Гарри Килуорт - Пойдем на Голгофу!

• Название: Пойдем на Голгофу!
• Автор: Гарри Килуорт
• Издательство: Профиздат
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1991
• ISBN: 5-255-00409-X

Симон и Мэнди Фальк никак не могли решить, в какое путешествие отправиться им с детьми: посмотреть древнюю Спарту? Помпеи накануне извержения Везувия? Святую Землю во времена крестовых походов? Наконец друзья предложили вместе поехать в тур «Распятие Христа»…

---

— Виноваты люди, человечество… Ты должна представлять себе все это событие в целом. Нельзя обвинять отдельные народы — римлян или евреев.

— И все же это ужасно — то, как они с ним обошлись.

Да, Симон был очень доволен отношением Джули к предстоящей поездке. Что касается Джеймса, то полной уверенности у него не было. Джеймс понимал жизнь более углубленно, чем Джули, и ему требовалось больше времени, чтобы в чем-нибудь самому разобраться.

Процедурная комната, как и было обещано, не оставила неприятных ощущений: больно не было. Само же путешествие оказалось приятным. Оно вызвало у некоторых легкое головокружение, а у тех, кто сидел с закрытыми глазами, возникло ощущение, сходное с тем, какое бывает при затяжном спуске с горы. Так что все произошло очень просто. Когда Симон приоткрыл глаза, он увидел, что сидит на теплом песке, рядом с козьей тропкой. Все сохранили те позы, которые приняли еще в комнате, во время старта. Паломники начали подниматься на ноги и отправились по козьей тропе в направлении города, который виднелся невдалеке. Никто из группы не привык ходить по неровной дороге, усыпанной острыми камнями. Солнце немилосердно жгло шею. Джим начал спотыкаться. Симон его поддержал. Он с тревогой подумал о пожилых людях, прибывших вместе с ними.

Первым в город вступил руководитель группы. Его легко было узнать по спутанным волосам, лохмотьям и нехитрым пожиткам, которые он нес с собой. Никто, однако, не должен был с ним заговаривать, кроме случаев крайней необходимости. Идти им пришлось долго. Грубые одеяния были неудобны. Дети начали жаловаться на жару. Жесткая ткань натерла им тело. Взрослые же были охвачены атмосферой всеобщего возбуждения. «Во всяком случае, мы выглядим вполне естественно», — размышлял Симон. Одеяния и сандалии были подлинными — во время предыдущей поездки они были приобретены агентом туристского бюро «Пэн». Кое-кто из группы, по просьбе фирмы, решил отправиться на экскурсию босиком. В процедурной комнате их ноги были подвергнуты специальной обработке — для укрепления стопы. «Несмотря на это, — подумал Симон, — ко времени возвращения они сотрут ноги до крови». Возможно, отделение путешествий во времени туристского бюро «Пэн» рассчитывало на то, что страдания Христа настолько потрясут свидетелей казни, что им стыдно будет думать о собственных пустяковых проблемах. Откуда-то с лаем выскочила собачонка и начала вертеться у их ног. Группа растянулась вдоль пыльной улицы. Навстречу им попался кто-то из местных жителей. Симон взглянул на Мэнди. Она сверкнула в ответ глазами, скрытыми за новенькими контактными линзами коричневого цвета. Она была очень красива и походила на цыганку.

— Ты доволен, что мы здесь? — спросила она шепотом на иврите.

— Еще не знаю, — вполне искренне ответил он.

Они миновали несколько глинобитных жилищ и в конце концов очутились на площади, в центре города.

— Как раз вовремя, — сказал руководитель группы. — Всем рассредоточиться.

Вокруг стояла плотная толпа, но Гарри удалось отыскать свободное местечко с краю. Со ступеней перед входом каменного строения к толпе обращался высокий худощавый человек с волевым лицом. Правда, выглядел он обеспокоенным и казался больным. Он говорил по-латыни.

— О чем он? — шепотом спросил Симон у Гарри, который в юности занимался изучением древних языков.

— Предлагает нам решить, кого из преступников мы хотели бы освободить, — ответил Гарри. — Ты все это знаешь, читал в Библии.

— Конечно, — согласился Симон.

Толпа заволновалась, но все молчали. На разгоряченное лицо Симона уселась муха, и он нетерпеливо согнал ее. «Боже, до чего же жарко!» — подумал Симон.

Римлянин повторил свой вопрос.

Неожиданно, будто только сейчас поняв суть сказанного, Джеймс закричал пронзительным голосом:

— Варавва!

Он чувствовал себя, словно во сне, и вопрос Пилата, подобно тем, которые он слышал на уроке латыни в школе, привел его в легкое замешательство. Звук его голоса эхом разнесся над утрамбованной ногами, раскаленной солнцем площадью. Мальчик немного испугался собственной выходки. Но тут по толпе прокатился ропот, и вскоре все отчаянно закричали:

— Варавва! Варавва!

Услышав эти крики, Симон почувствовал облегчение. Крик Джеймса его испугал — он опасался, что на них обратят внимание. Однако собравшимся было не до них.

