Светлана Багдерина - Каждый Наследник желает знать…

• Название: Каждый Наследник желает знать…
• Автор: Светлана Багдерина
• Жанр: Юмористическая проза

Что для антигаурдаковской коалиции может быть хуже коварных врагов, туманных тварей, распоясавшихся стихий, безжалостных ренегатов и внезапных войн вместе взятых? Правильно. Обнаружить, что пятый Наследнический род прервался – абсолютно и безнадежно. Добавим к этому безжалостную войну, распоясавшихся ренегатов, внезапные стихии, коварных тварей и врагов в тумане, объединим их в едином порыве против Наследников – и будущее Белого Света станет выглядеть совсем безысходным. Но остается единственная надежда – на полупьяного менестреля, королевского голубя и совесть узурпатора.

---

Как заведено в семьях высшего света Атланды, кронпринц Дуб был частым гостем в семье будущей невесты на обедах, приемах и балах. На одном из которых он и встретил Рябину.

Как часто это случается у людей молодых, романтических и горячих, страсть вспыхнула между ними как степная трава в летнюю засуху, и одних украденных взглядов и двусмысленных фраз влюбленным очень скоро стало мало.

Через месяц после знакомства однажды на рынке к горничной Рябины подошел лейтенант личной охраны кронпринца. Галантно подхватив под локоток, юный офицер отвел ее в ближайший трактир и имел с ней долгую обстоятельную беседу о ее хозяйке и некоем молодом человеке, смысл жизни которого с некоторых пор стал заключаться только в том, чтобы увидеть ее.

После этого Рябина – неожиданно для всех – пристрастилась к рисованию на пленэре. Раз или два в неделю, прихватив мольберт, раскладной стульчик, корзинку с обедом и служанку – как для того, чтобы сохранить реноме, так и в качестве грузчика, она уходила на целый день писать акварелью городские и речные пейзажи. Каковые неизменно и регулярно предъявлялись после вылазок восхищенной родне: у девушки, сколь определенно, столь и неожиданно, появились нешуточные способности к живописи.

Но ворковать в секретном гнездышке голубкам долго не пришлось: бдительная родительница невесты принца заметила некоторые перемены в состоянии юной родственницы, о чем не замедлила доложить супругу, а уж тот провел оперативное расследование.

Любовники вместе с годовым запасом акварелей, выполненных наемным художником, были застигнуты на месте утех обоими отцами уже через три дня. И то, что ее служанка, призванная блюсти честь госпожи, отдыхала в это время в соседней комнате в объятьях предприимчивого лейтенанта, не смутило уже никого.

Все попытки принца уговорить отца позволить ему жениться по любви разбивались о твердокаменный, как вся Красная горная страна, расчет: самая богатая семья и семья самая влиятельная должны были породниться, даже если бы наступил конец света. И дальняя бедная родственница в уравнение не вписывалась никоим образом.

Впрочем, молодой человек мог бы продолжать бороться и настаивать на своем, если бы мудрая хозяйка дома на следующий же день не поговорила с Рябиной по душам. Она объяснила, какой черной неблагодарностью та отвечает на их доброту, и как из-за ее эгоизма будет страдать, станет предметом насмешек и потеряет возможность когда-либо удачно выйти замуж другая ни в чем не повинная девушка – ее кузина. И Рябина сдалась, хоть и наотрез отказавшись избавиться от ребенка, о котором не знал никто, кроме нее и родителей невесты. Через несколько дней она недрогнувшим голосом сообщила юному Дубу при личной встрече, что любовь прошла, и что она не желает когда-либо слышать его имя или голос.

Что творилось при этом в бедном, разрывающемся от боли и горя сердечке, будут знать только она и верная горничная, но принц поверил. Потому ли, что была его недавняя возлюбленная настолько убедительной, или оттого, что желал в это поверить, пусть и неосознанно, но после этого свидания – последнего – планы его вернулись в прежнее русло и тихо и гладко потекли к неминуемой свадьбе.

По обычаям Атланды, девушка, запятнавшая свою честь до брака, не могла и надеяться на то, что кто-то согласится взять ее в жены. Но богатый родич использовал свою власть и деньги – и Рябина была выдана замуж за одного скромного смотрителя шахты в деревне за сотню километров от столицы.

Житье у них было хоть и небедное, но и особым достатком не отличалось, и в дополнение к одной служанке, работавшей у него уже несколько лет, взять вторую молодой супруг позволить себе не мог. Поэтому горничная, оставшаяся без работы, набралась смелости – или нахальства – и через своего лейтенанта – теперь уже, правда, не личной охраны, а всего лишь действующих частей, попросила о помощи принца. Тот не отказал, и в покоях наследника престола появилась новая горничная.

На первый взгляд, история любви служанки и офицера обещала закончиться более оптимистично, нежели у их господ: лейтенант, хоть и был из дворянской семьи, но надеялся получить разрешение отца на брак с простолюдинкой. И может, даже получил бы, пройди достаточно времени и забудь его родитель о позорном изгнании сына из элиты в войска… Если бы в один далеко не прекрасный вечер их отряд не подняли по тревоге и не бросили в горы, где горные демоны попытались уничтожить возводимую магами линию защиты.

