Ирина Ванка - Сказки о сотворении мира

• Название: Сказки о сотворении мира
• Автор: Ирина Ванка
• Жанр: Фэнтези

---

Страшные догадки стали посещать графиню одна за другой: богатенький Генри стоял в очереди к телефону… Не может быть, чтобы он не имел мобильник в каждом кармане. Он слышал разговор с Боровским и ни разу не коснулся темы. Он примчался в Домодедово на то же рейс… Мира побледнела от ужаса. Кейс, с которым Генри не расставался ни на секунду, был в точности таким, как описывал доктор Русый — радиопоисковое устройство, с помощью которого Жорж пеленговал Гуся. «Боже, — испугалась Мира, — где я могла раньше видеть этого типа? До чего же знакомая рожа». Графиня вспомнила, как застала его в своем номере и обернулась. Погони не было видно. Дорога петляла на поворотах.

— Стой! — приказала она водителю. — Нет, поезжай. — Водитель дернулся над обрывом. — Поезжай, как ехал.

— В чем дело? — удивился водитель.

— Вот что, парень, — сказала Мира и вынула кошелек, — притормозишь на следующем повороте, и поедешь дальше.

— Куда я поеду?

— Вперед, пока не убедишься, что нет погони.

— Что за погоня? — испугался шофер. — Ты не говорила, что будет погоня. Я за бесплатно от погони уходить не буду.

— Будешь! — ответила графиня. — Жить захочешь — все будешь делать бесплатно.

Профессор Боровский присутствовал на защите, но в прениях участия не принимал. Он принимал таблетки валерианы, стараясь не привлекать внимания к своей персоне. Освободившись, он первым делом дозвонился в аэропорт.

— Москва-Екатеринбург?! — воскликнул профессор, хватаясь за сердце. — Прошу вас, умоляю, в списке пассажиров могла быть Виноградова Мирослава… — Натан опустился в кресло. Коллеги замерли возле его стола.

— Воды, Натан Валерьянович? — предложила секретарша.

Кто-то нес в кабинет графин, кто-то рыл шкаф в поисках валидола. У Боровского темнело в газах, пока дама из справки изучала список.

— Нет? — переспросил он. — Вы уверены? Прошу вас посмотреть еще раз внимательно. Она брала билет перед самым вылетом. Может быть, не успели внести в список? Благодарю вас, благодарю… — произнес Натан и положил валидол под язык. — Позвоните Розалии Львовне, сообщите ей, что я жив.

Озарение застало графиню Виноградову в одиночестве на пастушьей тропе, уставшую и беспомощную. Она вспомнила портрет вельможи викторианской эпохи, обезобразивший стену старинного Йоркширского особняка, который принадлежал другу Юргена Ханта по имени Крис. И портрет, и особняк, и коллекцию старинной мебели Крис унаследовал от покойного дядьки. Мире еще тогда не понравился колючий взгляд и клинышком выбритая рыжая бороденка.

— Предок? — спросила графиня у хозяина дома.

— Ни в коем случае, — испугался хозяин. — Я сам его боюсь. Даже прикасаться к нему не хочу, потому и висит, — признался несчастный. — Я даже в холле боюсь находиться один, оттого, что он все время на меня смотрит.

Храброе сердце графини задрожало как овечий хвост. «Копия Генри, — вспомнила она. — Точно та же гадкая рожа, будто с него рисовали!»

Портрет, висевший на стене английского замка, датировался девятнадцатым веком, титул вельможи был выгравирован на золотой табличке. Мира не могла вспомнить имя. В прошлой жизни ее подобная информация вряд ли интересовала. Это были счастливые и беззаботные времена. Каждый день они с Ханни гостили у какого-нибудь нового друга, и у каждого друга был дом, и каждый английский дом был в чем-то особенным. Но именно тот день она запомнила на всю жизнь. Хант обмывал коньяком победу немцев над французами в чемпионате мира по футболу, а Мира слонялась по усадьбе в поисках привидений. Тогда в их жизни не было Даниеля. Его место занимал Томас — начинающая рок-звезда. Томас жил на диване, бренчал на гитаре и дождаться не мог наследства от Ханта, чтобы создать собственную рок-группу. Хант не спешил с наследством. Более того, не собирался продюссировать бездельника. Томас ждал, раздражался и требовал внимания. Хант делал вид, что занят, и разъезжал по старым друзьям. Пока не появился Даниель, Хант пил за всю футбольную лигу и Мира не могла расслабиться ни на минуту.

Французский коньяк отомстил немцу за поражение. Мира не успела вызывать такси, как Хант добрался до хозяйской машины и оконфузился, не увидев руль на привычном месте. Раньше, чем Мира заподозрила неладное и домчалась до гаража, Хант вспомнил, что находится в Англии, и перелез на место водителя.

