Маргарита Бурсевич - Логово серого волка [СИ]

• Название: Логово серого волка [СИ]
• Автор: Маргарита Бурсевич
• Жанр: Фэнтези

Оборотни — сильные и смелые, но в то же время чуткие и ранимые… Они преданы своей семье и любимым, но беспощадны к врагам. Какая доля ожидает юную травницу, что принесла им дурную весть? А вдруг это — судьба, что так причудливо переплетает наши жизни? А вдруг это — любовь, что выдержит все испытания и препоны врагов? И разве различие культур и взглядов может встать на пути у настоящих чувств?

---

Я бессознательно трясла головой в отчаянном отрицании.

— Девочка, что случилось? — забеспокоилась Ивон.

— Я не могу. Не могу, — как заведенная стала повторять я.

Отступая от них на шаг, снова затрясла головой. Так и отходила пока не уперлась спиной в стену.

— Ну что ты? Кто если не ты, у него же нет матери.

— Вот именно нет. Из-за меня нет, — почти зло выпалила я.

Не на них злилась, на себя. Сколько бы они ни говорили, что я все сделала правильно, дыра в душе все равно еще не затянулась. И затянется ли вообще?

Не став слушать их утешительные речи, быстрым шагом направилась в свою комнату. И уже почти зайдя за поворот коридора, услышала тихие слова, сказанные Ивон.

— Плохо дело.

Ужин мне принесли в комнату, без слов оставив тарелки на столе. И я, сидя в тишине и полумраке комнаты, делила хлеб с голубями, прилетевшими поживиться хлебными крошками. Щедро поделившись с ними ужином, я наблюдала за их возней на подоконнике и думала о том, что это первая ночь за последнее время, которую мне предстоит провести в одиночестве.

Глава 31

Хмурое небо над головой грозило разверзнуться снегопадом, засыпая дорогу, ведущую к дальней деревне. Пришпоренные лошади преодолевали милю за милей, тяжело дыша и выпуская клубы пара из подрагивающих ноздрей. Края теплых плащей с меховой подкладкой развевались на усиливающемся ветру. Замок давно остался позади, и с каждым шагом скакуна тугой узел тоски затягивался в моей груди все сильнее.

Сладкое утро, озаренное мимолетными минутами истинного счастья, когда пробудившись ото сна, ты видишь и чувствуешь только ее. Все думы и тяжелые мысли остались где-то в прошедшем дне. Гладкость и тепло нежной кожи, блеск и чернота родных глаз, ласковые изучающие прикосновения. Сбывшаяся наяву мечта, когда Ромашка с первыми лучами солнца не пытается от меня ускользнуть. Приняла моё присутствие в своей жизни, подарила пленительный вкус своих губ.

С каждым разом отпускать ее от себя стало все сложнее и тяжелей. Каждый раз приходится прикусывать губы изнутри, чтобы сдержать голод, готовый обрушиться всей своей жаждой на желанную женщину. Уже ставшая привычной боль в теле. Волк, который рвался наружу, тоже требуя соединения с избранницей.

Но стискивая зубы, и тихо радуясь новым маленьким победам, я ждал своего часа. Напор, которым привыкли пользоваться оборотни, не мог помочь мне в завоевании Ромы. Лишь проявленное терпение и понимание к ее человеческим страхам сдвинули стену отчуждения. Пусть я готов грызть собственные локти от нестерпимого желания, но я не сверну с единственно верного пути.

Как жаль, что пришлось покинуть замок именно сейчас, когда заледеневшее в одиночестве сердечко начало оттаивать и откликаться на мои чувства. Сейчас, когда я вел главное завоевание в своей жизни, меньше всего хотелось отлучаться из дома. Но не может быть счастья там, где беда нависает над очагом. Не может быть покоя за Рому и будущую семью, если враг останется за спиной. Неприятности не развеются сами собой, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы обезопасить жизнь Ромы.

Парнишка, найденный нами раненым, рассказал подробнее, как выглядели те люди, которые были связаны напрямую с доносчиком. Эта информация мало поможет, очень сомневаюсь, что они до сих пор сидят и ждут моего прихода на старом месте. Но девочек, оставшихся в человеческой деревне, нужно забрать немедленно, любой козырь в их рукаве — слабое место у нас. Мы не можем и не имеем никакого морального права рисковать детьми — будущим любой стаи.

И вот мы мчимся накануне большого снегопада с надеждой успеть забрать детей и вернуться до того, как небеса обрушат на наши головы метель. Невероятно тяжело было заставить себя уехать, но я никому не мог доверить исполнение своего долга.

Уезжать, оставляя Рому в замке, в котором угроза может притаиться в любом углу, было невероятно тяжело. И чем сильнее становилась моя тревога, тем сильнее инстинкт заставлял меня отметить Рому, как свою женщину. И вот я, сильный альфа, боюсь как щенок самого себя. Боюсь, что не смогу, простившись перед поездкой, отпустить ее от себя. Боюсь, что вцеплюсь в нее мертвой хваткой, поддавшись своей одержимости ею. И помня лучики доверия в ее глазах этим утром, решил перетерпеть свое стремление ее увидеть. Я гнал лошадь не только для того, чтобы быстрее решить дела, но и для того, чтобы не вернуться, наплевав на все.

