Алексей Олейников - Турецкий капкан: 100 лет спустя

• Название: Турецкий капкан: 100 лет спустя
• Автор: Алексей Олейников
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-496-02375-7

История повторяется. Как и 100 лет назад, на Ближнем Востоке затягивается узел противоречий между крупнейшими мировыми державами, грозящий перерасти в новую мировую войну. Как и 100 лет назад, черноморские проливы, ключи от которых находятся в Турции, становятся центром мировой геополитики. И так же, как и век назад, Турция выступает на стороне противников России. Автор книги доктор исторических наук А. Олейников рассказывает, почему и в Первую мировую войну, и сегодня русско-турецкие отношения стоят в эпицентре мировых событий и чем грозит России «турецкий капкан». Из книги вы узнаете:

• Как Российская империя на протяжении всей своей истории вела борьбу с Турцией за византийское наследство.

• Почему проливы Босфор и Дарданеллы имели стратегическое значение для нашей страны и как они влияли на судьбы России и Европы.

• Что сделали наши «союзники» в Первую мировую войну, чтобы черноморские проливы остались в турецких руках.

• Как новая империя — СССР пыталась вернуть контроль над проливами во время Второй мировой войны.

• Каким образом Турция использовала Крым в борьбе против России.

• Кто сегодня заинтересован в разжигании сирийского конфликта и как «турецкий узел» влияет на контроль за нефтяными месторождениями Ближнего Востока.

Итоги Второй мировой войны под напором Запада уже пересмотрены. Сейчас идет пересмотр итогов Первой мировой. Новый передел мира, новый миропорядок. Не закончится ли всё это ядерным Апокалипсисом?

---

Учитывая разногласия между МИДом и Ставкой, в качестве арбитра выступил император. 14 февраля 1915 г. С. Д. Сазонову была сообщена воля государя, что дело об овладении Проливами должно сосредоточиться в Ставке и допустимо только одно решение этого вопроса: присоединение к России обоих Проливов.

Таким образом, и Россия, и ее союзники проявили полное непонимание значения захвата Проливов на этом этапе мировой войны. Русское военно-политическое руководство не имело внятного оперативно-стратегического планирования (хотя проекты овладения Босфором и Дарданеллами были составлены еще в 80–90-е гг. XIX в.), «зациклившись» на действиях Кавказского фронта. Для Англии Дарданелльская операция первоначально была демонстрацией и прикрытием операции у Александретты, Францию же интересовали только европейские фронты.

И это притом, что для России «с нападением… Турции война приобрела… великодержавный смысл. Соображения духовного порядка — крест на Святой Софии. Соображения политические — проливы. Соображения экономические — те же проливы, без которых Россия осенью 1914 года уже начала задыхаться. Эти троякие соображения придали войне с Турцией активно-великодержавный (и творческо-великодержавный) характер, которого была лишена оборонительная война против Германии и Австро-Венгрии»[12].

Для союзников России по Антанте победа над Турцией фактически была битвой за сохранение их колониальных империй, за счет которых они в значительной мере черпали свои ресурсы, и за сохранение своих материальных и людских ресурсов в закончившейся на 2–3 года раньше мировой войне.

Глава 2. Как союзники нам «помогали» — упущенные возможности Дарданелльской операции 19 февраля 1915 г. — 9 января 1916 г.

Исследуя Дарданелльскую операцию Антанты, хотелось бы остановиться не на ходе боевых действий, подробно изложенном в ряде больших и малых работ, а на промахах союзников России, сказавшихся не только на ходе и исходе мировой войны, но и на состоянии современного миропорядка.

Как отмечалось, уже целеполагание для данной операции содержало в себе серьезные ошибки. Так, с одной стороны, союзники не хотели прикладывать излишних усилий, предпочитая реальной операции демонстративную, но, с другой стороны, для того чтобы занять серьезные стартовые позиции на востоке в послевоенный период, им было необходимо овладеть Проливами и Константинополем, обогнав Россию.

По словам британского посла во Франции Ф. Берти, в первые дни после начала Дарданелльской операции (его запись в дневнике относится к 26 февраля 1915 г.) в Париже «все больше возрастает подозрительность касательно намерений России в отношении Константинополя. Считают целесообразным, чтобы Англия и Франция (в этом вопросе Англия ставится впереди Франции) заняли Константинополь раньше России, дабы московит не имел возможности совершенно самостоятельно решать вопрос о будущем этого города и Проливов — Дарданелл и Босфора»[13]. Позднее (в марте 1915 г.) посол сообщал, что во французской палате депутатов наблюдались «опасения», что Англия и Россия распорядились насчет судьбы Константинополя за спиной Франции.

В своих мемуарах резко отрицательное отношение к передаче России Константинополя и Проливов выражают и многие видные французские государственные и общественные деятели (Ж. Клемансо, А. Бриан, Г. Ганото и др.).

Не лучшим было и отношение англичан. Д. Ллойд-Джордж, отмечавший, что интернационализировать Константинополь «для нас это было бы в тысячу раз лучше, чем видеть его окончательно в руках России», не исключение. Причем мотив опередить Россию присутствует в письме от 5 марта 1915 г., когда велись благоприятные для нашей страны переговоры России, Англии и Франции о Константинополе и Проливах, а потому особенно характерно показывает отношение союзников к России.

