Симонов Сергей - Цвет сверхдержавы - красный 3 Восхождение. часть 1

• Название: Цвет сверхдержавы - красный 3 Восхождение. часть 1
• Автор: Симонов Сергей
• Жанр: Прочая околокомпьтерная литература

---

В октябре 1958 г неожиданно для Хрущёва подал в отставку министр обороны Георгий Константинович Жуков. Никита Сергеевич был очень удивлён, он рассчитывал ещё поработать с Жуковым как минимум до 1960-го года.

— Да в чём дело-то Георгий? — спросил он, прочитав заявление Жукова.

— Понимаешь, Никита Сергеич, здоровье что-то пошаливать стало, — признался Жуков. — Сам посуди, сколько за год всего случилось: тут тебе и Ливан, и Бирма, и Тайвань, и Ирак с Ираном, и греки с турками передрались. Я из кабинета сутками не выходил, даже спал на диване в министерстве. Вот, видно, сердечко-то и не справилось. Забарахлило. Надо подлечить, а то с больным сердцем какой из меня министр? Случись что, не хватало только окочуриться на боевом посту. Да и неудобно как-то — всех «стариков-аптекарей» в группу Генеральных инспекторов согнал, а сам, в той же ситуации — за место держусь?

— Озадачил ты меня, Георгий, — произнёс Хрущёв. — Я на тебя рассчитывал, признаться.

— Вот потому и ухожу, чтобы тебя в решительный момент не подвести, — ответил Жуков. — Назначь вместо меня кого-нибудь помоложе.

Заявление Жукова Никита Сергеевич подписал, но теперь перед ним встала проблема — кого назначить взамен? Он знал, что в «той истории» Жукова заменил Малиновский, но сейчас ситуация была другой. После долгих размышлений он выбрал на роль министра обороны маршала Андрея Антоновича Гречко. На тот момент Гречко и Малиновский занимали равные посты — первого заместителя министра обороны, но Гречко был моложе, и Хрущёв знал, что он сможет проработать ещё долго. К тому же с Гречко у Хрущёва уже давно сложились дружеские отношения, они вместе ездили на охоту. В общении Андрей Антонович был человеком лёгким, весёлым. (см. С.Н. Хрущёв «Реформатор» )

Никита Сергеевич обсудил кандидатуру Гречко с остальными посвящёнными «33-го уровня». Возражений не последовало, в том числе и от военно-морского министра Кузнецова, чего Хрущёв, надо сказать, опасался.

С 1 ноября 1958 г Маршал Советского Союза Андрей Антонович Гречко был назначен министром обороны СССР. (АИ)

15. Янтарный свет.

К оглавлению

В 1953 году в СКБ-245 была построена первая малосерийная ЭВМ «Стрела». Она проектировалась под руководством главного конструктора СКБ-245 Юрия Яковлевича Базилевского. В её создании принимал прямое и непосредственное участие зам. главного конструктора Башир Искандарович Рамеев.

После постройки «Стрелы» Рамеев начал проектирование новой ЭВМ, первоначально получившей обозначение М-53. Состоявшееся в декабре 1953 г совещание под руководством Первого секретаря ЦК КПСС, с участием всех ведущих разработчиков ЭВМ, (гл. 01-12) полностью перевернуло подход к проектированию ЭВМ.

Дело было даже не в использовании полупроводниковой элементной базы. Её на тот момент ещё почти не было, кроме, разве что, купроксных диодов, использованных И.С. Бруком в конструкции ЭВМ М-1. Одна из первых ЭВМ в СССР — М-1, была сразу собрана на полупроводниках. Рамеев разрабатывал М-1 наравне с Бруком, и весь наработанный опыт применил теперь в М-53.

Но теперь, выполняя решение Первого секретаря об обеспечении совместимости, Рамеев делал ЭВМ 32-х разрядной. (В реальной истории ЭВМ Рамеева была 36-разрядной http://computer-museum.ru/histussr/ural1.htm)

Невероятно быстрый темп внедрения полупроводниковых технологий даже помешал разработке. В конце 1953 года, когда разработка только началась, в наличии были лишь лампы и купроксные диоды.

Рамеев при проектировании сразу заложил в конструкцию принцип мелкомодульности. Каждая лампа устанавливалась в шкаф в отдельном съёмном модуле, вместе со своей электронной обвязкой. (как это выглядело, см. здесь http://computer-museum.ru/histussr/ural1.htm).

