Франсин Риверс - Воин [The Warrior]

• Название: Воин [The Warrior]
• Автор: Франсин Риверс
• Издательство: CER
• Жанр: Великолепные истории
• Год: 2008
• ISBN: 1-933479-11-6

«Воин» — вторая книга из серии «Сыны ободрения». В этой исторической повести Ф. Риверс мастерски рисует портрет Халева, человека, о котором Бог сказал, что в нем был «иной дух». Халев жил по заповеди Божьей: «Люби Господа, Бога твоего, всем сердцем твоим и всею душою твоею, и всеми силами твоими». Пусть его пыл и готовность исполнять волю всемогущего Бога вдохновляют и наше следование за Господом и Спасителем Иисусом Христом.

В конце книги — материал для библейского изучения.

---

Глаза Иисуса Навина засверкали, он издал громкий боевой клич. Другие закричали вместе с ним.

Так они вышли на битву, вооруженные всевозможными орудиями земледелия. В это время, на горе, три старца молились Богу.

И Господь дал им победу.

После триумфа пришло долгое, томительное затишье. Тысячи людей ждали и ждали, оставаясь в лагере у подножия горы. Моисей поднялся на гору, чтобы встретиться с Господом. Шли долгие дни и ночи. Ожидание принесло множество новых вопросов.

Ожидание оказалось еще большим испытанием, чем битва с врагом.

Глава вторая

В глубоком унынии Халев сидел у подножия горы, глядя наверх. «Вот, я сижу здесь, как трус, чужой и лишний…». Он мрачно склонил голову.

Совсем еще недавно он, вымытый, в чистой одежде, освятившийся, стоял со всем народом, желая слушать Господа. Вскоре раздался оглушительный звук шофара: звук был долгий, пугающий и низкий, он отдавался звоном в груди. На вершине горы внезапно вспыхнул огонь, пламя стало разрастаться. Одновременно загрохотали сильнейшие раскаты грома. Придя в ужас, Халев бросился бежать. Так же, как и он, убегали тысячи тысяч, людей, словно напуганные, неуправляемые овцы. И только оказавшись на безопасном расстоянии от горы, Халев остановился. Пусть Моисей слушает Господа и потом передает Его повеления всем остальным.

Моисей опять взошел на гору, но на этот раз он взял с собой старейшин — с ними был также Завдий, из колена Иуды, и Иисус Навин.

Огорченный собственной трусостью, Халев не хотел ни с кем разговаривать. Он понимал, что упустил свой шанс быть близко к Господу. Он плакал, закрыв лицо.

Вернулись Аарон и старейшины. Не раздумывая, Халев отправился послушать, что Завдий расскажет сынам Иуды.

— Мы видели Бога Израиля. Под Его ногами было что–то вроде огромного сапфира, прозрачного, как само небо. — Завдий дрожал от волнения, его глаза светились. — И Он не поднял руки на нас. Мы ели и пили, славили Его. А затем Бог позвал Моисея подняться к Нему на вершину горы. Господь даст, ему законы, по которым мы должны будем жить.

— А где Иисус Навин? Что с ним случилось?

— Иисус Навин пошел на вершину вместе с Моисеем. Мы видели, как они поднимались туда. Потом они остановились и ждали шесть дней. На седьмой день вершину горы охватил огонь, Моисей вошел в облако, и больше мы его не видели. А Иисус Навин все еще там, ждет его.

— А Моисей и Иисус Навин еще живы?

— Только Господь знает. Перед тем как подниматься на вершину, Моисей сказал нам ждать их, и мы ждали.

— Они взяли что–нибудь с собой? Еду? Воду?

— Ничего.

Проходили дни, потом недели. В людях росло беспокойство. Наверняка, Моисей умер. Почему они остаются в этом пустынном месте? Почему бы им не вернуться в Египет? Теперь можно не бояться идти туда. После всех этих наказаний египтяне точно будут их бояться.

— А почему они должны нас бояться? — возражал Халев своим родственникам. — Это же не мы посылали казни. Господь посылал!

— Мы должны убраться отсюда, пока Он не убил нас, также, как Он убил Моисея.

— Мы не знаем, действительно ли Моисей умер.

Иерахмеил встал.

— Его нет уже целый месяц, Хелувай! Он пожилой человек, а на гору он отправился без воды и еды. И как ты думаешь, где он сейчас?

— Он сорок лет жил в Мадиамской пустыне до того, как вернулся в Египет. Этот старец хорошо знает, как выжить в пустыне.

Есром встал между ними.

— Хелувай, ты правильно сделал, что привел нас в Гесем. Мы освободились от рабства. Но сейчас надо или возвращаться в Египет или идти дальше, в Ханаан. Мы не можем оставаться здесь навсегда.

Халев сжал кулаки.

— Почему? У нас есть вода. У нас есть манна.

— Ну и что это за жизнь? — Иерахмеил пришел в бешенство. — Меня уже тошнит от манны. Она такая сладкая, что в горле застревает!

— В Египте ты никогда не знал, будет у тебя завтра кусок хлеба или нет!

Иерахмеил посмотрел на других родственников.

— Мы должны вернуться в Египет. Они боятся нас. Даже боги боятся нас. Мы можем сделать богов из глины и показать египтянам, что мы вернулись как братья.

