С Вишенков - Испытатели

• Название: Испытатели
• Автор: С Вишенков
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

-- Да, -- вставил доктор, устраивая Супруну ловушку, -- мировой город! Всегда разными изделиями славился...

-- Не до них было, -- просто сказал летчик. -- Мы сразу стали по заводам ездить и в один прекрасный день попали на завод "Кондор". А фирма эта, надо сказать, на весь мир прошумела новой скоростной машиной. Правда, шум был устроен в особых целях. У них лозунг такой: реклама -- двигатель торговли...

-- Или, по-нашему говоря, -- ввернул доктор, проклиная свою забывчивость, -- не обманешь -- не продашь.

-- Вот именно, -- рассмеялся Супрун. -- Ну, показали нам машину. Внешне очень прилично выглядит. Отделочка хорошая. Блестит, как зеркальце. Председатель делегации просит показать нам ее в воздухе, в полете. Но тут выясняется, что фирменный летчик-испытатель несколько дней назад разбился на предыдущем экземпляре и этот показывать некому. Осмотрел я машину, полазил вокруг нее, -- все, вижу, находится на своих местах: мотор, крылья, хвост. Должна, думаю, и в моих руках летать... Я эту свою мысль вслух высказал, а представитель фирмы и слышать того не хочет. Нужно, говорит, не меньше недели изучать машину, она очень строгая, имеет большую посадочную скорость. А вдруг произойдет авария, тут и престиж фирмы рухнет, и дипломатические осложнения... Наговорил, одним словом, "сорок бочек арестантов". А я тем временем на него нажимаю, да и председатель делегации меня поддерживает: мол, не бойтесь, мосье, он справится... А мосье тоже неохота с нами дружбу терять. Мы -- покупатели! Вот он и побежал в контору -- с начальством по телефону совещаться. Я в это время техников расспросил, уточнил, где что находится в машине, залез в кабину, запустил мотор, сижу, дожидаюсь, а он у меня на малом газу пофыркивает... Прошло несколько минут, гляжу -- мосье мчится обратно, о кочки спотыкается, руками машет. Ну, думаю, удобный случай. Его взмахи и так и этак понять можно... Может, закурить хотите, доктор? -- неожиданно оборвал свой рассказ Супрун, увидев на голубом плакате надпись: "Курить здесь!"

-- Покорно благодарю, -- скороговоркой ответил доктор, который настолько увлекся рассказом летчика, что успел позабыть, с чего, собственно, весь сыр-бор загорелся. -- Рассказывайте дальше!

-- Ну, я, значит, дал газ, вылетел, набрал немного высоты. Чувствую, машина меня слушается. Покувыркался немного -- и быстро и замедленно. Самолет, вижу, так себе, серднячок. Наши новинки куда более способные! Делать в воздухе мне больше нечего. Все ясно. Сажусь. Заруливаю к стоянке. И тут, смотрю, навстречу мне целая толпа бежит. Вверх шляпы подкидывает, кричат. У меня даже сердце екнуло. Изуродовал, думаю, машину. Осматриваюсь? Нет ничего подозрительного. Все, как было, на своих местах. Оказалось, они меня таким способом чествовали. Понравился им пилотаж. Они, говорят, не думали, что их машина так здорово летать может. Угощать нас повели, цветы подносят. Ну, и просят повторить полет перед широкой публикой, репортерами...

-- Не теряются, -- произнес доктор, -- и тут рекламу ищут!

-- Кое-что в этой машине представляло технический интерес, -- серьезно сказал Супрун. -- Мы ее купили... Вот мы и пришли на старт, доктор. Вам куда?

-- Налево.

-- А мне направо. Как-нибудь в другой раз расскажу подробней, за кружкой пива, -- усмехнулся Супрун.

-- Бывайте здоровы! -- доктор протянул руку.

-- Чуть не забыл! -- спохватился летчик. -- Вот ваш заказ, доктор. -- И летчик, достав из кармана, протянул врачу небольшую, желтого цвета коробочку, на которой в овале было изображено лицо солидного черноволосого мужчины с нафарбренными усами.

Тут доктор вспомнил, что, прощаясь с летчиком шесть месяцев назад, он шутливо попросил его привезти коробочку бритвенных лезвий "жиллет" "для расправы" со своей славившейся жесткостью бородой.

Штопор головой вниз

Истребитель перевооружили: пулеметы заменили двумя крупнокалиберными пушками. Машина стала более тяжелой, ее центровка сместилась назад, маневренность немного уменьшилась, зато резко повысилась огневая мощь.

Воздушный бой состоит из маневра и огня. Потому летчик Краснокутнев, проверяя новые качества машины, то маневрировал, делая различные фигуры, то, поймав в прицел буксируемый другим самолетом мишень, нажимал на гашетки, и окрест разносилось громкое оханье авиационных пушек.

