Кен Фоллетт - Опасное наследство

• Название: Опасное наследство
• Автор: Кен Фоллетт
• Жанр: Исторический детектив
• ISBN: 978-5-17-082995-8

В 1866 году в английской частной школе Уиндфилд произошла трагедия – при загадочных обстоятельствах утонул один из учеников. Свидетелями случившегося были лишь несколько его товарищей…

Таково первое звено в цепи событий, растянувшейся на многие десятилетия и затронувшей множество судеб. Цепи событий, протянувшейся через закрытые «клубы для джентльменов» и грязные бордели, через роскошные бальные залы и кабинеты в лондонском Сити, где викторианские финансисты вершили судьбы не только империи, но и всего мира. Кен Фоллетт создал захватывающую сагу о семье с амбициями и страстями, объединенной опасным наследством – правдой о том, что произошло в действительности в школе Уиндфилд много лет назад.

---

В кабинет вошел посыльный с чаем и бутербродами на подносе. Такую легкую закуску предлагали всем служащим, задерживающимся на работе после половины пятого. Когда дел было не-много, большинство уходило в четыре. Банковские клерки считались рангом выше всех остальных, и им завидовали все служащие торговых и транспортных контор, часто работавшие допоздна и иногда даже далеко за полночь.

Чуть позже в кабинет зашел Сэмюэл, чтобы передать Малберри кое-какие документы.

– Сэр Джон приобрел облигации, – сказал он Хью. – Вы удачно воспользовались подвернувшейся возможностью.

– Благодарю вас.

Тут Сэмюэл обратил внимание на помеченные ярлычками ящики на письменном столе Малберри.

– А это еще что такое? – спросил он удивленно. – «Вниманию главного клерка»… «Рассмотрено главным клерком…»

– Это чтобы отделить приходящие бумаги от уже рассмотренных и исходящих, – объяснил Малберри. – Чтобы не создавать путаницы.

– Любопытная схема. Пожалуй, распоряжусь сделать у себя так же.

– Честно сказать, это была идея молодого мистера Хью.

Сэмюэл повернулся и заинтересованно посмотрел на Хью.

– А вы проницательный молодой человек, как я погляжу.

Хью часто говорили, что он слишком зазнается, поэтому на этот раз он решил проявить скромность:

– Мне еще предстоит многому научиться и многое усвоить, сэр.

– Только не надо этой ложной скромности. Скажите, а вот если вас освободят из-под начала Малберри, чем бы вы предпочли заняться?

Раздумывать над ответом Хью не стал. Он уже давно решил, что хочет стать письмоводителем. Большинство служащих занимались лишь частью любой сделки – той частью, за которую несли ответственность, – но письмоводитель, составлявший письма клиентам, анализировал сразу всю сделку. Это была наилучшая должность для молодого человека, желавшего научиться действительно чему-то важному и добиться повышения в дальнейшем. К тому же письмоводитель дяди Сэмюэла, Билл Роуз, собирался подать в отставку.

Без промедления Хью ответил:

– Я хотел бы стать вашим письмоводителем, сэр.

– Вот как? Прослужив всего лишь год в банке?

– Когда мистер Роуз уйдет в отставку, у меня уже будет полтора года за плечами.

– Действительно.

Ответ Хью, казалось, позабавил Сэмюэла, но отказа он не дал.

– Хорошо, посмотрим, – сказал он и вышел.

– Это вы посоветовали сэру Джону приобрести остаток российских облигаций? – спросил Малберри.

– Я только упомянул, что есть такая возможность.

– Ну что ж…. – протянул Малберри. – Так-так-так…

И некоторое время сидел, внимательно разглядывая Хью.

II

В прекрасный летний воскресный полдень весь Лондон высыпал на улицы, чтобы проветриться и похвастаться своими туалетами. Экипажи по Пиккадилли не ездили, ибо только немощный запрягает в день отдохновения. Мэйзи Робинсон и Эйприл Тилсли прогуливались по широкой улице, разглядывая особняки богачей и пытаясь привлечь внимание мужчин.

Они снимали одну комнату в Сохо, в полуразвалившемся доме на Карнаби-стрит, близ Сент-Джеймского работного дома. Просыпались они около полудня, неспешно одевались и выходили на улицы. Под вечер они обычно находили пару мужчин, готовых заплатить за их ужин; в противном случае приходилось голодать. Денег у них почти не было, но и потребности их были невелики. Когда наступала пора платить за жилье, Эйприл просила одного из своих дружков «дать ей взаймы». Мэйзи выходила на прогулку всегда в одном и том же платье, стирая его каждый вечер. Она надеялась, что кто-нибудь скоро купит ей еще одно платье. Рано или поздно кто-нибудь из мужчин, покупавших ей ужин, женится на ней или возьмет на содержание в качестве любовницы.

Эйприл никак не могла забыть Тонио Сильва, южноамериканца, с которым познакомилась.

– Подумать только! Он может позволить себе проиграть десять гиней за одну ставку! – восклицала она. – И мне всегда нравились рыженькие.

– А другой южноамериканец мне не понравился, темненький, – сказала Мэйзи.

– Мики? Он тоже красавчик.

– Да, но какой-то скользкий и неприятный.

Эйприл показала на огромный дом:

– Здесь живет отец Солли.

Дом стоял чуть вдали от дороги, и к нему вела полукруглая подъездная дорога. Он походил на древнегреческий храм с рядами колонн, доходивших до самой крыши. Массивная входная дверь блестела медью, окна были завешаны красными бархатными шторами.

