Роберт Беллем - Неподвижная луна

• Название: Неподвижная луна
• Автор: Роберт Беллем
• Жанр: Детектив

---

Она порылась в картотеке.

- Алексей Соронов, русский. - Она записала на клочке бумажки адрес и протянула его мне. - Когда позвонишь? Или ты подался в монахи?

- Крошка, - ответил я, - я тебя обожаю. В ближайшем будущем я разобью около твоего дома палатку. - И я бросился вон из здания студии, к желтому такси.

Таксист распахнул дверцу.

- Что-нибудь ещё случилось? - поинтересовался он. - За вами гонятся, или что похуже? Эй, где моя фуражка? Куда вы её дели?

Я сунул в его всегда готовую принимать подачки лапу пятерку.

- На, купи себе новую. Поехали. Нам предстоит похищение.

- Похищение? - Он переключил передачу и с восторгом посмотрел на меня. Мы чуть не сбили зазевавшегося прохожего. - Вот повезло! Как в картине с Хамфри Богартом, да? Похищение! Ну и ну.

- Лучше следи за дорогой, - посоветовал я.

- Конечно, но я не каждый день совершаю похищение.

- Да уж, - проворчал я. - Мы должны похитить двоих людей. По-моему, я вот-вот схвачу за шиворот убийцу.

6

БОЛЬШАЯ УЛИКА

Карсон-стрит была обсажена деревьями, которые давали много тени. Это был скромный район, застроенный во время бума сразу после первой мировой войны. Здесь стояли крытые черепицей бунгало с широкими навесами, огороженными проволокой лужайками и уютными верандами. Завернув за угол, мой возница остановил свою колесницу.

- Здесь?

- Да. Не мешай мне. Я разрабатываю план операции.

- Ого, - протянул он. - Значит, дело серьезное?

- Ты чертовски любопытен. Парень, за которым я охочусь, похож на моего клиента Джоша Дельброка. Это здоровенный русский, и он вполне может оказаться громилой.

- Кто, Дельброк?

- Нет, русский, - я покачал головой. - Думаю, это он грохнул Пола Мандерхейма, и именно его видела Сандра Шэйн убегающим с поля брани. Наверное, в темноте она приняла его за Дельброка.

- Ну, и?

- Мы должны его схватить и где-нибудь подержать, пока я не привезу для опознания Сандру Шэйн. Вероятно, она признается, что видела на лестнице не Дельброка, а его.

- Раз плюнуть. С иностранцами не бывает хлопот.

- Мне бы твою уверенность, - угрюмо буркнул я. Откуда-то внезапно донесся громкий баритон, сопровождаемый звуками пианино. Голос был такой мощный, что по спине у меня забегали мурашки. Он пел по-русски. Чистая, как горный водопад, мелодия плыла по улице, эхом отражаясь от тротуаров.

- "Ничего!" - заглушая пианино, гремел баритон. Затем на несколько секунд наступила тишина, и вновь заревел голос.

Вдруг французское окно в коттедже напротив разлетелось вдребезги, как будто в доме взорвалась бомба. Баритон был похож на грохот динамитной шашки. "Ничего", и из окна вылетело небольшое пианино, какие обычно стоят в барах. Оно упало на лужайку перед домом и развалилось на куски. В воздухе, словно зубы пропустившего сильный удар боксера, замелькали клавиши из слоновой кости. Металлические струны взвыли, как живые. В окне появился громадный человек и с обиженным видом остановился над обломками.

- Расстроился, - с сильным акцентом уже по-английски пробормотал он. Затем пнул ногой красную обшивку инструмента и пробил в ней большую дыру. Нужен настройка.

Таксист с ужасом уставился на меня.

- Мы должны его похитить?

Он быстро вытащил из джинс все деньги, которые я ему дал в течение последних тридцати минут.

- Вот, - задыхаясь, он швырнул доллары. - Я только что вспомнил, что у меня важное дело в Ван-Найс.

- Бросаешь меня? - Я с улыбкой собрал деньги.

Он задумчиво следил за тем, как я прячу их в бумажник. В его голове шел десятираундовый бой между жадности с осторожностью. Осторожность в конце концов взяла верх.

- Вот она, твоя верность, - насмешливо сказал я.

- Ладно, я - предатель. Пока.

Когда я вылез из такси, он нажал на "газ" и умчался, как бешеный. Я почувствовал себя одиноко, как приговоренный к повешению на пути к виселице. У меня было предчувствие, что Алексей Соронов скоро разбросает мои кишки по лужайке так же, как клавиши пианино.

Ну и ничего. Я расследую важное дело, дело об убийстве. Я перешел через улицу и приблизился к русскому.

- Здравствуйте, - робко поздоровался я. Его голова была почти такой же лысой, как и у Джоша Дельброка, а физиономия - даже шире.

- Ха, - озадаченно произнес он. От его голоса, казалось, задрожал тротуар. - Вы меня знаете?

- Конечно. Вы - Соронов, киноактер.

- Вы видел меня в картина?

- Много раз.

- Хотите автограф?

- Я - один из самых преданных ваших поклонников, - ответил я.

