Е Войскунский - Прощание на берегу

• Название: Прощание на берегу
• Автор: Е Войскунский
• Жанр: Научная Фантастика

---

Платонов вышел на веранду. Он был необычно оживлен.

- Чай - это хорошо, - проговорил он, садясь на свое место. - Вечный и нетленный напиток, как сказал бы наш друг Филипп. Что пишут в газете, Михаил?

- Да так, все то же. - Михаил отложил газету. - Бурение сверхглубокой на Новом плато продолжается. Международный симпозиум физиологов. Опять упоминают о загадочной смерти профессора Неймана.

- Дай-ка газету. - Платонов пробежал отчет о симпозиуме. - Ты прав, все то же. О, клубничное варенье, превосходно! Ну, Михаил, как поживают твои старички?

"Что это с ним? - подумал Михаил. - Нервное возбуждение или просто хорошее настроение?"

Он стал рассказывать о новейших методах лечения старости в санатории "Долголетие", и Платонов слушал и задавал вопросы, свидетельствующие о знании предмета, и Ася все подкладывала ему клубничного варенья.

- Да, - сказал Платонов задумчиво. - От Гиппократа и до наших дней люди бьются над проблемой долголетия... - Он посмотрел на Михаила, прищурив глаз. - Скажи-ка, племянник, в чем заключается, по-твоему, основная причина старения?

- Сложный вопрос, дядя Георгий... В общем, я согласен с мнением, что старость - постепенная утрата способности живого вещества к самообновлению. Ведь общее развитие жизни связано с неизбежностью смерти, а что-то должно ее подготовить... - Михаил откинулся на спинку кресла, в голосе его появилась лекторская нотка. - Вы, наверное, знаете, что интенсивность обмена веществ у девятилетнего ребенка достигает пятидесяти процентов, а у старика в девяносто лет снижается до тридцати. Изменяется прием кислорода, выделение углекислоты, подвижные белки приобретают более устойчивые формы... Ну и все такое. Я хочу сказать, что организм в старости приспособляется к возрастным изменениям, и мы, гериатры, считаем своей главной задачей стабилизировать возможно дольше это приспособление.

- Верно, Михаил. Но не приходило ли тебе в голову, что организм... Впрочем, ладно, - прервал Платонов самого себя. - Все это слишком скучная материя для Аси.

- Да нет, пожалуйста. Я привыкла к таким разговорам, - сказала Ася. - Все хочу вас спросить: вы работаете в Ленинграде?

- Недалеко от него - в Борках. Это научный городок...

- Ну как же, - сказала Ася. - Кто не знает Борков. У нас в прошлом году лечился один крупный физик из Борков. Чудный был дядя, веселый и общительный, мы все прямо влюбились в него.

Платонов внимательно посмотрел на нее и встретил испытующий ответный взгляд.

- Ася, - сказал он, усмехнувшись какой-то своей мысли. - Ася и Михаил. Я сознаю, конечно, что веду себя не слишком вежливо. Свалился с неба дядюшка, живет третью неделю и хоть бы три слова рассказал о себе и о своей работе... Нет, нет, Михаил, помолчи, я знаю, что это именно так, хотя я очень ценю твою деликатность. Ну что ж. Пожалуй, пора мне кое-что рассказать...

Он помолчал немного, потер ладонью лоб и начал:

- Это пришло мне в голову много лет назад, а точнее - на третьем году войны. Вас тогда и в помине не было, а я был молод и здоров, как бык. Все началось с пустяка... Впрочем, в то время это для меня был не пустяк... Помнишь, Михаил, как у Диккенса? Королевский юрисконсульт спросил Сэма Уэллера, не случилось ли с ним в то утро чего-нибудь исключительного. А Сэм говорит, дескать, в то утро, джентльмены присяжные, я получил новый костюм, и это было совсем исключительное и необычное обстоятельство для меня. Так вот, в то утро я получил на складе новое кожаное пальто - "реглан", как их называли, и это было для меня тоже исключительное событие. Мы, молодые летчики, любили щегольнуть.

Я прицепил к реглану погоны, пришил петлички, и тут меня и вызвали, а через четверть часа я был уже в воздухе. Так и не переоделся в летное. А еще через четверть часа я нос к носу столкнулся с фашистом и пошел в лобовую атаку. Тебе, Игорь, я рассказывал это девятнадцать раз, и ты знаешь; здесь все на нервах. Кто первый не выдержит, отвалит в сторону, тот и получит очередь в незащищенное место. Ну, сближаемся, он у меня ракурсом ноль в кольцах коллиматорного прицела, значит, и я у него тоже. Я из всех пулеметов - он тоже. Тут мне и досталось. Я сгоряча в первый момент не почувствовал, жму вперед, на него. А это, знаете, доли секунды. Он отвалил вверх, показал брюхо, и я ему всадил в маслорадиатор. Он задымил - это я еще видел. Задымил и пошел вниз. А как я посадил машину, не помню. Ребята говорили, полная кабина крови натекла. Вытащили меня - и в госпиталь. Шесть дырок в груди, сквозные. Ну, ладно. Полежал я, все зажило. Выписываюсь, Иду в каптерку. А мой новый реглан - до сих пор злюсь, как вспомню... Впереди-то дырки маленькие, а на спине - все разворотило. Я и думаю: что за чепуха, на мне все дырки зажили, а на реглане - так и зияют...

