Чернявская Татьяна - За краем поля

• Название: За краем поля
• Автор: Чернявская Татьяна
• Жанр: Прочая старинная литература
• Год: 2016

---

   Из тьмы на меня уставились две хищно поблёскивающие плошки и с утробных храпом двинулись навстречу.

   - А-а-а! - заорала я дурным голосом, роняя камень.

   - Уи-и-и, - заверещал хряк, с медленно сползающими в кучу глазами. - Уи-и-и!!

   ... и почему-то не сдох.

   Обезумев от такого самоуправства, кабан кинулся мощной грудью на хлипенькую загородку, выбив оную вместе со столбиками и застряв крупным пятаком меж прутьев, и запрыгал добрым кавалерийским конём по двору со мной в роли наездницы. Ездить верхом я почти не умела, тем более верхом на раскачивающихся вроде маятника воротцах. Это успела заметить и вездесущая бабка, выглянувшая на визг в дверную щель и, встретившись взглядом с налитыми кровью глазами "славного любимого единственного поросёночка", позорно дезертировавшая в хату. Ещё и щеколду задвинула!

   Навернув круг почёта по двору, злющий хряк решил избавиться от страхолюдного довеска в моём лице вернувшись в свои навозные угодья. Изгородь намертво въелась в косяк, я перестала таращиться на дико скачущую под ногами грязь и завопила какое-то заклинание, невоспроизводимое в менее экстремальных условиях, потому что состояло наполовину из нецензурных выражений в адрес почему-то Главы Совета Замка Мастеров. Не знаю, как оно подействовало, только крыша с треском развалилась, шарахнув меня по голове чем-то тяжёлым. Когда пыль и труха осели, я обнаружила себя блаженно сидящей в навозной луже и намертво сжимающей в одеревенелых руках уникальный контейнер для духов. Напротив весь светящийся от порошка, как восставший из могилы умрун, сидел на задних лапах кабан и ошарашено буравил меня взглядом. Когда его мысли, выбитые трухлявыми балками, наконец, вернулись обратно в черепушку, скотина дико заверещала и кинулась на меня. Лишившись оружия и самообладания, я не нашла ничего умнее, как с размаху треснуть контейнером по морде коварному хищнику.

   Дальше случилось небывалое - я воспарила. Не вознеслась на тот свет и не взмахнула крыльями. Хотя руками я махала и весьма активно... только не долго.

   Феерический полёт закончился на лоснящейся свиной спине. Притянув меня за ногу, опутанную злосчастным ремнём, свиннячий намордник из ставшей рамкой "корявины" заставил хряка пустился галопом. Я продолжала орать, но уже менее активно, беря особо пронзительные ноты только на высоких подскоках своего скакуна, чем искренне гордилась. Вот выдержка же! Зверь делал дикие попытки рыть носом землю, кататься по земле, потом вышиб задом из ограды сразу пять досок и с ветерком понёс меня по улице.

   У-у-у-эх! Жаль я не размахивала саблей, а ветер мне, распластавшейся на грязном боку и судорожно держащей кабаний хвост, приходился совсем не в лицо....

   Какой вид! Не тот, что видела я: нервно до тошноты трясущиеся деревенские хаты в россыпи босоногих встрёпанных селян с прихватами и топорами; звёздное небо, почему-то оказывающееся то сзади, то с боку, то снизу; рвущие цепи хозяйские псы с ощеренными клыками и сумасшедшими от увиденного мордами; не мощёная (слава дрянным деревенским старостам!) дорога с царапучими камнями; кабаний зад с нескончаемым потоком отсохшего навоза, грязи и песка из-под копыт. Вид куда краше открывался зрителям: светящийся огромный боров с уродливым агрегатом на морде, смахивающим на сцепленные удилами вурдалачьи клыки; штаны-парус с ароматнейшими разводами, начинающиеся прямо от кабаньих ушей; задорно трепещущие крылья распахнутых пол халата; моя перекошенная орущая физиономия, расписанная в авангардном стиле навозом, трухой и всё той же светящейся дрянью.

   Подобного монстра люд не видел и в кошмарных снах, почтительно шарахался в стороны, размашисто осенял знаменем Триликого, не решившись в потёмках кричать или смеяться. Неожиданно на дорогу выскочил полуголый мужик с наговорённой на нежить саблей. Точнее, что это выскочило на нашем с боровом пути, я узнала потом, когда оно, пьяновато отскакивая от обезумевшего хряка, мазануло сабелькой по упитанному боку. Ремень с треньканьем лопнул - и я снова взлетела. Да, недооценила я силы собственных рук, потому что ещё волочилась за призрачной тварью полдеревни, и скатилась в сточную канаву. Тяжко вскочив на четвереньки (этой позе меня и похоронят), я лоб в лоб столкнулась с местным пьянчужкой миролюбиво плетшимся проторенной дорогой из местного кабачка. Бедолага сошёл с лица. Белая вонючая морда, обрамлённая кольцом грязной пакли, меня тоже не воодушевила. Слаженно заорав, мы в унисон подскочили. Только я приземлилась на шатающиеся ноги, а он, закатив глаза и схватившись за сердце, солдатиком рухнул плашмя. Я могла только догадываться, какого монстра вообразил несчастный, но моё переливающееся от порошка отражение ещё долго мне в кошмарах виделось.

   - Убъю ..., порешу на...! - орал во всё горло ошалелый мечник, сжимая в правой руке сияющий заклятьями клинок, левой же одновременно придерживал порты и пытался творить неведомую мне волшбу.

   Следом за ним нёсся всё тот же хряк, который, увидав своего неудавшегося киллера, сделал невообразимый для такой туши прыжок в мою сторону. Пятнистое, колыхающееся морем пузо промелькнуло нетопырём на фоне луны. Я мелко взвыла, прикрываясь руками от кровожадного монстра. Как мужик успел отпихнуть меня с места приземления монстра, ума не приложу, а в канаве бултыхалось уже трое, не считая обморочного пьянчуги. Пыталась я теперь не только выплыть, но и увернуться от махавшего саблей "героя", навалившегося сверху. Что-то противно чиркнуло по шее, вызвав во мне такой нечеловеческий вопль, что оглушило даже хряка.

   Воспользовавшись всеобщим замешательством, я и боров припустили огородами к лесу в состоянии временного примирения, почти не обгоняя друг друга.

   В этом же подлеске я вынужденно просидела два дня, отказываясь вылезать из вороньего гнезда даже, когда окончательно протрезвел после семейных посиделок грозный мечник, оказавшийся Мастером-Боя. В этом захолустье он очутился чисто случайно, отмечая вручение шурину степени Мастера-Алхимика. Вот этот-то коварный шурин и нашёл на злополучных штанах, стратегически оставленных на заборе вместе с обрубленной косой при спешном отступлении, следы застарелой человеческой крови и представил в городскую комиссию обвинение в некромантии в мой адрес.

   Это обвинение, дополненное обвинением в убийстве того пьяницы, ползущего с гулянки (ага, специально на хряке каталась, чтоб напугать старого гончара до остановки сердца!) и послужило основанием для моего отсутствия на практикуме, а вовсе не безрезультатное изничтожение ценного приспособления для экзорцизма под инвентарным номером "876-д5-11".

   Совет, любовь и капельку успокоительного

   - А-а-а-а!!! Как меня всё достало!!! Жахни их, Арн, жахни!!! - истерично орала Госпожа Травница, топая по столу ногой. - Нет! Я сама их всех ща жахну!!!

   Молодая, путаясь в фате и теряя с лифа незабудки, схватилась за чащу брусничного пунша с самыми воинственными намереньями, но кто-то из своячениц вовремя успел перевернуть всё себе на платье. Тогда Алеандр подхватила чудом устоявший венчальный кубок и швырнула его. Подбитый голубь издал странный скрежещущий звук и рухнул ей под ноги. Араон Артэмьевич невольно попятлися, хвалёная выдержка Главы Замка Мастеров начала давать сбой. Ещё пять минут этого Пекла и он выдаст своё укрытие за портьерой банальный энергетическим взрывом стихии. Меж пальцев уже начинали потрескивать искры огня, а по манжетам тлеть белоснежный мундир. Для многочисленных гостей это торжество могло закончиться очень и очень не хорошо, хотя и быстро.

   Длинная скатерть головного стола приподнялась, и в щель просунулась курчавая голова отчаянно рыжего мальчишки:

   - Пс-с, пап, давай сюда, пока мамка к заливному не перешла!

   Устами младенца глаголет истина. Разъярённая женщина уже опасно приближалась к закускам. Чародей тут же опустился на четвереньки и ловко шмыгнул под стол вслед за сыном. В тёмных недрах достаточно широкого подстолья поместилось пару подушек, кувшин со слабым сидром и блюдо с остатками рябчика - Собир недурно устроился. Маленький пройдоха, унаследовавший от характеров родителей черты лишь самые яркие и взрывные, с младых ногтей приспособился к выживанию в любых ситуациях. Засунув за щеку остатки булки, он протянул отцу румяное крылышко и заговорчески подмигнул золотистым глазом:

   - Думаю, это надолго.

   - И то верно, - согласно кивнул Араон, устраиваясь рядом и принимаясь за скудный обед, столь щедро предложенный единственным единомышленником в этой безумной семейке.

   Всё случившееся, начиналось вполне миролюбиво, хотя поднаторевшего в распутывании интриг управленца и должна была особенно насторожить эта миролюбивость.

   Всё началось, когда однажды утром за завтраком в его холостяцкой квартире Альжбетта Важич, гостившая у сына, пока внучки в поместье переживали волну ветрянки, встала и решительно хлопнула по столу табуреткой.