Николай Шундик - Быстроногий олень. Книга 2

• Название: Быстроногий олень. Книга 2
• Автор: Николай Шундик
• Издательство: Гослитиздат
• Жанр: Советская классическая проза
• Год: 1953

В романе рассказывается о людях Чукотки, об огромных переменах в жизни чукотского народа, которые произошли за годы Советской власти. Дружба чукчей с русскими большевиками, их совместная борьба за новую жизнь встречает яростное сопротивление со стороны остатков местного кулачества, шаманов и замаскированных врагов советского народа. Особенно ожесточенной эта борьба становится во время войны. Передовые оленеводы Ятто, Айгинто, Майна-Воопка, Тымнэро и другие под руководством парторга Гэмаля и секретаря райкома Ковалева продолжают строить счастливую жизнь в тундре.

---

Тымнэро мигом оценил обстановку. Самое главное — не дать отбившейся части стада добежать по длинному извилистому распадку до того места, где он разбивается на десятки рукавов. Тымнэро тут же вспомнил, как он в тех местах спускался с Журбой, как спас его Владимир, метнув вовремя аркан.

Ни секунды не задумываясь, юноша бросился по крутому подъему вверх, с намерением выйти оленям навстречу еще до того, как они достигнут вершины распадка. И когда ему оставалось пробежать не более полусотни метров, чтобы перерезать оленям путь, перед ним оказалось ущелье…

Тымнэро остановился как вкопанный. Издали слышался все нарастающий шум обезумевшего стада.

— Олени бегут!

По обе стороны ущелья торчали острые камни. Дерзкая мысль пришла в голову Тымнэро. Он схватился за аркан, заглянул в ущелье. Сердце забилось часто-часто.

Свистнул аркан. Петля захлестнулась на вершине острого камня на другой стороне ущелья. Натянув аркан, Тымнэро крепко привязал его к каменному выступу. Теперь он боялся только одного: выдержит ли аркан.

А шум бегущих оленей нарастал. На размышление у Тымнэро не оставалось ни мгновения, и он пустился в свой опасный путь. Под тяжестью его тела аркан угрожающе натянулся. Повиснув над пропастью, перебирая руками и ногами, Тымнэро медленно продвигался вперед. Только бы не оборвался аркан! Только бы хватило сил еще два-три раза перехватить его руками. А внизу слышатся еле уловимые звуки. Как далеки эти звуки!

Наконец голова Тымнэро коснулась противоположной стороны ущелья. Юноша разомкнул ноги, обхватывающие аркан, повис на одних руках, ногами нащупал выступ на скале и встал на него. Осторожно подернувшись лицом к стене ущелья, Тымнэро облегчение вздохнул, вытер пот с горячего лица.

Выбравшись наверх, Тымнэро глянул вниз. Черная туча стада, окутанная облаком пара, была уже совсем близко.

— Гок! Гок! Гок! — что было силы закричал Тымнэро, выбегая навстречу стаду… Олени замедлили шаг, остановились.

— Гок! Гок! Гок! — снова закричал Тымнэро.

Пораженные неожиданным появлением человека, олени затоптались на месте. Вот один-два отделились от стада и побежали обратно. Вслед за ними последовали другие, и через минуту все стадо уже мчалось в обратную сторону по извилистому горному распадку.

Тымнэро упал на колени, схватил кусок снега, сунул в рот. От потной головы шел пар, из груди вырывалось частое, горячее дыхание.

— Хорошо, очень хорошо! Скоро олени опять будут у стойбища! — прохрипел Тымнэро и закашлялся.

Долго сидел он на одном месте. Уже исчезло из виду стадо, а сердце все еще билось учащенно, неровно.

— Динь, динь, динь, — доносилось в морозном воздухе с той стороны, куда убежали олени. Тымнэро встал и зашагал к стойбищу.

Через полчаса Тымнэро сидел на нарте с Владимиром. К ним подошел Ятто. В стойбище все было тихо и мирно.

По небу всполохами пробегали белесые облачка с розоватым оттенком. Они были необыкновенно легкими, будто чье-то спокойное, чистое дыхание. Затем на небе начался праздник света и красок. Громадная извивающаяся лента пересекла пополам все небо. Верхний край ее был четко очерченным, а нижний — рваным, бахромчатым. Поперечные полосы ленты мерцали разноцветными, пульсирующими лучами. Так длилось несколько минут. Скоро огни потухли, лента выцвела и на ее месте остался серебристый туман. Потом растаял и туман. Лента снова развернулась по небу. Вверх от нее взметнулись и тотчас же погасли яркие лучи, словно невидимые воины пустили из луков тысячи огненных стрел, которые мгновенно скрылись в холодном звездном пространстве. Еще и еще раз невидимые воины выстрелили из луков. Вся лента пришла в движение, точно по ней побежали волны. Концы ее соединились, и небо опоясалось огненным кольцом.

— Долго не смотрите на огни эти, — со скрытой тревогой предупредил Ятто. — В них мертвецы живут. Они играют в мяч. А мяч их — это череп моржовый. Мертвецы все время за мячом бегают, оттого они эти так меняются, движутся.

Тымнэро посмотрел на старика с каким-то болезненным выражением в лице.

— Ну кто выдумал все это про огни такие красивые! — с досадой воскликнул он.

— Замолчи, замолчи! — замахал руками на юношу Ятто.

Тымнэро тоже отчаянно махнул рукой и умолк. Но долго молчать он был не в силах.