Улавливаешь мысль, племянник?

- Пока нет, - признался Михаил.

- Я тоже не сразу понял. Только задумываться начал. Конечно, война, не до того, а я все же нет-нет, да и подумаю. Начал книжки специальные почитывать. А после войны ушел в запас, поступил на химический факультет, тогда-то и занялся всерьез. Понимаешь, вот, скажем, кожаная обувь. Изнашиваются подошвы. А живой человек ходит босиком, тоже протирает кожу, а она снова нарастает. И я подумал; нельзя ли сделать так, чтобы неживая кожа, подошва, тоже восстанавливалась?

- Напрасный труд, - улыбнулся Михаил. - Кожа для подметок теперь почти не применяется. Синтетики...

- Поди ты с синтетиками! - Платонов даже поморщился. - Экий ты, братец... Я же тебе про философскую проблему толкую. Ну-ка, посмотри на явление износа с высоких позиций. Все случаи можно свести к двум категориям. Первая постепенный износ, постепенное изменение качества. Пример - ботинки. Хоть из кожи, хоть из синтетики. Как только ступил в новых ботинках на землю начался износ. Точно определить, когда они придут в негодность, трудно. Индивидуальное суждение. Один считает, что изношены, и выкидывает. Другой подбирает их и думает: фу, черт, почти новые ботинки выбросили, дай-ка поношу... Михаил коротко рассмеялся.

- Теперь возьми вторую категорию; ступенчатый износ, - продолжал Платонов. - Пример - электрическая лампочка накаливания. Вот я включаю свет. Можешь ли ты сказать, сколько часов горела лампочка? Когда она перегорит?

- Действительно, - сказал Михаил. - Лампочка вроде бы не изнашивается. Она горит, горит - и вдруг перегорает.

- Именно! - Платонов встал и прошелся по веранде, сунув руки в карманы. Вдруг перегорает. Ступенька, скачкообразный переход в новое качество... Разумеется, подавляющее большинство вещей подвержено первой категории износа - постепенной. И я стал размышлять: можно ли перевести подошвенную кожу в условия износа второй категории - чтобы ее износ имел не постепенный характер, а ступенчатый? Скажем так: носишь ботинки, носишь, а подошва все как новая. Затем истекает некий срок - ив один прекрасный день они мигом разваливаются. Никаких сомнений, можно ли их носить еще. Как электрическая лампочка - хлоп, и нет ее.

Платонов внезапно замолчал. Он облокотился о перила и словно высматривал что-то в темноте сада.

- Мысль интересная, - сказал Михаил. - Вещь все время новая до определенного срока.

- И вы сделали такие ботинки, которые не изнашиваются? - спросила Ася.

- Да.

- Но как вы этого добились? - заинтересованно спросил Михаил.

- Долгая история, дружок. В общем, мы после многолетних опытов добились, что кожа органического происхождения сама восстанавливает изношенные клетки. Но... видишь ли, подошва - не такая уж важная проблема. Дело в принципе, а он завел меня... и других... довольно далеко... - Платонов выпрямился. - Ну, об этом как-нибудь в другой раз.

- Хотите еще чаю? - сказала Ася. - Я сразу подумала, что вы изобретатель. Выходит, можно делать и пальто, и другие вещи, и они все время будут как новые?

- Можно делать и пальто... Ну, я пойду.

- Опять будете работать всю ночь?

- Возможно.

Тут у садовой калитки постучали. Игорь побежал открывать.

- Это дом Левицких? - донесся до веранды высокий женский голос.

- Да, - ответил Игорь.

- Скажите, пожалуйста, у вас живет Георгий Платонов?

У Платонова взлетели брови, когда он услышал этот голос. Он медленно спустился с веранды и шагнул навстречу стройной молодой женщине в сером костюме, которая вслед за Игорем шла по садовой дорожке.

- Георгий!

Она кинулась к нему и уткнулась лицом ему в грудь, он взял ее за вздрагивающие плечи, глаза его были полузакрыты.

- Зачем ты приехала? - сказал он. - Как ты меня нашла?

Женщина подняла мокрое от слез лицо.

- Нашла - и все...

- Пойдем ко мне, поговорим.

Он взял ее за руку и повел в свою комнату, на ходу пробормотав извинение.

- Пожалуйста, - откликнулась Ася. Поджав губы, она посмотрела на мужа. Ну, что ты скажешь?

- Какое у нее лицо, - тихо проговорил Михаил.

- Хоть бы поздоровалась с нами... Однако у твоего старого дядюшки довольно молодые знакомые, ты не находишь?