М. Ножкин - Точка опоры

• Название: Точка опоры
• Автор: М. Ножкин
• Издательство: Вече
• Жанр: Поэзия
• Год: 2014

Автора этой книги Михаила Ножкина знают в России как популярного артиста кино и эстрады, поэта, автора многих песен, которые долгие годы звучат на эстраде, в кино, на телевидении и радио, а главное — во многих наших домах. Но мало кто знает его как прозаика, драматурга, публициста… При желании это легко поправить, прочитав двухтомник его произведений.

Том, который вы держите в руках, называется «Точка опоры». В книге много стихов, старых и новых, лирических и шуточных, серьёзных и несерьёзных.

В разделе «Публицистика» — ряд статей, опубликованных в разные годы в разных изданиях. Раздел «Эстрада» представляет особый интерес. Это все формы разговорного жанра, забытые в наше время: фельетоны и монологи, куплеты и частушки, новеллы и пародии…

Киносказка, написанная автором в 1972 году для кинорежиссёра А. Роу, в наше время стала ещё более актуальной.

И завершает книгу музыкальная комедия «Насильно мил не будешь», музыку к которой написал композитор В.П. Соловьёв-Седой.

Единственная просьба автора — обращать внимание на годы создания произведений. Это важно для понимания многих проблем, происходивших и происходящих в нашей стране.

Книга рассчитана на широкий круг читателей.

---

С крыльца кубарем вылетает Скворцов. Рота буквально ловит его на руки.

Шпак кричит ему вслед

ШПАК (нараспев). Ни-ко-гда!!! (И выкатывает вдогонку большой «гарбуз» — символ отказа.)

ШЕЛЬМЕНКО. Рота, капитана до постели донести! Разуть, раздеть, успокоить, обласкать! Шагом марш!

Рота несёт капитана через дыру в заборе — в усадьбу Тпрунькевичей. Шельменко тащит «гарбуз».

РОТА (поёт).

Капитан, не горюй, улыбнись,
Девок много — эх, на другой женись!..

СКВОРЦОВ (приходя в себя). Рота, стой, ать-два. (Встаёт на ноги.)

Шельменко подставляет «гарбуз», капитан садится.

ШПАК. Рота, бегом на постой, полчаса перекур с дремотой! Марш!

Рота убегает.

СКВОРЦОВ. В третий раз отказали! Кому? Мне! В третий раз я примчался в это ничто посреди нигде, и мне отказали! Гусарскому офицеру отказали в дочери какого-то Шпака. Отказали мне, за которым бегала женская половина Петербурга, сгорая от любви, а мужская половина — сгорая от ревности! Отказали гусару, который первый раз влюбился по-настоящему! Стыдно, господа. Я, видите ли, беден! У меня, видите ли, не та фамилия. Я, видите ли, из москалей! Ну и что из этого? Что из этого, я тебя спрашиваю, подлец?!

ШЕЛЬМЕНКО. А то, ваш бродь, что сытый голодного не разумеет.

СКВОРЦОВ. Да как же мне вынести этот позор? Сдаться без боя?

ШЕЛЬМЕНКО. Никогда, ваш бродь! Да мы им назло женимся!

СКВОРЦОВ. Верно, мой друг. Где моя шашка, где моя фуражка, где моя рота? Мы их штурмом возьмём!

ШЕЛЬМЕНКО. Конечно, сила есть — ума не нужно. Только манёвры тут не помогут.

СКВОРЦОВ. Что ты предлагаешь?

ШЕЛЬМЕНКО. Раз у нас не вышло спереди, надо заходить сзади. Написать барышне письмо, вызвать из дому да утащить.

СКВОРЦОВ. Как утащить?

ШЕЛЬМЕНКО. Очень просто. На горбу.

СКВОРЦОВ. Ну, утащим, а дальше что?

ШЕЛЬМЕНКО. А дальше известное дело. Что нам мать да отец, под венец — и конец!

СКВОРЦОВ. Надо подумать.

ШЕЛЬМЕНКО. И думать нечего. Так испокон веков делали. (Запевает.)

Гусарская баллада № 3.

СКВОРЦОВ. Верно!