— Ты не можешь в таком виде вести машину! — испугалась графиня, но Хант вцепился в руль мертвой хваткой.

— По-твоему, я могу в таком виде идти пешком? — удивился он, и руль не отдал.

Пока в их жизни не появился Даниель, Хант неплохо водил машину. Он удивительно ровно ехал по правой стороне, объезжая по обочине встречный транспорт, потом наехал на огни полицейского кордона. К тому времени Хант просто перестал соображать и вместо того, чтобы выйти из машины и объяснить свое поведение, просто вывалился на землю.

До утра Мира бегала вокруг полицейского участка, будила знакомых и адвокатов. Она всполошила весь Лондон, но хлопоты оказались напрасными. В участке Хант выспался, принял человеческий облик, был опознан, и, как только смог держать ручку, приступил к раздаче автографов.

От волнения у Миры закружилась голова. Она вытряхнула из сумки вещи, обшарила карманы, но передатчика не нашла. Только Женька Русый знал, как выглядит маячок размером с игольное ушко. Мира же знала, что этот прибор можно найти только специальным устройством. Генри мог заткнуть его в любой шов любой тряпки, надетой на графиню, кроме нижнего белья, потому что нижнее белье присутствовало с Мирой в душе, когда фармацевт беспардонно бродил по номеру. Мира пришла в ужас. Она бы отправилась в Слупицу в одних трусах, если б не боялась замерзнуть. Погони не было, графиня вскинула сумку на плечо и побрела навстречу закатному Солнцу, пока не наткнулась на хутор.

Частное владение не было ограждено забором. Графиня споткнулась о собаку, которая никак не реагировала на появление гостьи. Хозяйка хутора развешивала во дворе белье и на графиню тоже внимания не обращала.

— Говорите по-русски? — зачем-то спросила Мира и получила отрицательный ответ. Графиня приблизилась к женщине, встала у таза с пеленками, стала наблюдать за работой. Женщина только недоверчиво косилась в ее сторону.

— Однако здравствуйте, — поздоровалась гостья.

— Здравствуй, — ответила хозяйка.

— Помогите мне, пожалуйста, у меня беда.

— Что ты хочешь? — спросила женщина, продолжая заниматься своими делами.

— Разве у вас не продают подгузники? — удивилась графиня.

— Тебе нужен подгузник?

— Мне какая-нибудь простенькая одежда. Неважно какая, только чтобы не замерзнуть. А взамен я оставлю свою.

— Зачем?

— В залог. Это дорогая французская куртка… Знаешь, сколько стоит?

— Зачем мне французская куртка, тем более, ношеная?

— Постираешь — продашь, — преложила Мира, — если я не вернусь. Но я вернусь. Мне надо сбегать… здесь недалеко. В одно место… Туда и обратно. Я вернусь через сутки, обещаю. Документы оставлю в залог.

Женщина недоверчиво оглядела графиню.

— Нет у меня лишней одежды.

— Старые тряпки у тебя есть? Я одежду не прошу. Мне лишь бы не околеть.

— Зачем это? — спросила женщина утомленным голосом. — Шла бы ты лучше отсюда, пока я мужа не позвала.

Мира догадалась, что дела плохи. Она прошлась по тропе от крыльца до собаки и от собаки до крыльца, поразмыслила о жизни и спросила себя: как в ее ситуации поступит умный, уверенный в себе человек, допустим, Жорж Зубов? Решение пришло сразу. Графиня вынула из кошелька сотенную купюру и протянула хозяйке.

— Я плачу за услугу. Пожалуйста, очень надо.

Женщина вытерла руки об фартук, рассмотрела купюру на свет, поскребла ногтем воротник президента Франклина. Надежда согрела душу графини.

— Ну, я не знаю… подойдет ли тебе мое старое пальто? Правда, оно сильно порвано.

Через минуту графиня Виноградова, раздевшись до трусов, выгребала барахло из комода и развешивала на перилах детской кроватки. Хозяйский сын мирно спал с пустышкой во рту в облаке пыли и нафталина.

— Я все свои вещи соберу в сумку, — сказала Мира, примеряя застиранные армейские штаны, — а ты закопай их поглубже в подпол и учти… если меня кто-нибудь будет спрашивать…

— Я тебя не видела…

— Наоборот! Скажи, что была такая, вертелась тут, но вдруг исчезла неизвестно куда.

— А кто тебя ищет?

— Не важно.

— Нет, так дело не пойдет. Я согласилась только стеречь одежду и документы.

— На, — Мира достала еще одну купюру и стала застегивать телогрейку. — Отдаю последнюю, больше все равно нет. Какие ж вы, болгары, жадные и ленивые… Нет слов! У вас даже собаки ленятся гавкать. Ничего же делать не надо! Даже врать не прошу!