Аня Сокол - На неведомых тропинках. Шаг в темноту

• Название: На неведомых тропинках. Шаг в темноту
• Автор: Аня Сокол
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-17-096221-1

Сколько попаданцев кругом. И все, конечно, невольные. Никто не мечтал провалиться в черную нору и огрести приключений. Всех закинули без спроса.

Хоть один из них оглянулся на оставленных родных?

НЕТ!

Впереди ждут драконы и принцы, а родители — это скучно. Я предлагаю оглянуться. Всего один раз.

---

На какой-то промежуток змея утратила контроль, во время моей чехарды по стежкам. Возможно, она не видела в этом ничего плохого. Но тут учитывалось одно мнение. Хозяин, очевидно, думал по-другому.

Пришло время расплаты. Пожалеть явидь по-настоящему, от всей души не получалось. Поверните время вспять, я ничего не изменю, получи она хоть десяток меток. Но один вопрос волновал не на шутку.

— Почему ты меня отпустила? — Я посмотрела ей в лицо. — Почему не заперла в подвале? — Я кивнула на открытый люк.

Явидь рассмеялась коротким злым смехом, который так не подходил к слезам.

— Потому что! Ты три года дочь не видела. Думаю, пусть сходит, повод хоть и дурацкий, но для тебя в самый раз. Про охоту я не знала и про то, что ты через Бесово пойдешь, тоже.

— Пожалела?

— Пожалела.

Что ж, настало ее время получить урок, странно, что так поздно. Жалость не то чувство, которое может принести пользу в нашей тили-мили-тряндии.

3 Медальон матери

Июль, желая наверстать упущенное июнем, каждый день выдавал двойную дозу тепла и солнца. Изредка палящие лучи сменялись сильными и короткими ливнями, не приносившими облегчения. Вентилятор не выдержал нагрузки, выразил протест сизым дымом и запахом горелого пластика, а затем ушел в отставку. Я сидела в гостиной в шортах и майке, пот стекал по лицу. Мысли об установке кондиционера приходили и уходили, неохота было даже думать, не то что двигаться.

Ленивое ничегонеделание прервал телефонный звонок.

— Зайди ко мне, — не представившись и даже не дав поздороваться, приказал собеседник и отключился.

— И тебе доброго утра, — пожелала я коротким гудкам, положила телефон на стол и пошла в душ.

Семеныч не тот человек, которого можно игнорировать, если, конечно, собираешься и дальше жить в нашем Юково. Но с другой стороны, это «зайди» уже успело приесться, да и «быстро» он в этот раз не добавлял, а значит, бежать сломя голову необязательно, я ж не секретарша, в конце концов.

Дом старосты был двухэтажным и стоял в центре села. Одна из немногих построек действительно нравившаяся мне и которую я купила бы, не задумываясь, будь она свободной. Аккуратный, построенный на европейский манер домик из натурального камня, летом закрытый по самую крышу полосками вьюна, в простонародье именуемым бешеным огурцом, а зимой заваленный снегом и подчас выглядывающий из темной вьюги лишь теплым светом маленького окошка на фасаде. Узкий балкон-терраса по второму этажу, белые деревянные ставни и кресло качалка с пледом у крыльца. Сельская пастораль, да и только, напоминает уютный такой старый фильм.

Старик сидел за столом в кабинете в задней части дома, куда я попала, минуя прихожую и широкий коридор с парой дверей в разные стороны. На этот раз рабочее место было пустым, если не считать выключенного монитора и толстенького фолианта малого формата. Темные хрупкие страницы, текст на незнакомом языке. Напоминает молитвенник, что был так популярен у монахов Средних веков, или, по крайней мере, с такими их любили изображать художники, как современные, так и не очень.

— Есть работа, — сразу перешел к делу ведьмак.

— Сколько платите? — изобразила заинтересованность я.

— Не обижу.

— Не-е. Мало.

— Прекрати. — Он захлопнул книгу.

Такие или подобные сцены разыгрывались у нас с ним чуть ли не каждый день. С неделю назад Пашку вызвали «на ковер» в Серую цитадель, надо полагать, вину заглаживать, ну, и на празднике погулять или поработать, тут уж как карты лягут. Семеныч как лицо ответственное и осведомленное, какую именно работу выполняла явидь, на время ее отсутствия взял эту нелегкую обязанность на себя. В отличие от Пашки, исполняющей в основном роль пассивного наблюдателя, староста предпочитал подходить к делу активно и с выдумкой. Рассуждал он так: если человек занят делом, то для дурных мыслей, а также их реализации времени не останется. Опять же знаешь, где «это беспокойство» в данный момент находится. Логично, если сам же и послал.

