Ирина Ванка - Сказки о сотворении мира

• Название: Сказки о сотворении мира
• Автор: Ирина Ванка
• Жанр: Фэнтези

---

— Ты опять ничего не понял. Хант, конечно, мастер сматываться от женщин, но чтобы вместе с отелем — такого я за ним не припомню. Артур, этот мир рушится вокруг нас. Мы его рушим. Ты и я.

— Я? — удивился Артур. — Я тут ни при чем. Я тихо сижу, пишу дневничок. Это ты ведешь себя, как бандитка. Лучше спи, ладно? Я пойду писать в ванную, выключу свет. Хорошо?

С замиранием сердца Мира ждала, когда зашумит вода. Когда постояльцу на каком-нибудь этаже приспичит сходить в туалет или освежиться под душем. Она боялась, что пес услышит скрип половиц. Туфли с отломанным каблуком валялись под кроватью. Мира обулась и поняла, что где-то подвернула ногу. Абсолютная тишина изредка прерывалась шорохом страниц в ванной комнате. Графиня сползла с кровати, аккуратно отворила дверь и протиснулась щель. Ползком, на четвереньках она добралась до лестницы. В старом доме скрипело все, даже перила. Здесь надо было делать не гостиницу, а тюрьму, из которой нельзя убежать. Графиня замирала на каждой ступеньке, пока не достигла третьего этажа, и припустилась вниз, сломя голову. Она помнила, что видела на бульваре телефонные автоматы, но фонари не горели, пришлось пробираться на ощупь. Не горел свет даже в окнах домов. На узкой улочке у гостиницы, прежде заставленной машинами, валялось только колесо от старого мотоцикла. На углу у бульвара графиня провалилась в ров, и вымазалась грязью.

«Не может быть?» — удивилась она. Фонари не горели даже на бульваре. Половина деревьев была спилена, решетка ограды отсутствовала, в северной части неба полыхнуло зарево, осветило низко висящую тучу. Летняя духота стояла в воздухе, из-за поворота выезжала машина. Графиня пригляделась. Такие машины она видела лишь в фильмах о войне. Графиня удивилась и на всякий случай прижалась к стене. Грузовик проехал мимо, она увидела свастику на бортах и вспомнила, что по ночам кино не снимают. Запах гари, смешанной с дерьмом, непохожий на запах павильонных декораций, долетел до нее с ветром. Ужас обуял графиню до глубины души, дыхание сбилось, ноги перестали гнуться в суставах. Вслед за грузовиком проехал мотоцикл с коляской, не заметив ее бледный лик на темном фоне стены.

Мира кинулась назад к отелю, но дверь оказалась заколочена досками.

— Откройте! — закричала она, и ударила по доске кулаком. «Отель Камелия» прочла она вывеску и мелом написанный текст на доске: «Уехал к Мари. Эмиль. 31-го мая 44 года». — Нет! — испугалась Мира. — Не надо так! Не надо так со мной…

Она ринулась во двор соседнего дома, но он оказался закрыт. Она ринулась к дому напротив и напоролась на доски и камни, торчащие из земли. Она еще раз угодила в яму и еле выбралась из нее. «Ханни еще не родился, — дошло до Миры. — Куда я иду? Зачем я иду? Кому я нужна, если Ханни пока еще нет на свете?»

Она швырнула камень в закрытые ставни отеля.

— Артур!!! — закричала она. — Открой, Артур!

— Не кричи! — зашипела на нее старуха в черном платке. — Чего кричишь? Комендантский час.

За ее спиной возникли люди, словно выросли из-под земли.

— Артур!!! — билась в истерике Мира. — Помогите мне, там Артур!

— Твой ребенок? — догадалась старуха. — Помогите, у мадам там ребенок!

Мужчины вынесли лом, сорвали доски и пнули дверь, которая тут же сорвалась с петель, и грохнулась на пол.

— Комендантский час, мадам, — напомнили ей.

Мира ворвалась в фойе с обгоревшими стенами, кинулась к лестнице и, рыдая, поползла на пятый этаж.

— Артур!!! — кричала она, хватая руками ступеньки. — Артур!!!

Глаза закрывались от страха. Графиня ползла вслепую. Ей казалось, что этажи не кончаются. Она насчитала их двадцать штук, пока не упала без сил. Чьи-то руки подняли ее на кровать и бережно накрыли одеялом. Графиня Виноградова пришла в себя от лязга двери.

— Артур!!! — закричала она и вцепилась в его рубаху.

— Где ты была? — закричал в ответ Артур. — Что с тобой сделали?

Мира тряслась от страха. Она хотела сказать, но не могла унять дрожь.

— Мирка!!! Что случилось?

В комнату ворвался сонный консьерж. За ним вбежали люди, начали кричать, размахивать руками. Их лица были напряжены и напуганы. Мира ничего не понимала от страха.

— Уедем, Артур, — умоляла она. — Уедем скорее! Уедем сейчас же! В Россию! В тайгу! Мы не должны быть здесь! Мы прокляты, понимаешь? Мы прокляты!