Раз девчонок добром не желают за нас отдавать,
Значит, надо нам их, ненаглядных своих, воровать.
Я вот выберу ночь потемней да к любимой пойду,
Да с собой уведу, увезу, утащу, украду.
И помчат, полетят, понесут, понесут кони-соколы,
Волю вольную милой своей припасу, даль далёкую,
Что нам мать да отец,
Под венец — и конец!
Эх, горячая кровь, неуёмная,
Выручай, выручай, выручай, выручай, ночка тёмная!..
Ну на что мне графиня, на что мне, скажите, княжна,
Мне не титул, не деньги, не званье — любовь мне нужна.
Чтоб влюбиться, да так, чтоб вовек на других не взглянуть,
Чтобы в омут любви только с ней, только с нею нырнуть…
И помчат, полетят… (и т.д.)

СКВОРЦОВ. Ай да Шельменко, ай да голова! Дай я тебя расцелую.

ШЕЛЬМЕНКО. Нате, ваш бродь.

СКВОРЦОВ. Ладно, в другой раз.

ШЕЛЬМЕНКО. Опять забудете.

СКВОРЦОВ. Не дерзи! Давай-ка бумаги да чернила. (Шельменко подаёт. У него всегда при себе всё есть. На все случаи жизни. Капитан пишет.) Вот, передай барышне в руки. Да поскорее!..

ШЕЛЬМЕНКО. Попробую.

СКВОРЦОВ. Я тебе попробую! Не передашь — знаешь, что с тобой сделаю?

ШЕЛЬМЕНКО. Знаю. Со мной можно. Я ж простонародие, ваше благородие.

СКВОРЦОВ. То-то же. Ступай выполняй боевой приказ. А я пойду узнаю насчёт лошадей. (Уходит.)

Шельменко, стараясь быть незамеченным, пролезает сквозь дыру в заборе и подкрадывается к показавшейся МОТРЕ.

ШЕЛЬМЕНКО. Здравствуй, чернобровая, здравствуй, краснощёкая! Яблонька-вишенка, козочка-розочка, птичка-синичка, лисичка-сестричка…

МОТРЯ. Хорошо поёте, где сядете…

ШЕЛЬМЕНКО. Рядышком с вами. Не замужем?

МОТРЯ. Пока нет. А что?

ШЕЛЬМЕНКО. А то, что как увидел вас, сразу полюбил навеки! День не сплю, ночь не ем…

МОТРЯ. Короче, что надо?

ШЕЛЬМЕНКО. Руки вашей прошу.

МОТРЯ. Спасибо, что не денег. Всю жизнь мечтала выйти за солдата.

ШЕЛЬМЕНКО. Так я только снаружи солдат, а изнутри вылитый генерал! Да к тому же ещё и денщик!

МОТРЯ. Да какой же из денщика муж получится?

ШЕЛЬМЕНКО. Мировой! Денщик — он же привык выполнять приказы.

МОТРЯ. Чьи?

ШЕЛЬМЕНКО. Начальства. Вот если ты за меня пойдёшь, будешь мной командовать!

МОТРЯ. А ты?

ШЕЛЬМЕНКО. А я тебе буду подчиняться!

МОТРЯ. А не врёшь?

ШЕЛЬМЕНКО. Честное денщиковое!

Я для тебя в лепешку расшибусь,
Я для тебя на части разорвусь!

Первый дуэт Мотри и Шельменко № 4.

ШЕЛЬМЕНКО. Пойми, как только на тебе женюсь,
Тебе навеки сразу подчинюсь.
МОТРЯ. Ужели вправду будешь мне служить?
ШЕЛЬМЕНКО. И днём и ночью, только прикажи!
ОБА. Лететь — стрелой,
Бежать — как ветер,
Молчать — как рыба,
Кричать — как граммофон!
Работать — за троих,
А есть — за семерых,
А пить — за целый полк!
Стоять — как столб,
Сидеть — как пень,
Лежать — да хоть всю жизнь!
Любить — навеки,
Носить — так на руках,
А целоваться — хоть сейчас!

