С. Нариманов - Белый якорь

• Название: Белый якорь
• Автор: С. Нариманов
• Издательство: Salamandra P.V.V.
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2016

Белый якорь: Роман приключений. Рис. Г. Бершадского (Советская авантюрно-фантастическая проза 1920-х гг. Том Х). — Б.м.: Salamandra P.V.V., 2016. - 150 с., илл. — (Polaris: Путешествия, приключения, фантастика. Вып. CLIV).

В новом выпуске серии «Polaris» — уморительный и редкий образчик литературы «красного Пинкертона», роман С. Нариманова «Белый якорь». Коварным диверсантам и вездесущим шпионам постоянно разлагающейся в шантанах и на панелях Константинополя белой эмиграции противостоят гениальный сыщик советского угрозыска и его недотепа-помощник. Погони, переодевания, перестрелки и приемы джиу-джитсу — в комплекте.

---

— Ну, а обо мне не думай… У меня все готово, — живо зашептала Таня… Только выздоравливай скорее…

Санитар повернул свое каменное лицо к говорящим и спокойно сказал на чистом русском языке:

— Напрасно, сестра, вы так волнуете больного своими разговорами.

Таня похолодела…

Дроздов заметался на своем узком брезентовом ложе…

— Пропали… — прошептал он запекшимися губами.

Санитар все так же спокойно продолжал смотреть в окно кареты.

И ничего нельзя было прочесть на его каменном лице.

VII Человек в кресле

Наряду с убеждением существует и предубеждение. От последнего гораздо труднее отделаться, чем от первого.

Мы находимся в той стадии развития, когда от предубеждения освобождаемся легко и ни при каких условиях не уступим убеждения…

Вот почему — в позе весьма удобной, в великолепном кресле с высокой спинкой, сидел человек с сухим бритым лицом в глубокой задумчивости.

В его голове мелькали: гостиница «Париж», артистка цыганского типа, взрыв моста, молодой парень, устало присевший у железнодорожной будки, жалкий вид арестованного Кары и те ужасные последствия, которые наступят от того, если вся хитроумная махинация откроется и не менее ужасные последствия, если эта махинация не откроется…

Вот те сбивчивые мысли, вот тот хаос, который может быть у человека, деятельность коего граничит со славой, в ореоле широкой популярности и заметного героя истории или же бесславное имя человека, прошедшего слабым эпизодом описываемой нами истории.

Ход мыслей этого человека был прерван коротким звонком.

И, дабы не утруждать себя, он протянул руку к двери — она приоткрылась, и в его руку был вложен пакет.

Он положил его на колени, посмотрел на него и подумал:

— Или новая неприятность, или новая улика?..

В соседней комнате принесший пакет пожимал руку секретаря и коротко бросил:

— Я подозреваю, что Каре удастся бежать!

Секретарь усмехнулся и ответил:

— У нас есть возможности, с помощью которых можно спасти положение…

В это время в соседней комнате пакет был вскрыт и черным по белому напечатано там:

Агентом по поручению Угрозыска назначается товарищ Жуков, Николай.

Из кресла встал Скворцов, позвонил, к нему вошел Жуков…

— Ваша служба у нас уже оформлена. Вот приказ. Прочтите его, осмотрите и пришейте к вашему личному делу.

Жуков прочел приказ, сложил бумагу и направился уже к шкафу взять «личное дело», когда Скворцов остановил его на полдороге, сказав:

— Я вас просил осмотреть документ, но вы этого не сделали… Дружище! Запомните урок: ни один приказ по нашему ведомству не проходит без того, чтобы он не был сфотографирован. Поэтому вот вам бумага и на этой бумаге тот же текст, что и на той, которую вы держите. Вы видите разницу?

— Да.

— Наш невидимый неприятель ошибся, вложив в конверт не подлинник, а копию. Но эта копия, во-первых — совершенно соответствует приказу о вашем назначении, а во-вторых — даст нам прекрасный материал и нашей дорогой «леди» — привести нас к конечной цели…

С этими словами Скворцов отобрал приказ у Жукова, сел за письменный стол и уже сухим деловым тоном сказал:

— Приведите мне сюда нашего общего приятеля…

* * *

В глубоком и удобном кресле с высокой спинкой, в позе человека усталого, с задумчивыми, отсутствующими глазами на сухом бритом лице, — он сидел.

Перед ним горела свеча и рука его, с панцирным браслетом и медальоном на нем, держала простой лист бумаги и сжигала на пламени свечи.

Уже догорала бумага и осталось одно последнее слово:

— …Николай…

— Вот они, улики по советскому уголовному кодексу! — иронически подумал он и веко левого глаза опустилось над отсутствующим взглядом… — А пепел?

Он дунул. Пепел разлетелся.

— Как было бы ужасно, если можно было бы развеянный пепел собрать и прочесть по нему?

Есть в природе сила, которая, конечно, непреодолима для человека.

