собой серебряный поднос с бокалом шампанского, появился лакей.

— Вам поклон от матушки, мисс! — торжественно объявил он. — И велено выпить все до последней капли.

Вирджиния взяла бокал и немного отпила. Может быть, ей действительно станет легче дышать. Лакей, в парадном костюме, украшенном позументами и шитьем, в напудренном парике и белых перчатках, приветливо улыбался ей, а она никак не могла вспомнить его имя.

— Желаю вам счастья, мисс Вирджиния, — проговорил он сердечно.

— Благодарю! — ответила она чисто механически.

Она осушила бокал, поставила его на туалетный столик, и тотчас же раздался голос дяди за дверью: