Мари-Бернадетт Дюпюи - Сиротка. Расплата за прошлое

• Название: Сиротка. Расплата за прошлое
• Автор: Мари-Бернадетт Дюпюи
• Жанр: Любовные романы
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-9910-3025-7

У Мари-Эрмин трудные времена: ее роскошный дом сгорел, семья разорена… И только музыка по-прежнему приносит утешение. Благополучие близких теперь зависит от нее, поэтому певица принимает предложение известного музыканта Родольфа Метцнера записать новую пластинку. Оказывается, Родольф долгие годы любил Эрмин — и вот она в его доме… Устоит ли красавица перед страстью влюбленного мужчины? И какие еще испытания приготовила ей судьба?

---

— Я искренне потрясен, месье, — ответил Мартен Клутье. — Это ужасно, да, просто ужасно.

Его сочувствие не было наигранным, супруги это почувствовали. Тем не менее Андреа уже ругала себя за то, что напомнила мужу о сыновьях. А может, эта тема невольно сорвалась с ее языка из-за письма, которое так ее потрясло? На самом деле она вовсе не разбирала завалы на чердаке. Это было единственное место, где она могла, не опасаясь быть застигнутой, перечитывать до боли в глазах письмо, полученное накануне и адресованное Жозефу Маруа.

«Слава Богу, что я оставила его у себя, положив в карман фартука! — подумала она. — Хорошо, что я ревнива до такой степени, что тайком вскрыла конверт, чтобы узнать, кто пишет моему мужу».

Под внешним спокойствием этой сорокалетней женщины скрывалась чувственная и страстная натура. Когда она уже почти смирилась со своей участью старой девы, тягостной для нее, Жозеф неожиданно увлекся ею.

«Да, я дорожу своим мужчиной! — повторила она себе. — Никогда не знаешь, что может произойти. Он еще довольно привлекателен, и какая-нибудь красотка вполне может начать крутиться вокруг него».

Поглощенная своими мыслями, она не услышала, как засвистел чайник.

— Андреа, чайник кипит! — возмутился Жозеф. — Что с тобой происходит? Со вчерашнего дня у тебя отсутствующий вид. Наш гость наверняка умирает от жажды, в такую-то жару. Я бы давно угостил его наливкой, если бы не твой чай.

Мартен Клутье с любопытством и удивлением наблюдал за ними. Он пообещал себе расспросить красавицу Лору Шарден об обстоятельствах знакомства этих двух людей, таких разных на вид. «Жозеф Маруа кажется жестким, морщины на лице указывают на его непреклонность, вспыльчивость и возможную скупость. Мадам действительно выглядит образованной и вежливой, но какая у нее своеобразная внешность!»

Ему пришлось подождать еще десять минут, прежде чем он смог отведать черничного пирога и насладиться чашкой чая. К его великому удивлению, Андреа Маруа выбрала именно этот момент, чтобы покинуть дом.

— Жозеф, я ненадолго отлучусь, мне нужно обязательно отнести баночку варенья Шарденам. Я пообещала сделать это еще вчера, но забыла. Господи, в последнее время у меня совсем не стало памяти! А вы пока побеседуйте, господа, поболтайте, как выражаются в этих краях.

Она несколько натянуто улыбнулась им и вышла из дома через дверь кухонной подсобки. Грубо сколоченная лестница со ступеньками, выцветшими от солнца и дождей, спускалась во двор, покрытый в это время года короткой пожелтевшей травой.

«Я не могу носить это в себе, нет, нет, нет! Я уверена, что мадам Дельбо, милая и любезная, что-нибудь посоветует мне», — с тревогой думала она.

Андреа быстрым шагом дошла до Маленького рая. Она с облегчением увидела, что детей поблизости нет. Скорее всего, они гуляли по поселку, ставшему для них обширной игровой площадкой, где они наслаждались полной свободой.

— Кто-нибудь есть дома? — спросила она, постучав в главную дверь, которая была открыта.

— Да, входите, — ответил усталый дрожащий голос.

Это была Мирей. Экономка с перебинтованной головой сидела в плетеном кресле. Эрмин составляла ей компанию, и это успокоило гостью.

— Я вам не помешала? — уточнила она.

— Нет, что вы! — откликнулась молодая женщина. — Я только что покормила полдником нашу больную, которая скучала в гостиной.

— Вам очень больно? — спросила Андреа, сочувственно глядя на экономку.

— Мне? Да, мне сильно досталось, но больше всего меня беспокоят волосы. На кого я буду без них похожа?

— Лучше быть лысой, чем лежать на кладбище, моя славная Мирей, — возразила Андреа Маруа нравоучительным тоном. — Я так испугалась за всех вас, когда увидела, что дом мадам Лоры пожирает пламя! Мне до сих пор это снится в кошмарах.

Она нервно побарабанила пальцами по карману своего фартука, не сводя глаз с Эрмин. Примчавшись в Маленький рай в надежде получить совет, она не знала, как начать разговор.

— Что привело вас к нам? — мягко спросила Эрмин. — Мои родители отдыхают, а дети пошли к водопаду. Хотите чашечку чая?

— Нет, благодарю, мадам Дельбо. Мне нужно услышать ваше мнение.

— Я вас слушаю.

— Увы, это очень личное. Мы не могли бы поговорить наедине, на улице?

Мирей тут же сникла. Ей не хватало развлечений, и она бы охотно поучаствовала в разговоре. Но Эрмин встала и вышла вслед за Андреа из дома.

— Что случилось? — приветливо спросила она. — И прошу вас, называйте меня по имени: «мадам Дельбо» звучит слишком торжественно. Вы обучали моих детей во время войны, вы стали супругой Жозефа, который был моим опекуном, так что не стесняйтесь.

— Давайте немного отойдем. О Господи, мне кажется, я сойду с ума! Со вчерашнего дня я не нахожу себе места. С одной стороны, мне стыдно обманывать мужа, но с другой стороны, это кажется мне лучшим решением. О, дорогая мадам, помогите мне! Простите, дорогая Эрмин…

— Я не смогу вам помочь, если вы не объясните мне, в чем дело. Случилось что-то серьезное?

— Это касается Симона, старшего сына Жозефа. Вы ведь его хорошо знали?

— Он был для меня как брат. Господи, Андреа, неужели вы получили от него весточку, неужели он жив?

Дрожа от внезапно вспыхнувшей надежды, молодая певица остановилась. Но в следующую секунду спохватилась, осознав, что ее собеседница не выглядела бы так трагично, если бы речь шла о хорошей новости.

— Вы получили подтверждение его смерти? — спросила она. — Это было бы лучше для Жозефа, ведь он все еще надеется увидеть своего сына. Но говорите же, Андреа, не терзайте меня.

— Вчера почтальон вручил мне письмо для моего мужа. Оно пришло из Монреаля. А я, глупая, испугалась, что у него появилась другая женщина.

— У Жозефа? — удивилась Эрмин. — Да он практически никогда не покидает Валь-Жальбера! И потом, в его возрасте…

— О, — покраснев, вздохнула Андреа. — В этом деле он даст фору любому молодому. Чего вы хотите, я очень ревнива, а когда включаю воображение, такого себе напридумываю… Я ведь уезжаю иногда проведать свою семью. Жозеф мог этим воспользоваться…

— Значит, вы прочли это письмо?

— Да, пока Жозеф чистил хлев. О! Боже мой, что я узнала… по поводу Симона. Уверяю вас, Эрмин, это ужасно. Если мой бедный супруг прочтет это, с ним случится удар, я уверена. Держите, почитайте сами, я даже не могу вам пересказать, о чем идет речь.

— Но, Андреа, это не очень удобно.

— Умоляю вас!

Несмотря на свои колебания, Эрмин подчинилась. С первых же строк ее охватило сильное волнение.

Для месье Маруа Жозефа,

Валь-Жальбер

Позвольте представиться: Марсель Дювален, преподаватель филологического факультета в Сорбонне, Париж. В настоящее время я нахожусь в Квебеке.

Уважаемый месье, я решил написать вам это письмо, чтобы поведать о последних часах жизни вашего сына Симона, предварительно удостоверившись через компетентные органы в вашей родственной связи.

Война закончилась, но целый мир никак не может оправиться от нанесенных ею ран. К таким кровоточащим ранам помимо прочего относятся зверства, совершенные нацистами в концлагерях. Это невозможно забыть.

Я был в Бухенвальде в то же время, что и ваш сын Симон, и мы оба носили на своей одежде розовый треугольник, свидетельствующий о принадлежности к гомосексуалистам. У каждой категории заключенных был свой отличительный знак, что облегчало эсэсовцам задачу по массовому уничтожению. Я был свидетелем невероятно диких, варварских сцен, о которых не стану вам рассказывать. Каким-то чудом мне удалось выжить.

Но я считаю важным сказать вам, что ваш сын умер как герой, крича о любви к своей родине. Эти слова, которые он выкрикивал с квебекским акцентом, до сих пор звучат у меня в ушах.

«Вы все здесь палачи! Демоны! Черт возьми, я, квебекец, больше не могу жить среди вас! Подонки из СС, проклятые нацисты! Меня зовут Симон Маруа, я парень из Валь-Жальбера, дитя Лак-Сен-Жана!»

Симон крикнул все это в серое зимнее небо, когда солдаты вели его в санчасть. Поверьте, он знал, какая участь его ждет: над такими людьми, как он и я, нацисты чаще всего ставили свои омерзительные опыты. Ваш сын не собирался становиться подопытным животным. Он спровоцировал гнев своих мучителей с единственной целью: быть убитым на месте, и его голос постоянно преследует меня, этот низкий голос, выкрикивающий: «Парень из Валь-Жальбера, дитя Лак-Сен-Жана…» Я был всего лишь одним из заключенных, свидетелей происходящего, но могу вам поклясться, месье, что его поступок вызвал у меня огромное уважение.

Теперь я состою в ассоциации, которая сообщает семьям о судьбе жертв этой войны. Возможно, вы не знали, как погиб ваш сын. Столько отцов и матерей годами ждут известий о своих пропавших детях…