Евсс Живой - Панк обратившийся

• Название: Панк обратившийся
• Автор: Евсс Живой
• Жанр: Публицистика
• Год: 2012

Синопсис:

"Падение" человека — насколько оно затяжное и случайно оно или нет? А главное — есть ли выход, случаен будет он или нет? Костя, подрастающий человек, волеюсудьбы втянулся в духовный кошмар, нарочно убивая хорошее в себе. Роковое стечение событий приведёт "героя" к расплате…

Тема рассказа удивительным образом перекликается с расколом в обществе, произошедшим на фоне панковой группы Pussy Riot…

Приятного чтения!

---

— Нееттт…

— Слава богу твоё согласие мне не требуется, ишак! — он прилично размахнулся и ударил по ногам. Острая боль пронзила левое волено Кости.

Часть 3

«Костя, Костя» — звала мама. Как давно это было, наверное минула тысяча лет. Маленький счастливый мальчуган побежал навстречу папе и маме. Родители подхватили малыша и закружились в радостном танце. Потом что–то изменилось, изменилось с уходом отца. Со временем связь матери с сыном пропала, испарилась, переросла в одностороннюю неприязнь. С девочками не клеилось и это добавляло грязи в мозги. Мать смотря на изменения Костика, по большей части плакала, ей так легче свыкалось с действительностью. Потом наступила эра отрицания, всего и во всём, отторжение здравого смысла. Связь с панкотой завершила падение славного мальчугана. Они разбивали витрины, ссали в подъездах и на клумбы, нажирались до умопомрачения и срали под двери квартир и многое, многое другое, гораздо сквернее. Подвиг — на примитивном диалекте банды.

Костя, так родители нарекли Гнуса, вспомнил то, как сам придумал подвиг, испытывая острую необходимость присоединиться к «требухе». Как нашел своих жертв, как ударил по гнусной роже и врезал по рукам с иконой святой Богородицы. Вспомнил как мать читала над ним короткую молитву, отправляя в школу и шептала её же когда он орал в приступе тупого бешенства переходного возраста. Нисмотря на его поведение, она молилась за блудного сына. Молилась той, образ которой он пнул в своём дурном подвиге.

А теперь здоровяк с дюралевой битой совершал свой подвиг.

Говорят у людей в опасных ситуациях мелькает пред внутренним взором прошедшая жизнь. Костя, чей ход времени замедлился, успел ответить для себя на два вопроса: время текло как ему и положено, менялась только скорость работы мозга; и второе — мозг крутил калейдоскоп событий по простой причине, он искал выход в прошлом приобретённом опыте. Найденный ответ показался объятому ужасом и болью сознанию весьма бесполезным. Но губы повинуясь внутреннему тёплому, спрятанному очень глубоко, начали шептать мамину молитву — «О Пресвятая Госпоже Владычице Богородице! Воздвигни меня, раба Божьего Константина из глубины греховныя и избави нас от смерти внезапныя и от всякого зла. Подаждь, Госпоже, нам мир и здравие и просвети нам ум и очи сердечныя, еже ко спасению, и сподоби ны, грешныя рабы Твоя, Царствия Сына Твоего, Христа Бога нашего: яко держава Его благословенна со Отцем и Пресвятым Его Духом.» — тихо выпалил и обмяк.

— Убивают!!! Помогите!!! Убивают!!!

Юноша прислонившийся спиной к самому страшному препятствию в своей жизни, открыл глаза. У входа стояла коренастая тётка с авоськами и орала в недюжинные лёгкие. Мужик прекратил размахиваться по максимальной амплитуде, потому что необъяснимо каким макаром рядом с тёткой появился его брат близнец и рыкнул в кричащую женщину, ту буквально сдуло.

«О, господи!» — сокрушенно подумал Костя, откидывая голову назад. Ни с того ни с сего, нижняя фанера подалась от небольшого удара и провалилась на ту сторону. Такого не могли предвидеть любители заокеанского бейсбола. Костя превозмогая боль устремился в проём, по иронии точно соответствующий размерам его тела. Стена за ним затряслась от мощных ударов. Костя вообще забыл о больном колене, когда прогремел выстрел и в метре чиркнул рикошет пули. Побив мировой рекорд стометровки, он юркнул в схрон.

Эпилог

По невзрачной малолюдной, возведённой в стиле «Хрущев — форевер» улочке, шел прихрамывая худенький паренёк в белой майке, строгих брюках на выверенной стрелочке, короткая стрижка обрамляла бледное прыщавое лицо, синий пластиковый пакет в руке, провис от тяжелого груза. Даже при большом желании, его не узнали бы ни старые, ни тем паче новые «друзья». Он всё ещё обдумывал вчерашний день, приходя к выводу, что действовать необходимо не откладывая, нужно платить за ошибки, по крайней мере за те, о которых помнит.

После того, как едва не стал калекой в подворотне, он встретил Плесень, соратника по бывшей (Константин так решил, проснувшись на следующее утро) панкобанде «требуха». Тот дико вращая красными глазами поведал следующее: Гнуса засекли, когда он дописал слово подручные хозяина джипа, один из них спал в машине. Двое с битами погнались за ним, а тот что в машине дрых, заметил Сопли снимающего на смартфон. Плесень укрывшийся за углом ближайшего дома, видел как он подошел к вожаку, бросил фразу и получив закономерный для данной ситуации ответ, нанёс резкий мощный тычок головой в челюсть панка. Сопли упал и не очнулся даже через час в скорой. Врачи ночью сказали о множественном переломе челюсти и серьёзном сотрясении мозга.