Он положил свою лапищу мне на плечо. Она весила тонну и едва не переломила мне ключицу.

- Пойдем в дом. Поклонник? Мы выпьем водка. Мы напьемся вдрызг.

Он взял меня и внес в дом, как мальчишка несет коробку кукурузных хлопьев. Я вовсе не хотел идти в гости, но что я мог сделать - у меня не было выбора.

Глава 7

НЕОЖИДАННЫЙ ПОВОРОТ ДЕЛА

На плите стоял горшок с каким-то варевом, раковина была завалена немытой со времен Перл-Харбор посудой.

На столе стояла одна пустая и две полные бутылки водки. Алексей Соронов схватил бутылку и, не потрудившись вытащить пробку, просто отбил горлышко. Он рассеянно смахнул на пол осколки стекла и достал бокал, который наполнил до краев.

- Вот, - сказал он.

- Это мне?

- Пей! Ты будет хорошо.

Я сказал, что мне и так неплохо, но мой хозяин не был похож на человека, чьим гостеприимством можно было пренебречь, не рискуя при этом попасть в больницу. Я выпил и тут же задохнулся, чувствуя, как огненная вода жидким пламенем растекается по желудку. У меня сразу же заслезились глаза.

- Хороший пошло?

- Как раскаленная докрасна наждачная бумага, - тихо ответил я. - Вы вчера ночью много этого выпили?

- Я пью её каждый ночь.

- Чтобы утопить печаль? - поинтересовался я. Он ответил с достоинством:

- Пупсик, водка столько нет, чтобы утопить печаль русский человек. Русские очень печальный народ. Мы болен меланхолера.

- Особенно вы, - намекнул я. - Особенно после того, как вас выгнали из "Параметро"?

С несчастным видом русский опять приложился к бутылке.

- Я это не понимай, - с детской простотой ответил он. - Большой тайна? Этот Мандерхейм, он... Эй, откуда ты знаешь?

- Слухи.

- А, это другой дело.

- Почему Мандерхейм вышвырнул вас?

Его лицо приобрело глубокомысленное выражение.

- Спрашивай свой слухи.

- Нет, - запротестовал я. - Лучше, если я об этом услышу от вас. Мне нравится ваш голос, - с надеждой добавил я.

- Ха, у меня есть хороший актерский голос. Но мистер Мандерхейм не думать так.

- Почему?

- Потому что я однажды сделал ошибка. Я вошел в его кинопроекционная. Там была темнота. Он крутил новый ролик старый немой фильм, только озвученный.

Я почувствовал, что у меня кружится голова, и не только от водки.

- Ну-ка, ещё раз, - взмолился я. - Я ничего не понял,

- Очень простой, - русский передернул плечами. - Понимаешь, я забрался эта кинопроекционная. Она никого нет, кроме сам Мандерхейм. Он сам крутил кино.

- Хорошо, пока ясно. Мандерхейм захотел в одиночестве посмотреть кино. Какой фильм?

- Сначала на экран было: "Пол Мандерхейм представляет". Затем появился: "Диалог и комментарии Джошуа Дельброка. Первый серия". Затем пустые кадры и "Мэри Бикфилд в фильм "Возлюбленная шторма".

- Что вы мелете? - я потерял терпение. - Это же было ещё в средние века, когда кино только появилось.

- Да? Я смотрел. Потом актеры начали показать разный смешной фокус, от который можно было надорвать животик. Актеры ничего не говорил, а звуковая дорожка шел параллельно. И потом Мандерхейм вдруг увидел я.

- И он вас вышвырнул?

- За то, что я видел, что не должен был видеть, - угрюмо кивнув, ответил Соронов.

- Значит, вчера ночью вы с ним рассчитались? Вы пошли в Тауэр-Пэлэс и убрали его?

Соронов напрягся.

- Убрали его? Я не понимай. Может, ты говоришь неправильный английский?

- Вы убили его, - пояснил я.

Его широченная физиономия побледнела. Затем он внезапно схватил меня за лацканы своими лапищами.

- Мандерхейм убит?

- Кому, как не вам, знать?

- Ты сказал, что я убил он?

- Это предположение.

Он начал трясти меня, словно куклу. Моя голова моталась из стороны в сторону, словно была привязана к туловищу тонкой бечевкой.

- Я - мирный человек. Я никто не убивай. Ну-ка, забирай свои слова обратно или я переломаю ты пополам.

У меня за спиной раздался голос:

- Отпустите этого парня, мистер. Он - мой друг. Если вы переломите его пополам, то я с помощью этой штуки сделаю из вас решето.

Это был мой таксист. Со здоровенным револьвером в руке.

Соронов повернулся, отпустил меня, увидел револьвер и начал смеяться.

- Пушка!

- Да, и она заряжена не перьями, - угрожающе процедил таксист. Он искоса посмотрел на меня. - Привет, Шерлок! Я боялся, что произойдет что-нибудь в этом роде. Боже, у вас в мешке столько денег, а он мог вас запросто кокнуть.

Я попытался ухмыльнуться, но получилась улыбка, исполненная искренней признательности.