Халев усмехнулся.

— Вернуться к тем богам, у которых даже нет силы, чтобы защитить самих себя?

— А что хорошего этот Бог для нас делает? Мы сидим и ждем. Мы ждали несколько недель. Нам что теперь, всю оставшуюся жизнь провести у этой горы?

— Ну, тогда идите, только далеко ли вы уйдете без Его защиты?

— Мы не пойдем одни, Халев. Куда бы я ни посмотрел, везде говорят то же, что и я. Даже этот старец, за которым ты везде ходишь, Завдий, пошел вместе с другими говорить с Аароном.

— И что говорит Аарон?

— Сначала он говорил подождать. Теперь ничего не говорит.

Халев вышел из шатра. Он больше не мог там находиться. Он посмотрел на гору. Ничего не изменилось. Облако по–прежнему было над вершиной, оттуда сверкали молнии. Зачем Богу убивать Моисея? Какой в этом смысл? Ну, а если старик все еще жив, то почему он так долго не спускается? И где Иисус Навин?

Он сжал кулаки.

— Я не поверю, что Ты привел нас сюда для того, чтобы теперь бросить. Я не поверю этому.

— Хелувай…

Азува стояла на пороге шатра. Она нерешительно подошла к нему, ее взгляд выражал беспокойство.

— Почему ты так упорно веришь этому Богу?

— А что мы еще можем делать?

— Вернуться в Египет.

— Да пусть лучше мои сыновья умрут здесь, чем вернутся в ту землю смерти.

— На этот раз все будет иначе, Хелувай.

— Женщина, ты говоришь о вещах, которых не понимаешь.

Она вздернула подбородок.

— А ты как будто понимаешь этого Бога! Можно подумать, ты знаешь, почему мы остаемся здесь и уже столько дней ждем неизвестно чего!

— Ты бы лучше слушала меня, чем моего брата.

— Я прислушиваюсь к тебе, но тебе самому лучше слушать, что говорит твой отец, — сказав это, она поспешила уйти в шатер.

Расстроенный, Хелувай пошел прогуляться в ночной темноте. Ему очень хотелось бы взобраться на гору и узнать, что случилось с Моисеем. Но здесь была установлена граница: гора — святая земля. Ему нельзя даже наступить на нее.

Бродя по стану, поделенному на небольшие лагеря, Халев слышал, о чем говорили люди. Иерахмеил сказал правду. Он был далеко не единственным, кто думал о возвращении в Египет. Незадолго до рассвета Халев вернулся в шатер и лег спать, обессиленный и сломленный.

Азува разбудила его.

— Муж, по стану только что проходили гонцы. Аарон велел, чтобы каждый мужчина взял по паре золотых серег у своей жены, всех сыновей и дочерей и принес ему. — Она уже собрала серьги и завязала в кусок материи.

— Для чего?

— Какая разница? Твой отец и братья ждут тебя.

— Быстрее! — Иерахмеил появился на пороге шатра. — Возле шатра Аарона стоят корзины, они уже доверху завалены золотыми серьгами. Некоторые кладут даже браслеты и ожерелья.

— Отдавай все, что хочешь. — Недовольный, Халев повернулся на своем тюфяке. Он был слишком усталым и подавленным, чтобы думать, для чего Аарону понадобилось золото.

Но очень скоро он об этом узнал. Известия быстро распространялись по стану. Все должны прийти и поклониться перед Господом. Едва услышав об этом, Халев отправился к месту поклонения. Когда он осознал, что стоит перед статуей золотого тельца, — подобные он видел в Египте, — он замер в недоумении. Впрочем, этот был далек от красивых, искусной работы идолов животных, стоявших на пьедесталах в египетских городах.

— Откуда он взялся? — ошеломленно спросил Халев.

— Аарон сделал его для нас.

— Аарон? — Он не мог поверить, что брат Моисея мог сделать такое. Но сам Аарон стоял неподалеку, перед всем собранием, призывая жертвовать для Бога, который вывел их из Египта.

«Этого не может быть!» — В полном замешательстве, Халев попятился назад.

Люди поклонялись статуе и приносили свои дары. Азува и сыновья Халева, его отец и братья вышли вперед. Перед этим богом никто не трепетал и не дрожал. Наоборот, люди радовались, смеялись, танцевали, веселились… Потом Аарон объявил всеобщий праздник. Халев не знал, что ему теперь делать. Удрученный и окончательно запутавшийся, он вернулся в свой шатер.

По стану разлилась веселая музыка. Скоро отовсюду стал доноситься визг и смех. В шатер ввалилась Азува и легла рядом с Халевом, глядя на него большими потемневшими глазами. От нее пахло фимиамом и вином.

— Так жить можно, правда?

Она прижалась к нему. У Халева перехватило дыхание. Может, лучше вообще не думать о Боге, которого никогда не сможешь понять? Но у него было ощущение, что это неправильно. Он хотел оттолкнуть Азуву, но она его поцеловала. У него закружилась голова. Ведь она его жена все–таки. Конечно же, в этом нет ничего плохого. Может, лучше не мучить себя этим необъяснимым чувством вины и стыда…