Обратно лейтенант не вернулся. А единственное, что смог сделать кронпринц – для погибшего друга, для его девушки и, может быть, для своей прошлой любви – это дать понять, что родившаяся девочка – его…

Не успели стихнуть последние слова, как Сенька азартно подалась вперед:

– Ребенок Рябины жив?

Груша, словно очнувшись ото сна, растерянно моргнула затуманившимися синими глазами:

– Да… наверное… Я знаю только, что родился мальчик… и что богатый родственник помогал им деньгами… время от времени… а когда шахта обеднела и закрылась, то перевел смотрителя на новую, прибыльную, хоть и где-то в горах…

– А где они живут сейчас? – нетерпеливо прервал ее Кириан.

– Там же… вроде… – неуверенно пожала плечами старушка.

– Там же – это где? – деловито уточнил отряг.

– Новая шахтерская деревня… Красная Стена… кажется… – чуть поморщившись от напора гостей, проговорила атланка. – Говорят, тридцать пять лет назад это была всего-навсего маленькая, затерянная в горах груда домиков… Но с тех пор она, думается мне, выросла… Может, они до сих пор там живут. Хотя… уже изрядно прошло с тех пор, как я слышала про них хоть что-нибудь. Кто знает, жива ли барышня Рябина?.. А ее муж?.. Говорили, позже он полюбил ее по-настоящему и даже простил чужого ребенка. Ребенка бесстыжего лейтенанта, как ему сказали… Хотя лейтенант Кедр был самым отважным и красивым во всей гвардии, чтобы не сказать, во всей стране, Вишенка. Я хочу, чтобы ты это знала… и помнила всегда. Черные глаза… гладко зачесанные назад черные волосы… Дерзкий взгляд… Тонкие усики – две стрелы в девичье сердце…

– Короче, пижон, – тактично вклинился в возобновившуюся череду воспоминаний Олаф, в глазах которого воин, выбривающий усики и не то, что зачесывающий – причесывающий волосы, падал ниже обоих Хелов вместе взятых.

Бабушка зыркнула на него, словно сквозь прицел арбалета.

– А богатый родственник – это дед Тиса, я так поняла, матушка Груша? – проворно увела разговор в другое русло царевна.

– Да, – чуть более доброжелательно кивнула старушка. – Он самый. Старый Тис… Старый Лис, как называли его в городе тогда.

– Ну что ж… Спасибо вам за помощь и ужин, – откашлявшись, поднялась из-за стола Серафима. – Нам пора. Нужно спешить.

Остальная антигаурдаковская коалиция последовала примеру Сеньки, и отодвигаемые стулья с металлическим грохотом заелозили ножками по каменному полу.

– Спасибо за ужин… И за завтрак… И вообще… И до свидания…

– Я тоже, пожалуй, пойду, – Вяз отодвинул недопитый чай, поднялся и отвесил шутливый поклон, галантностью способный посоперничать с придворным. – Лицезреть вас, дамы – удовольствие неописуемое само по себе. А если еще и приправленное куриной лапшой и просяной кашей с травяным чаем… Не всякий смертный этого достоин.

– Заглядывай, милый, в любое время, – улыбнулась старушка и повернулась в поисках дочери – но та уже пропала за закрытой дверью в соседней комнате, не сказав ни слова, не бросив на гостей и мать ни взгляда.

– Вишня тоже была рада тебя видеть, – не дрогнув ни единым мускулом, продолжила старушка. – Она благодарна тебе за то, что ты сделал для нашей семьи.

– Ни минуты не сомневаюсь, – кривовато усмехнулся в ответ контрабандист. – Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, матушка Груша, – приложил руку к груди и королевский лекарь.

– А… а я тебя, кажется, знаю! – просветлело лицо атланки. – Толстый соседский мальчишка, воровавший в огороде своей бабушки клубнику, чтобы подкинуть его моей дочке на подоконник!

– А она ее ела, но делала вид, что не знает, откуда она взялась… И никогда не хотела со мной играть… – покраснел не хуже любой клубники Фикус, будто снова превратился в того самого мальчишку, застигнутого за кражей ягод или – что еще хуже – за процессом избавления от них.

– Вишне всегда нравились мальчишки быстрые, озорные и рисковые, – покачала головой, то ли осуждая, то ли одобряя выбор дочери, бабушка.

– А не быстрому, не озорному и не рисковому… всегда нравилась она… – глядя куда-то в угол и криво усмехаясь, пробормотал лекарь, смутился, теряя слова и присутствие духа, поклонился неуклюже и выскочил на лестницу вслед за ушедшими товарищами, не прощаясь и не закрывая дверь.

– Ох уж эти Вишенкины поклонники… – чуть печально хмыкнула старушка и, неспешно шаркая домашними туфлями, направилась закрывать.