— Зачем ты это сделал? — прошептал Симон, воспользовавшись тем, что рев толпы все заглушил.

Напряжение еще не покинуло Джеймса, он явно нервничал.

— Конечно, я виноват. Но мне показалось, что мы должны были кричать. Ведь он спрашивал нас… В общем, не знаю.

— Ладно, — вмешался Гарри. — Все равно это должно было случиться. Просто ты поторопился. Но впредь не делай этого, иначе мы можем попасть в беду.

Джеймс чувствовал себя прескверно, но Симон постарался снять напряжение. Не имело смысла устраивать сцены, а что было, то было. Они простояли на площади около часа. Никто из них толком не понимал, что происходит. Потом Джули сказала, что ей нехорошо. Симон и Мэнди отвели ее за один из домов, крытых соломой. На площади остались Джеймс, Гарри и Сара с остальными детьми.

— Это из-за жары, — сказала Мэнди, стараясь успокоить дочь. — Я тоже неважно себя чувствую. Надо бы устроиться где-нибудь в тени.

Она внимательно оглядела узкую улицу, надеясь найти где-нибудь пристанище, однако ничего подходящего не обнаружила. Потом ей пришла в голову идея, и она направились к одному из домов и заглянула внутрь. Посреди комнаты, на скамьях, расположилась иудейская семья. Все они молитвенно сложили перед собой руки. Старый иудей вопросительно посмотрел на Мэнди. В дверях ощущалась желанная прохлада, но очевидно было, что непрошеная гостья вторгается на запретную территорию.

— Извините, — сказала Мэнди и отступила.

На улице она вновь почувствовала, что жар от раскаленного песка проникает сквозь подошвы сандалий. Она направилась к следующему дому. Там тоже находились люди. То же самое было в третьем и четвертом доме. Она вернулась на то место, где дожидались Симон и Джули.

— Происходит нечто странное, — шепнула она Симону, приблизившись к нему вплотную. — В домах находятся люди.

— Разве? — раздраженно произнес Симон.

— Понимаешь, в такой день, как сегодня, всем им полагалось бы быть на площади. Почему они не вышли посмотреть, как Христос волочит по улицам свой крест? Другим же это интересно.

— Может быть… Впрочем, я не знаю. В чем же дело? — Он глубоко задумался. — Кажется, тут что-то не так. Давай заглянем еще в несколько домов.

Они ходили от дома к дому по многим улицам, заглядывая внутрь сквозь двери и занавески, пока не убедилась, что обошли значительную часть города. Они укрепились в сознании того, что что-то решительно было не так. Симон изо всех сил пытался найти этому какие-то объяснения или аргументы. Мрачные мысли не покидали его. Джули тащилась за своими взволнованными родителями, ничего не соображая и чувствуя себя отвратительно.

— Хочу пить, — пожаловалась она.

— К сожалению, пить нечего, — резче, чем нужно, ответила Мэнди. — Эту воду пить нельзя. В ней полно микробов.

— Но ведь эти люди пьют, и им ничего, — возразила Джули.

Симон ощутил движение раскаленного воздуха. Глаза его воспалились, во рту пересохло, в сандалии набился песок. Однако физический дискомфорт не шел ни в какое сравнение с тем умственным напряжением, которое он испытывал. Его охватило чувство тревоги.

— Тебя не поразило то, что толпа была такой большой? — спросил он, вытирая рукавом пот со лба.

— Это все из-за туристских групп, прибывших из будущего, — глухим голосом сказала Мэнди. — На свете не одно наше агентство.

Симона пронзила дрожь.

— Существуют десятки таких агентств! — почти крикнул он. — А все жители этого города сидят по домам и молятся. Идем, быстро! Мы должны отыскать Гарри и всех остальных!

Симон подхватил Джули и понес ее. Они едва не бежали по улицам. Пот заливал им глаза, щипал лица. На головы им оседала пыль. Вдали что-то громко скандировала толпа. Люди смеялись. Слышались оскорбления, выкрикиваемые на высоких нотах. Эти звуки вызывали отвращение и пугали. Так кричат обезьяны на льва, когда тот мягко прохаживается под деревьями, на которых они расположились. Это был деланный смех, походивший также на крики гиен, которые окружают логово льва на безопасном расстоянии, в то время как царь зверей лежит, не обращая на них внимания, и греется в лучах солнца.

И вдруг наступила тишина.

Симон замедлил шаг, хватая ртом воздух. Он заметил бороздку, которую оставил конец креста. Она неровной лентой шла вдоль улицы и исчезала вдали. Симона начала бить дрожь.

— Боже! — зарыдал он. — Мы его убили, Мэнди!

На ходу у него соскочила с ноги сандалия, но он этого не заметил. Не чувствовал он и острых камней, которые впивались ему в ступни. Спотыкаясь, они шли вперед вдоль следа, оставленного крестом, пока снова не оказались в толпе. Все лица были обращены в одну сторону, и на них было написано выражение глубокого сострадания. Симон боялся взглянуть в ту сторону, где были установлены кресты. Он чувствовал, что потеряет сознание, и лишь искоса наблюдал за тенями, которые они отбрасывали. С него было довольно.