— А Каменный дьявол-то все же погиб! — озорно блеснул он глазами.

Ятто промолчал.

15

Ученики янрайской школы были встревожены: учительница не вышла в класс и передала через Оро, что занятий не будет.

— В кровати лежит, по лицу видно, что очень больная! — вполголоса объяснял Оро столпившимся вокруг него мальчикам и девочкам.

— А ты пойди спроси! — подталкивал его в спину Тотык. — Пойди, ты смелый.

— Пойдем вместе! — предложил Оро.

Тотык согласился. Они робко постучали в комнату учительницы.

Оля, облизывая запекшиеся губы, ласково посмотрела на мальчиков. «Какие они уже большие… вытянулись», — подумала она и вдруг вспомнила, каким явился к ней Оро в первый раз.

— Там, у дверей, все мы стоим, — начал Оро, смущенно перебирая кончики пионерского галстука. — Мы вот думаем, что вы заболели… Надо ехать за врачом! — вдруг выпалил мальчик. Эта мысль пришли ему внезапно. Тут же он подумал: «Все охотники разъехались по участкам, один Анкоче дома! Но он совсем старый! Значит, поеду я сам!»

— Немного простудилась, — сказала Оля. — По это пройдет, совсем скоро пройдет.

— Да, да! Вы простудились, — подтвердил Тотык. — Вчера я видел, как вы в одном платке в дом Рультына бегали… Разве можно так? — укоризненно добавил он и, покраснев от смущения, потупился.

Оля улыбнулась и попросила мальчиков успокоить школьников.

Не стало легче Солнцевой и на второй день.

Оро решил действовать. Не долго думая, он побежал к старику Анкоче за советом.

— Охотников все еще нет! Они могут и неделю на своих участках пробыть. И Петр Иванович с отчетом в район уехал. А учительница сильно больна, — скороговоркой объяснял он. В подвижном лице его, с быстрыми, живыми глазами, с высоким лбом, была тревога и решимость. — Так вот я так придумал: соберу в поселке всех собак, которых охотники дома оставили… На собаках я ездить умею… Вот… и поеду в Илирнэй сам. Привезу врача!

— Сам? — переспросил Анкоче, осматривая гибкую фигуру мальчика.

— Да, сам! — решительно подтвердил Оро.

— Самому тебе нельзя, — после некоторого раздумья сказал Анкоче, — мал еще… А я… стар слишком.

— Так как же быть, а?! — с отчаяньем воскликнул Оро.

— Подожди, подожди, — сейчас что-нибудь придумаем. — Анкоче встал со своей лежанки, как можно бодрее прошелся по комнате. — Вот видишь, хожу! Как молодой хожу! Последнее время я как будто совсем крепким стал, иногда клюку свою даже дома оставляю.

— Нет, нет! Тебе одному нельзя! — протестующе замахал руками Оро и тут же осекся, подумав, что тон и слова его могут сильно не понравиться Анкоче.

— А мы вдвоем поедем! — вдруг заявил Анкоче. Малый и старый вместе! Вот оно и выйдет, как будто один сильный мужчина!

— Ай, хорошо придумал! — восторженно воскликнул Оро.

Вскоре Анкоче и Оро, провожаемые всеми женщинами и детьми поселка, выехали в путь. Каюрил Оро. Старик Анкоче внимательно наблюдал за ним, порой советовал переставить в упряжке собак.

Дорога была хорошо накатанной, и нарта скользила легко.

Погасли короткие сумерки. Оро и Анкоче ехали в абсолютной темноте. Слева едва-едва различались силуэты огромных ледяных торосов на море.

За многие часы езды Оро выслушал от Анкоче десятки сказок. Теперь старик устал и потому молчал. И вдруг Оро впереди заметил две золотые точки. Сначала ему показалось, что это звезды, но Анкоче ему пояснил, что это огни на мачтах илирнэйской полярной станции.

Мальчик долго всматривался в эти точки, мерцавшие над землей немного ниже бледных звезд. Представив себе полыхающее в жару лицо учительницы, он закричал на собак. Им овладело нетерпение. Путь ему казался бесконечно долгим, и в первые минуты, когда мальчик заметил огни на радиомачте, он очень обрадовался: ему почудилось, что Илирнэй вот уже где-то здесь, совсем рядом.

Старик Анкоче затянул бесконечную песню:

— О-го-го-го-го! О-го-го-го-го!

— Что ж это огни так и не приближаются? Лучше бы их не было, что ли. А то дразнят только, — с досадой сказал Оро.

— Не надо ругать огни эти, — назидательно возразил Анкоче. — Малый ты еще, многого не понимаешь. — Минуту помолчав, старик заговорил снова: — Много лет назад я молодым еще по этой дороге ездил и, когда вперед смотрел, всегда лед-глаза перед собой видел.

— Лед-глаза? Какие лед-глаза? — живо переспросил Оро.

— Подожди… слушай дальше, потом все поймешь. Какой нетерпеливый, — с мягким укором произнес Анкоче. — Больно мне было. Лед-глаза душу мне заморозили. И вот лет десять тому назад огни эти там, на мачте, зажглись. Иногда я в Илирнэй в гости ездил. На огни эти смотрел, и казалось мне, что это они душу мне отогрели, сердце разморозили. Когда в Илирнэй приезжал, всегда на полярную станцию заходил. Начальник полярной станции — друг мне большой. Всегда чаем угостит, табаку даст, всегда поговорит со мной хорошо. Вот и сейчас, когда приеду, зайду к нему обязательно.