Окутана туманом и более ранняя история о том, как германские линейный крейсер «Гебен» и легкий крейсер «Бреслау» прорвались в Проливы, значительно усилив турецкие ВМС и изменив стратегическое равновесие на Черном море. Британский флот, фактически пропустивший эти корабли, таким образом «помог» своему русскому союзнику.

4 августа 1914 г. греческий король Константин получил от кайзера Вильгельма II телеграмму, извещавшую о заключении германо-турецкого союзного договора. В этой телеграмме Вильгельм II информировал греческого короля-германофила, что германские военные корабли («Гебен» и «Бреслау») идут на соединение с турецким флотом. Константин сообщил содержание этой телеграммы главе английской морской миссии вице-адмиралу Марку Керру.

Кто вооружен — тот предупрежден…

Но действуя под командованием адмирала В. Сушона в Средиземном море, оба корабля благополучно ускользнули от британской эскадры, войдя 10 августа 1914 г. в Дарданеллы. Крейсеры вошли в состав ВМС Турции, получив названия «Султан Селим Явуз» и «Мидилли» соответственно. Этот факт, подтолкнув Турцию к вступлению в войну, резко усилил оттоманский флот. 16 августа оба крейсера были включены в состав турецкого флота, причем вместе с командами, интегрированными в турецкую структуру ВМФ. Крейсера впоследствии активно действовали на Черном море.

«Гебен» (типа «Мольтке») конструктивно был одним из самых удачных линейных крейсеров (или, как их еще называли, крейсеров-дредноутов) Первой мировой войны. Его броневой защите мог позавидовать едва ли не любой иностранный линкор: главный пояс толщиной 270 мм простирался от носовой башни до кормовой, поднимаясь выше ватерлинии на 1,4 м и погружаясь в воду на 1,75 м (под водой его толщина уменьшалась к нижней кроме до 130 мм). Сверху примыкал еще один 200-мм пояс, а над ним — 150-мм каземат, доходивший до верхней палубы. Главный броневой пояс соответствовал поясу английских дредноутов вплоть до «Колоссуса» включительно. Корабль имел хорошо защищенные оконечности и дымоходы. В глубине корпуса по всей длине шла продольная противоторпедная переборка толщиной от 30 до 50 мм, а также более тонкие переборки, разделявшие все примыкавшее к борту пространство на многочисленные отсеки и коффердамы. На испытаниях при форсировке котлов «Мольтке» и «Гебен» развили мощность более 85 тыс. л.с. и скорость в 28–28,4 узла. Наличие пятой башни главного калибра также явилось весьма удачным техническим решением (пятая башня могла стрелять поверх кормовой), приборы управления огнем и оптика в то время у германцев считались лучшими в Европе. Из всех германских линейных крейсеров именно «Гебен» имел наибольший угол возвышения орудий (22,5 градуса) и, соответственно, внушительную дальность огня — 20 км. Близнец «Гебена» — «Мольтке» (головной корабль в серии) показал себя грозным противником кораблям британского Гранд-Флита в Ютландском бою. Четыре поразивших его 381-мм снаряда хотя и вывели из строя 46 человек и вызвали затопление ряда отсеков, но не привели к серьезному снижению боевой мощи корабля.

По скорости хода, вооружению и бронированию «Гебен» значительно превосходил на начало 1915 г. любой русский линейный корабль на Черном море. Его боевая мощь примерно соответствовала суммарной силе трех лучших русских черноморских линкоров, а 10-узловой перевес в скорости позволял немцам выбирать время и место боя, а в бою командовать дистанцией. «Гебен» нес смертельную угрозу русским крейсерам и большинству эскадренных миноносцев, которые из-за недостаточной скорости могли быть быстро уничтожены при удалении от своих линейных кораблей.

Сравнительно слабый (двенадцать 105-мм орудий) «Бреслау» благодаря 28-узловому ходу являлся прекрасным дополнением к «Гебену» и пользовался полной свободой передвижения даже при соприкосновении со всем Черноморским флотом, лишенным возможности разделить свои силы.

Добиться преимущества русскому Черноморскому флоту удалось лишь весной 1915 г. после вступления в строй первых линкоров-дредноутов.

Этот стратегический «прорыв» германских крейсеров удивителен целым рядом странных обстоятельств.

«Гебен» имел в этот момент неисправные котлы (текли трубки) и в середине 1914 г. мог держать скорость хода всего 12–14 узлов (и лишь на очень короткой дистанции — 20 узлов). После убийства австрийского наследника крейсер поставили на ремонт в австрийской базе Пола, где с помощью присланных из Германии мастеровых удалось заменить свыше 4000 трубок — и к 4 августа максимальная скорость «Гебена» достигала уже 24 узлов, хотя на продолжительных переходах он мог давать лишь до 18 узлов.

Причем неисправность котлов флагманского корабля значительно уменьшала радиус действия отряда, и расстояние до Дарданелл в 1150 миль не могло быть пройдено крейсерами без дополнительной погрузки угля. Поэтому В. Сушон решился на выбор более дальнего (50 миль) маршрута, лежавшего через Мессинский пролив, планируя попутно принять в Мессине полный запас угля.