Джек Вэнс - Поместья Корифона. Серый принц

• Название: Поместья Корифона. Серый принц
• Автор: Джек Вэнс
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2014
• ISBN: 978-152994608

Между расами Корифона — ветроходами, странствующими по степям под парусами, свирепыми ульдрами и аристократами-пришлецами — поддерживается неустойчивый мир. Двести лет тому назад пришлецы захватили земли Алуана и живут в роскошных поместьях там, где когда-то правили вожди серокожих кочевников-ульдр. Когда самозваный «Серый принц» возглавляет восстание ульдр, мечтающих изгнать пришлецов с земли своих предков, ему приходится столкнуться с сопротивлением не только пришлецов, но и самой истории планеты!

---

Кельсе спросил: «Из Рассветного поместья сообщения были?»

«Нет, висфер, ни слова».

Кельсе снова посмотрел на часы: «Что-то он опаздывает…» Приоткрыв выходную дверь, Кельсе выглянул наружу, посмотрел на небо, вернулся: «Перекусим, в таком случае. Хозяин, что вы можете предложить?»

Трактирщик скорбно покачал головой: «Порадовать-то вас особенно нечем. Можно поджарить немного спернума. Остались консервированные полипы, пара банок. Если хотите, служка сбегает, соберет свежей каменицы — салат сделаем. За сахарные пирожные в витрине поручиться не могу, они уже подсохли… но к чаю, наверное, сгодятся».

«Приготовьте, что найдется. Тем временем, мы не отказались бы выпить по кружке холодного эля».

«Холодным-то его не назовешь…» — продолжая бормотать, хозяин скрылся в глубине таверны.

Через некоторое время подали обед — значительно более существенный, чем можно было предположить на основе пессимистических посулов трактирщика. Шайна и три ее спутника сели за длинный стол, стоявший снаружи на причале, в тени гостиницы. Отсюда открывался вид на северный берег бухты, где расположились табором хильгарды. Хозяин гостиницы подтвердил, что кочевники уже второй день празднуют кару: «Любопытствовать не советую. Они нализались раки — если подойдете ближе, могут быть крупные неприятности. Сегодня с утра уже устроили три женские драки и восемь расколад, а к вечеру начнут запускать с колеса». Еще раз предупредив гостей многозначительным жестом, трактирщик вернулся в недра своего заведения.

«Не совсем понимаю, о чем он говорит, — заметил Эльво Глиссам, — но у меня почему-то отпало всякое желание знакомиться с местными ульдрами».

«Интуиция подсказывает вам правильное решение, — кивнул Кельсе, указав пальцем на выжженный склон холма. — Смотрите: там, где кончается тропа, вкопаны в землю лачуги вроде кроличьих клеток. В них держат заложников, ожидающих выкупа. Если выкуп не платят в течение года или двух, заложника заставляют бежать по полосе препятствий, а за ним гонятся вооруженные копьями воины верхом на эрджинах. Если пленник умудряется уцелеть и успевает добежать до конца трассы, его отпускают. Этот благородный спорт ульдры называют „расколадой“. А колесо — высокое сооружение с противовесом прямо на берегу перед табором, видите? Противовес поднимают, пленника привязывают к колесу. Противовес падает — колесо вертится. В какой-то момент канат, удерживающий пленника, обрубают, и он летит, кувыркаясь в воздухе, к скале, торчащей из моря. Иногда он падает в воду и достается морфотам. Иногда разбивается об скалу. Веселье продолжается, пока не истощается запас заложников. Тем временем ульдры набивают брюхо жареной на вертелах морфотиной, накачиваются сивухой до озверения и судачат о том, как добыть побольше заложников».

Шайне не нравился тон разговора — она не хотела, чтобы Кельсе и Джерд Джемаз внушали свои предрассудки еще не разбирающемуся в местных обычаях Глиссаму. Она сказала: «Хильгарды — не типичные ульдры. Это отверженное племя».

Джемаз возразил: «Да, отверженное — но не потому, что их обычаи чем-то не устраивают соседей, а потому, что соседние племена отняли у них племенные земли и качембы».

Шайна хотела было указать на тот факт, что варварские торжества такого рода праздновались только вольными ульдрами, и что договорные ульдры, такие, как ао в Рассветном поместье, не одобряли чрезмерные жестокости и вели себя гораздо приличнее — но заметила искорку насмешки в глазах Джемаза и придержала язык.

Прошло несколько часов. После полудня Кельсе позвонил в Рассветную усадьбу. На пыльном, засиженном насекомыми экране в углу таверны появилось лицо Рейоны Верлас-Мэддок — домоправительницы, приходившейся троюродной сестрой Шайне и Кельсе. Изображение мигало и тряслось, голос Рейоны, искаженный до неузнаваемости древними волокнами, пробивался сквозь треск и свист: «Ютер еще не в Галигонге? Не знаю, что и думать. Он вылетел с утра, должен был давно вас встретить».

«Нет, его здесь не было. Он не говорил, что где-нибудь остановится по пути, куда-нибудь заедет?»