VIII Ю. Г. Кара

Жуков не замедлил исполнить приказ Скворцова и вышел из кабинета.

Но может ли удержаться молодой парень, недавно взятый от сохи — не остановиться перед великолепной Леди, чтобы не положить свою руку на ее умную, красивую голову, приласкать ее и раз 10 сказать ласково:

— Дай лапу!

Да, есть в природе какая-то сила, которая одновременно помогает предателю делать гнусное черное дело в ущерб огромной массе, стремящейся к свету, к сознанию и к прогрессу.

И одновременно тянет человека на ласку, на любовь, на искреннюю бесхитростную откровенность даже тогда, когда эти три прекрасные качества способствуют ущербу, наносимому той огромной массе.

Но два минуса — дают плюс!

Вот почему, когда Жуков, лаская Леди, приносил ущерб одному явлению, делая доброе дело и тут же — помогая злому.

Так как Кара сидел в камере и работал над камнем в стене, расшатывая его во все стороны.

Но Леди надоело протягивать лапу.

Жуков вспомнил о приказе…

Вблизи от камеры Кары раздались шаги.

Кара поспешно лег на нары.

И принял самую невинную позу…

— Следуйте за мной!

Кара спокойно встал с нар, обдернул на себе кацавейку.

И пошел за Жуковым.

В коридоре на проходящих никто не обращал никакого внимания.

Жуков открыл дверь, пропустил мимо себя Кару; его приветливо встретил Скворцов.

— Добрый день… Прошу садиться.

Кара развязно сел в кресло.

— Жалоб никаких нет?

— Есть.

— Чем вы недовольны?

— Прошу выдать мне удобную одежду.

— Это можно. И вообще я поставлю вас в хорошие условия, но прежде маленький договорчик…

— Согласен…

— Ваша фамилия, имя и отчество?

— А больше вы ни о чем не будете меня спрашивать?

— Ничего, кроме того, что вы письменно подтвердите то, в чем признались мне в конторе фабрики.

— Согласен, но с оговоркой: на бумаге не будет указано государство…

— Это неважно. Пишите.

С этими словами Скворцов подвинул ему блокнот.

И Кара написал:

Юлий Григорьевич Кара, политический шпион. Покушался на взрыв моста.

Скворцов взял со стола написанное на блокноте, вырвал лист, передал Жукову.

Жуков спрятал листок в шкаф.

Кара выжидательно смотрел на Скворцова.

— А как же договор?

Скворцов спохватился, поспешно встал с места, открыл дверцы платяного шкафа и ласково предложил:

— Выбирайте любое…

Кара схватился за первое попавшееся платье, а затем зашел за шкаф и начал переодеваться.

Тем временем Жуков что-то нервно написал на бумаге и продвинул ее Скворцову.

Скворцов прочел следующее:

— Я удивлен вашей мягкостью.

Все лицо Скворцова озарилось улыбкой и, чтобы отделаться от любопытства новичка, он буркнул:

— Психология…

Когда из-за шкафа вышел Кара, то трудно в нем было узнать того несчастного бродягу, вид которого придавал прежний костюм…

Жуков — весь прежний хлам Кара положил в мешок, запечатал его и номерок передал Кара.

Кара его спрятал в карман, а затем с наглой улыбкой обратился к Скворцову:

— Voila tout?

— Voila tout…

Жуков подумал:

— Ну, братцы… Вы друг друга стоите… Держись, Ко-лян… Здесь обманство… Не иначе…

IX Непрошеный «зайчик»

Вновь Кара из просторного кабинета Скворцова очутился в узкой камере.

Скворцов же, заложив одну руку в карман, другой рукой повелительно указывал коменданту — проверить посты.

За камерой на западной стороне иметь наблюдение.

Из окон кабинета Скворцова виднелось окно камеры Кары и часть самой камеры.

Под окном камеры, расположенной во втором этаже, на досчатой перекладине сидел штукатур и, мурлыча песню, работал.

Комендант ушел исполнить приказание.

Скворцов открыл окно кабинета, поставил треножник с зеркальным отражателем, направив таковой прямо на окно камеры Кара.

Сам сел под защитой простенка против зеркала и стал наблюдать. В зеркале отражалось: Кара укладывал в портсигар папиросы, положил его в карман, взялся за фуражку, но…

…Но… Ах, русская пословица!..

— На всякого мудреца — довольно простоты.

На шапке Кара был зайчик от направленного зеркала.

Кара злобно оскалил зубы, сорвал шапку, снял френч и завесил окно.

Скворцов сконфуженный сидел перед отражателем, в котором со всеми подробностями вырисовалась спинка хорошо сшитого френча…

Минута раздумья.

Скворцов подошел к своему гардеробу. Переоделся. Незаметно вышел из кабинета.

Ушел на черный ход. Поднялся на крышу, свесил голову и маленьким камешком прицелился в штукатура.