Но к началу 1955 года ожидалось появление серийных полупроводниковых элементов, в частности, триодов П1, по которым уже были известны их параметры. Стало ясно, что предложенная конструкция, содержащая около 800 ламп и более 3000 купроксных и германиевых диодов, устарела, не успев родиться. Промышленность уже начала осваивать новую элементную базу на основе кремния (АИ). Рамеев принял единственно правильное на тот момент решение — переделать всю машину полностью с нуля, на диодно-транзисторной логике, сохраняя при этом принятый мелкомодульный принцип монтажа. К концу 1954 года, когда эскизный проект был предъявлен комиссии под председательством М.В.Келдыша, в машине уже не было ни одной лампы (АИ).

Изначально машина предполагалась чем-то вроде «большого калькулятора», обычным «числогрызом» с разрядностью 36 бит для широкого круга задач, но в первую очередь для инженерных расчетов, отсюда и требование к обработке чисел с высокой точностью. Причем предусматривалась работа также с 18-битными числами и 72-битными числами двойной точности. Упрощение же конструкции было достигнуто за счет одноадресной архитектуры с обязательным естественным порядком выполнения команд, а так же выносом управления на пульт.

Совещание в декабре 1953-го перевернуло все представления Рамеева о том, как должна работать его ЭВМ.

При тщательном изучении присылаемых ему, как и другим разработчикам ЭВМ, информационных материалов. Первоначально его заинтересовали системы команд и архитектуры процессоров х86 и ARM. Но вскоре Рамеев понял, что за скромным «x» скрывается целое семейство процессоров с богатой историей.

Так, разбираясь в архитектуре х86, Рамеев часто натыкался на разные решения, казавшиеся ему, как минимум, странными. Складывалось впечатление, что архитектуру лепили как попало, без всякой систематизации, часто впихивая реализацию новых возможностей в «дыры», оставшиеся от предыдущего решения, что ярко было видно на примере адресации. Это породило кучу исключений и очень запутанную систему префиксов команд, сами команды при этом, казалось, не имели вообще никакой системы. И да, в пояснениях было явно указано, что эти «особенности» архитектуры проявились из-за реализации новой архитектуры поверх старой, т.е. ради совместимости. Архитектура ARM поэтому представлялась более простой и логичной, легче реализуемой.

И вот, на основе описания архитектуры ARM, постепенно у коллектива разработчиков СКБ-245 сложилась собственная архитектура, отчасти похожая на ARM, но переработанная с учетом собственных размышлений. Так, разработчиков не устраивало: слишком малое число команд, которое в огромном количестве случаев является недостатком и приводит к непродуктивной работе процессора, главное — к серьезному увеличению размера программ (до 30% объема по сравнению с CISC), что при малом объеме и медленной работе памяти — становится важнейшим и серьезнейшим недостатком. Так же однословная команда RISC исключает прямую адресацию для полного 32-битового адреса. Поэтому Рамеев с командой разработчиков приступили к разработке своей оригинальной машины, конечно же, подсматривая в полученных бумагах кое-что готовое.

Во-первых, после получения пакета информации по процессорам общего назначения на базе PDP-11, ARM, MIPS, POWER и х86, первое решение, которое было принято, состояло в том, что теперь процессор «Урала» надо было делать аккумуляторным, магистральной архитектуры с 3-х стадийной конвейеризацией на матричных умножителях (реализация дерева Уоллеса).

Рассматривая набор регистров, команда Рамеева остановилась на 16-ти регистрах общего назначения (4 — 8-ми битных, 8 — 32-х битных и 4 — 64-х битных) и 15 специальных (регистры дескрипторов, регистры УУ, и т.д. включая 8 специальных парных адресных регистров: две пара регистров преобразования адресов блоков команд, и две пара преобразования адресов блоков данных, всего 31 регистр, 32-й регистр — нулевой — всегда имеет значение 0.)

Во-вторых, набор команд был основан на идее суперскалярной обработки с тремя конвейерами и тремя независимыми исполнительными устройствами: с фиксированной точкой, с плавающей точкой и устройству переходов. Таким образом то, изначальное АЛУ, которое он планировал для своей ЭВМ, эволюционировало в математический сопроцессор, работающий с числами, одинарной и двойной точности с плавающей точкой. Но оригинальная конструкция теперь не удовлетворяла потребностям, и сопроцессор был переработан, теперь он имел 16 регистров, 8 для работы с числами обычной точности (32 бит), 8 для работы с числами двойной точности (64 бит).

В-третьих, набор команд был расширен по сравнению с командами RISC, вводились «смешанные команды», в первую очередь: команды групповой загрузки и записи, команды модификации аккумулятора, команды манипуляции битовыми полями, и т.д. Но при этом основное «преимущество» RISC архитектуры — постоянная длина команды — сохранялось.

В-четвертых, вводился расширенный по сравнению с RISC машинами регистр условий.