Делая иммельман, вися вниз головой в верхней точке фигуры, летчик дал ногу, надеясь, что машина, как ей и положено, сделает переворот на 180 градусов около своей продольной оси и перейдет в обычный горизонтальный полет.

Вместо этого самолет шарахнулся куда-то вниз, летчика рвануло так, что он едва не вылетел из кабины (спасибо, удержали привязные ремни), ноги соскочили с педалей, а рычаг управления выскользнул из рук.

Ошеломленный летчик висел ногами кверху, стараясь поймать ручку управления, вертел во все стороны головой, пытаясь разобраться в происшедшем.

По тому, как перед глазами попеременно мелькали то небо, то земля, вращавшиеся в одну сторону, летчик понял, что штопорит, но как-то необычно: головой вниз. Он попал в перевернутый штопор, а как поступать в таких случаях, точно ему не было известно.

Как бы то ни было, прежде всего следовало взять управление самолета в свои руки.

Сделав огромное усилие, летчик дернулся на ремнях, с первого же раза удачно вцепился в ручку управления и просунул носки сапог под ремешки, прикрепленные к педалям.

Далее он стал наугад делать разные движения руками, стремясь прекратить вращение самолета. Серьезно обдумать порядок действий не было времени: высотомер показывал уже две тысячи метров вместо трех, которые еще были несколько секунд назад. Кроме того, положение, в котором находился летчик, вися вниз головой, тоже не располагало к размышлениям.

После нескольких попыток он заметил, что от взятия ручки на себя машина, почти прекращая вращение, как бы застывала вверх лыжами, но от попытки поставить ее в нормальное положение переворотом через левое крыло возобновляла штопор. Тогда Краснокутнев безуспешно применил еще несколько вариантов, потеряв еще тысячу двести метров высоты и, прежде чем сделать попытку использовать парашют, вернулся к первому, но вместо левой ноги наугад дал правую. Самолет остановился как бы в раздумьи, качнул крыльями и перешел в пике. Когда летчик выровнял машину, до земли оставалось всего четыреста метров. Он сел, вылез и опустился на снег, потому что ноги не держали его.

Он чувствовал себя, как после сильного удара в солнечное сплетение: шумело в голове, рябило в глазах, и ноги, как ватные, сами собой сгибались в коленях.

Недели две спустя летчики-испытатели Степанчонок, Супрун и другие начали планомерное наступление против неожиданно объявившегося опасного врага летчиков -- перевернутого штопора.

Они взяли для этой цели самолет "И-5" и начали свои опыты. Сперва они стали изучать перевернутый полет. К нему было нелегко привыкнуть. Все, годами заученные движения, надо было делать наоборот: чтобы лететь вниз, брать ручку на себя, вверх -- от себя. Кроме того, необходимо было научиться ясно различать земные ориентиры, рассматривая их на большой скорости, вися вниз головой.

Сделав ряд тренировочных перевернутых полетов, освоившись с машиной, Степанчонок и его товарищи перешли к штопору. Осторожно, делая по одному витку, они учились выходить из него. Потом, научившись, стали делать по два и, наконец, по три витка, пробуя разные варианты выхода.

Один из них оказался неудачным, и Степанчонок продолжал штопорить явно против желания. Он было вернулся к прежним удачным способам, применяя которые прекращал штопор, но теперь они не помогали. Рули уже были не в состоянии преодолеть развившейся силы инерции и приостановить вращение самолета.

Когда Степанчонок это понял, он торопливо начал отстегивать ремни, но как это часто бывает, когда что-нибудь нужно сделать очень быстро, получается наоборот, -- пряжка не поддавалась.

У летчика глаза налились кровью, он перестал различать, что вокруг него делается. Но быстро надвигающуюся землю почувствовал инстинктивно и рванул державшие его ремни с такой силой, какую в другое время ему вряд ли удалось бы показать. Ремни, выдержавшие на испытаниях сотни килограммов груза, лопнули, как бечевки, и еще через три-четыре секунды над летчиком вспыхнул яркий купол парашюта. Хотя самолет был разбит, что называется, в щепки, Степанчонок сделал ценное открытие. Он теперь знал сам и мог об этом сказать другим, при каких обстоятельствах самолет не выходит из перевернутого штопора.

Следующая машина для экспериментов была готова, и Степанчонок, оправившись от пережитого, возобновил полеты. После длинного ряда опытных полетов Степанчонок и его товарищи выяснили, как бороться с этим новым врагом.

Все свои многочисленные и опасные труды они облекли в короткую и надежную формулу, вошедшую потом во все полетные инструкции и спасшую жизнь немалому числу летчиков.