Стирать, готовить, шить, варить,
Подарки каждый день дарить,
Не возражать, не раздражать,
И обожать, и ублажать,
А если надо — хоть детей рожать!
МОТРЯ. Такой бы муж мне подошёл вполне.
А может быть, и впрямь подумать мне?
ШЕЛЬМЕНКО. А что тут думать, лучше не найдёшь,
Я и снаружи и внутри хорош!
ОБА. Стирать, готовить, шить, варить… (и т.д.)

МОТРЯ. Ладно, почти уговорил. Присылай сватов.

ШЕЛЬМЕНКО. Насчёт сватов — всегда готов!.. Только, может, твой хозяин тебя за меня сразу не отдаст, так пусть сначала мой капитан женится на твоей барышне.

МОТРЯ. Барин на это не пойдёт.

ШЕЛЬМЕНКО. А мы его и спрашивать не будем. Барышня убежит с капитаном и обвенчается. Вот письмо к ней, тут написано, когда и куда выходить…

МОТРЯ. Ох ты какой ловкий! Что за радость идти за твоего капитана. Гол как сокол. Ничего нет, кроме эполет. А вот сегодня приедет пан Лопуцковский — вот жених так жених. Говорят, у него денег куры не клюют…

ШЕЛЬМЕНКО. Говорят, что кур доят, а коровы яйца несут. У него, может, и кур-то нет. А вот у нас добра-серебра — не сочтёшь до утра…

Из дома выходит ШПАК, прислушивается к разговору, подкрадывается и выхватывает у Шельменко письмо.

ШПАК. Ага! Капитанский денщик тоже морочит голову девицам?

ШЕЛЬМЕНКО. Так-то оно так, да только не совсем. Курочка наша рябенькая забежала к вам…

ШПАК. Я тебе покажу курочку! Мотря, ты зачем здесь?

ШЕЛЬМЕНКО. Так она со мной. А я с ней.

ШПАК. Не тебя спрашиваю.

МОТРЯ. Они меня уговаривали, чтоб я помогла барышне убежать с капитаном. Вот и письмо ей передавали.

ШПАК. Ну, бездельник, что теперь скажешь?

ШЕЛЬМЕНКО. Кто, я, ваш бродь?

ШПАК. Не смей называть меня «ваш бродь». Я не ровня твоему капитану! Кто он такой? Какой-то Скворцов. Может, его предки на базаре скворцами торговали! А я Шпак! Моему предку гетман лично подарил это поместье и пожаловал герб с изображением шпака с раскрытым клювом. (Показывает герб.)

ШЕЛЬМЕНКО. Вот оно что! Я сразу так и подумал, а теперь и совсем вижу, что вы — ваше высокоблагородие! (Берёт под козырек.)

ШПАК. То-то же. Говори правду, только правду и ничего, кроме правды.

ШЕЛЬМЕНКО. Слушаюсь! (Начинает ходить кругами вокруг Шпака, заговаривая его. Этот приём он повторяет во всех своих встречах со Шпаком в самый трудный момент.) Говорю правду, только правду и ничего, окромя неё, родимой. Задумал мой капитан вашу дочку украсть, а я ему говорю: «Мы что, ровня им? Они Шпак, всем шпакам Шпак, а мы кто? Рядовые капитаны?!»

ШПАК. Так ты тоже против него?

ШЕЛЬМАЕНКО. И я против.

ШПАК. А зачем к Мотре пришёл?

ШЕЛЬМЕНКО. А чтоб письмо отдать. У капитана взял, чтоб он через кого другого не передал, а Мотре принёс, потому что знаю, что она его не барышне, а вам отдаст! Таким манером я и перед капитаном оправдаюсь, и вам услужу.

МОТРЯ. Ловко выкрутился.

ШПАК. Я вижу, в тебе много ума, а честности ещё больше.

ШЕЛЬМЕНКО. Что есть, то есть. Честности не занимать, девать некуда!

ШПАК (читает письмо). Ах, мошенник, ах, прохвост!.. Что же мне теперь делать, Шельменко?

ШЕЛЬМЕНКО. Не спускать с капитана глаз.

ШПАК. Да как же я через забор следить за ним буду?

ШЕЛЬМЕНКО. А я на что? Я здесь зачем?

ШПАК. Ну, Шельменко, не ожидал! Молодец. Если доведёшь дело до конца, особую благодарность получишь!