В первый день я каталась по городу в поисках саженцев яблони какого-то редкого сорта и до зарезу необходимых ведьмаку в работе. Потом за бумагой. Писчей, не туалетной, хотя я и ее прихватила, во избежание. Вчера два часа потеряла на ожидание на стежке. Надо было встретить и привезти к старику какого-то уважаемого профессора-филолога для важного научного диспута, а потом проводить обратно. Позавчера два раза гоняла в прачечную, чтобы сдать и забрать вещи. Потом Семенычу понадобились синие свечи…

В общем, если раньше я относилась к общественно полезным работам с должным вниманием, то к концу недели их статус очень упал в моих глазах, а также упали их полезность, необходимость и неотложность. Оттого я и позволяла себе легкое ерничанье. Мы пришли к некоему компромиссу Я выполняю задания, даже самые дурацкие, а он не обращает внимания на глупые шутки и прочие упражнения в остроумии. Ну, при условии, что меру я все-таки знаю.

— Утром вышел на связь посредник, — старик побарабанил пальцами по столу, — у него увели товар.

Я вежливо молчала. История с гостем-профессором тоже начиналась, как увлекательный детектив. Сейчас же вполне может оказаться, что надо в магазин за продуктами съездить.

— Сергея по голове тюкнули. Товар забрали, не заплатив. Посредник в больнице.

— Пошлите Тёма. Злодеи будут тут через полчаса, раскаивающиеся и готовые возместить ущерб в десятикратном размере.

— Охотник сейчас в Серой цитадели. — Семеныч поморщился.

Ничего удивительного, ночь на Ивана Купала празднуют и люди, и нечисть. Особенно нечисть. Если славяне жгли костры, собирали травы и выслеживали ведьм, то ведьмы охотно давали себя выследить наедине где-нибудь в укромном местечке, а уж о пропавших искателях цветущих папоротников и загулявших искателях приключений, которых хватились лишь на следующий день, я вообще молчу. Праздник должен быть всеобщим, в самом полном смысле этого слова. Семенычу, наверное, тоже хотелось гульнуть в Серой цитадели, но монаршего приглашения удостоились не все, меня, к примеру, минула чаша сия, не представляете, как я расстроилась, аж до слез. От облегчения.

Я вздохнула и стала слушать дальше.

— Товар — материнские амулеты. Три штуки. Два уже настроенных. Один нет.

В том, что ведьмак зарабатывал на продаже колдовских штучек, не было ничего особенного, этим занимались многие. Это не возбранялось. В отличие от тех же многих, наш староста предпочитал не иметь дел с людьми напрямую, а нанимал посредника, который работал, пока мог, хотел и был жив, потом искал следующего. Посредник брал заказ, ведьмак изготавливал товар, посредник сбывал его и получал процент. И вот теперь проверенная схема дала сбой, кто-то ушлый обманул нашего старика и едва не прибил посредника. Я уже не завидовала этому «кому-то».

Больше вопросов вызывал сам товар. Материнский амулет настраивался на пару: родитель — ребенок. У нас тут рождаются разные дети, от разных союзов или случайных встреч. Пары бывают не очень гармоничные, принадлежащие не только к разным весовым категориям, но и к разным видам. В плане силы и способностей встречаются такие перекосы, что один может, играючи, убить другого и даже заметить не сразу. Иногда и люди умудряются в такие браки вляпаться. Все бы ничего, но дети, как правило, наследуют за одним из родителей либо силу, либо слабость. Амулеты нужны для защиты таких разных близких людей друг от друга, чтобы даже неразумные младенцы с когтями в полсантиметра не могли причинить слабому родителю вред. Или, наоборот, мать с инстинктами охотницы видела в отпрыске не добычу, а родную кровь. Настраивались амулеты просто: капля крови родителя, капля крови ребенка, крэкс, фекс, пекс. Амулет выстраивает тонкую родственную нить связи от одного к другому. Связанные подобным образом знают о кровном родстве на подсознательном уровне и не испытывают желания съесть более слабого.

То, что такой товар пользуется спросом за пределами нашей тили-мили-тряндии, было для меня сюрпризом. Я машинально потерла сережки. А ведь я действительно считала свой случай уникальным и единственным. Что ж, добро пожаловать в наш сумасшедший дом, неизвестный заказчик. Жаль, что ты начинаешь знакомство с миром нечисти с кражи. Вообще-то все должно быть наоборот, так как воровство — это прерогатива местных.

— Вы что, свою работу отследить не можете? — удивилась я.

— Поучи, — старик поджал губы, а ведь он на самом деле раздражен то ли мной, то ли ситуацией в целом, — в этом-то и проблема. Они на освященной земле.

Я задумалась, стараясь сдержать улыбку, потому что происходящее начинало нравиться хотя бы потому, что на этот раз в качестве исключения мне придется сделать что-то стоящее, так как послать туда он никого, кроме меня, не может.