«Мне он ничего не сказал. Шайна с тобой? Дай перемолвиться словечком с нашей девочкой, тысячу лет ее не видела!»

Шайна подошла к телефону, обменялась приветствиями с Рейоной и уступила место Кельсе. Тот попросил домоправительницу передать отцу, если тот позвонит, что его ждут в гостинице в Галигонге.

Рейона пребывала в недоумении: «Ума не приложу, где он запропастился… Может, приземлился в Триллиуме, пропустить стаканчик-другой в компании домине Хьюго?»

«Вряд ли, — недовольно ответил Кельсе. — Будем ждать, что поделаешь».

Дело шло к вечеру — солнце опускалось в Хурманское море, разбрасывая пронзительные лучи в пылающих кудрявых облаках. Подавленные нескрываемой тревогой, Шайна, Кельсе, Эльво Глиссам и Джерд Джемаз сидели у пристани лицом к закату, глядя на спокойные воды.

«Если бы с ним ничего не случилось, он не опоздал бы на целый день, — объявил Кельсе. — Совершенно очевидно: его что-то заставило сделать посадку по пути. А две трети пути — над Вольными землями гарганчей, хунгов и кийянов».

«Почему он не связался по радио, не вызвал кого-нибудь на помощь?» — спросила Шайна.

«Тому могут быть десятки причин, — отозвался Джерд Джемаз. — Не сомневаюсь, что мы его найдем где-нибудь по дороге к Рассветной усадьбе».

Кельсе тихо выругался: «В темноте мы его не найдем. Придется ждать рассвета». Поднявшись на ноги, Кельсе пошел договариваться о ночлеге и вернулся мрачнее тучи: «У хозяина две комнаты с кроватями. Он обещал повесить пару гамаков. Но не знает, что приготовить на ужин — говорит, ничего не осталось».

Тем не менее, трактирщик выставил блюдо, полное горячих пескунов, вареных в морской воде, с гарниром из игольчатой аноны и жареной капусты. После еды Шайна и ее спутники снова вышли посидеть на причале. Охваченный внезапным приступом гостеприимства, хозяин снова накрыл скатертью стоявший снаружи стол, обычно служивший для сортировки наживки и приготовления рыбацких приманок, и подал чай из вербены с печеньем и сушеными фруктами.

Беседа постепенно увяла. Какое-то время костры хильгардов пылали высоким беспокойным пламенем, потом угомонились, превратившись в тлеющие багровые огоньки. Под причалом тихо и печально плескались ленивые волны. В небе стали появляться созвездия — великолепные Гриффеиды, Орфей с лютней из восьми голубых светил, чародейка Миральдра с сияющим Фенимом в алмазной диадеме, бледные вуали скопления Аластор над юго-восточным горизонтом. «Какой приятный вечер можно было бы провести в других обстоятельствах!» — с сожалением подумала Шайна. Ее подавленность объяснялась не только тревогой по поводу пропажи Ютера Мэддока. Старое доброе Рассветное поместье стало средоточием безобразной борьбы страстей, и она не знала, на чью сторону ей придется в конце концов перейти. Шайна подозревала, что не сможет стать искренней сторонницей отца — хотя это не имело никакого значения, потому что его она все равно любила таким, какой он есть. Почему, в таком случае, Джерд Джемаз вызывал в ней какое-то яростное отвращение? Его взгляды ничем не отличались от отцовских, а практичностью, находчивостью, умением постоять за себя и позаботиться о других он не уступал Ютеру Мэддоку. Она взглянула на Эльво Глиссама и Джерда Джемаза, беседовавших неподалеку. Почти ровесники, они стояли в одинаковых позах, опираясь на поручни причала — полностью самостоятельные, подтянутые и представительные молодые люди, с достоинством сознающие свои преимущества. Идеалист Глиссам, порывистый и веселый, склонен к сочувствию, к доброжелательному примирению, его все время беспокоят противоречия и расхождения нравственных критериев. В противоположность ему, Джемаз тщательно скрывает чувства под маской холодной иронии, его шутки всегда язвительны, его этические представления — если их можно так назвать — ограничиваются эгоистическим прагматизмом… Вечерний бриз отчетливо доносил негромкие слова. Джемаз и Глиссам обсуждали морфотов и эрджинов: Шайна прислушалась.

«…Озадачивает одно обстоятельство, — говорил Джемаз. — Палеонтологи нашли окаменелости, иллюстрирующие всю эволюцию морфотов, начиная с существа, напоминавшего пескунов, которых мы сегодня ели. От эрджинов, однако, не осталось никаких ископаемых остатков. Скелет эрджина состоит из эластичного хряща, рассыпающегося в прах за несколько лет. Поэтому происхождение эрджинов до сих пор не установлено. Никто даже не знает, как они размножаются».

«Никто, кроме ветроходов», — вставил Кельсе.

«Как ветроходы приручают эрджинов? Ловят диких детенышей? Получают потомство особой, хорошо поддающейся дрессировке породы?»

«Ютер Мэддок мог бы что-нибудь об этом рассказать — он только что вернулся из Пальги».