Кривая улыбка поселилась на моем лице. Надо же, злобный волк под влиянием Ромашки превращался на глазах в ручного пса. Зверю не понравилось такое сравнение, но и спорить он не стал. С чем спорить, если мы теперь душой и телом принадлежим только ей?

Один привал для отдыха, и мили спустя, мы, наконец, добрались до деревни, которая словно вымерла. Люди, живущие здесь, всегда недолюбливали оборотней, но это не объясняло их исчезновения с улиц, когда солнце еще не село. Нас не встречали. Непозволительное пренебрежение к тому, кто является единоличным владельцем всего, что здесь есть. Что заставило их прятаться?

Мы медленно двигались по улицам, пристально осматриваясь. Тишина царила везде, где мы проезжали, и только время от времени отодвигающиеся занавески в оконных проемах, говорили о том, что люди в деревне все же есть.

— Что слышно из соседней деревни? — я тихо спросил воина из внешнего дозора.

— Там тоже были случаи пропажи скота и падеж птицы.

Случайность? Часть плана тех, кто затеял эту игру? И в чем смысл, лишать жителей зимних запасов, обрекая их на голод? Они не посмеют, да и не имеют таких сил, чтобы восстать, а недовольство в этих краях постоянная история. Чувство того, что я упускаю что-то важное, заставляло нервно передергивать плечами.

— Пусть там наши присмотрятся повнимательней.

— Как всегда, — кивнул тот.

Между тем мы медленно, но верно добрались до маленькой церквушки, где, по словам паренька, остались девочки. Спешившись, мы прошли к входу, но стучать не стали, звук торопливых шагов мы смогли услышать и отсюда. Низенькая полноватая женщина, открыла перед нами дверь и отступила в сторону, пропуская внутрь. Она была взволнована нашим появлением, но не напугана, и это позволяло думать, что плохих новостей мы не услышим.

— Мы ожидали Вас немного раньше, — пожилой викарий появился в дверном проеме, который вел от основной части церкви в его личные апартаменты.

То, что мне придется появиться здесь для решения возникших проблем, было понятно каждому селянину, тем более что, когда все только набирало силу, они сами прибывали в замок, с просьбой разобраться. Но что-то мне подсказывало, что он имеет в виду совсем другие обстоятельства.

— Возникли непредвиденные обстоятельства, из-за которых пришлось вернуться с половины пути.

Я не привык оправдываться и объясняться, но глядя в глаза этому старому викарию, хотелось сказать правду. Он излучал спокойствие и пробуждал в моем волке доверие, которое редко возникает по отношению к людям.

Он молча кивнул и вернулся в свою половину церкви, жестом приглашая следовать за ним. В воздухе не чувствовалось злости или страха, а значит, можно немного расслабиться. Я и еще двое сопровождающих двинулись за ним.

— Присоединитесь к ужину? — предложил викарий, указывая на сервированный стол.

— Благодарю за приглашение, — кивнул я, соглашаясь.

В считаные минуты стол был заставлен горячими блюдами, и все та же женщина наполнила бокалы церковным вином.

— Позови девочек, — обратился к ней старик.

Он знал. Это было понятно сразу. Вот что он имел в виду, говоря о более раннем визите. Он догадался, что девочки оборотни, и понимал — за ними придут.

— Когда вы поняли?

— Почти сразу. Бросить детей на улице я в любом случае не мог, а потом, когда их брат пропал, им пришлось самим за себя говорить, тогда все стало очевидным. Сами понимаете, дети. Они, конечно, явно были научены как себя вести среди людей, но некоторые жесты или слова не вытравить. Вот только где брат они не знают и очень волнуются.

— Из-за него мы так поздно, — я решил говорить с ним напрямую.

Он чувствовал себя скованно, но говорил правду. В любом случае мне нужен был источник информации изнутри. Кто, как не викарий, осведомлен о каждом жителе и чужаке.

— Что-то случилось?

— Мы нашли его раненого, когда следовали сюда, узнав о загадочных происшествиях.

— Как он? — искренне обеспокоился викарий.

— Жив и идет на поправку, но очень беспокоится о том, что пришлось оставить сестер среди людей.

— С ним все хорошо… — фразу закончить он не успел, когда в столовой появились три маленьких светловолосых девчушки: пяти, семи и десяти лет. — А вот и они.

Я повел носом, чтобы убедиться в том, что они действительно дети оборотня. Все три девочки смотрели на меня огромными синими глазами, бессознательно склоняя маленькие головы в приветствии. Их инстинкты скоро притупятся, и они станут совсем как человеческие женщины, но пока они тоже еще ощущают силу более могущественного оборотня.