– Представь себе – когда-нибудь и ты будешь там жить.

Мэйзи покачала головой:

– Только не я.

– Такие случаи бывали, – уверенно продолжила Эйприл. – Просто нужно казаться смелее и раскованнее девушек из высшего класса, а это нетрудно. Когда будешь замужем, их выговор освоить можно быстро. Ты и так неплохо говоришь, ну, если только не рассердишься. Солли – приятный малый, вежливый и добрый.

– Добрый расплывшийся толстяк, – сказала Мэйзи, поморщившись.

– Но такой богатый! Говорят, его отец держит у себя в сельском доме целый оркестр на тот случай, если ему захочется послушать музыку за обедом!

Мэйзи вздохнула. Ей не хотелось думать о Солли.

– А куда вы отправились, когда я накричала на этого Хью?

– Смотрели крысиные бои. А потом мы с Тони пошли в гостиницу «Баттс».

– И вы… у вас было это самое?

– Конечно! А зачем иначе идти в «Баттс»?

– Играть в карты?

Обе они расхохотались, но Эйприл посмотрела на Мэйзи с недоверием.

– А разве у вас с Солли этого не было?

– Ну… я порадовала его немного.

– Как это?

Мэйзи потрясла в воздухе кулаком, и они снова расхохотались.

– Значит, потискала его рукой. И все? Но почему?

Мэйзи пожала плечами.

– Ну, может, ты и права. Иногда лучше не давать им всего сразу. Если подержать их на поводке, они становятся более покладистыми.

Мэйзи решила сменить тему:

– Неприятно, что пришлось вспомнить об этих Пиластерах.

Эйприл кивнула.

– Ненавижу всех этих злопыхучих деляг и начальников, – с неожиданной злобой выпалила Эйприл и добавила пару слов, от которых покраснела даже привыкшая к брани цирковых артистов Мэйзи. – Никогда не стану работать на одного из них. Вот почему я этим занимаюсь. Сама назначаю себе цену и получаю задаток.

– Мы с братом сбежали из дома в тот день, когда обанкротился Тобиас Пиластер, – сказала Мэйзи и горестно улыбнулась. – Можно сказать, что сегодня я здесь как раз по милости Пиластеров.

– Куда ты сбежала? Сразу в цирк?

– Нет.

Мэйзи вздохнула. При воспоминании о том, как ей было страшно и одиноко, у нее сжалось сердце.

– Брат пробрался на корабль, который уплывал в Бостон. С тех пор я его не видела и даже не слыхала о нем. Сама я спала неделю в куче мусора. Слава богу, погода тогда была теплой – стоял май. Один день только шел дождь. Я закуталась в какое-то тряпье и потом несколько лет выводила вшей… Помню похороны.

– Чьи?

– Тобиаса Пиластера. Процессия шла по улицам. Он был известным человеком в городе. Помню мальчишку, ненамного старше меня, в черном фраке и с цилиндром на голове. Он еще держал за руку свою мать. Наверное, это был Хью.

– Вот оно как сложилось, – сказала Эйприл.

– После этого я пошла в Ньюкасл. Переоделась мальчишкой и попросилась помогать конюхам в конюшнях. Мне разрешили спать в соломе рядом с лошадьми. Там я прожила три года.

– А почему ушла?

– Кое-что выросло, – сказала Мэйзи, обхватив ладонями груди.

Проходивший мимо них мужчина средних лет заметил этот жест и вытаращил глаза.

– Хозяин конюшни увидел их, понял, что я девчонка, и попытался меня изнасиловать. Я хватила его хлыстом по лицу, и на этом моя работа закончилась.

– Жаль, что не прирезала его, – сказала Эйприл.

– Ну уж точно охладила его пыл.

– Надо было дать ему ногой промеж ног.

– Наверное, это ему бы понравилось.

– А после конюшен ты куда направилась?

– Присоединилась к цирку. Сначала ухаживала за лошадьми, а потом и сама ездить стала.

Мэйзи с сожалением вздохнула.

– В цирке мне нравилось. Народ там горячий, но неплохой.

– Сдается мне, иногда слишком горячий.

Мэйзи кивнула.

– Главный по манежу временами просто проходу не давал. А однажды заявил – давай мол, бери в рот прямо здесь, а то хуже будет. Ну, и я решила, раз уж мне суждено сосать члены, так уж лучше не такому говнюку и не забесплатно.

Мэйзи быстро перенимала откровенность Эйприл и училась говорить обо всем без лишних намеков.

– И сколько ты уже отсосала с тех пор? – спросила Эйприл, прищурив глаза.

– Честно сказать, ни одного, – от этого признания Мэйзи стало немного неловко. – Не могу врать тебе, Эйприл. Не знаю даже, может, я не гожусь для такого занятия.

– Да ладно тебе! Еще как годишься! – возразила Эйприл. – У тебя такой блеск в глазах, ни один мужик не устоит! Послушай меня. Ты, главное, будь понастойчивей с этим Солли Гринборном. Каждый раз позволяй ему немного больше. Сначала дай себя пощупать между ног. На следующий раз разденься и покажи себя голой… Недели через три он уже сам не свой будет. Потом, как-нибудь ночью, стяни с него штаны, оближи его штуковину и скажи: «Если купишь мне домик в Челси, мы сможем проделывать это в любое время, когда захочешь». Клянусь тебе, Мэйзи, если Солли не согласится, я в монастырь уйду.