— Урод, ты прикинь какая башка у того урода?! Боже, да у Сопли рот в обратку вывернулся прикинь, Гнус! — с нескрываемым ужасом верещал панк.

Попрощавшись, Костя решил прервать отрезок своей жизни связанный с беспределом и сперва перестал быть Гнусом, да и Плесень предупредил, что его скорее всего ищут. «С днём рождения поздравлять не будут, не надейся. А «подарок» если найдут тебя, вручат обязательно.» — подчеркнул вонючка. Мать собравшаяся на работу, встала как вкопанная при виде сына избавленного от панковщины, долго молчала, затем прошептала молитву Богородице и поцеловав его, ушла с улыбкой, красноречиво говорившей «Ты услышала меня, пресвятая Дева Божья».

— Добрый человек, пива будешь?

— Когда будешь, позовешь, так? Знаем мы эту шутку, проходи малый, якши. — шепелявил бомж с разбитой мордой.

— Да нет, я серьёзно. — сказал Костя доставая из синего пластикового пакета двухлитровую бутыль со стаканами.

Возле церкви, расположенной в самом центре города, каждые день сидела довольно пёстрая публика, здесь просили милостыню от мал до велика, обоих полов и как минимум не одной веры. Сердобольные старушки беспрестанно перекрещивали всяк проходящего; с полдюжины женщин непонятного возраста, ума и соответствующих одеяний, постоянно шептались и переглядывались; куча чумазых таджикских детей босиком пчелиным роем нападала на посещающих храм божий, коля без разбора фразой «дэньги, дэньги давай», проносились мимо тут же сидящих мамок в грязных цветастых платьях, сгружая выклянченное. Объединяющей чертой были однотипные картонные коробки для подаяний, стоящие у ног попрошаек.

Средь этой банальной вокругхрамовой вакханалии, сидели на поребрике, проложенном сверху многослойным картоном, вчерашние жестко облапошенные бичи. Между ними лежал импровизированны стол из газет, накрытый свежим лучком, небрежно насыпанной солью, варёными яйцами, сухарями напоминающими хлеб, да парой пустых гранёных стаканов. Под боком одного валялась сильно початая бутыль, с мутной жидкостью на самом дне. Оба удивлённо–радостно заморгали при виде дива — вспотевшей трёхлитровки пива.

— Садись, садись. — махнул возле себя ближний к гостю мужичок, успев при этом отмахнуться от назойливых таджичат. — это такие надоедливые мухи, ты не представляешь, отвернись попробуй и всё, без штанов оставят. — комментировал он, разливая янтарный напиток.

— Тебя как звать, добрый человек? — спросил другой, тоже почему–то с разбитой мордой.

— Константин. Костя. — поправился юноша. Требовалось некоторое сближение для признания и он залпом опустошил пару поллитровых стаканов, которые принёс с собой. Бомжи пронаблюдав, как Костя легко обходится с живительным эликсиром, передвинули бутыль за спину, однако Костя выудил вторую трёхлитровку и разлил под одобрительные кивки.

— Это я. — выдавил через час возлияний, изрядно окосевший Костя.

— Ты конечно, конечно ты. А кто же ещё?! — еле ворочая языком произнёс ближний. В ходе разговора он представился Максимом, но попросил называть его Лысым, второго он окликнул Додоном, на что тот улыбнулся показывая без стеснения редеющий отряд кариозных монстров.

— Да это я вас вчера… Ударил…

— Ударил нас? — удивились Лысый и Додон, озадаченно выпучивая красные глаза.

— Ну да, тебя Додон и тебя Лысый, вон у вас и следы остались. — сказал он показывая на губы, смахивающие на сардельки Лысого и покарябанный лоб Додона. Те переглянулись и закрякали, очевидно выражая смех.

— Неее… мы сами подрались. Я вчера под иконой нашел пятьсот рублей, мы нажрались, водка злая оказалась. Эта сволочь мне зубы выбила, а я ему ящик об голову разбил. — он кивнул в сторону коллеги.

— Дааа… — удивился Костя такому странному восприятию ситуации. Может так и лучше. Они не помнили, но он всё равно сделал как посчитал, и свалился камень с души. Он почувствовал это, ощутил как что–то изменилось вокруг. «Спасибо тебе, Богородица» — опять искренне прошептал юноша.

— Ты сам то себя видел, вона шишак какой нагулял. — сказал просмеявшись Додон и быстро допил остаток в третей по счету трёхлитровке. Костя потрогал место столкновения с дверью внедорожника. Боль от прикосновений отозвалась в подбитом колене. По пути сюда он успел заскочить в поликлинику. Пожилой врач осмотрев в течении доли секунды оба повреждения, минут пять заполнял карточку. Потом заявил ожидавшему смертельного диагноза парню «до свадьбы заживёт», велел мазать опухший лоб и синюшное колено спасателем.