— Причем здесь тайга? — не понимал Артур.

— Уедем! — повторяла графиня. — Мы должны уехать сейчас же!

Графиня Виноградова пришла в себя утром на диване администратора. Врач уехал, бросив в пепельнице пустые ампулы. Хозяин зажег светильник на стойке. Он добавил к кофейному подносу коньячные рюмки и полбутылки из собственных запасов.

— Нет! — сказал Артур, увидев коньяк, и изъял рюмку графини из оборота. — С их сиятельства хватит.

Мира вытерла сопли гостиничной салфеткой. Вокруг сидели чужие люди, их лица, озаренные тусклым светом, выражали тревожное любопытство.

— Вон там, — показала она, — от окна до середины холла, весь потолок был в саже.

— Да, — подтвердил хозяин гостиницы. — Снаряд взорвался прямо под окнами, разбил нам стекло и сорвал дверь. Здесь еще и половица прогорела, отец заменил пол до середины зала.

— И перила тоже заменил, — добавила Мира. — Их не было вообще.

— Перила мы пустили на дрова, — признался дед. — И ступени на пятом этаже тоже через одну разобрали, холодная зима была.

— Зато очень душное лето. А в доме через дорогу половину стены разнесло…

— Тем же снарядом, — сказал хозяин.

— А зачем ров копали через улицу?

— Немцы кабель клали. У них комендатура была через дом. Ты не видела вывеску комендатуры?

— Я туда не ходила, — призналась Мира. — Я так напугалась, что чуть с ума не сошла.

— Эмиль — это мой отец, — объяснил хозяин, — а Мари — наша дальняя родственница. Пока у нее была ферма, мы с братом жили там, а отец боялся оставить дом. Постояльцев не было, но все-таки… У меня есть фотографии, может, ты кого-то узнаешь?

— Нет, — замотала головой Мира. — Здесь не было никого. И дверь была заколочена.

— Соседку должна узнать. Одна пожилая еврейка так и пряталась с сыновьями в подвале до конца оккупации. Думаю, они и вышли к тебе на помощь. Завтра я приведу брата и принесу альбом.

— Нет, — ответила Мира. — Завтра нас здесь не будет. Нам ведь пора, правда, Артур? Мы уедем сейчас же.

— Зачем спешить? Врач велел выспаться. Номера есть. Чехи приедут только к вечеру, я их как-нибудь расселю.

— Не могу.

— Пусть у тебя возьмут интервью журналисты. Я буду свидетельствовать… Меня здесь знают, — убеждал хозяин. — Мы должны найти научное объяснение феномену. Оно должно быть.

— Оно есть, — согласилась Мира. — Но если мы увлечемся такой наукой, историю Парижа придется писать сначала. Историю Земли придется переписывать каждый день.

Было раннее утро, когда графиня Виноградова угомонилась в постели, продолжая держаться за руку Артура.

— Мы же уедем? — спрашивала она засыпая. — Ты только не отходи от меня. Пообещай, что не уйдешь, — просила она. — Даже если засну, сиди рядом.

Когда солнечные лучи вскарабкались на подоконники Монмартра, Мира с ужасным криком вскочила с кровати. Ей почудилось, что бомбы падают на Париж среди ясного неба.

— Это телефон! Телефон! — успокоил ее Артур. — Просто звонит телефон. Наверно, горничная хочет спросить, когда ей убирать в номере.

— Скажи, что мы уже съехали, — попросила Мира. — Мы же, правда, уедем! Сегодня! Сейчас же!

Артур взял трубку.

— Даниель, — сказал он. — Тебя…

Мира осторожно поднесла трубку к уху.

— Мирей, — услышала она взволнованный голос, — как хорошо, что я тебя застал! Ты не поверишь!

— Что еще произошло? — прошептала Мира.

— Произошло! Именно произошло! Я встретил Ханта. Сегодня утром на телевидении!

— Что ты несешь?

— Честно! Прямо в гардеробе. Он стоял с компанией итальянцев. Я бы… — задыхался Даниель от волнения. — Я бы, наверно, его не узнал, и не подумал бы… Мирей, представляешь, я поздоровался. Сам не знаю, что на меня нашло. Я подумал, не убьют же меня, если я поздороваюсь…

— Ну, и?

— Он тоже поздоровался. Я передал ему привет от тебя. Мирей, ты не поверишь! Он в лице изменился. Побледнел. Я думал, в обморок упадет…

— Да что ты?!.. И что сказал?

— Отвел меня в сторону, закурил, сказал, что говорил с тобой вчера утром. Что все это время не может отвязаться от мысли о тебе. Он сказал, что ты — ведьма.

— А ты?

— Я сказал, что никогда в жизни не встречал таких женщин, как ты. Что ты, скорее, ангел из какого-то непознанного мира.

— А он?

— Он сказал, что ты до смерти запугала его агента. Что ангелы до смерти не пугают. Что Кауфман теперь в лучшем случае останется заикой.